Теория справедливой войны

Введение 3
Глава 1. Классические концепции справедливой войны 6
1.1. Фома Аквинский (теологические основания концепции) 6
1.2. Гуго Гроций (секуляризация концепции) 6
Глава 2. Содержание и проблематика теории справедливой войны 10
2.1. Основные принципы теории 10
2.1. Моральные проблемы трансформации войны 12
2.3. Терроризм и справедливая война 17
Заключение 21
Список литературы 23

Актуальность темы исследования обусловлена следующими обстоятельствами. Теория справедливой войны приобрела в последние годы особую популярность, несмотря на то, что сочетание этих двух терминов – «война» и «справедливость» – представляется весьма сомнительным, ведь любая война, по своей сути, не имеет никакого отношения ни к справедливости, ни к морали. Не говоря уже о юридической стороне вопроса (война как явление, как способ разрешения международных и иных споров de jure поставлена под запрет в 1928 г. Пактом Бриана-Келлога).
Тем не менее, доктрина справедливой войны имеет давние корни. Основоположниками ее принято считать средневековых схоластов Августина Аврелия и его последователя Фому Аквинского. В определенных условиях война в те времена считалась справедливой. Данное утверждение вполне соответствовало духу традиций, существовавших и в европейской, и в других культурах, в которых война понималась как нечто, идущее по определенным правилам и соблюдающее конкретные нормы (в конце XIX века эту функцию на себя взяло право вооруженных конфликтов, или международное гуманитарное право). Без соблюдения последних любая война приобретала недозволенный, варварский характер. К примеру, древние греки делили все войны на два вида. В первую категорию входили те войны, которые велись греками между собой, причем велись они по конкретным правилам, нарушение которых неизменно вызывало осуждение. Второй вид тогдашних войн представлял собой войны греков с варварами. Нетрудно догадаться, что здесь не соблюдалось уже никаких правил. Подобная тенденция сохранилась в европейской культуре практически до наших времен. В XVIII-XIX веках европейские монархи воевали между собой достойно, соблюдая правила «дуэли». Но едва речь заходила о колониальных войнах, как эти правила тут же переставали соблюдаться.
Новый виток развития теория справедливой войны получила в 1960-е годы. Ее теоретическое обоснование было сделано рядом авторов, преимущественно из США. Так, американский политолог М. Уолцер обозначил в своей известной книге «Войны справедливые и неправедные» несколько принципов справедливых войн . Чем же данные принципы так понравились политическим деятелям? Ответ на этот и другие вопросы мы попытаемся дать в настоящем исследовании.
Цель данной работы заключается в конкретно-историческом и метафизическом анализе теории справедливой войны. Указанная цель может быть достигнута посредством решения ряда научных задач:
- ретроспективный анализ классических концепций справедливой войны;
- исследование актуальных воззрений на содержание и проблематику теории справедливой войны.
Объектом исследования является теория справедливой войны.
Предмет исследования – закономерности возникновения и развития данной теории с точки зрения философии, истории и политологии.
Теоретическую основу исследования составили труды известных отечественных и зарубежных авторов: М. Уолцера, П. Кристофера, Н. Фоушена, Дж. МакКенны, И. Канта, Г. Путнама, И. Михайлова, А. Куманькова, В. Кокса, Н. Ястребова и других.
Методологическая основа исследования представлена комплексом общенаучных, частнонаучных и специальных методов познания, в том числе диалектическим материализмом, индукцией и дедукцией, анализом и синтезом, формально-логическим, системно-структурным, конкретно-историческим, сравнительно-политическим и другими методами исследования.
Структурно работа состоит из введения, двух глав, разбитых на параграфы, заключения и списка литературы.
 

Заключение
Сегодня мы наблюдаем возрождающуюся теорию справедливой войны. Она претерпевает дальнейшее развитие на наших глазах, и это развитие по-своему красноречиво. Стоит назвать лишь две основные парадигмы в дальнейшем развитии теории справедливой войны. Это парадигма суверенного государства, принадлежащая самому Уолцеру, где утверждается, что эти принципы справедливой войны имеют смысл как главным образом самооборона суверенного государства, и справедливость главным образом сводится к самообороне. Но на наших глазах здесь развивается иная парадигма, которая получила развитие у многих авторов. Это парадигма прав человека. Более того, в рамках этой парадигмы утверждается, что единственным почти что и главным обоснованием правоты дела является уже даже не самооборона, а поддержание прав человека во всем мире. В этом смысле главная идея, которая таким образом постулируется, это провозглашение возможности войны за права человека по всему миру.
Противоречие самой идеи справедливой войны заключается в том, что трудно предположить, что субъекты, ведущие войну, могут разделять общие принципы, поскольку для них нет этого необходимого общего морального авторитета. Следовательно, каждый из них способен постулировать свою высшую справедливость. Можно назвать также логическое противоречие самой идеи справедливой войны. Оно заключается в том, что здесь принципы jus ad bellum приходят неумолимо в противоречие с jus in bello, а именно – чем более война справедлива с точки зрения jus ad bellum, тем менее она справедлива с точки зрения jus in bello, поскольку если мы провозглашаем справедливость нашего дела, то мы склонны покидать всякие ограничения, которые накладывают на нас принципы ограниченного ведения войны. Наконец, сам характер современной войны указывает на ее главную тенденцию: это то, что количество жертв среди гражданского населения, хотим мы того или нет, и даже прибегая к самым строгим ограничениям, количество этих жертв постоянно растет.
В чем же причина того обстоятельства, что теория справедливой войны приобретает такую популярность в мире? Представляется главным следующее: в современных условиях информационная война или информационная составляющая любой войны приобретает куда большее значение. Соответственно, теория справедливой войны начинает играть роль составляющей самой войны в плане главного направления усилий информационной войны, при котором противник может выставляться как существо, совершенно лишенное всякой нравственности, а мы, наоборот, можем выглядеть как существа, наделенные в высшей степени моральным сознанием.