Военная практика и её основные формы

Таким образом, проведенное исследование позволяет сделать определенные выводы относительно роли и места военной практики в системе человеческой культуры и цивилизации. Прежде всего военная практика представляет собой ту часть общественной практики, которая связана с общественной безопасностью. Военная практика порождена прежде всего необходимостью защиты общественных интересов от носителей иных или противоположных общественных интересов. К военной практике относится все. Что имеет отношение к подготовке и ведению боевых действий, а также к реализации их последствий.
Главными формами военной практики являются военное строительство, непосредственная подготовка к ведению боевых действий, сами боевые действия, различные формы реализации последствий боевых действий, а также изучение и обобщение ...

Оглавление 2
Введение. 3
Глава 1. Военная практика как вид общественной практики. 5
Глава 2. Ведение войны как главная форма военной практики. 12
Заключение. 20
Список литературы. 22

Понятие военного дела всегда вызывало отторжение у представителей большинства философских учений, особенно в ХХ веке. Считалось, что порядочный философ обязательно должен быть пацифистом, или, по крайней мере ,воспринимать войну как неизбежное, но все-таки зло. То же относилось к военному искусству, которое все, кроме военных, называли искусством разве что в переносном смысле. Война считалась явлением, безусловно, регрессивным, ведущим к упадку и гибели.
Такое отношение к войне скорее можно считать ханжеским, нежели рациональным. Во-первых, война давно стала делом профессионалов, а значит, она является неотъемлемой частью человеческой цивилизации, поскольку только человеческой цивилизации присуще целенаправленное, организованное действие и целенаправленная, организованная система подготовк и людей к занятию данным действием. Таким образом, в философском смысле война и военное дело являются разновидностью того, что в философии называется практикой.
Кроме того, в современном обществе выработаны гласные и негласные правила, которые нежелательно нарушать на войне, что предполагает наличие этики военного дела. Кроме того, в военном деле давно возникли определенные правила и рекомендации практического свойства, что предполагает наличие определенной системы взглядов на военное дело, что в свою очередь предполагает наличие культуры. Таким образом, несмотря на то, что война предполагает уничтожение людей и даже целых людских популяций, в военном деле присутствует определенная культура стереотипного поведения, отношений между различными акторами военного дела, а следовательно отказывать военно-практической деятельности в принадлежности к культурному наследию нерационально.
Особый вопрос представляет собой проблема регрессивности военной практики. Чаще всего войну считают причиной регресса или упадка на том основании, что с военными действиями связано разрушение материальной инфраструктуры и гибель большего или меньшего количества людей, как комбатантов, так и некомбатантов, вплоть до полного разрушения целых цивилизаций. Однако при ближайшем рассмотрении часто оказывается, что разрушению подвергаются формы человеческой деятельности уже устаревшие, застоявшиеся в развитии, или упадочные. Послевоенное же восстановление хозяйственной или общественной деятельности приводит к обновлению как минимум первого. Таким образом войны оказываются своеобразной формой прогресса, которая снимает противоречия между новым и отжившим в пользу первого. В данном случае проблема для обсуждения касается вопроса желательности войн и возможности их избежать, но вовсе не общего характера их как общественного явления.
Таким образом военная практика является разновидностью общественной практики, явлением человеческой культуры, своеобразной формой общественного прогресса, а значит нуждается в изучении ничуть не меньше нежели иные формы общественной практики.
В данном случае актуальность темы определяется тем, что война как разновидность общественной практики не исчерпала себя и видоизменяясь под воздействием времени и обстоятельств, продолжает существовать как разрушительный общественный феномен.
Новизна темы заключается в том, чтобы взглянуть на войну без предубеждения, поставив ее в один ряд с другими видами общественной практики.
Предметом исследования в данном случае становятся содержание военной практики, ее главное предназначение и основные признаки.
Объектом исследования становятся формы военной практики, а также ее главные составляющие.
Целью работы является разработка понятия военной практики, соотнесение его с философским понятием практики, а также выяснение его значения и роли в истории человеческой цивилизации.
Для достижения цели необходимо решить ряд исследовательских задач:
• дать определение военной практики;
• выяснить основные формы военной практики;
• определить главную цель военной практики;
• дать оценку боевым действиям в системе военной практики;
Для проведения исследования была использована разнообразная литература, как то работы теоретиков военного искусства Сунь-цзы, Клаузевица, Жомини, общественно-философские исследования. Посвященные войне и военным в современном мире и истории.

Точная оценка очень важна. Недооценка противника и переоценка своих войск может с самого начала сделать план кампании невыполнимым вследствие противодействия, которое невозможно будет преодолеть наличными силами. Переоценка противника и, как следствие, недооценка собственных сил может лишить собственные войска инициативы и решительности, и отдать инициативу в руки противника, что также не позволит реализовать собственные задачи.Оценка должна включать в себя наличные силы и средства, как свои, так и противника. Кроме того, необходимо знать распределение сил противника для поиска слабых мест его военной организации, и одновременно стараться распределить собственные силы и средства так, чтобы максимально исключить использование противником собственных слабых мест.Также планирующий орган должен иметь четкое представление о резервных ресурсах противника, как боевых, так и вспомогательных (ресурсы снабжения например). Знание о резервах противника дает представления о том, как, где, насколько быстро и с какой силой противник сможет реагировать на созданные ему угрозы. Одновременно планирующий орган должен четко владеть ситуацией на своей стороне, имея полное и адекватное представление о собственных ресурсах, резервах, скорости восполнения возможных потерь.Экономические ресурсы страны не являются предметом, которым распоряжается военный оперативный орган, однако без представлений, хотя бы общих, об этих ресурсах, невозможно планировать ни войну, ни стратегическую кампанию. Война не ведется только армией, она ведется всем обществом, и от того, насколько общество страны способно обеспечить армии всем необходимым, зависит быстрота достижения и цена победы. Планирование не может оставаться только на стратегическом уровне. Суворовское правило «Каждый солдат должен знать свой маневр!» вполне применимо к подразделениям, частям, соединениям. План войны должен быть детализирован для наименьшего подразделения. Без четкого взаимодействия всех уровней войскового управления, успех на войне невозможен, а единый четкий, понятный, составленный с учетом максимального количества факторв план является основой такого взаимодействия, хотя и не единственной.План войны также служит основой для выбора методов боевой подготовки войск. Чаще всего солдат, особенно призывников с небольшим сроком службы готовят не просто к войне, а к конкретной войне с конкретным противником. Потому выбор наибольшей стратегической угрозы и избрание подходящего ей плана боевых действий ведет в идеале к правильному выбору методов и средств военного строительства и боевой подготовки.С точки зрения системного подхода, деятельность органов оперативного уровня управления имеет три основных формы: планирование, организация и контроль. Все три формы оперативной деятельности осуществляются на всех этапах подготовки военных действий. Составляются планы, которые доводятся до личного и командного состава, при этом за его деятельностью осуществляется неусыпный контроль со стороны вышестоящих органов или специальных органов оперативного контроля.При этом следует заметить, что практически указанные виды деятельности осуществляются параллельно и деление по времени допускается лишь условно, например, в учебных целях. Само планирование операции требует организационных усилий со стороны командующего и штаба.Командующий и штаб, выполняя работу по организации планирования и выполнения боевых задач подчиненными войсками (в отличие от работы по планированию), в большей степени имеют дело не с информацией, а с конкретными управляемыми и взаимодействующими объектами. Тем самым результаты планирования в форме принятого плана, отработанных на его основе и отданных директив, приказов и распоряжений находят своих исполнителей.Оперативные войсковые органы не могут ограничиться планированием стратегическим. Также планирование осуществляется на оперативном уровне и тактическом уровне. Оперативное планирование как наиболее сложный в интеллектуальном отношении процесс, неразрывно связан с принятием решений. С логической и технологической точек зрения планирование и принятие решений целесообразно рассматривать как единый и неразрывный процесс, который следует считать одним из видов мыслительной деятельности и проявлением воли субъекта управления.При осуществлении оперативного планирования в основном задействован ум человека. Принятие решения выдвигает на центральное место волю и характер. Если же воля превалирует над умом, то командующий будет действовать решительно, но малоразумно, в противном случае у него будут хорошие замыслы и планы, но не хватит решимости их осуществить. В условиях неопределенности и противоречивости исходных данных об обстановке роль решения как волевого акта, основанного на опыте и интуиции, возрастает.Из этого следует, что уставное содержание понятия «решение» необходимо уточнить, вложив в него следующее значение: выбор альтернативного способа (варианта) действий, утверждение предложений (частных решений) офицеров штаба и служб, подпись директивы (приказа), плана операции (боевых действий). В этом случае неразрывность и диалектическое единство планирования и принятия решения воплотится в общности (универсальности) приема управленческой деятельности: принятие решений производится не только до или после осуществления работы по планированию, но и непосредственно в процессе самого планирования. Основу оперативного планирования составляет решение комплекса задач планирования, который состоит из информационных, расчетных и логико-аналитических задач.Командующий, начальник штаба, начальник оперативного отдела в соответствии с утвержденным Графиком работы заслушивают предложения участников группы планирования, утверждая или отклоняя те или иные результаты решения задач планирования.Из многочисленных решений командующего самыми важными и ответственными являются: принятие (утверждение) Плана операции (боевых действий) и подписание отработанной на его основе оперативной директивы (боевого приказа). Об этом свидетельствует опыт работы командующих и штабов по подготовке операций в мировых и региональных войнах.В целом результаты анализа деятельности командования и штабов по подготовке операций позволяют сделать следующие выводы:на основе плана операции (боевых действий) объединения отдаются приказы каждому соединению на день с указанием конкретной задачи; план операции (боевых действий) будет допустимым, если он отвечает ресурсным ограничениям и окажется оптимальным по тому или иному критерию, если он обеспечивает его экстремум. Важными критериями оптимизации являются: а) максимальный результат боевых действий при заданных силах и средствах; б) требуемый состав сил и средств, при котором достигается заданный результат.Глава 2. Ведение войны как главная форма военной практики.2.1. Военная практика и военная теория. Понятие военного искусства в военной практике.Военная теория является ведущей областью так называемой военной науки и неотъемлемой частью военного искусства. военной науки, охватывающая теоретические основы подготовки и ведения военных действий. Военная теория исследует теоретические основы планирования, организации, построения, ведения и всестороннего обеспечения боевых действий, планирование и исполнение всех видов боя и операций различного масштаба, организацию управления частями, соединениями и подразделениями. Военная теория и военная практика представляют собой неотъемлемое единство. Уже в древности, в эпоху, когда не существовало ни философии, ни теории как таковой, человек был склонен к повторению удачных приемов охоты или ведения боя против других людей.По мере расширения военной практики и накопления знаний о боевых действиях, возникла потребность к сопоставлению, анализу и обобщению различных способов ведения войны, применения новых видов оружия, классификации родов войск, уточняет границы их эффективность и т.п.Со временем военное искусство и военная теория, как его составляющая часть стали неотъемлемой частью военного дела. В наше время военная теория также взяла на вооружение методы математического анализа, функции прогнозирования развития видов и способов боевых действий. Кроме того именно военная теория разрабатывает вопросы применения вооруженных сил и их составляющих. Также военное искусство разрабатывает вопросы их эволюции в зависимости от дальнейшего развития военной техники и вооружения, средств и способов управления, конкретной полководческой деятельности военачальников, штабов и других органов управления.Военная теория не является простым отображением опыта военной практики, но представляет собой отдельную отрасль военного знания, самостоятельно развивающуюся и активно влияющую на военно-практическую деятельность. Влияние это, правда не является абсолютно довлеющим. Фактически военная теория по сути является набором гипотез, которые можно проверить исключительно с помощью военной практики. В практике вооруженных сил есть ряд мероприятий, которые должны моделировать боевые действия, например учения или штабные игры. Однако следует помнить, что подобное моделирование носит ограниченный характер и никак не может заменить практики реальных боевых столкновений, где учитываются все факторы влияющие на вооруженные силы, вплоть до фактора случайностей. Военная теория и практика составляют части военного искусства, которое подразделяется на тактическое, оперативное и стратегическое. Тактическое искусство теснее других частей военного искусства связано с боевыми требованиями. Боевые требования, при данном состоянии техники, данных культурных условиях государств, ведущих войну, и театра, на котором война ведется, и при данном напряжении войны, — представляют известное целое; исходя из действительности современного поля сражения, тактика оркеструет отдельные технические действия в одно цельное ведение боя; в связи с боевыми требованиями, тактика стремится рационализировать всю военную технику, устанавливает критерий для организации, вооружения и воспитания войск, для совершения войсками походных движений, для расположения их на отдых, разведки и охранения. Теория тактики есть не что иное, как технические вопросы (понимая под таковыми и технику походных движений и проч.), рассматриваемые не порознь, а в совокупности, с точки зрения создаваемых ими ныне в целом условий современного боя.Определяя существо тактики, как приспособление техники к боевым требованиям, мы значительно стесняем пределы тактики, по сравнению с существовавшими ранее определениями. В основе старых определений лежало представление о большом сражении, искусство ведения которого относилось к области тактики. Больших сражений фактически теперь не существует; боевые действия раздробляются во времени и пространстве на ряд отдельных боев, слагающихся в операцию, исследование коей не может быть предметом тактики. Последняя должна остановить свое внимание лишь на отдельном бое, который вытекает из развертывания войск, движущихся по одной дороге; таким образом, тактика не может задаваться исследованием действий организационных соединений, превосходящих дивизию, но изучение работы в пределах дивизии является необходимым, так как дивизия представляет самое малое организационное соединение, в котором с достаточной полнотой представлены различные роды войск и различная техника. Изучая действия меньших частей, например, пехотного полка, мы постольку будем оставаться на почве тактики, поскольку не будем забывать, что бой представляет не единоборство пехоты, а комбинированную работу всей нашей техники против всей техники противника.Тактическое творчество, в свою очередь, регулируется оперативным искусством. Боевые действия являются не чем-то самодовлеющим, а лишь основным материалом, из которого слагается операция. Лишь в очень редких случаях можно рассчитывать одним приемом достигнуть окончательной цели военных действий. Нормально этот путь к конечной цели распадается на ряд операций; последние разделяются во времени более или менее значительными паузами, слагаются на различных участках территории театра войны, и особенно резко различаются между собой вследствие различия промежуточных целей, к достижению которых временно устремляются усилия войск. Мы называем операцией такой акт войны в течение которого усилия войск без всяких перерывов направляются в определенном районе театра военных действий к достижению определенной промежуточной цели. Операция представляет конгломерат весьма различных действий: составление плана операции, материальная подготовка, сосредоточение войск в исходное положение, возведение оборонительных сооружений, выполнение маршей, ведение боев, ведущих либо непосредственным охватом, либо путем предварительного прорыва к окружению и уничтожению части неприятельских войск и к оттеснению других частей, к выигрышу или удержанию за нами определенного рубежа или географического района. Материалом оперативного искусства является тактика и администрация; успех развития операции зависит как от успешности разрешения войсками отдельных тактических вопросов, так и от обеспечения их всем материальным снабжением, необходимым для бесперебойного проведения операции до достижения цели последней. Оперативное искусство, исходя из цели операции, выдвигает целый ряд тактических задач и ставит ряд заданий для деятельности тыловых органов. Оно не может безразлично пользоваться любыми тактическими средствами. В зависимости от имеющихся материальных средств, от времени, которое может быть уделено для разрешения различных тактических заданий, от сил, которые могут быть развернуты для боя на определенном фронте, и, наконец, от характера самой операции — оперативное искусство диктует тактике основную линию ее поведения. Мы не можем признать полного господства над нашей волей объективно существующих условий поля боевых действий. Боевые действия, это — только часть высшего целого, представляемого операцией, и характер наших боевых действий должен быть подчинен характеру намеченной операции. Нивель в апреле 1917 года и Людендорф в марте 1918 года, решаясь предпринять на западном фронте прорыв с целью сокрушения неприятельского позиционного фронта, стремятся изменить самым резким образом и тактику своих войск в соответствии с характером намеченных операций.Выигрыш отдельной операции не является, однако, последней целью, преследуемой при ведении военных действий. Немцы выиграли в течение мировой войны много операций, но проиграли последнюю, а с ней и всю войну. Людендорф, показавший выдающиеся достижения в оперативном искусстве, не сумел так сочетать. ряд своих оперативных успехов, чтобы добиться хотя бы малейших положительных достижений при заключении Германией мира; все его успехи в конечном счете никакой услуги Германии не оказали.Стратегия, это — искусство комбинировать подготовку к войне и группировку операций для достижения цели, выдвигаемой войной для вооруженных сил. Стратегия решает вопросы, связанные с использованием как вооруженных сил, так и всех ресурсов страны для достижения конечной военной цели. Если оперативное искусство должно учитывать возможности, представляемые фронтовым тылом, то стратег должен учитывать весь тыл — свой и противника — представляемый государством, со всеми его политическими и экономическими возможностями. Стратег будет действовать успешно, если он правильно оценит характер войны, находящийся в зависимости от разнообразных экономических, социальных географических, административных и технических данных.Стратегия не может безразлично относиться к оперативному искусству. Характер войны, с которым сообразуется стратег, не должен оставаться понятием отвлеченным и оторванным от войсковой деятельности. Стратег должен подчинить своему пониманию возможного характера войны реальные формы предпринимаемых нами операций, их размах и напряжение, преследуемые ими цели, их последовательность и относительное значение, придаваемое им. Отсюда является необходимость для стратега — диктовать основную линию поведения оперативному искусству и в случае чрезвычайного значения, придаваемого основной операции, даже сосредоточивать в своих руках непосредственное руководство ею.Но, подобно тактику и оператору, и стратег не является совершенно независимым в своей области. Как тактика является продолжением оперативного искусства, а оперативное искусство — стратегии, так и стратегия является продолжением, частью политики. Война является не самодовлеющим явлением, а лишь надстройкой над мирной жизнью народов. Война предпринимается в определенных политических целях и в главных своих чертах определяется, как мы увидим ниже, политикой. Вытекающим отсюда взаимоотношениям между политикой и стратегией посвящается особая часть нашего исследования.Весьма часто мы встречаем термины: стратегия воздушного флота, морская стратегия, стратегия колониальной войны и т. д. Такая терминология, очевидно, основана на недоразумении. Мы можем говорить лишь о морском оперативном искусстве, поскольку вооруженные силы на море получают самостоятельную оперативную цель; то же мы можем сказать и о воздушном; флоте, с еще большими оговорками; ввиду тесной связи между действиями воздушных сил, сухопутной армии и флота предметом оперативного искусства воздушного флота могут являться лишь самостоятельно предпринимаемые им бомбардировочные операции; но, поскольку таковые действия пока самостоятельного значения не имеют, а являются одним, хотя бы и довольно существенным, слагаемым общей операции, то мы должны и бомбардировочные, равно как разведочные и боевые действия воздушного флота, рассматривать только как часть общего оперативного искусства. О стратегии же здесь говорить не приходится — это явное злоупотребление термином. Точно так же не может быть и стратегии колониальной войны — речь может идти лишь об особенностях стратегического искусства при борьбе империалистического государства с неравносильным, отсталым технически и культурно противником, в обстановке колониального театра воины.2.2. Боевые действия как основной вид военной практики на войне.