Ирония и сатира в произведении Н.Геймана и Т.Праттчета

Ирония рассматривается как особый троп, как употребление слова или высказывания в противоположном смысле. Лингвистическое понимание иронии также основывается на ее тропеической природе, однако часто с некоторым уточнением-«употреблении слова или выражения в смысле обратном буквальному с целью насмешки. Другими словами, лингвистическое определение иронии совмещает в себе два признака: с одной стороны, в нем утверждается прием переворачивание смысла; с другой - вводиться понятие насмешки.
Ирония и сатира в романе передается несколько иначе, нежели привыкли люди при просмотре голливудских фильмов или при чтении готических романов. Миф о пришествии Антихриста становится ничем иным как повествованием о возможности выбора, торжеством разума над мистикой.
На уровне персонажей можно говорить о ...

Введение 7
Глава 1. Ирония и сатира как средств передачи авторского мировидения 10
1.1. Ирония и сатира как приемы художественного текста 10
1.2. Работа переводчика с текстом при передаче авторских интенций 14
1.3. Мифотворчество в романе «Благие знамения» 16
Выводы по первой главе 22
Глава 2. Реализация иронии и сатиры в романе «Благие намерения» 23
2.1. Проблема сопоставительного исследования сатиры и иронии в оригинале и переводах 23
2.2. Переводческие соответствия сатиры и иронии как один из наиболее важных компонентов перевода 33
Заключение 39
Список литературы 40

В первой половине ХХ века начинает развиваться принципиально новая литература, которая требует от читателя не просто наивного восприятия реальности, а обладание достаточным багажом знаний, который поможет декодировать авторский текст, сделать его понятным во всей его глубине содержания. Естественно, что такой подход приводят к рождению модернизма, а затем, во второй половине ХХ века, появляется постмодернизм, строящийся на переосмыслении всего предшествующего культурного наследия.
Истоки постмодернизма следует искать в глубоком философском кризисе, возникшем в середине XX века и связанного с разочарованием в трактатах «законодательного разума», приведшего общество к раздробленности. В результате такого духовного кризиса каждая из частиц общества (как отдельно взятая раса, так и отдельно взятый индивидуум) вынуждены вырабатывать новый менталитет, освоенный на чувстве терпимости и готовности идти на компромисс в зоне соприкосновения культур.
Отличительной чертой современного сознания становится и переосмысление достижений человечества, глобальный анализ общечеловеческих ценностей, не привязанных к определенному мировоззрению народа, той или иной идеологии государства. С самого начала своего существования постмодернизм заявил о себе как транскультурный, мультирелигиозный феномен, предполагающий возможность взаимопроникновения мировоззрений различных культур, открытость, направленность на многообразие форм духовной жизни человечества.
Несмотря на то, что постмодернизм становится важным этапом современного искусства и современного мировоззрения, можно признавать тот факт, что изучен этот феномен, в особенности, в области мифотворчества сравнительно мало.
С середины ХХ века начинает активно развиваться юмористический тип фэнтези. Крушение религиозной картины мира, разочарование в окружающей действительности приводит к ироническому обыгрыванию реальности в литературе.
Творческий союз Т. Прачетта и Н. Геймана стал причиной рождения не только одного из самых ожидаемых произведений конца ХХ столетия, но и продвижения жанра – юмористического городского фэнтези, который, при опоре на уже известные сюжеты, порождает принципиально новый материал. В нем во всей широте отобразилась специфика авторской иронии и сатиры.
Таким образом, актуальность работы обусловлена как популярностью и востребованностью жанра фэнтези в современном культурном пространстве, так и огромным интересом к проблемам авторского стиля.
Научная новизна исследования заключена в том, что при всей исследованности проблем постмодернизма и вопросов мифологизации в ХХ веке особенности игрового постмодернистского обращения к мифу остаются изученными в недостаточной степени, а языку тандема Т.Пратчетта и Н.Геймана на данный момент не посвящено серьезных литературоведческих исследований как в зарубежной, так и в отечественной науке.
Объект исследования — роман Т.Пратчетта и Н.Геймана «Благие знамения».
Предмет исследования — ирония и сатира в передаче эсхатологического мифа в романе «Благие знамения».
Цель работы заключается в выявлении особенностей иронии и сатиры в романе Т.Пратчетта и Н. Геймана "Благие знамения" (Добрые предзнаменования)
Задачи исследования:
1.Рассмотреть понятие иронии в языкознании
2. Рассмотреть основные особенности реализации иронии
3. охарактеризовать иронию и сатиру в романе
Для реализации этих задач и цели в работе используются разнообразные методы и приемы лингвистического исследования, в частности, описательный, интерпретационный, семантический методы, контекстуальный, сравнительно-сопоставительный и комплексный анализы, статистическая обработка материала.
Структура работы. Работа состоит из введения, двух глав, выводов, списка использованных источников.
 

С помощью интертекста воссоздается другой, принципиально иной язык культурной действительности. Перед нами рождается текст, который не обладает линейностью, законченностью и однонаправленностью мысли. Как некий калейдоскоп, текст этот способен реализоваться с совершенно разных позиций, играя одновременно множеством смыслов. Многие исследователи говорят о том, что постмодернистский текст намеренно разрушает представление о классическом построении текста. На основании этого предположения можно сделать вывод о том, что в полной мере нельзя говорить о неких сводах правил постмодернистского текста. Но, как и для всякого явления, попытки определить специфику данного текста делались не раз. Одним из приемов создания постмодернистского текста является деканонизация всех принятых ранее сюжетов, заключающаяся в переосмыслении культурных традиций, выработанных предыдущими литературными направлениями. Зачастую переосмысление происходит при помощи иронии, когда в литературе постмодерна развенчивается определенный литературный миф. Вторым приемом создания постмодернистской литературы является размытость жестких бинарных оппозиций. Если раньше в литературе существовало деление по принципу соотнесения персонажей с определенной картиной мира, определенной группой или лагерем, то в литературе постмодернизма такого членения не происходит. Нет организации композиции, характерной для классической литературы. В постмодернистской литературе такого явления нет. Одно пространство ее легко перетекает в другое. Герой чаще всего располагается в точке соприкосновения этих пространств, и, может как перешагнуть данную границу, так и остаться на периферии. Бинарность также объединяется и в образе самого героя, заключающего в себе все многообразие смыслов предшествующих литературных традиций. Миф как явление культуры всегда образован на основании склейки неких противоречивых фактов действительности. При этом, для того, чтобы избавиться от противоречивости явления используется медиация. Набор бриколажа, который состоит из архетипов, представляет собой игру из уже существующих элементов, которые, накладываясь друг на друга, приобретают принципиально новые черты.Логика такого построения, согласно концепции К. Леви-Строса, реализуется как некий калейдоскоп, рождающий новый опыт на обломках смысла. В работе «Первобытное мышление» он пишет о том, что бриколер - «это тот, кто творит сам, самостоятельно, используя подручные средства», и что при создании нового он «должен вновь обратиться к уже образованной совокупности инструментов и материалов, провести или переделать ее инвентаризацию». Иными словами, можно говорить о том, что современный ко времени написания «Благих знамений» постмодернистский подход с позиции мифологии был склонен к игре сюжетами уже ранее имевшимися в культуре. По сути, мы будем иметь дело с осколками мифологии, поданными автором в совершенно ином, неизвестном ранее ключе. Выводы по первой главеТ. Пратчетт и Н. Гейман творчески осваивают и применяют принцип мифологизации в сфере изобразительных и прикладных искусств, архитектуре, музыкальных композициях и балетных постановках. Во всех случаях мы имеем дело с мифологической игрой, которая конструирует свой миф, правда на основе уже устоявшихся традиций. Будучи категорией как самостоятельной, так и композиционно определяющей хронотоп мифа, игра выступает в новой культурной парадигме началом, художественно организующим реальность и одновременно отражающим отношение к ней как к творческому произведению.Глава 2. Ирония в романе «Благие намерения»2.1. Эсхатология как основа иронии и сатирыИмя Терри Пратчетта широко известно как в Великобритании, так и за ее пределами. Уже с самых первых своих произведений автор начал творить с традиционного для Британии жанра фентэзи, однако, с самого начала подход автора был принципиально иным. Его цикл «Плоский мир» показал иронический подход к жанру, когда «традиционные» сюжеты и «традиционная» для жанра мифология обыгрывается с позиции иронии. Ирония становится фоном, который помогает отразить реалии мира. А сами мифологические сюжеты начинают реализовываться в соотнесении с действительностью. То же можно сказать и о романе «Благие знамения». Написанный творческим тандемом, он по-иному представляет читателям эсхатологический христианский миф об Антихристе, преломляя его через призму реальности. При этом, реальность в романе оказывается в большей степени «эсхатологическая», чем любое повествование о конце света. Именно это несоответствие с ожиданиями порождает тот самый иронический тон повествования, помогающий по-новому взглянуть на традиционные сюжеты. В структуру романа «Благие предзнаменования» автор вводит комплекс характерных, влиятельных мифологем. Миф, как известно, представляет собой «специфически человеческий способ творения (моделирования), посредством которого происходит освоение и познание реальности»; «некий универсальный образ мира, с которым связаны все другие формы бытия». Кроме того, миф универсален: « В нем содержится не только обобщенная картина мира данной эпохи, но и зачатки более сложных моделирующих представлений о вселенной, а также структурах, которые разовьются только в последующие эпохи, составив компоненты своего "абсолютного мифа"».Роман не рассматривался в научной литературе, а потому мифологическое конструирование действительности на основе обращения к феноменам массовой культуры и библейским сюжетам одновременно в авторской игре с читателем представляет большой интерес. В романе «Благие знамения» представлено несколько уровней существования мифа. Первый уровень — уровень архетипов. Он сопоставим с древнейшими человеческими ощущениями, ориентацией человека в природной среде и сообществе себе подобных, с его «базовыми» инстинктами и эмоциями. Естественно, что ведущим становится миф о пришествии на Землю Антихриста, который должен привести мир к гибели. Но, так как мы говорим о жанре юмористического фэнтези, приходится признать тот факт, что подход авторов к ситуации достаточно необычный, реализованный при помощи сатиры. Искрометный юмор порождает совершенно иное прочтение традиционного сюжета. Впрочем, можно говорить о том, что все же главным здесь становится не столько Апокалипсис, сколько культовые американские триллеры, знакомые и легкоузнаваемые читателем книги. Повествование о Маге представляет собой проекцию мифа о рождении Антихриста: «There's a trick they do with one pea and three cups which is very hard to follow, and something like it, for greater stakes than a handful of loose change, is about to take place.The text will be slowed down to allow the sleight of hand to be followed. Mrs. Deirdre Young is giving birth in Delivery Room Three. She is having a golden haired male baby we will call Baby A. The wife of the American Cultural Mrs. Harriet bowling, is giving birth in Delivery Room Four. She is having a golden haired male baby we will call Baby B..Текст романа будет специально замедлен, чтобы читатель мог разглядеть каждое движение. Миссис Дейрдре Янг в третьей палате рожает златовласого младенца мужского пола, которого мы назовем «Ребенок № 1». Супруга американского атташе по культурным связям, миссис Гарриет Даулинг, в четвертой палате рожает златовласого младенца мужского пола, которого мы назовем «Ребенок № 2». Перед читателем возникает привычный текст триллера «Омен». Казалось бы, нет ничего юмористического, однако, в повествование начинает вторгаться ироническое повествование, доходящее до сатиры.Sister Mary Loquacious has been a devout Satanist since birth. She went to Sabbat School as a child and won black stars for handwriting and liver. When she was told to join the Chattering Order she went obediently, having a natural talent in that direction and, in any case, knowing that she would be among friends. She would be quite bright, if she was ever put in a position to find out, but long ago found that being a scatterbrain, as she'd put it, gave you an easier journey through life. Currently she is being handed a golden‑haired male baby we will call the Adversary, Destroyer of Kings, Angel of the Bottomless Pit, Great Beast that is called Dragon, Prince of This World, Father of Lies, Spawn of Satan, and Lord of Darkness.».В столь ярком повествовании не узнать идею «Омена» вновь достаточно сложно. Апокалипсис не говорит о том, как рождается Антихрист, однако, представление о его рождении настолько активно вошло в сознание людей благодаря американскому кинематографу, что приходится признать тот факт, что идея эта стала своеобразным проводником в космогонический миф. В то же время Антихрист, по преданию, должен быть рожден от самки шакала, здесь же, благодаря трезвому подходу к постмодернизма этот факт умалчивается. Интересна и установка на конкретизацию детей – здесь присутствует их огромное количество, помимо атташе. Это указывает на факт, что события будут развиваться в несколько ином, непривычном для искушенного зрителя ключе. Но перед нами ирония – Антихрист мыслится как очередное увлечение нашего больного общества, а его прислужники ничем иным, как болтунами (фамилия прислужницы сатаны переводится как «говорливый», что подчеркивает несерьезность происходящего). Эсхатологический миф романа (миф о конце света) составляет антитезу мифу космогоническому (о мироздании). Однако, так как эсхатология как таковая подразумевает конец Вселенной, он, подчиняясь требованиям современной цивилизации и иронической установке авторов наступает так, как и должен был бы наступить – при помощи технологий и здесь перед нами уже предстает сатира на наше зависимое от потребительства общество: «If the earth suddenly disappear and will remain one electricity, then our world will look like the most exquisite filigree light - the sphere of shimmering silver lines with occasional glimpses of booms manufactured satellites. Even the dark areas will be illuminated thanks to the radar stations and commercial airwaves. The nervous system of the giant planetary beast.All of the city - in electric nodules web, but the electrical connection, in essence, were similar to the muscles performing a tough job. However, for about fifty years, people use "electronic brain. And because electricity flowed to where you should not, it is running out in the usual places. In the cities, traffic lights went out, then the street lights, and then the whole world. Cooling fans slowed, shuddered and stopped. Extinguished glowing spiral heaters. We stop the elevator. Stalled radio, and stopped their lulling music. It is said that a civilization from barbarism is separated by only twenty-four hours with two breaks for lunch.The night slowly took possession of the rotating Earth. Ulceration of the surface of the planet was supposed to spark a plurality of electrical bulavochek giving light. However, the current source has dried up. Five billion people plunged into darkness. Soon it could start something like a barbaric feast or picnic - unbridled, disgusting, and ultimately inherited ants». Перед глазами читателя проходит вполне понятная ему эсхатологическая легенда. Как правило, с мифами о конце света связывают либо пришествие Антихриста, либо угасание Солнца и другие природные катаклизмы. Авторы предпочли объединить воедино эти мифы. По сути, иронично обыгрывается технократическая зависимость современного человека. Общество настолько сейчас стало зависимым от мобильных телефонов, компьютеров и огромного количества гаджетов, что для того, чтобы погубить души сотни человек достаточно просто отключить мобильную связь. Кроме того, отключение электричества действительно говорит о прекращении существования привычного нам мира. Человек попросту не выживет без благ цивилизации, а полная темнота, не вызывавшая у его предков никаких эмоций, становится очень часто причиной паники. В ткань текста романа включены этиологические легенды, объясняющие причинность окружающего мира, взаимосвязь ангелов и демонов. Бытийное предание о том, что Сатана сам является падшим ангелом, по-другому предлагает взглянуть на извечное противостояние добра и зла. Повествование об этом вводится в самом начале романа, когда демон Кроули рассуждает о мироустройстве: ""Broadly, broadly. Actually I encourage humans to do the actual thwarting. Because of ineffability, you understand.""Right. Right. So all you've got to do is thwart. Because if I know anything," said Crowley urgently, "it's that the birth is just the start. It's the upbringing that's important. It's the Influences. Otherwise the child will never learn to use its powers." He hesitated. "At least, not necessarily as intended.""Certainly our side won't mind me thwarting you," said Aziraphale thoughtfully. "They won't mind that at all.""Right. It'd be a real feather in your wing." Crowley gave the angel an encouraging smile."What will happen to the child if it doesn't get a Satanic upbring­ing, though?" said Aziraphale."Probably nothing. It'll never know.""But genetics;""Don't tell me from genetics. What've they got to do with it?" said Crowley. "Look at Satan. Created as an angel, grows up to be the Great Adversary. Hey, if you're going to go on about genetics, you might as well say the kid will grow up to be an angel. After all, his father was really big in Heaven in the old days. Saying he'll grow up to be a demon just because his dad became one is like saying a mouse with its tail cut off will give birth to tailless mice. No. Upbringing is everything. Take it from me.""And without unopposed Satanic influences‑""Well, at worst Hell will have to start all over again. And the Earth gets at least another eleven years. That's got to be worth something, hasn't it?"Сравнение, возникающее на основе библейского предания достаточно интересно. Все предыдущие сказания об Антихристе, включая все тот же Омен, говорят о зле как предначертанном явлении – мальчик должен познать себя, должен почувствовать себя сыном Сатаны и привести мир к концу света. Однако, иронически обыгрывая легенду, авторы подошли к сути романа с позиции не оккультизма, а здравого смысла. Если точнее – педагогики и психологии, утверждающих тот факт, что на воспитание ребенка в большем случае оказывает влияние среда. Генетика, по сути, не является ведущей в развитии человека. Вкрапление сатирического элемента как нельзя кстати раскрывает особенность повествования. Оно не являет собой целостную картину повествования о конце света, по сути, и конца света как события гибели всего живого не происходит на самом деле в романе. Сам эсхатологический миф снижен на основе игровой культуры постмодерна, подчинен интенциям автора, которые решили подойти к мифу с позиции юмора. Кстати, само явление это в свете постоянных сообщений о грядущем конце света выглядит более, чем кстати. Вряд ли в век рационализма можно в полной мере говорить о таких явлениях как «Звезда Полынь» и морях, наполненных кровью. Однако, у человечества остался какой-то подсознательный страх, победить который можно только при помощи смеха. О пророчествах очень хорошо говорит герой произведения – ангел Азирафаэль:«Crowley gestured toward the "Bentley", and the machine has hospitably opened the door.- Well, there are different predictions - Azirafael said, softly falling into the passenger seat. - Exactly - until the end of the century, although unusual phenomena can be expected before. Most of the millennium prophets cared more about the verse metric than the accuracy.Crowley looked at the ignition switch. He cranked.- I'm sorry, what? - he asked.- Well, you know, - readily Angel said. - "And the world will cease to be in harmony with the sky-in tatata tatata-such a year." So we are picking up, what year meet that size. For example, the number six just do not fit, so that all the years in which there are six should be pretty safe.- And what kind of phenomenon?- Two-headed calves, heavenly signs, geese, flying backwards, fish rain, well, stuff like that. The presence of the Antichrist breaks the causal relationships.- Hmm». Интересен скепсис, с которым Кроули подходит к определению наступавшего Апокалипсиса. По сути, в тех словах, которые приводит как доказательную базу Азирафаэль нет ничего научного. Ангел так же, как и демоны, которые продолжают привлекать души средневековыми методами, до сих пор отрицает влияние науки на прогресс. Перед читателем возникает сатира и против церкви тоже – общество шагнуло достаточно далеко вперед, однако, до сих пор остается во власти предрассудков. В то же время даже через слова Кроули вводится игровое начало. В действительности все современные пророки в большей степени заботились о красоте слога, предрекая пришествие Антихриста, нежели о фактологических данных. Они, как уличные гадалки, склонны говорить о фактах туманно, чтобы их нельзя было поймать на откровенной лжи. Следовательно, рождение телят с двумя головами – это указание больше на генетическую мутацию, нежели на реально грядущий конец света. Интересным становится и факт повествования о массовой культуре через призму рассказа об Апокалипсисе. По сути, в мире, где все пущено на конвейер, где истинное искусство ценится лишь немногими, а люди делают ставку на зрелищность и моду, настоящие вещи обречены на провал. В качестве примера можно привести повествование о книге, которая досталась Анафеме и которая, судя по всему, повествует о реально грядущем конце света: «He had more than sixty books of predictions concerning develop­ments in the last handful of centuries of the second millennium. He had a penchant for Wilde first editions. And he had a complete set of the Infa­mous Bibles, individually named from error's in typesetting.These Bibles included the Unrzghteous Bible, so called from a printer's error which caused it to proclaim, in I Corinthians, "Know ye not that the unrighteous shall inherit the Kingdom of God?"; and the Wicked Bible, printed by Barker and Lucas in 1632, in which the word not was omitted from the seventh commandment:, making it "Thou shaft com­mit Adultery." There were the Discharge bible, the Treacle Bible, the Standing Fishes Bible, the Charing Cross Bible and the rest. Aziraphale had them all. Even the very rarest, a Bible published in 1651 by the Lon­don publishing firm of Bilton and Scaggs.It had been the first of their three great publishing disasters».Массовость и стереотипизация сознания лишает человека самого главного – она лишает его правды. По сути, виноваты во всем этом средства массовой информации. Естественно, что в те времена, о которых говорится в книге, сложно было еще говорить о СМИ, однако, даже тогда различные религиозные и философские трактаты выработали принципиальный подход к рассмотрению событий. Автор иронически делает упор на то, что книга, которая содержала в себе реальное пророчество и которая становилась настоящим свидетельством о пришествии Антихриста попросту не была востребована, так как отклонялась от общепринятых стереотипов восприятия. Оккультное издание востребовано только тогда, когда оно содержит в себе огромное количество преданий о пришествии демона на Землю. К этому человек привык благодаря голливудским фильмам. Как правило, происходит пророчество в темных тонах, за которое ведьма убивается. Потом книга передается из поколения в поколения, хранится в определенной семье и в момент пришествия Антихриста выходит на поверхность как помощь в сложных обстоятельствах борьбы с Антихристом. В книге же происходит все совершенно по-другому. Прежде всего, обращает на себя внимание наименование ведуньи, изрекшей пророчество о пришествии Антихриста. Мы будем обращать внимание на тот факт, что в Средневековой Европе не было такого явления как фамилия, а потому это было прозвище, которое было присоединено к имени, очевидно, людьми. Псих – человек, имеющий психическое заболевание, которому нельзя верить наверняка. Но, как ни странно, судя по тексту романа, именно эта ведунья становится правой в ситуации. Тем забавнее выглядит описание восшествия ее на костер.