Конкурентоспособность организации (на примере ООО «АгроДизайнПроект»)

Цель курсовой работы – сформировать мероприятия, направленные на повышение конкурентоспособности объекта исследования.
Задачи курсовой работы:
- рассмотреть теоретические аспекты формирования и оценки конкурентоспособности предприятия;
- произвести оценку конкурентоспособности предприятия на современном этапе;
- сформировать мероприятия, направленные на повышение конкурентоспособности объекта исследования.
Объект исследования – ООО «АгроДизайнПроект»
Предмет исследования – уровень конкурентоспособности объекта исследования.
Источниковая база исследования представлена работами Ириковой Н. К., Лазаренко А. А., Печенкина А. В., Росинской Е. В., Спесивцева Н. О., Уфимцевой Н. И., Хоркина И. В.
...

Содержание
Введение 3
1 Теоретические аспекты формирования и оценки конкурентоспособности предприятия
5
1.1 Конкурентоспособность предприятия: понятие и содержание 5
1.2 Методы оценки конкурентоспособности предприятия 7
2 Оценка конкурентоспособности ООО «АгроДизанПроект» 12
2.1 Организационно-экономическая характеристика предприятия 12
2.2 Анализ внутренней среды предприятия 17
2.3 Оценка конкурентоспособности ООО «АгроДизанПроект» 19
3 Формирование мероприятий, направленных на повышение конкурентоспособности ООО «АгроДизанПроект»
23
3.1 Проект мероприятий и оценка их экономической эффективности 23
3.2 Оценка конкурентоспособности ООО «АгроДизанПроект» с учетом разработанных мероприятий
24
Заключение 27
Список литературы 30
Приложения 32

Введение
В современных рыночных условиях необходимо уделять особое внимание конкурентоспособности фирмы. Конкуренция - одна из главных черт рыночного хозяйства, обеспечивающая творческую свободу личности, создающая условия для её самореализации в сфере экономики путем разработки и создания новых конкурентоспособных товаров и услуг.
С момента создания и в процессе функционирования каждый товаропроизводитель, промышленная компания, коммерческая фирма поставлены перед необходимостью решения проблемы обеспечения конкурентоспособности.
Конкурентоспособность – это многоаспектное понятие, означающее и соответствие товара условиям рынка, и требованиям потребителей, и различным условиям его реализации, и уровня затрат потребителя за период эксплуатации.
К важным конкурентным преимуществам относ ятся: рентабельность производства, характер инновационной деятельности, уровень производительности труда, эффективность стратегического планирования и управления фирмой, адаптивность (способность быстрого реагирования на меняющиеся требования и условия рынка) и др.
Актуальность выбранной темы заключается в том, что конечная цель любого предприятия - победа в конкурентной борьбе. В процессе конкурентной борьбы производители, борющиеся за внимание потребителя к своему товару, формируют ключевые факторы успеха, обеспечивающее не только существование, но и развитие предприятия.
Цель курсовой работы – сформировать мероприятия, направленные на повышение конкурентоспособности объекта исследования.
Задачи курсовой работы:
- рассмотреть теоретические аспекты формирования и оценки конкурентоспособности предприятия;
- произвести оценку конкурентоспособности предприятия на современном этапе;
- сформировать мероприятия, направленные на повышение конкурентоспособности объекта исследования.
Объект исследования – ООО «АгроДизайнПроект»
Предмет исследования – уровень конкурентоспособности объекта исследования.
Источниковая база исследования представлена работами Ириковой Н. К., Лазаренко А. А., Печенкина А. В., Росинской Е. В., Спесивцева Н. О., Уфимцевой Н. И., Хоркина И. В.

Так что экономика этих денег не увидит. Такой подход был вполне оправдан в первой декаде 2000-х, когда нефть была дорогая, деньги текли рекой, зарплаты росли темпами, значительно опережающими производительность труда… Тогда действительно можно было прибегать к накопительной политике. Создать собственную промышленность лишние деньги не помогли бы — для этого нужна еще политическая воля и соответствующая нормативная и законодательная база. Иначе деньги просто ушли бы на очередное спонсирование зарубежных компаний и поощрение импорта. Уберегли, спасибо. Но теперь совсем другая ситуация. Зачем пытаться искать подорожник, чтобы залепить рану, если есть перекись водорода и бинт? Сокращение расходов бюджета запланировано на все 3 года (хорошо, если реальное сокращение расходов за 3 года составит14%, а так вполне может и до 20% дойти из-за инфляции), что тянет за собой сокращение финансирования важнейших отраслей экономики и социальной сферы. Так, расходы на медицину только в текущем году сократятся на 17,5%. Не нравятся очереди в больницах и некорректная медицинская помощь? С такими темпами через пару лет будем вспоминать с умилением, что когда-то было время и эту помощь вообще можно было получить. В Москве дела с медициной еще терпимы по сравнению с остальной страной. В Карелии, например, рост больничной смертности составил 4,6%. Здесь, по данным Росстата, количество коек в родильном отделении после начала проведения реформ сократилось в 5(!) раз: с 19,8 до 4,1 койки на 10 000 человек. А всё «высокотехнологичное» развитие медучреждений сводится к тому, что современное оборудование (если вообще такое имеется) нередко пылится в подсобках или из-за отсутствия специалистов, умеющих на нём работать, либо из-за нехватки помещений. Денег не хватает на всё. В общем, если повезет, и от болезней вылечат, то от нищеты едва ли спасут. Регионы вынуждены наращивать долю дорогих коммерческих кредитов. И если вполне успешные области и республики могут получить кредит под 11% - 13%, то проблемные, вроде Новгородской и Нижегородской областей, просят уже под 23% - 25% годовых — это очень дорого. И перспективы неутешительные. Если в прошлом году было выделено 320 млрд. рублей в виде почти бесплатных государственных кредитов, то в этом только 200. И это при том, что регионы накопили коммерческих кредитов примерно на 780 млрд. рублей. С таким подходом от грабительских коммерческих кредитов в обозримом будущем избавиться не получится… Кредиты и кредиты, ну и что в них такого? А то, что ежегодно более 90 млрд. рублей уходит не на развитие инфраструктуры в регионах, не на соцподдержку, не на развитие бизнеса, а просто в карман банков. Зато вот Сбербанк увеличил чистую прибыль в 2,5 раза… Очень напоминает лозунг «не доедим, но вывезем». Только тут в центре событий не хлеб, а денежная масса, и вывозят ее не за рубеж, а в российские банки, только пользы людям от этого — ноль. Если все средства откладывать, возникает логичный вопрос — за счет чего тогда финансировать расходы? Только за счет населения. То налог на доход физических лиц собираются повышать, то вводить дополнительные сборы на страховку от безработицы, то продают облигации людям. Нет, никто не против надёжных финансовых инструментов для народа, помогающих, если не заработать, то хотя бы сохранить сбережения, но основная цель звучит несколько даже кощунственно: «вытягивание денег из-под подушек» населения. Зачем? Чтобы положить их под свою большую подушку… Естественно, обратная крайность была бы попросту глупостью: все запасы (речь, как правило, идёт о Резервном фонде на 973,5 млрд. рублей и о ФНБ на 4,36 трлн. рублей) разом тратить тоже безумие. Нынешние цены на нефть «за 50» долларов не выглядят очень стабильными: стоит хотя бы одной из стран нарушить соглашение о сокращении объёмов добычи нефти, как этот карточный домик мигом развалится. Падение цен на нефть будет еще подогреваться спекулянтами, в руках которых сосредоточено порядка 30% мировых запасов — рекордный показатель. Но вот в чём парадокс: полное истощение запасов в ближайшее время нам не грозит. Кроме РФ и ФНБ у нас еще есть золотовалютные запасы. И они, между прочим, одни из крупнейших в мире. На 1 февраля этого года ЗВС насчитывали 390,6 млрд. долларов, это на 13 млрд. больше, чем месяц назад. Чтобы проще было осознать: по текущему курсу это 22,9 трлн. рублей. Да Россия может прожить чуть ли не два года за счет этих денег вообще без поступлений в федеральный бюджет! У правительства главный аргумент против активного стимулирования экономики — возможный рост инфляции. Бессмысленно спорить с тем, что увеличение денежной массы приводит к росту инфляции. Основной вопрос в объёмах вливаний. За 2016 год объём денежной массы вырос на 3,24 трлн. рублей, то есть в среднем прибавлялось по 270 млрд. рублей ежемесячно, что не помешало снизить инфляцию до рекордных значений. Судя по всему, в нынешнем году темпы роста денежной массы будут значительно ниже. Допустим, придём мы к поставленной задаче, то есть к инфляции в 4%, а дальше что? Получаем экономику с низкой инфляцией (и, вероятно, немалыми бонусами тем персоналиям, кто вел нас к ней), но без денег. Промышленность, как стояла, так и стоит, спрос со стороны населения минимальный, реальные располагаемые доходы снижаются. Это не то что не развитие, а просто кома! Тот же Китай, на темпы роста экономики которого все смотрят с нескрываемой завистью, начал проводить политику снижения инфляции только после выхода экономики на стабильный рост — 9% - 14% в год. До этого все силы были брошены на развитие промышленности и предпринимательства. И это логично. Не страшно, если инфляция составит 6,5% или даже 7%. Для России это абсолютно нормальное и комфортное значение. Именно при инфляции более 6% были поставлены в свое время рекорды по объёмам привлечения иностранных инвестиций. Инвесторам реального сектора экономики намного важнее покупательная способность населения и рост экономики, чем пара процентов инфляции. Какой прок от низкой инфляции, если предприятия не приносят прибыли? В итоге у нас есть обильные запасы, у нас есть огромная потребность в дополнительных средствах, которые помогли бы перезапустить экономику, у нас есть возможность нарастить использование запасов. Нет только желания попробовать это сделать и взять ответственность за результаты. Маниакальное стремление к достижению целевого значения по одному единственному показателю приводит к тому, что все остальные варианты развития экономики вообще не рассматриваются. По крайней мере, пока сигналов о пересмотре взглядов не поступало. Накопительная стратегия начала 2000-х уже порядком устарела. Пора делать вложения не в чужую экономику (по большей части ЗВР именно это из себя и представляют), а в свою родную. И кроме развития экономики, они могут дать куда лучший доход государству, чем 0,18% от управления ЗВР. По сути, речь идет о прямой прибыли. Да, в каких-то ситуациях, действительно, лучше синица в руке, чем журавль в небе… Но у людей в руке сейчас скорее дырка от бублика. А чтобы получить что-то осязаемое, нам нужен внятный план развития. Не абстрактные стратегии, а чёткий план с указанием понятных действий с объективным расчётом последствий принимаемых мер. Необходимо понять, какие расходы к чему приведут: в чем потеряем, а в чем выиграем. То есть нужен бизнес-план, подробно и публично рассмотренный экспертным сообществом. И сразу станет очевидным тот факт, что активные действия и накачивание экономики деньгами куда эффективнее бездействия и накопительства. Для рубля укрепление доллара будет означать неминуемое ослабление. Решение ФРС сдвинет вниз нефтяные котировки, поскольку капитал при укреплении доллара всегда уходит из нефтяных фьючерсов. Дешевеющая нефть рублю, понятно, не на руку — как и российской экономике в целом. Наконец, 24 марта решать судьбу рубля будет ЦБ РФ. 3 февраля Совет директоров Банка России сохранил ключевую ставку на уровне 10% годовых, что способствовало нынешнему укреплению российской валюты. И такая ситуация, по-видимому, не устраивает Кремль. Неслучайно 17 февраля в резиденции президента РФ Владимира Путина состоялось совещание по экономическим вопросам. По его окончанию министр экономического развития Максим Орешкин заявил, что рубль укрепился ненадолго и в ближайшее время ослабнет. Механизм ослабления уже запущен: с 7 февраля Минфин начал скупать валюту на внутреннем рынке. Размер интервенций зависит от цены на нефть Urals: если она выше заложенных в бюджет $ 40 за баррель, Минфин покупает валюту, при цене ниже $ 40 за баррель — продает. Его агентом выступает Банк России. По оценкам, покупка $ 5 млрд. ослабляет курс российской валюты на 1 рубль по отношению к доллару. По сути, ослабление рубля неизбежно, поскольку кабмину слишком крепкий рубль невыгоден. Зависимость простая: укрепление курса российской валюты к доллару на 1 рубль приводит к тому, что только федеральный бюджет (без учета бюджетов регионов и Пенсионного фонда) недополучает 170 млрд. рублей. Это сводит на нет дополнительные доходы от подорожавшей нефти. Что на деле будет с рублем, насколько может обесцениться российская валюта? Банк России четко заявил, что не будет специально снижать курс рубля, поскольку его стабильность остается важнейшим условием снижения инфляции до 4% к концу 2017 года, — отмечает руководитель направления «Финансы и экономика» Института современного развития Никита Масленников. — Да и масштабы скупки валюты — в феврале ЦБ купил на внутреннем рынке долларов на 80 млрд. рублей — на курс существенно не повлияли. На деле, курс рубля сейчас определяют два фактора: динамика цен на нефть, и аппетит инвесторов к российским бумагам на фондовом рынке. Нефть пока дорожает, однако высокая концентрация факторов, толкающих котировки вверх, почти всегда заканчивается откатом. Без четких показателей реального роста глобальной экономики рынок будет ориентироваться на информационные сообщения, и любое негативное из них — например, о росте числа буровых установок в США, — может послужить сигналом к обвалу нефти. Что же до спроса на российские активы, он в последние недели тоже поутих. Инвесторы решили, что сюжет с санкциями — это надолго. Кроме того, они настороженно отнеслись к решению Москвы признать временные документы, выдаваемые властями ЛНР и ДНР, а также к решению республик ввести внешнее управление на предприятиях Донбасса, находящихся в украинской юрисдикции. Последние два обстоятельства вызвали подозрения, что в Донбассе что-то затевается, и пока лучше воздержаться от инвестиций в российские активы. Только эти факторы, я считаю, могут в ближайшее время заставить снизиться курс российской валюты до 59−60 рублей за доллар. Как повлияют на курс решения трех регуляторов? ЕЦБ вряд ли примет значимые решения. Еврозона по всем показателям опережающего развития находится в приличном состоянии. Кроме того, накануне парламентских выборов в Нидерландах в середине марта, и накануне первого тура президентских выборов во Франции в конце апреля, ЕЦБ вряд ли будет радикально менять денежно-кредитную политику. ФРС объявила в конце декабря, что в 2017 году пойдет на три повышения ключевой ставки. И сейчас обстоятельства складываются так, что в марте ставка действительно может быть повышена. Рынки, замечу, уже с конца февраля подстраиваются к этому решению, и отыгрывают его в ценах на активы. Всего пару недель назад аналитики оценивали вероятность повышения ФРС ставки в 40%, а сегодня — уже в 80%. В немалой степени это связано с тем, что несмотря на жесткие заявления, администрация Трампа не принимает резких решений в экономике, например, в сфере налогообложения. Решение ФРС, понятно, подтолкнет нефть вниз, а вслед за нефтью подешевеет и рубль. Возможно, изменение ставки понизит курс российской валюты на 0,5−1 рубль к доллару. Но самая большая интрига возникает с Банком России. С одной стороны, ЦБ РФ нет необходимости заниматься дополнительным ослаблением рубля, поскольку в силу внешних факторов российская валюта и без вмешательства будет дешеветь относительно текущих уровней. А поскольку этот процесс связан с риском повышения инфляции, ЦБ вряд ли будет усиливать его, понижая ключевую ставку. С другой стороны, деловая активность в промышленности РФ, особенно в обрабатывающих отраслях, несмотря на оптимистичные показатели января, может оказаться разочаровывающий (сейчас еще нет данных по февралю). И Банку России придется балансировать между риском разогнать инфляцию и необходимостью стимулировать экономику. Но в любом случае, курс российской валюты будет удерживаться в так называемом «справедливом коридоре» — 59−62 рублей за доллар.-9624060-139065Первой экономической ласточкой этой весны стало заявление Алексея Кудрина, который сейчас занят затяжной разработкой стратегии социально-экономического развития, о том, что Резервный фонд и Фонд национального благосостояния больше тратить не будут. Только пополнять. Время идет, один кризис сменяется другим кризисом, а принципы развития экономики, похоже, остаются прежними: все на самотек, а если что, денежка на черный день отложена. Весь экономический блок — такая коллективная старуха-процентщица, которая, как известно, очень плохо кончила. Конечно, копить не так страшно, как тратить, и рисков вроде меньше, и ответственности. Но так ли хороша эта позиция? Мы по традиции все стелим соломку, а не пора ли начать просто постараться избегать падений? Или такая задача за рамками возможного? Еще недавно средства Резервного фонда расходились, как горячие пирожки: за 9 месяцев 2016 он похудел на 45% - до 2 трлн. рублей, а в ноябре потерял еще половину. В итоге в 2017-й мы вошли с остатками в 972 млрд. рублей. В валюте также прослеживается стабильное падение: в начале 2016 года запасы составляли 49,95 млрд. долларов, а в конце года — 16,03 млрд. долларов, так что на колебания курса рубля такие расходы списать не получится. Но за январь 2017-го запасы даже немного выросли — до 16,18 млрд. долларов. По итогам февраля они наверняка вырастут еще, ведь теперь действует новое правило, согласно которому сырьевые сверхдоходы (это то, что выше 40 долларов за баррель) идут на скупку валюты и очередное пополнение запасов. Так что экономика этих денег не увидит. Такой подход был вполне оправдан в первой декаде 2000-х, когда нефть была дорогая, деньги текли рекой, зарплаты росли темпами, значительно опережающими производительность труда… Тогда действительно можно было прибегать к накопительной политике. Создать собственную промышленность лишние деньги не помогли бы — для этого нужна еще политическая воля и соответствующая нормативная и законодательная база. Иначе деньги просто ушли бы на очередное спонсирование зарубежных компаний и поощрение импорта. Уберегли, спасибо. Но теперь совсем другая ситуация. Зачем пытаться искать подорожник, чтобы залепить рану, если есть перекись водорода и бинт? Сокращение расходов бюджета запланировано на все 3 года (хорошо, если реальное сокращение расходов за 3 года составит 14%, а так вполне может и до 20% дойти из-за инфляции), что тянет за собой сокращение финансирования важнейших отраслей экономики и социальной сферы. Так, расходы на медицину только в текущем году сократятся на 17,5%. Не нравятся очереди в больницах и некорректная медицинская помощь? С такими темпами через пару лет будем вспоминать с умилением, что когда-то было время и эту помощь вообще можно было получить. В Москве дела с медициной еще терпимы по сравнению с остальной страной. В Карелии, например, рост больничной смертности составил 4,6%. Здесь, по данным Росстата, количество коек в родильном отделении после начала проведения реформ сократилось в 5(!) раз: с 19,8 до 4,1 койки на 10 000 человек. А всё «высокотехнологичное» развитие медучреждений сводится к тому, что современное оборудование (если вообще такое имеется) нередко пылится в подсобках или из-за отсутствия специалистов, умеющих на нём работать, либо из-за нехватки помещений. Денег не хватает на всё. В общем, если повезет, и от болезней вылечат, то от нищеты едва ли спасут. Регионы вынуждены наращивать долю дорогих коммерческих кредитов. И если вполне успешные области и республики могут получить кредит под 11% - 13%, то проблемные, вроде Новгородской и Нижегородской областей, просят уже под 23% - 25% годовых — это очень дорого. И перспективы неутешительные. Если в прошлом году было выделено 320 млрд. рублей в виде почти бесплатных государственных кредитов, то в этом только 200. И это при том, что регионы накопили коммерческих кредитов примерно на 780 млрд. рублей. С таким подходом от грабительских коммерческих кредитов в обозримом будущем избавиться не получится… Кредиты и кредиты, ну и что в них такого? А то, что ежегодно более 90 млрд. рублей уходит не на развитие инфраструктуры в регионах, не на соцподдержку, не на развитие бизнеса, а просто в карман банков. Зато вот Сбербанк увеличил чистую прибыль в 2,5 раза… Очень напоминает лозунг «не доедим, но вывезем». Только тут в центре событий не хлеб, а денежная масса, и вывозят ее не за рубеж, а в российские банки, только пользы людям от этого — ноль. Если все средства откладывать, возникает логичный вопрос — за счет чего тогда финансировать расходы? Только за счет населения. То налог на доход физических лиц собираются повышать, то вводить дополнительные сборы на страховку от безработицы, то продают облигации людям. Нет, никто не против надёжных финансовых инструментов для народа, помогающих, если не заработать, то хотя бы сохранить сбережения, но основная цель звучит несколько даже кощунственно: «вытягивание денег из-под подушек» населения. Зачем? Чтобы положить их под свою большую подушку… Естественно, обратная крайность была бы попросту глупостью: все запасы (речь, как правило, идёт о Резервном фонде на 973,5 млрд. рублей и о ФНБ на 4,36 трлн. рублей) разом тратить тоже безумие. Нынешние цены на нефть «за 50» долларов не выглядят очень стабильными: стоит хотя бы одной из стран нарушить соглашение о сокращении объёмов добычи нефти, как этот карточный домик мигом развалится. Падение цен на нефть будет еще подогреваться спекулянтами, в руках которых сосредоточено порядка 30% мировых запасов — рекордный показатель. Но вот в чём парадокс: полное истощение запасов в ближайшее время нам не грозит. Кроме РФ и ФНБ у нас еще есть золотовалютные запасы. И они, между прочим, одни из крупнейших в мире. На 1 февраля этого года ЗВС насчитывали 390,6 млрд. долларов, это на 13 млрд. больше, чем месяц назад. Чтобы проще было осознать: по текущему курсу это 22,9 трлн. рублей. Да Россия может прожить чуть ли не два года за счет этих денег вообще без поступлений в федеральный бюджет! У правительства главный аргумент против активного стимулирования экономики — возможный рост инфляции. Бессмысленно спорить с тем, что увеличение денежной массы приводит к росту инфляции. Основной вопрос в объёмах вливаний. За 2016 год объём денежной массы вырос на 3,24 трлн. рублей, то есть в среднем прибавлялось по 270 млрд. рублей ежемесячно, что не помешало снизить инфляцию до рекордных значений. Судя по всему, в нынешнем году темпы роста денежной массы будут значительно ниже. Допустим, придём мы к поставленной задаче, то есть к инфляции в 4%, а дальше что? Получаем экономику с низкой инфляцией (и, вероятно, немалыми бонусами тем персоналиям, кто вел нас к ней), но без денег. Промышленность, как стояла, так и стоит, спрос со стороны населения минимальный, реальные располагаемые доходы снижаются. Это не то что не развитие, а просто кома! Тот же Китай, на темпы роста экономики которого все смотрят с нескрываемой завистью, начал проводить политику снижения инфляции только после выхода экономики на стабильный рост — 9% - 14% в год. До этого все силы были брошены на развитие промышленности и предпринимательства. И это логично. Не страшно, если инфляция составит 6,5% или даже 7%. Для России это абсолютно нормальное и комфортное значение.