Эстетическое и этическое в произведении "Портрет Дориана Грея".

Введение
1. «Портрет Дориана Грея»: эстетическая аллегория об искусстве
1.1. Эстетизм как реакция на викторианство: протест против
чопорности и безобразного
1.2. Эстетическая теория О. Уайльда: истоки и развитие
1.3. Организация романного пространства: опровержение идей
эстетизма
2. Морально-этический релятивизм в романе
2.1. Гедоническое мироотношение
2.2. Внешняя красота внутреннего уродства: роль портрета
Заключение
Список литературы

Эстетическое и этическое в произведении "Портрет Дориана Грея".

1.3. Организация романного пространства: опровержение идей эстетизма
В романе «Портрет Дориана Грея» наиболее полно воплотился эстетический идеал О. Уайльда: абсолютизация творчества и творческой личности, противопоставление внутреннего мира человека бездушной, грубой реальности, провозглашение наслаждения смыслом существования (гедонизм). Тему соотношения эстетических проблем с этичными нормами общества писатель сделал главной, начав с предисловия, а закончил экспериментом над жизнью главного героя – Дориана Грея.
Предисловие к роману состоит из 25 афоризмов, которые декларируют эстетическую программу автора. В парадоксальном виде повторяются основные принципы эстетизма: «Художник – тот, кто создает прекрасное», «Раскрыть людям себя и скрыть художника – вот к чему стремится искусство»,«избранник тот, кто в прекрасном видит лишь одно: Красоту» (7, с. 5). Писатель не оставил без внимания и вопросы моральности искусства, разделив эти понятия как несовместимые. «Художник не моралист. Подобная склонность художника рождает непростительную манерность стиля», «Порок и Добродетель – материал для его творчества» (7, с. 5-6). Но, не смотря на это, жизнь главного героя демонстрирует опасность искусственного разъединения этических и эстетических принципов.
Интрига романа построена на мотиве сделки с дьяволом, в которой задействован магический портрет, играющий в судьбе героя роковую роль. Сделки с дьяволом интересны тем, что иногда непонятно, с какой стороны дьявол. Начало влюбляет читателя в главного героя, очаровательного в своей юности и милого своей чистотой и искренностью. Резко возникает чувство антипатии к лорду Генри: «Но вот появился лорд Генри, прозвучал его восторженный гимн молодости, грозное предостережение о том, что она быстротечна» (7, с. 25). Симпатия и искреннее сочувствие рождаются к художнику, когда его муза покидает его, уходя с коварным лордом Генри. Таким все видится сначала: плохой герой (лорд), хороший герой (художник) и идеал всего сущего, воплощенная Красота - Дориан Грей. Каждый принимает решение за себя, хотя Генри и предлагает «свои» идеи, под влиянием которых к Дориану, увидевшему свой портрет, как откровение, пришло «сознание своей красоты» (7, с. 25).
Центральное сюжетное событие романа - создание портрета. «Моя первоначальная идея была написать о молодом человеке, продающем душу за вечную молодость; эта идея имеет давнюю литературную историю, но я придал ей новую форму», - комментировал Уайльд свой замысел.
Рождение портрета, навсегда зафиксировав облик молодого прекрасного юноши, останавливает ход времени. Спонтанно возникающее желание юноши поменяться с портретом функцией старения восходит к теме «вечной жизни», представленной в мифах об Адонисе, Нарциссе, Антиное, являющихся классическим эстетическим эталоном, сочетающим божественную красоту и молодость. Однако в античных сюжетах главным условием их сохранения оказывается ранняя смерть героев.
Главной же целью Дориана Грея является сохранение красоты юности в процессе постижения жизни. Этот процесс в романе будет длиться почти двадцать лет. Уайльдовская история сосредоточена на духовной эволюции персонажа, автор описывает основные этапы «старения» души внешне юного Дориана.
Романное пространство произведения едино и характеризуется плавным ритмом поступательного движения от главы к главе. Однако текст условно распадается на 2 части. «Первая» часть романа (1-10 главы) ограничена 2-мя событиями - созданием портрета и гибелью Сибилы, послужившей импульсом для необратимых изменений портрета. К этому моменту (конец 10-й - начало 11-й глав) герой достигает совершеннолетия: «Дориан весьма охотно занял то положение в обществе, какое было ему предоставлено по достижении совершеннолетия» (7, с. 106). Следующая далее 11-я глава строится как своеобразный обзор образа жизни Дориана в течение длительного периода. 12-я глава, открывающая «вторую» часть романа, рисует героя уже на пороге 38-летия: «Это было девятого ноября и (как часто вспоминал потом Дориан) накануне дня его рождения, когда ему исполнилось тридцать восемь лет» (7, с.119). Это единственный в романе случай точного обозначения даты происходящих событий. Испытания, которые проходит герой и его портрет, не только не заканчиваются, но, напротив, с 11-й главы становятся все более жестокими и страшными. Таким образом, текстовая композиция фиксирует переломный момент, связанный с испытаниями души Дориана, «переселившейся» в портрет.
Смирившись с тем, что его портрет будет меняться вместо него, Дориан одновременно поверил в свою безнаказанность, решил рассматривать произведение искусства как нечто подчиненное его желаниям. На самом деле Дориан становится рабом своего портрета. Он не смеет надолго покидать свой дом, так как опасается, что кто-нибудь может увидеть портрет и разгадать его тайну. Вначале он с интересом следит за изменениями своего лица на портрете, но затем начинает бояться собственного изображения. Развязка романа закономерна с точки зрения эстетики О. Уайльда. Когда Дориан пытается уничтожить портрет, мертвым падает он сам, приняв принадлежащее ему безобразие, а прекрасное произведение искусства обретает первоначальную красоту и гармонию. Жизнь Дориана Грея кончилась, но искусство выше жизни, потому что только ему принадлежит вечность, - такова позиция писателя.
«Портрет Дориана Грея» оказывается последовательным опровержением идей, высказанных в манифесте эстетизма. В романе мысли манифеста отданы лорду Генри Уоттону, но на протяжении всего романа ничего не говорится о дурных поступках лорда Генри. Единственный его порочный поступок – это супружеские измены, равнодушие и почти пренебрежение к жене, но этим поступком лорд Генри не причиняет жене никакой боли. Их брак основан не на любви, а на расчете, и его аморальное поведение совершенно не трогает его жену, которая и сама ведет себя аналогичным образом. Лорд Генри, как и сам О. Уайльд, проповедует искусство ради искусства, самоцель и самоценность красоты, но предоставляет другим верить в эти слова и воплощать их в жизнь. Его оппонентом оказывается художник Бэзил Холуорд, который, утратив свою музу, прекрасного физически и нравственно Дориана, не может более писать так, как он писал. Еще одним опровержением идей лорда Генри становится Сибила Вэйн, для которой искусство неотделимо от жизни; они питаются одной и той же энергией, одной и той же человеческой душой, и Сибила так же живет в искусстве, как она живет в своей настоящей жизни, и она может либо любить, либо играть в любовь.
«Портрет Дориана Грея» - это также роман о мощи слова, способной изменить душу человека, и об опасности пренебрежения этой мощью.
Дориан Грей не ожидал, что некая злая сила услышит его слова и воплотит их в жизнь, и эстетическое окажется тесно связанным с этическим. Чтобы оставаться прекрасной, красота должна быть безгрешной. И дело здесь не в угрызениях совести, не в том, что Дориан не справился с жизнью зла – дело в миропорядке, который за пределами контроля человека. Дориан легко переносит свои преступления, его угрызения совести и в самом начале кратковременны, а потом совесть совсем не мучает его. Его терзает только страх, но не раскаяние.
«Художник – тот, кто создает прекрасное» (7, с. 5) – гласит первый из афоризмов. И действительно, художник Бэзил Холлуорд создал прекрасный портрет: «…на мольберте стоял портрет молодого человека необыкновенной красоты». Но не этот же портрет – прекрасное творение искусства – создает ужасное чудовище, которым становится Дориан? «Крик ужаса вырвался у художника, когда он в полумраке увидел жуткое лицо, насмешливо ухмыляющееся ему с полотна. В выражении этого лица было что-то возмущавшее душу, наполнявшее ее омерзением. Силы небесные, да ведь это лицо Дориана!». «Вы же говорили мне, что уничтожили портрет!» - говорит Бэзил за мгновение до своей гибели. «Это неправда. Он уничтожил меня» (7, с. 126), отвечает Дориан перед тем, как окончательно погубить свою душу, и, вкладывая эти слова в уста своего персонажа, О. Уайльд, возможно, сам того не ожидая, опровергает первый тезис своей теории эстетизма.
«Те, кто в прекрасном находят дурное, – люди испорченные.… Те, кто  способны узреть в прекрасном его  высокий смысл, – люди культурные. Они не безнадежны» (7, с. 5), – следующий афоризм Уайльда, но и ему суждено быть опровергнутым на страницах романа. Ни Бэзил, ни более чем проницательный лорд Генри, воспринимая только внешнюю красоту Дориана, не видят ужасной души героя. Никто не верит в то, что Дориан способен совершить преступление. Удивительная красота Дориана затмевает глаза и Джеймсу  Вэйну, который, желая отомстить за погибшую сестру, так и не смог осуществить свой замысел, просто не поверив, что такой прекрасный юноша мог быть таким жестоким и безжалостным. И он, как Бэзил, расплачивается за свою ошибку жизнью.
«Художник – не моралист», утверждает Уайльд, но в романе только художник Бэзил  пытается вернуть  Дориана на праведный путь: «Молитесь, Дориан, молитесь!.. будет услышана и молитва раскаяния» (7, с. 128).
Лорд Генри открывает глаза юноше на его красоту, заражает его духом погони за удовольствиями, учит его ценить молодость и жить одним днем. Забавный циник лорд Генри легко привязывает к себе Дориана, разрушая его дружбу с Бэзилом Холлуордом, и Дориан становится учеником лорда Генри. Но лорд Генри - Мефистофель лишь на словах, Дориан же становится дьяволом на деле, буквально понимая и воплощая на практике все поучения своего старшего друга. Он доводит до самоубийства свою возлюбленную, молодую актрису Сибиллу Вэйн, ведет двойную жизнь светского денди и завсегдатая притонов, он порочит репутации и становится убийцей Бэзила Холлуорда.
Портрет только фиксирует его грехи, но не контролирует его жизнь. Сэр Генри хочет сделать Дориана воплощением своего идеала о слиянии искусства и светского образа жизни. Сам он никогда не пойдет на преступление: «Убийство - всегда промах. Никогда не следует делать того, о чем нельзя поболтать с людьми после обеда» (7, с. 170). Дориан слишком простодушен и наивен, слишком чувствителен и недалек, чтобы сохранять ту эмоциональную незаинтересованность, холодность, которую предполагает идеал его друга. В Дориане живо моральное чувство, поэтому так сильно воздействуют на него упреки бывшего друга, Холлуорда, поэтому он не может позволить ему уйти живым из его дома.
Начало морального падения Дориана - история с Сибиллой Вэйн - изображено еще достаточно детально, но по мере роста масштаба его преступлений автор предпочитает говорить о них загадочными намеками, дающими простор читательскому воображению для того, чтобы дорисовать картины зла.
В «Портрете Дориана Грея» моральная сторона составляет важнейшую сторону романа. Вот ее суть: всякая чрезмерность, как в том, что человек приемлет, так и в том, от чего он отказывается, несет в себе свое наказание. Однако эта традиционная задача романа в восприятии читателя отходит на второй план перед завораживающими картинами эстетско-декадентской среды конца века. Уайльд рисует духовный и бытовой облик новых героев - апостолов культа красоты. Действие романа разворачивается в студиях художников и в изысканных светских гостиных, в атмосфере, пронизанной пряной красотой орхидей, роз и жимолости, восточного искусства и английского комфорта. Эта утонченно-культурная атмосфера сама по себе пробуждает в человеке чувственное начало. В попытке проникнуть в тайны чувственной жизни человека начинает Дориан собирать свои коллекции, описанию которых недаром уделено столько места в романе: коллекции благовоний, музыкальных инструментов, драгоценных камней, вышивок и гобеленов, живописи. Полнотой чувственных ощущений пронизан стиль романа, автор стремится передать мир во всем разнообразии восприятий всех органов чувств. Уже это смакование красоты, сладострастное погружение в наслаждение было вызовом викторианским нормам, и уж совсем эпатировала добропорядочную публику эстетическая программа, изложенная автором в предисловии к роману.
2. Морально-этический релятивизм в романе
2.1. Гедоническое мироотношение
Обращаясь к своему новому знакомому, Дориану Грею, Лорд Генри философствует: провозглашает проповедь на защиту жизни, юности и физической совершенности человека, которая одновременно является льстивой одой красоте Дориана: «Новый гедонизм – вот что необходимо нашему веку, а вы, Дориан, могли бы стать олицетворенным символом» (7, с. 23).
Гедонизм (греч. hedone – наслаждение) - этическое учение, согласно которому удовольствие является главной добродетелью, высшим благом и целью жизни. Основоположник течения – древнегреческий философ Аристипп (435 - 355 до н.э.), Эпикур (341 – 270 гг. до н.э.) и его последователи (эпикурейцы) критерием удовольствия считали отсутствие страданий и беззаботность – идеальное состояние духовного бытия человека.
Философский гедонизм эпикурейского типа пропагандировал ограничение бытовых потребностей человека, рационализм и самоотстранение от общества и его проблем. Гедонистические мотивы получили широкое распространение в период Ренессанса. Не обходят их и философы Просвещения – Гоббс, Локк, Гассенди.
«В гедонизме наслаждение - это высшая ценность; максимализированное, т.е. доведенное до предела, наслаждение - это абсолютная ценность... Гедоник безудержен в гонке за наслаждениями» (3, с. 254-255).
«Гедонизм признает удовольствие руководящим принципом человеческого поведения, как фактически, так и нормативно» (8, http://www.psylib.ukrweb.net/books/fromm04/txt09.htm). Таким образом, гедонизм утверждает, что наивысшим благом жизни является удовольствие, оно же является и единственным критерием моральности. И это, в свою очередь, оправдывает морально-этический релятивизм: у каждого своя мораль. Отсюда открывается прямая дорога к проповеди и морализму и крайнего индивидуализма, как оно, по сути, и было в кругу О. Уайльда.
Что лежит в основе гедонистической теории? Стремление к наслаждению? Желание приостановить время? Необузданная страсть, переходящая все границы дозволенного? Или все взятое вместе? Ответить на все эти вопросы не просто, даже опираясь на теоретические воззрения Уайльда и блистательные парадоксы, изрекаемые самим автором и его героями на протяжении всего романа. Хотя роман пропитан страстью, героев постоянно преследует скука: за «бурными ночами страсти» обязательно придет усталость, и утром ты «один, сидя в гостиной, выглядишь неимоверно усталым».
Эстет просто обязан быть усталым гедонистом. Эту обязанность Уайльд подчеркивает бесчисленным количеством отдельных слов и фраз, описывающих или передающих состояние скуки: «письма ...утомляли его», «Мне было скучно», «Они начали... утомлять меня», «Да, вечер был невероятно скучным».
Исследователи творчества Уайльда недаром подчеркивают «важность» скуки. Маска «усталого гедониста» - дань моде, поза, эпатаж. Не следует, поэтому, удивляться, откуда берутся силы у усталого гедониста лорда Генри говорить о скуке с такой легкостью и изяществом. Ведь его «усталость» не имеет ничего общего с настоящей физической усталостью, вызванной ежедневным трудом и заботами. Его скука - от «ничегонеделанья», хотя Уайльд так не считает: он не раз говорит о том, что слыть острословом - занятие не из легких.
Страсть - усталость – скука, страсть - усталость - скука - такова схема жизни истинного эстета, усталого гедониста.
«Эстетический гедонизм Уайльда предполагает, что эстетическое и этическое несоединимы и независимы друг от друга. Этот релятивизм, как и утверждение избранности художника, открывающего сокровенные тайники чувственного и эстетического наслаждения, будут актуальны и для декадентского мировоззрения. О. Уайльд в своих теоретических и практических опытах через эстетическую имморальность вплотную подходит к декадентскому аморализму, но еще не является таковым» (4, http://ec-dejavu.ru/h/Hedonism.html).
2.2. Внешняя красота внутреннего уродства: роль портрета
Мотив загадочного портрета, заложенный в основе сюжетного парадокса произведения, ставит и решает проблему трагической борьбы добра и зла в душе человека. Более того, та парадоксальная символическая связь, которая устанавливается между Дорианом и его портретом-совестью, иллюстрирует авторское «я», позицию самого Уайльда. Символика, связанная с портретом, отражает уайльдовский постулат о том, что искусство реальнее жизни, и что жизнь подражает искусству, а не наоборот. Портрет, т.е. искусство, воплощает истину.
«Портрет Дориана Грея» - это роман об искусстве и художнике, открывающийся предисловием автора, где высказываются совершенно декадентские, модернистские по сути своей представления об искусстве: «Для художника нравственная жизнь человека - лишь одна из тем его творчества. Этика же искусства в совершенном применении несовершенных средств» (7, с. 5). Перед нами – манифест декаданса и модернизма. Но весь роман – четкое и явное опровержение этого манифеста. Это роман о человеке, искренне поверившем в этот манифест.
Мы знакомимся с Дорианом Греем в мастерской художника Бэзила Холуорда, который пишет портрет Дориана. Знакомый Бэзила, лорд Генри Уоттон, желает познакомиться с Дорианом, но Бэзил боится этого знакомства, потому что он боится влияния лорда Уоттона на Бэзила. Боится же он его потому, что в физической и нравственной красоте Дориана явно влюбленный в него Бэзил нашел для себя вдохновение, некое новое искусство, и он боится, что лорд Генри своим влиянием уничтожит это нечто, о котором сам Дориан и не подозревает. Но Дориан появляется, и знакомство, которого так боялся Бэзил, состоялось. Портрет окончен, и все трое смотрят на него, и после разговора с лордом Генри, превозносившим красоту Дориана. Дориан высказывает безумное желание – он хочет, чтобы приметы старости и печати греха уродовали портрет, а сам бы он оставался вечно молодым и прекрасным. Мольба была услышана, и пожелание исполнилось. С тех самых пор ни одной морщины не появилось на вечно юном лице Грея.
Проходит некоторое время, и Дориан влюбляется в Сибилу Вэйн, юную актрису, в которой его привлекает, прежде всего, ее невероятный талант. Но как только Сибила решает, что она нашла настоящую любовь, ей оказывается больше незачем жить в театре, и в спектакле, на который Дориан приглашает своих друзей, она играет совершенно отвратительно. Дориан приходит к ней за кулисы и говорит ей, что между ними все кончено. И когда Дориан возвращается домой и смотрит на портрет, он с удивлением замечает, что портрет изменился – на его лице явно появилось выражение жестокости. Перепуганный Дориан решает на следующий же день вернуться к Сибиле, но уже поздно – из газет он узнает, что Сибила умерла, по ошибке выпив какой-то яд в гримерке, но совершенно ясно, что она совершила самоубийство. С этого момента жизнь Дориана меняется. Он постепенно превращается в чудовище, но остается все таким же юным и прекрасным, как и в тот день, когда Бэзил закончил роковой портрет. Наконец, Дориан решает избавиться от прошлой жизни и уничтожить портрет, но наутро слуги находят отвратительный труп, обезображенный старостью и пороками, с кинжалом в сердце, и портрет своего хозяина во всем блеске его молодости и красоты. Только по кольцам на пальцах они узнают, чье это тело.
Изысканность описания придает всему произведению особую тональность, и превращает его в «эстетическую аллегорию об искусстве». Такое прочтение романа обусловлено, прежде всего, тем, что в центре произведения, как и в центре студии художника Бэзила, находится загадочный портрет, к которому на протяжении всего романа приковано внимание и Дориана, и Бэзила. Портрет Дориана Грея, ставший в какой-то мере автопортретом самого художника, вложившего в него свою душу и свое понимание прекрасного, предстает как произведение истинного искусства.