Проблемы ассимиляции иммигранта в Швеции

Оглавление
Введение
Проблемы ассимиляции иммигрантов в Швеции
1.Немного об истории миграционных потоков в Швецию
2.Проблемы, связанные с иммигрантами
3.Рост преступности
4.Разжигание межнациональной ненависти
5.Сравнение опыта политики мультикультурализма Швеции и других стран мира
6.Изменение роли государства в формировании иммиграционной политики
Заключение
Список литературы

Проблемы ассимиляции иммигранта в Швеции

Проводятся и опросы самих мигрантов и представителей меньшинств. Так, в Швеции опубликован опрос взрослых африканцев, в котором многие жаловались на дискриминацию и расизм на рынке труда. Во Франции более трети опрошенных-иммигрантов сообщали о случаях дискриминации на работе. Большинство женщин-мигрантов, опрошенных в ФРГ, утверждали, что испытывают дискриминацию на рынке труда или в обучении, вплоть до случаев грубого запугивания [15].
В основе некоторых преступлений лежит религиозный аспект. Опасность подобных преступлений в том, что в них заключен огромный конфликтный потенциал. Они с легкостью могут стать основой для ксенофобии и вражды. Убийства и изнасилования на расовой почве – это уже не предубеждения или предрассудки, а факты, свидетельствующие о реальном противостоянии сторон.Наиболее ярко отражают такого рода отношения к немусульманкам высказывания ливанского шейха Фэйз Мохаммеда и исламского муфтия Шахида Муфти. В Сиднее в марте 2005 г. на специальной лекции Фэйз Мохаммед заявил, что женщины, которые носят облегающую одежду, сами провоцируют мужчин на насилие [16].
Либерально настроенные правительственные круги и часть интеллигенции считают недопустимым любую дискриминацию иммигрантов по религиозному принципу. Любопытно, например, что профессор антропологии Университета Осло (Норвегия), Унни Викан также считает, что норвежские женщины сами виноваты в том, что мусульмане находят их манеру одеваться провокационной и что женщинам следует приспосабливаться к мультикультурному обществу, в котором они живут [16]. Однако такой подход не отражает сложность проблемы. Уважение чужих традиций, несомненно, один из наиболее эффективных способов поддержания стабильности в мультикультурном обществе. Однако не следует забывать, что без ответного уважения со стороны иммигрантов уважение, проявляемое правительством и обществом принимающей страны, превращается в потакание, что лишь осложняет обстановку.
Убийства на расовой почве также обостряют отношения в обществе. Справедливо будет отметить, что либерально настроенные средства массовой информации предпочитают отражать преступления, совершенные по отношению к иммигрантам, а не наоборот. Как показало нашумевшее убийство семнадцатилетнего Даниэля Вретстрема на автобусной остановке в 2000 г. в городе Салем, Швеция [17], такие преступления вовсе не миф. Даниэль был жестоко избит мультирасовой группой, состоявшей из 15 человек во главе с Халедом Одехом, которой в итоге и убил подростка. Одех был приговорен по статье «непредумышленное убийство» к психиатрическому лечению, пройдя курс лечения, Халед вышел на свободу. Наказание остальных соучастников убийства оказалось еще более мягким – трое приговорены к сорока часам социальных работ, двое к штрафу в 1800 шведских крон [18].
Многие подобные преступления не находят отражения в средствах массовой информации. Чаще всего умалчивается этническая принадлежность преступников, мотивация подобной «неогласки» заключается в предотвращении разжигания расовой ненависти. Однако подобные меры носят двоякий характер. С одной стороны, замалчивание позволяет избежать заострения внимания общественности именно на этническом аспекте, что должно сохранить обстановку относительно спокойной. С другой стороны, характерной чертой любого общества является взаимосвязанность всех его членов, поэтому со СМИ или без информация просочится во все слои населения. Вред от нее ничуть не меньший, чем от сведений, отраженных в СМИ. Во-первых, информация может достигнуть своих конечных пунктов (граждан) в значительно приукрашенном виде, что отнюдь не улучшит взаимопонимание между коренным населением и иммигрантами. Во-вторых, понимание общественностью того факта, что правительство скрывает, очень опасно. Со стороны может показаться, что власти пытаются укрыть иммигрантов, вернее их преступные проявления, в ущерб интересам общества. Порожденные такой политикой недовольства могут привести к серьезным изменениям в самомправительстве. Например, на выборах в парламент граждане могут поддержать партию правого крыла и т. п.
Следует упомянуть и о преступлениях, связанных с иммигрантами, так называемые «убийства чести». Преступления такого рода совершаются среди самих иммигрантов. Почвой для «убийств чести» является столкновение традиционализма иммигрантов и свободы самовыражения принимающих европейских стран. Подобные инциденты демонстрируют абсолютное отторжение характеристик системы, т.е. отказ от стопроцентной интеграции в принимающей стране. «Убийства чести» не столь широко известны, нежели убийства на расовой почве. Пример гибели двадцатишестилетней шведской иммигрантки курдского происхождения получил широкий резонанс по причине широкой огласки в средствах массовой информации. Фадиме Сахиндал была убита своим отцом из-за ее отказа от соблюдения курдских традиций.
Фадиме хотела выйти замуж за шведа, что было неприемлемо для ее отца и грозило страшным позором для всей семьи [19]. После убийства отец Фадиме сдался полиции. «Убийства чести» встречаются гораздо реже ввиду проявления уступчивости хотя бы одной из сторон. К примеру, если бы шведский гражданин согласился принять ислам, то убийства, возможно, удалось бы избежать. Злую шутку с Фадиме сыграла и попытка сделать ее семейные разногласия общественным достоянием, через которую она пыталась внести изменения в существующую традиционную систему взглядов, но огласка в глазах ее отца способствовала лишь еще большему позору семьи.
Несомненно, преступники – это всего лишь часть всех иммигрантов. Тех, кто способен совершить убийство или насилие, существует достаточно у любого этноса. Жестокость – это одна из черт человеческой натуры, но кто-то может ею управлять, а кто-то нет. Поэтому обвинять всех иммигрантов в агрессии будет не просто неверно, а даже не дальновидно.
Общество как система обречено на проявление реакций на происходящие в нем события, но интенсивность реакции может варьироваться от практически полной апатии до бурных всплесков активности. Реакция на появление новых элементов системы обычно соответствует объему изменений, привнесенных этими элементами в систему. Задача правительства в данной ситуации сводиться к тому, чтобы регулировать процесс вхождения новых элементов, так как от него напрямую зависит стабильность общества. Если интеграция иммигрантов происходит не по запланированному пути, а тормозится, обрастает неприемлемыми для данного общества проявлениями (например, преступность среди иммигрантов) или же вовсе останавливается (сознательный отказ от интеграции), то следует ожидать реакций, способных привести к негативным последствиям. Серьезный отпечаток на уровень реакции накладывает демократичность общества. Более демократичные общества, а следовательно, и правительства, обязующиеся соблюдать демократические принципы, реагируют менее бурно, а всяческие, зачастую одиночные, более яркие проявления стараются смазать, ставя своей главной целью стабильность системы.
Роль таких реакций нельзя недооценивать, они своего рода концентраты всех переживаний, накопившихся у всего общества в целом. Наиболее сильные реакции нередко становятся основой для политических скандалов. Для того чтобы произошел всплеск, необходима накаленная обстановка, которая может выражаться в острых дебатах, столкновениях позиций общественности и правительства по наиболее болезненным вопросам. В последнее время в большинстве европейских стран все чаще поднимаются темы, связанные с мультикультурализмом.
4. Разжигание межнациональной ненависти
Ярчайшим примером сильной реакции на столкновение культурно-религиозных различий стала публикация члена управления Бундесбанк, экссенатора по финансовым вопросам в сенате Берлина, члена социал-демократической партии Тилом Саррацином книги «Германия самоликвидируется». За некоторые свои высказывания, приведенные в этой книге, Тило Саррацин был обвинен в разжигании национальной ненависти и даже фашизме. Так, например, за высказывание «я был бы счастлив, если бы Германию наводнили восточноевропейские евреи, чей IQ на 15% выше, чем в среднем по ФРГ» [20], Саррацин был поставлен генеральным секретарем Центрального совета евреев Германии Штефаном Крамером в один ряд с Гитлером, Герингом и Геббельсом, заметив, что они были бы ему благодарны. К тому же Крамер заявил, что автор скандальной книги действует в соответствии с идейными установками национал-социализма [21].
Главная мысль работы Саррацина заключается в том, что плохо контролируемая и массированная иммиграция мусульман серьезно угрожает дальнейшему существованию Германии как немецкого государства. Сам Саррацин неоднократно указывал на то, что его работа не носит характера расовой дискриминации [22], а является лишь демонстрацией модели развития германского общества в недалеком будущем, когда при условии, что уровень рождаемости среди немецкого населения не начнет расти, уже к 2100 г. количество мусульман достигнет 35 миллионов [23]. Главной проблемой Сарацин считает отсутствие среди иммигрантов мусульман желания интегрироваться в немецкое общество. Он указывает на то, что мусульманские дети плохо учатся в школе, значительная доля взрослых не знает и не желает изучать немецкий язык, а также предпочитает социальные пособия работе [21].
Саррацина исключили из состава управления Бундесбанка, пытались исключить из состава Социал-демократической партии, членом которой он является с 1974 г. [25]. На момент решения об исключении из партии Саррацину председателем Национал-демократической партии Германии Удо Войгтем было предложено поменять партийную принадлежность, а также был предложен пост советника НДПГ или вовсе пост уполномоченного «по выдворению из страны иностранцев». Руководители НДПГ считают, что тезис Саррацина «я не хочу превратиться в иностранца в своей собственной стране» – самое точное определение позиции их партии [24].
Кроме НДПГ, Тило Саррацина поддержал публицист Матиас Матусек, сравнивший Саррацина со своеобразной мефистофельской фигурой, которая хочет зла, но совершает благо, а также профессор-политолог Арнульф Баринг, заявививший, что «в данном случае никто не может опровергнуть Саррацина: Германия действительно испытывает серьезные трудности с мигрантами из Турции и арабских стран. Однако в стране лицемеров и политкорректности готовы уничтожить любого, кто говорит правду открытым текстом» [21]. Характерными оказались результаты социального опроса, проведенного немецким агентством DPA, согласно которым 51 % опрошенных согласились с утверждением Тило Саррацина, что турецкие и арабские мигранты не хотят либо просто не способны интегрироваться в немецкое общество. Против утверждения были всего 39 %, большинство из которых являлись представителями партии «Зеленых», а сторонники идей Саррацина оказались в основном из СДПГ, ХДС/ХСС, СВДП и «Левых» [25].
Другой известный пример бурной реакции – серия скандалов в европейских странах, связанных с появлением карикатур на пророка Мухаммеда в оскорбительных для мусульман формах. Первый инцидент произошел в Дании, когда 30 сентября 2005 г. датской газетой «Jyllands-Posten» было опубликовано двенадцать карикатур, изображающих пророка Мухаммеда. Мусульманские представители отреагировали не сразу, только через три месяца затишья несколько имамов во главе с бывшим беженцем Абу Либаном посетили ряд арабских стран с целью обратить их внимание на отношение к мусульманам в Дании. Имамами в качестве примера были взяты статьи, имеющие антимусульманское содержание, вышеупомянутые карикатуры и карикатуры, взятые из свободного датского Интернета. К примеру, одна из карикатур изображает пророка Мухаммеда в виде бородатой свиньи, на другой карикатуре с подписью «Мухаммед-педофил» пророк разрывает на части девочек.
После этой поездки в арабских странах прокатилась волна массовых протестов, были отозваны послы из Ирака, Саудовской Аравии, произошли нападения на датские посольства в Индонезии, Ливане, Ираке и Сирии, были отменены все туры в Египет, Марокко и еще ряд стран Ближнего Востока [26].
Автору одной из наиболее противоречивых работ, изображающей пророка Мухаммеда с тюрбаном в виде бомбы на голове, Курту Вестергаарду пришлось покинуть свой дом в целях собственной безопасности. В 2007 г. датской спецслужбе PET стало известно об организации покушения на Вестергаарда, и ему настоятельно рекомендовали вместе с семьей покинуть жилище [27]. 12 февраля 2008 г. было арестовано пять человек, среди которых были граждане Туниса и натурализированные датчане мусульманского вероисповедания.
С одной стороны, бурные реакции общества (не только в Швеции, но и в других странах, как мы видим) как системы на внедрение новых элементов (иммигрантов) влекут за собой негативные последствия – разжигание конфликтов, вовлечение страны в сложную политическую ситуацию. Но с другой стороны, подобные реакции свидетельствуют, что в обществе накапливается недовольство и что механизм интеграции новых элементов либо вовсе не работает, либо дает серьезные сбои. Закрывать глаза на такую ситуацию, просто критикуя, наказывая источники реакции (людей, спровоцировавших скандалы), нельзя, поскольку это не приведет к решению накопившихся проблем. Замалчивание ряда столкновений на националистической почве в условиях обострения отношений в рамках схемы «свой – чужой» вряд ли улучшит ситуацию и решит существующие в шведском обществе противоречия. Запретить же въезд иностранцев невозможно по ряду причин. Основными остаются демографические (старение населения) и экономические (нежелание местных жителей зарабатывать неквалифицированным трудом) причины.
В рамках данной работы хотелось бы рассмотреть политику мультикультурализма в мире, в том числе и Швеции.
5. Сравнение опыта политики мультикультурализма Швеции и других стран мира
Первые результаты политики мультикультурализма были далеко не однозначными. С одной стороны, государства, обратившиеся к принципам мультикультурализма, добились немалых успехов в ходе демократизации собственных обществ (Канада, Австралия, Швеция). Идеал сосуществования различных культурных стилей немало способствовал изменению общественного климата, утверждению духа терпимости к «другому», осознанию онтологической и правовой равнозначности различных образов жизни. Например, в Канаде исследования, проведенные учеными, показали, что к смешанным бракам отрицательно относятся только 15% жителей, у 73% есть друзья из «чужих» этнокультурных групп, 79% считают мультикультурализм необходимым условием единства страны, 90% выступают за равные возможности независимо от цвета кожи и происхождения, 95% находят, что вполне можно гордиться тем, что ты канадец, и одновременно своим этническим происхождением. С другой стороны политика мультикультурализма имеет и изъяны, которые привели не только к появлению неприязни к этнокультурным группам, но ухудшению качества некоторых сфер общественной жизни.
Это видно на примере США, где были введены этнические квоты в ВУЗах. В данном случае восстановление в правах одних обернулось ущемлением в правах других.
Кроме того, принятие этнических квот снизило конкурсные требования и качество обучения [11]. Можно сделать вывод, что политика мультикультурализма, проводимая в Америке, не означала ничего иного, кроме практики «позитивной дискриминации» по отношению к чернокожим гражданам, а позднее к этнокультурным группам. Эта политика не принесла ожидаемого результата – интеграции этнокультурных групп в общество, а закономерно привела к сегрегации титульного этноса. Примером этого стало появление общежитий для выходцев из Азии, места в студенческих столовых только для черных и т.д.
Важно отметить, что мультикультурализм в тех странах, где стал официальной культурно-политической стратегией, достигает определенного результата лишь в том случае, когда последовательно воплощается именно как стратегия. Так, на наш взгляд, именно благодаря последовательности проводимой политики мультикультурализма в Австралии (комплекс программ и проектов в разных сферах общественной жизни, осуществляемый на протяжении длительного времени), понимаемой как целостный политико-культурный проект, оказался успешен. Неуспешным мультикультурализм становится в силу своей фрагментарности: когда производятся лишь незначительные попытки, зачастую носящие характер пиар-кампаний (предвыборные кампании в США).
Впрочем, даже в благополучной Австралии проявлялись и негативные последствия мультикультурализма. Усилив внимание на «социальном фронте», политические элиты упустили собственно этническую составляющую. Поддержку получили не этнокультурные группы, а отдельно взятый индивид, человек, как будто лишенный этнокультурных традиций. Однако этнические «первичные узы» (К.Гирц) чрезвычайно сильны, поэтому начался процесс самоизоляции этнокультурных групп и создание этнических «гетто». Еще один негативный момент – отсутствие юридически закрепленной базы, в силу чего многие этнокультурные группы лишены правовой поддержки. Это также приводит к несогласованности местных органов власти и правительства в реализации основных положений мультикультурализма.
Политика мультикультурализма в Канаде в целом была успешна, т.к. способствовала изменению гетеростереотипов и снижению ксенофобии. Благодаря социальным программам этнокультурным группам предоставляется возможность самореализации, что позволяет им органично войти в общество, не меняя своих ценностно-смысловых установок. Негативная сторона канадского мультикультурализма выражаются в «позитивной дискриминации», благодаря которой представители этнокультурных групп пользуются гораздо большими социальными льготами, чем это действительно необходимо. Такое «мультикультурное заискивание» является причиной неравенства «пришлых» и «автохтонных» жителей страны. Тем самым политика канадских властей по отношению к этнокультурным группам влечет за собой, скорее, формирование новых границ, а не интеграцию. Таким образом, на территории Канады политика мультикультурализма наряду с успешной интеграцией иммигрантов способствует этнической сегрегации коренного общества.
В Швеции и Канаде ключевыми направлениями мультикультурной стратегии стали языковая и образовательная политика. И та, и другая направлены на то, чтобы дети иммигрантов могли изучать как титульный язык страны, так и их родной [3].
Такая политика отличается, с одной стороны, от ассимиляции, которая предполагает главенствование «титульного» языка, а, с другой стороны, от политики изоляционизма, которая, предоставляя возможности изучать родной язык, не заботится о языке общенациональном (в гражданском смысле слова «нация»).
Важным моментом в преодолении социальной несправедливости является достижение равноправия в отношении трудоустройства, что снижает вероятность вовлечения представителей этнокультурных групп в нелегальный бизнес. Канада очень давно имеет антидискриминационные законы в этой области.
В 1994 г. подобные законы были приняты и в Швеции [4]. Жилищный вопрос и политика в этой области являются еще одним важным параметром мультикультурной стратегии. Швеции, например, удалось избежать образования компактных и густонаселенных районов проживания этнокультурных групп, этнических «гетто», которые приводят к самоизоляции. Как показывает опыт этой страны (как и канадский, и австралийский опыт) мультикультурализм был выбран здесь в качестве политико-культурной стратегии, после того, как другие методы управления культурными различиями не оправдали себя. Так, в 1976 г. Швеция предоставила право голосовать на местных выборах иностранным гражданам и установила программы консультаций с представителями этнокультурных групп [4]. Основная идея мультикультурализма в Швеции – отношение к культурным различиям не столько как к ценности, которую надо сохранить любой ценой, но как к реальности, которой нельзя избежать, но которая, тем не менее, не противостоит целям социального корпоративизма и интеграции.