Бомбардировка Югославии в свете международного права

СОДЕРЖАНИЕ


ВВЕДЕНИЕ
1. МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И МИРОВОЙ ПОРЯДОК
В XXI ВЕКЕ
2. НАРУШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
3. СЕРБИЯ И ЧЕРНОГОРИЯ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВ НАТО
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
И ЛИТЕРАТУРЫ
...

СОДЕРЖАНИЕ


ВВЕДЕНИЕ
1. МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И МИРОВОЙ ПОРЯДОК
В XXI ВЕКЕ
2. НАРУШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
3. СЕРБИЯ И ЧЕРНОГОРИЯ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВ НАТО
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
И ЛИТЕРАТУРЫ

СОДЕРЖАНИЕ


ВВЕДЕНИЕ
1. МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И МИРОВОЙ ПОРЯДОК
В XXI ВЕКЕ
2. НАРУШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
3. СЕРБИЯ И ЧЕРНОГОРИЯ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВ НАТО
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
И ЛИТЕРАТУРЫ

В докладе лишь делается вывод о том, что превентивные действия законны исключительно по решению Совета Безопасности, принятом на основании главы VII Устава ООН10.
Более интересные соображения и выводы высказываются членами группы "высокого уровня" по вопросу о гуманитарной интервенции.
Они справедливо считают, что каждое государство обязано защищать своих граждан, а принцип невмешательства во внутренние дела не действует, когда совершаются акты геноцида, этнических чисток и других преступных нарушений прав человека, угрожающих международной безопасности. В таких случаях международное сообщество по решению Совета Безопасности ООН обязано вмешаться и принять соответствующие меры, в том числе (при необходимости) в крайнем случае вооруженную силу11.
В докладе выдвигаются пять критериев, которые должны быть рассмотрены Советом Безопасности ООН при решении вопроса о применении вооруженной силы в гуманных целях:
- должны происходить или быть неизбежными этнические чистки, массовые убийства, геноцид или серьезные нарушения международного гуманитарного права;
- цель применения силы должна состоять в пресечении или предотвращении таких действий;
- военная сила может и должна применяться в качестве крайнего средства, когда другие средства не привели к успеху;
- масштаб, продолжительность и интенсивность предложенных военных акций должны быть минимальными для предотвращения существующих угроз;
- последствия применения силы не должны быть хуже, чем последствия бездействия.
Следует признать, что ряд из названных критериев являются недостаточно четкими и могут лишь затруднить принятые решения Советом Безопасности. Не являются такие критерии и исчерпывающими.
В этой связи возникает вопрос, какие меры могут быть предприняты, если Совет Безопасности ООН бездействует или не может принять решение вследствие применения вето одним из постоянных членов?
Бездействие Совета Безопасности ООН или его неспособность принять решение о гуманитарной интервенции чревато самыми серьезными последствиями для мирового правопорядка. Как справедливо считают многие ученые и государственные деятели, Организация Объединенных Наций должна быть готова к немедленным действиям в случае гуманитарной катастрофы. "В противном случае, - пишут Рамеш Такур и Альберт Шнабель, - мы будем свидетелями увеличения числа силовых действий со стороны НАТО (имеется в виду бомбардировка ЮгославиИ.) и все уменьшающего вовлечения ООН и таким образом меньшего порядка и справедливости в глобальном сообществе"12. "Если государства - члены ООН, - продолжают они, - не выработают принципы решения вопроса о применении гуманитарной интервенции, прецедент в Косово будет опасно подрывать мировой порядок"13. Такое решение тем более необходимо, что часто раздаются голоса в пользу одностороннего применения силы в гуманитарных целях. Так, одна из ведущих американских юристов-международников Лори Дармош выражает сомнение в возможности достичь согласованной позиции международного сообщества в отношении гуманитарной интервенции. Поэтому "в ближайшем будущем, - как полагает она, - применение силы отдельными государствами, которые имеют возможность и мотивацию вмешаться для того, чтобы возложить на себя бремя гуманитарной интервенции, будет не только неизбежно, но и морально оправдано"14.
В докладе "высокого уровня" не рассматривается такая важная проблема, как применение силы государством в одностороннем порядке для защиты жизни своих собственных граждан, находящихся на территории иностранного государства. Данный вопрос неоднократно возникал в практике межгосударственных отношений, хотя иногда и использовался государствами в своих политических интересах. Когда же то или иное государство применяло силу исключительно в целях защиты своих граждан, то такие действия получали молчаливую или открытую поддержку международного сообщества. Достаточно в этой связи напомнить об освобождении израильских граждан, захваченных в Уганде, или же о попытке США освободить американских дипломатов, захваченных в Иране. Международный Суд ООН, кстати сказать, признал захват американского посольства в Тегеране "вооруженным нападением", хотя и отказался рассматривать вопрос о правомерном действии США15.
Согласно Уставу ООН в целях содействия всеобщему уважению и соблюдению прав человека государства обязуются предпринимать как совместные, так и "самостоятельные действия" в сотрудничестве с Организацией (ст. 56). Словосочетание "самостоятельные действия", как совершенно очевидно, означает, что государства не только могут, но и обязаны предпринимать меры для защиты прав и свобод своих граждан, сотрудничая и консультируясь с ООН. Поэтому, если Организация по тем или иным причинам бездействует, то отдельное государство может применить силу исключительно для спасения своих граждан, информируя при этом безотлагательно Совет Безопасности ООН. Реакция государства на преступные нарушения прав и свобод граждан должна быть быстрой и эффективной. При этом применение вооруженной силы должно быть кратким по времени и ограничено небольшим контингентом войск. Крупномасштабные военные действия, направленные на захват территории или свержение правительства, абсолютно недопустимы. Как только цель гуманитарной интервенции достигнута, вооруженные силы следует немедленно вывести с территории иностранного государства.
Совет Безопасности ООН должен незамедлительно оценить действия государства, предпринявшего гуманитарную интервенцию, и принять соответствующее решение.
2. НАРУШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
Нарушение международного обязательства означает деяние государства, не соответствующее тому, что требует от него соответствующее обязательство. Особый случай представляет принятие государством закона, расходящегося с международным обязательством. Анализ практики свидетельствует, что общей нормы в отношении этого случая не существует. В одних случаях сам факт издания определенного закона противоречит обязательству государства и порождает его ответственность. Немало конфликтов такого рода решалось Международным уголовным трибуналом для бывшей Югославии и Европейским судом по правам человека.16 В других случаях само по себе принятие закона может и не быть нарушением обязательства, особенно если государство имеет возможность применить его, не нарушая обязательства. Это положение было подтверждено Международным Судом в решении по делу Ла Грандов 2001 г.17
Ответственность возникает в случае нарушения международно-правового обязательства, находящегося в силе. При этом последующее прекращение обязательства, например в случае прекращения договора в результате его нарушения, не затрагивает возникшее правоотношение ответственности. Эти положения нашли отражение в практике Международного Суда.18
В международной практике возникает вопрос об определении начала противоправного деяния и его продолжительности. В случае если деяние не носит длящегося характера, то правонарушение происходит в момент его совершения. Если же деяние носит длящийся характер, то нарушение продолжается в течение всего времени, когда поведение не соответствует обязательству. В качестве примера длящегося деяния можно привести издание и сохранение в силе закона, противоречащего обязательству.19 Наконец, если обязательство состоит в предотвращении определенного события, то нарушение происходит, когда это событие наступает, и продолжается до тех пор, пока это событие остается не соответствующим обязательству20.
При выяснении вопроса о юрисдикции в отношении Бельгии Суд сделал следующий вывод: бомбардировки начались 24 марта 1999 г., а заявление Югославии о признании юрисдикции было сделано 25 апреля. Несмотря на то, что бомбардировки продолжались после 25 апреля и касающийся их спор продолжал существовать, на дату возникновения спора это не повлияло: "Каждая отдельная воздушная атака не могла послужить основанием для отдельного последующего спора".
Занятая Судом позиция подверглась критике в особых мнениях исполнявшего обязанности председателя Суда К. Вирамантри, а также судей Ю. Ши и В. Верещетина. В обоснование своей позиции они ссылались на приведенное выше положение о длящихся правонарушениях. В особом мнении Ю. Ши говорилось: "Поскольку воздушные бомбардировки продолжались и после критической даты (25 апреля.) и все еще продолжаются, постольку время совершения правонарушения охватывает весь период, в течение которого такие действия продолжаются..."21. Эта позиция представляется более обоснованной, чем позиция Суда.
3. СЕРБИЯ И ЧЕРНОГОРИЯ ПРОТИВ ГОСУДАРСТВ НАТО
29 апреля 1999 г. СРЮ подала в Суд заявления против 10 государств НАТО, требуя признать, что, участвуя в военных действиях против СРЮ в 1999 г., они нарушили обязательства:
- не применять силу против СРЮ;
- не вмешиваться во внутренние дела СРЮ;
- не нарушать суверенитет СРЮ;
- защищать гражданское население и гражданское имущество во время войны;
- охранять окружающую среду;
- соблюдать свободу международных водных сообщений;
- соблюдать основные права и свободы человека;
- не использовать запрещенные виды оружия;
- не создавать умышленно для группы лиц такие жизненные условия, которые неминуемо приведут к ее физическому уничтожению.
СРЮ потребовала от Суда обязать государства-ответчиков предоставить адекватное возмещение ущерба. Кроме того, СРЮ попросила Суд принять временные меры, обязав государства НАТО немедленно прекратить применение силы и воздержаться от любых действий, являющихся применением или угрозой применения силы против СРЮ.
В обоснование компетенции Суда СРЮ ссылалась: во всех делах - на ст. IX Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него от 9 декабря 1948 г.22, а также на п. 1 ст. 35 Статута Суда (поскольку, как считала СРЮ, согласно п. 1 ст. 93 Устава ООН23 СРЮ, будучи членом ООН, одновременно является участницей Статута Суда) и на п. 5 ст. 38 Регламента Суда24; в пяти делах - на собственное заявление о признании обязательной юрисдикции Суда согласно п. 2 ст. 36 Статута Суда25 (так называемая факультативная оговорка) и аналогичные заявления государств-ответчиков; в двух делах - на двусторонний договор между соответствующим государством и Королевством Югославией.
Согласно Статуту и Регламенту Суда каждая сторона по делу имеет право назначить судью ad hoc, если в постоянном составе Суда нет судьи от данного государства. СРЮ назначила своим судьей ad hoc по всем заявлениям Миленко Кречу. Судьи от Нидерландов, Соединенного Королевства, США, Франции и ФРГ входили в постоянный состав Суда в течение рассмотрения дела. Для рассмотрения заявлений СРЮ о применении временных мер Бельгия назначила своим судьей ad hoc Патрика Дейнслэгера, Канада - Марка Лалонда, Италия - Джорджио Гайю, Испания - Сантьяго Торреса-Бернардеса, Португалия - Хосе Мануэля Сервуло Коррейю. СРЮ заявила возражения против этих назначений, ссылаясь на п. 5 ст. 31 Статута Суда26. Однако Суд решил, что назначение судей ad hoc оправдано на стадии рассмотрения заявления о принятии временных мер. 2 июня 1999 г. Суд отказал СРЮ в применении временных мер по всем 10 заявлениям в связи с отсутствием согласия государств-ответчиков с компетенцией Суда и исключил из списка рассматриваемых дел заявления СРЮ против Испании27 и США28. После совещания со всеми сторонами в декабре 2003 г. Суд решил, что на стадии рассмотрения предварительных возражений государств НАТО против права Суда рассматривать заявления СиЧ по существу государства НАТО, судьи от которых не входят в постоянный состав Суда (Бельгия, Канада, Испания, Италия, Португалия), не вправе назначать судей ad hoc, хотя СиЧ уже больше не возражала против назначения государствами НАТО судей ad hoc.
Суд также предложил государствам объединить рассмотрение заявлений СиЧ к 8 государствам НАТО в одно производство, с чем была согласна СиЧ, но против этого возражали государства НАТО, поэтому в результате Суд не объединил дела в одно производство.
Сначала государства НАТО пытались добиться, чтобы еще до решения вопроса о своей компетенции рассматривать дело по существу. Суд вычеркнул заявление СРЮ из списка дел, рассматриваемых Судом, по следующим основаниям: 27 апреля 1992 г. парламент Социалистической Федеративной Республики Югославия (СФРЮ) принял конституцию СРЮ, в состав которой вошли только Сербия и Черногория из 6 бывших республик СФРЮ (не вошли: Словения, Хорватия, Македония и Босния-Герцеговина). СРЮ считала себя тем же государством, что и СФРЮ, но мировое сообщество, в основном по политическим соображениям, не признавало СРЮ таковым. 1 ноября 2000 г. СРЮ была принята в ООН. После этого СРЮ указала в своем ответе на предварительные возражения государств НАТО, что до 1 ноября 2000 г. СРЮ не была участницей Статута Суда и что ее принятие в качестве нового члена ООН представляет собой "новый факт". СРЮ также указала, что до присоединения к Конвенции о геноциде в марте 2001 г. СРЮ не была связана этой Конвенцией. Государства НАТО заявили, что эти заявления СРЮ, во-первых, являются отказом СРЮ от иска, во-вторых, означают, что между СРЮ и государствами НАТО не было спора, в-третьих, что, по мнению государств НАТО, тем самым СРЮ якобы попросила Суд заявить об отсутствии компетенции по рассмотрению дела и, в-четвертых, в силу доктрины эстоппеля СРЮ не вправе требовать от Суда рассмотрения дела по существу. Однако поскольку сама СРЮ ясно указала на то, что все эти аргументы не соответствуют действительности, Суд также не согласился с мнением государств НАТО.
Потерпев неудачу в этом вопросе, государства НАТО заявили предварительные возражения против юрисдикции Суда, основным из которых было то, что в дату подачи в Суд своих заявлений против государств НАТО СРЮ, не будучи членом ООН, не участвовала ни в Статуте Суда (что требуется п. 1 ст. 35 Статута), ни в "действующем международном договоре", о котором говорится в ч. 2 ст. 35 Статута29. Поэтому основным вопросом для Суда стал, выполняет ли СРЮ условия ст. 34 и 35 Статута Суда. Только при положительном ответе на этот вопрос Суд мог приступить к изучению вопроса, выполнены ли требования ст. 36 Статута Суда.
Нет сомнений в том, что в дату подачи (апрель 1999 г.) своего заявления против государств НАТО СРЮ являлась государством (что требуется по ст. 34 Статута для подачи заявления в Суд), однако государства НАТО считали, что в эту дату СРЮ, не являясь членом ООН, не являлась также участницей Статута и не относилась к иным государствам, условия для которых устанавливает Совет Безопасности (СБ) ООН (ст. 35 Статута). Поэтому в первую очередь Суд должен был дать оценку вопросу, являлась ли СРЮ членом ООН в момент подачи заявления в Суд. Сама СРЮ долгое время (с апреля 1992 г. по октябрь 2000 г.) считала себя тем же государством, что и существовавшая до 1991 г. СФРЮ. Международное сообщество в лице ООН и других международных организаций считало иначе: 19 сентября 1992 г. 12 голосами при 3 воздержавшихся (Зимбабве, Индия, Китай) СБ принял Резолюцию 777(1992), указав, что государство, ранее известное как СФРЮ, прекратило существование, а притязания СРЮ на автоматическое продолжение членства бывшей СФРЮ в ООН не получили всеобщего признания. Поэтому, указал СБ, СРЮ не может автоматически продолжать членство бывшей СФРЮ в ООН, и рекомендовал Генеральной Ассамблее (ГА) принять решение о том, что СРЮ следует подать заявление о приеме в члены ООН и что она не будет участвовать в работе ГА.
22 сентября 1992 г. ГА приняла резолюцию 47/1 (за - 127 голосов; воздержались - 26, против - 6), постановив, что СРЮ не может автоматически продолжать членство бывшей СФРЮ в ООН, поэтому СРЮ следует подать заявление о приеме в члены ООН, и она не будет участвовать в работе ГА. 29 апреля 1993 г. ГА, следуя рекомендации, изложенной в Резолюции 821(1993) СБ, приняла Резолюцию 47/229, согласно которой СРЮ не будет участвовать в работе Экономического и социального совета ООН.
По просьбе представителей Боснии-Герцеговины и Хорватии в своем письме от 29 сентября 1992 г. о практических последствиях принятой ГА Резолюции 47/1 заместитель Генерального секретаря ООН - юрисконсульт ООН указал, что СРЮ не будет участвовать в работе, встречах и конференциях ГА и ее вспомогательных органов, но, с другой стороны, резолюция ГА не прекращает и не приостанавливает членства Югославии в ООН. Следовательно, табличка с надписью "Югославия" и кресла, закрепленные за ней, останутся на своих местах, но в органах ГА представители СРЮ не могут занимать места, отведенные Югославии. Представительство Югославии при штаб-квартире ООН и занимаемые им помещения могут продолжать свою деятельность, получать и распространять документы. В штаб-квартире ООН Секретариат будет продолжать вывешивать флат бывшей Югославии, поскольку это последний флаг этого государства, известный Секретариату. Резолюция не лишает Югославию права участвовать в работе иных органов, кроме ГА. Лишь принятие в ООН новой Югославии в соответствии со ст. 4 Устава ООН положит конец ситуации, созданной Резолюцией 47/1.
Однако даже в рамках ООН не было единства по вопросу о юридическом статусе СРЮ. В частности, в бюджетных вопросах не было ясности о статусе СРЮ. В 1991 г. была установлена квота участия СФРЮ в бюджете ООН в размере 0,42%30. 23 декабря 1992 г. ГА постановила <**>, что в 1992 г. Босния-Герцеговина, Хорватия и Словения должны уплатить 7/12 от их квоты за 1993 и 1994 г. и что их взносы будут вычтены из взноса Югославии. 23 декабря 1993 г. ГА постановила, что взносы Македонии за 1993 г. вычитаются из взносов Югославии за этот же год. Следуя этой практике, ГА установила квоту Югославии в ординарном годовом бюджете ООН в 1995 - 2000 гг. в размере от 0,026 до 0,11%.
Секретариат ООН также придерживался особой точки зрения относительно статуса СРЮ, но применительно к участию этого государства в многосторонних международных договорах. В частности, в "Обзоре практики Генерального секретаря как депозитария многосторонних договоров", опубликованном в 1996 г., говорилось, что СРЮ является государством-предшественником для целей решения вопроса об участии в международных договорах. Это высказывание было удалено из последующих версий "Обзора" в связи с бурными протестами ряда государств, которые посчитали, что оно идет вразрез с резолюциями СБ и ГА.
Эта неясность со статусом СРЮ, продолжавшаяся с апреля 1992 г., прекратилась, когда 27 октября 2000 г. СРЮ подала заявку на прием в члены ООН, прямо указав там, что заявка подается вследствие Резолюции СБ 777(1992). Учитывая все выше сказанное, Суд пришел к выводу, что СРЮ приобрела статус члена ООН лишь 1 ноября 2000 г. В любом случае, особая ситуация, в которой СРЮ находилась с 1992 по 2000 г., не равнозначна членству СРЮ в ООН в течение этого периода. Следовательно, решил Суд, на момент подачи своего заявления в Суд (29 апреля 1999 г.) СРЮ не была членом ООН и, не будучи таковым, не была и участницей Статута Суда. Поэтому СРЮ не имела права подать заявление против государств НАТО на основании п. 1 ст. 35 Статута Суда.