Механизм "сдержек и противовесов" в государственном устройстве Древнего Рима.

Оглавление
Введение
1.Римский сенат – высший государственный орган Римской республики
2.Народное собрание как законодательный орган государственной власти
3.Магистратура как исполнительно-распорядительный орган государственной власти
Заключение
Список источников

Механизм "сдержек и противовесов" в государственном устройстве Древнего Рима.

Обобщающим термином магистратура обозначалась вся совокупность высших должностных лиц республики, ее магистратов. Исторические истоки магистратуры восходят к двум первым консулам, избранным после изгнания последнего Рекса. На этих двух избранников прежняя царская власть была перенесена в полном объеме, вследствие чего этим первым магистратам был автоматически делегирован ореол «государственного величества». По мере того, как с течением времени количество магистратов непрерывно увеличивалось, происходило перераспределение изначального объема государственной власти между возрастающим числом должностных лиц. Однако до самого конца республиканского периода в глазах общественного мнения эти лица продолжали оставаться носителями высшей государственной власти. По справедливому замечанию Р. Иеринга, народ видел в лице соответствующего магистрата не своего слугу, а своего руководителя1. После вступления в должность магистрат получал право осуществлять свои функциональные обязанности по своему свободному усмотрению, – в тех, однако, пределах, которые очерчены законом. В соответствии с этим общим подходом отправление магистратской должности рассматривалось не как обычная служба, компенсируемая материальным вознаграждением, а как почетная обязанность, приобретаемая выборным путем и исполняемая безвозмездно. Малейшее посягательство на честь и достоинство должностных лиц квалифицировалось как тягчайшее государственное преступление.
В период ранней республики на любую магистратскую должность мог претендовать всякий полноправный и добропорядочный гражданин Рима, располагавший достаточными материальными средствами для безвозмездного исполнения своих функциональных обязанностей. Однако во второй половине республиканского периода стало постепенно складываться система существенных ограничений в реализации гражданами своего пассивного избирательного права. Все нормы, изданные на этот счет, были систематизированы в законе Виллия 180 г. до н.э., основные положения которого состояли в следующем.
Во-первых, была установлена строгая иерархия магистратских должностей: квестор, эдил, претор, консул. При этом занятие вышестоящей должности было невозможно без прохождения предыдущей.
Во-вторых, существенным нововведением было определение минимального возраста для занятия низшей магистратуры: кандидат, претендующий на должность квестора, должен был предварительно отбыть воинскую повинность, продолжительность которой была установлена в 10 лет (поскольку служба в армии начиналась с 17-ти лет, то квестором можно было стать лишь по достижении 27-летнего возраста). Наконец, законом Виллия был предписан обязательный двухлетний промежуток между сложением с себя одной должности и избранием на другую.
К концу республиканского периода обязательное прохождение военной службы перестало играть роль основополагающего критерия будущей политической карьеры. Это произошло вследствие существенного видоизменения порядка комплектования вооруженных сил: к началу I века до н.э. армия стала строиться на кадровой, профессиональной основе, к армейской службе стал привлекаться довольно ограниченный социальный контингент, так что отбывание воинской повинности всеми без исключения римскими гражданами перестало быть актуальным. Закон Корнелия Суллы о магистратах, принятый в 81 году до н.э., определял уже не опосредованные, а конкретные возрастные критерии для занятия государственных должностей: для квестуры в 30 лет, для претуры 40 лет, для консулата 42 года. Кроме того, этот закон устанавливал обязательный 10-летний перерыв между переизбранием на одну и ту же магистратскую должность. Совмещение магистратур запрещалось.
Лицо, претендующее на занятие той или иной должности, должно было лично выдвигать свою кандидатуру. Оно заявляло об это магистрату, которому предстояло председательствовать в народном собрании, где эта должность будет избираться. Имя претендента на должность выставлялось на форуме на всеобщее обозрение. В дни, предшествовавшие собранию, претендент имел право на проведение предвыборной агитации: облачившись в тогу ослепительной белизны, он в сопровождении друзей и клиентов появлялся в общественных местах, стремясь своими речами завоевать благосклонность избирателей. Вполне вероятно, что в ходе подобной агитации могли допускаться злоупотребления (например, подкупы), – по крайней мере, существовал ряд специальных законов, запрещавших недобросовестные методы предвыборной борьбы (санкцией за такие нарушения являлось 10-летнее изгнание). Никаким специальным испытаниям кандидат не подвергался. Выборы магистратов осуществлялись на соответствующих комициях, но после избрания магистрат от комиций никак не зависел. Следовательно, по отношению к народу, который с точки зрения теории рассматривался носителем государственного суверенитета, магистрат в течение своего должностного года сохранял полную самостоятельность и независимость. Вступление в должность и сдача ее сопровождались соответствующими присягами и клятвами. Магистраты имели внешние знаки отличия (особую одежду, специальные кресла, почетные места на общественных празднествах). После истечения срока полномочий магистраты получали место в сенате и право на пожизненное ношение почетной одежды.
Главными принципами, на которых строилась система магистратур, являлись:
– выборность (в комициях);
– краткосрочность (как правило, один год, исключения касались лишь цензоров);
– недопустимость совмещения должностей;
– коллегиальность (с полноправием каждого члена коллегии, вплоть до возможности наложить вето на решение своего коллеги по магистратуре);
– последующая ответственность (за свои служебные действия магистрат – кроме диктаторов, цензоров и народных трибунов – отвечал после сдачи полномочий перед народным собранием; последнее могло привлечь к уголовной ответственности за злоупотребления, допущенные при отправлении должности).
В Риме действовал принцип иерархии: вышестоящий магистрат обладал правом отмены решений нижестоящего магистрата (т.н. право интерцессии). Право интерцессии служило цели взаимного контроля различных государственных служб. Кроме того, оно могло выступить в качестве мощного сдерживающего фактора на пути абсолютистских устремлений отдельных магистратов.
Система магистратур находилась под фактически контролем сената: именно сенат определял реальный объем полномочий того или иного магистрата, оказывал ему финансовую поддержку, обеспечивал его продвижение по службе и т.д.
С точки зрения условий своего функционирования магистраты подразделялись на постоянные (ординарные) и чрезвычайные (экстраординарные). По объему полномочий магистраты могли быть высшими и низшими. Как правило, высший магистрат обладал совокупностью прав, куда входила высшая военная власть, право заключать перемирием в неприятелем, созывать сенат и народные собрания, издавать общеадминистративные распоряжения и принуждать к их исполнению, судить и выносить приговоры (вплоть до смертной казни). Примерами высших ординарных магистратов могут служить консулы и преторы.
Консулы – высшие должностные лица республики, избиравшиеся по два человека сроком на 1 год. Государственные акты обозначались их именами и датировались годом их консульства (при этом первенство имени определялось жребием). Первые консулы, избранные в 509 г. до н.э. после изгнания последнего царя, были наделены всем объемом бывших царских полномочий, за исключением лишь жреческих обязанностей. Позднее, с возрастанием роли народных собраний и сената, с передачей часть функций государственного управления другим, вновь создаваемым магистратурам, власть консулов ограничивалась и их роль ослаблялась. Но и с учетом указанных изъятий консулы на протяжении всего республиканского периода сохраняли за собою большой объем прав и полномочий, сосредоточенный в двух основных сферах – военной и гражданской. В военной сфере они осуществляли набор армии и назначение командного состава, направляли деятельность органов военной юстиции, возглавляли хозяйственную и интендантскую службы армии, предводительствовали войсками на поле боя. Как носители гражданской власти, консулы созывали сенат и народные собрания, председательствовали на них, вынося на их обсуждение соответствующие законопроекты. На них же лежала обязанность проведения в жизнь решений сената и народных собраний, а также обеспечение мер общественной безопасности. Велика была роль консулов в избрании должностных лиц. По отношению ко всем остальным ординарным магистратам консулы обладали правом вмешательства (интерцессии), принимавшей форму запрета (вето), но непосредственного руководить деятельностью других магистратов консулы не могли.
После отмены старого решения новое решение должно было приниматься тем же магистратом. Свои обязанности консулы выполняли поочередно (в черте города чаще всего помесячно, причем первым начинал исполнение обязанностей старший по возрасту).
Во время войны один из консулов обычно отправлялся в поход, а другой оставался в городе; в случае, если они оба выезжали к войску, каждый из них командовал половиной армии. Когда война велась на несколько фронтов, консулы делили армию по регионам, где каждый действовал самостоятельно. Если консул отправлялся с войском в очень удаленный регион, а годичный срок его полномочий заканчивался, сенат мог оставить его в данном регионе вместе с войском, присвоив ему ранг проконсула. Во время военного похода власть консула не имела ограничений: каждый солдат приносил консулу личную присягу, и нарушение этой присяги влекло за собою самую жестокую кару. Смертный приговор, вынесенный консулом за пределами города Рима, обжалованию не подлежал; приговор, вынесенный в черте города, мог быть обжалован в центуриатных комициях. Если рассматривать консульство в плане общей исторической перспективы, то главная тенденция его исторической эволюции состояла в постепенном ограничении в пользу других магистратур.
Преторы – первоначально являлись ближайшими помощниками и заместителями консулов в осуществлении правоохра­нительной и судебной функций; впоследствии претура превратилась в самостоятельную и чрезвычайно ответственную сферу государственной деятельности, связанную преимущественно с отправлением правосудия. Главной причиной учреждения должности претора было то обстоятельство, что консулы, являвшиеся в первую очередь военачальниками, были вынуждены проводить большую часть своего служебного времени за преде­лами столицы. Между тем, их постоянное отсутствие негативно сказывалось на общем состоянии правопорядка в Риме. Поэтому в 366 г. до н. э. судебные полномочия были изъяты из рук консулов и вручены особому магистрату, каковым и стал претор, рассматривавшийся на первых порах в качестве «младшего коллеги» консулов. С течением времени объем судебных дел, находящихся в ведении претора, неуклонно возрастал. Постоянно увеличивался и приток в Рим чужеземцев (перегринов), возрастала их роль в гражданском обороте. Поэтому с 242 г. до н. э. стали ежегодно избираться по два претора, первый из которых (praetor urbanus) ведал судебными делами римских граждан, а другой (praetor peregrinus) рассматривал тяжбы чужеземцев между собою или их споры с римскими гражданами.
Несколько позднее были учреждены 4 претуры для управления Сицилией, Сардинией и двумя областями в Испании. С дальнейшим ростом числа провинций, управляемых преторами, и с учреждением в середине II в. до н. э. постоянных уголовных судов, работавших под председательством, преторов, коллегия преторов имела тенденцию к постоянному росту своей численности, достигнув, наконец, при Цезаре максимальной цифры 16 человек. Распределение обязанностей между преторами осуществлялось путем жребия.
Вступая в должность, каждый претор оглашал свой эдикт, где формулировал основные принципы, которыми он обязывался руководствоваться в своей дальнейшей деятельности. Эти преторские эдикты, не отменяя действие старых законов, могли формулировать новые нормы гражданского права (подробнее см. об этом ниже).
Другие римские магистраты, не наделенные империумом, обладали правами, совокупность которых обозначалась термином «potestas». Эти магистраты могли издавать распоряжения и налагать штрафы за их неисполнение. Примерами ординарных магистратов потестарного типа являлись:
Цензоры – два должностных лица, избираемых каждое пя­тилетие на срок не более 18 месяцев (затем их полномочия переходили к другим магистратам). Цензоры действовали только вдвоем; если один выбывал, другой сразу же складывал свои полномочия.
Главная функция цензоров – производство всеобщей переписи (census) и дальнейшее распределение граждан по трибам и центуриям; целью такой переписи являлось установление гражданских (в том числе податных) обязанностей различных категорий римского населения. Определение ценза осуществлялось при личном участии главы семьи и под присягой. Уклонение от явки на перепись строго наказывалось (вплоть до смертной казни). В связи с общей переписью цензоры осуществ­ляли и пересмотр списка сенаторов (согласно закону Овиния 312 г. до н. э.). Из этих основополагающих функций со временем развилась и укрепилась еще одна немаловажная функция цензоров – надзор за общественной нравственностью.
Следя за поведением граждан в общественной и семейной жизни, цензоры могли выносить порицания за недостойные поступки (клятвопреступление, непочтение к родителям, дурное воспитание детей) и под этим предлогом переводить граждан в более низкие разряды, а опороченных сенаторов не включать в новые списки на следующее пятилетие. Определенными полномочиями обладали цензоры и в финансово-бюджетной сфере (распределение подрядов на общественные работы, главным образом по сооружению дорог и водопроводов; сдача в аренду государственных земель; отдача на откуп налогов и т. д.).
Должность цензора, впервые учрежденная в 443 г. до н. э., первоначально стояла ниже консульства и претуры, поскольку она не была сопряжена с наличием империума. Однако с самого начала эта должность имела специфическое отличие от всех других ординарных магистратур: она ни допускала права интерцессии никакого государственного органа и ни одно­го, даже высшего магистрата, так что в решения цензора мог вмешаться только его коллега. Поэтому с течением времени, вследствие своей важной политической роли и высокой нравственной значимости, а самое главное, в силу фактической безапелляци­онности своих действий, эта магистратура приобрела значение высшей государственной должности: на нее смотрели как на вершину служебной карьеры.
Квесторы первоначально являлись общими помощниками консулов по осуществлению уголовного судопроизводства, за­нимаясь, в частности, вопросами предварительного следствия. Когда во второй половине республики уголовный суд окончательно перешел в руки народных собраний, уголовная юрисдикция квесторов фактически сошла на нет, и их функции сосредоточились целиком и полностью в сфере государственного казначейства. В зависимости от места своей деятельности различались три основные группы квесторов:
– городские (заведовавшие государственным казнохранилищем и государственным архивом);
– провинциальные (прикомандированные к военачальникам и ведавшие финансовым управлением армий, выдачей жалования, распределением военной добычи);
– италийские (отвечавшие за своевременное поступление в римскую казну сборов и налогов, которыми облагалось население провинций, а также за правильным выставлением в римскую армию союзнических военных контингентов).
С ростом числа провинций количество квесторов по­стоянно возрастало – при Цезаре оно достигло 40 человек. Свои обязанности они распределяли между собою по жребию. Квестура рассматривалась как первая ступень политической карьеры, открывавшая перспективу дальнейшего занятия более высоких должностей.
Эдилы – двухчленная магистратура, ведавшая делами по преимуществу полицейскими в пределах самого города Рима и на расстоянии одной мили вокруг городских стен. В частности, они осуществляли наблюдение за сохранностью, чистотой и противопожарным состоянием городских построек, улиц и площадей, за соблюдением мер общественного порядка и спокойствия, за бесперебойным снабжением города продовольствием, за соблюдением правил рыночной торговли, в том числе за правильностью мер и весов. Кроме того: в обязанности эдилов входила организация общественных празднеств и игр. Занятие указанной должности было сопряжено с большими финансовыми расходами, в том числе и из собственных средств. Поэтому на должность эдилов могли претендовать только весьма зажиточные люди. С другой стороны, находясь в повседневном и наиболее плотном контакте с городскими массами, эдилы располагали большими возможностями, чем другие магистраты, для завоевания известности и популярности среди этих масс.
Особое место в системе ординарных магистратур занимали народные трибуны, избираемые только из плебеев, в количестве сначала 2, потом 5, а затем 10 чел.
Учрежденная в 494 г. до н. э., эта должность была предназначена для защиты плебеев от патрицианского произвола. Собственной позитивной сферы деятельности народный трибун не имел, но в процессе оказания помощи обратившемуся к нему плебею (а впоследствии любому гражданину вообще) он обладал правом протеста на распоряжения всех магистратов (кроме диктатора и цензора), а также на постановления сената и решения народных собраний. Этот протест, впрочем, ограничивался только временем пребывания данного трибуна в должности и не распространялся автоматически на период деятельности его преемников.
Народный трибун мог также арестовать любого римского гражданина и подвергнуть его публичному допросу, наложить на него денежный штраф, а в исключительных случаях – даже приговорить к смертной казни (сбрасывание с Тарпейской скалы). Кроме того, народный трибун имел право созывать плебейские собрания и председательствовать на них, добиваясь принятия своих предложений. Властные полномочия трибуна действовали только в черте города, не распространяясь далее одной мили за черту городских стен. Личность народного трибуна являлась неприкосновенной: всякий, кто посягал на его жизнь, подлежал смертной казни.
Народный трибун не нес ответственности за свои действия; отменить его решение могло лишь единогласное постановление остальных народных трибунов. Чтобы быть всегда доступным для каждого, кто желал к нему обратиться, народный трибун не имел права покидать пределы Рима, а дверь его дома была открыта днем и ночью.
Не входя официально в систему государственных магистратур и не обладая империумом, народный трибунат (особенно после закона Гортензия 287 г. до н. э.) оказывал не меньшее влияние на законода­тельство, чем консулат и претура. В период поздней республики власть народных трибунов пошла на убыль. Сулла пытался возродить прерогативы народного трибуната, но эта цель не была достигнута.
В период принципата трибунские полномочия и атрибуты (в частности, принцип неприкосновенности) стали важнейшей составной частью императорской власти.
Остальные, более мелкие ординарные магистратуры, распределенные по пяти коллегиям, носили общее наименование «двадцать шесть мужей» (по общему числу их членов). Из них трое занимались расследованиями на месте преступлений и приведением в исполнение смертных приговоров, трое других контролировали чеканку монеты, шесть человек следили за со­держанием улиц и дорог внутри города и за его пределами, четверо посылались за пределы государства в качестве наместников, десять остальных составляли коллегию для разбора некоторых гражданских дел.
Самым показательным примером экстраординарной магистратуры может служить диктатор. Он являлся высшим должностным лицом, облеченным неограниченной законодательной, исполнительной, судебной и военной властью (summum imperium).