Журнал "Книжный вестник" Ю.М. Богушевича.

ВВЕДЕНИЕ
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Глава 1. История русской библиографии до конца XIXв.
Глава 2.Читательская активность в России в XIX веке.
Глава 3. Книжный вестник. Ю. Богушевича
3.1. Журнал «Книжный вестник» - общий обзор
3.2. «Книжный вестник» под редакцией Ю.М.Богушевича
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Журнал "Книжный вестник" Ю.М. Богушевича.

Вероятно, разночтения связаны с использованием различных источников, для авторов которых затруднительно было определить статус книжных лавок, так как в это время из-за низкой прибыльности книжной торговли некоторые купцы занимались наряду с ней продажей и других товаров, используя печатную продукцию как дополнительную услугу, поэтому некоторые мемуаристы могли их не счесть за чисто книжное предприятие.
Чтение выступает как потребность в новом социальном опыте, который поможет ответить на сигналы о нехватке каких-то жизненных условий для материального и духовного комфорта человеческого существования. Потребность в новом знании трансформируется в потребность в чтении, которая возникает как в общности, так и у отдельного человека в случае усложнения окружающего мира, ради расширения опытаотдельного и конечного человека. Рост объема информации, необходимой человеку для познания окружающей действительности и для укрепления в ней собственного положения, связан с развитием и усложнением социальных структур, с интенсификацией международных контактов, экономических и производственных процессов.
Именно качество сведений, извлекаемых в процессе чтения, отличает книгу и периодику. Книга закономерно возникла раньше, потому что она отвечала потребности человека в фундаментальных знаниях, обеспечивающих устойчивость передачи человеческого опыта и его пригодность к применению на протяжении значительных временных отрезков и независимо от национальной принадлежности или географического местоположения.
Вообще среди читательских пристрастий первой половины XIX века преобладала любовь к художественной литературе и ее перевес над всеми остальными видами чтения. Белинский объяснял преимущество беллетристики над научной, учебной и остальными видами чтения неразвитостью русской публики, ее неготовностью к умственной работе над книгой наравне с желанием чего-либо увлекательного, разнообразящего монотонность жизни15. Безусловно, отмеченные критиком черты, базировались наиболее весомых социально-политических факторах: феодализме, крепостничестве и монархии, ограничивающих реализацию личностью своего потенциала, но говорить об этом открыто Белинский тогда не мог.
Вторая половина XIX века существенно отличается по читательским приоритетам, что явилось результатом реформ 1860-х годов, изменивших социально-политические и экономические условия жизни русского общества.
Литературоцентризм первой половины века сменился другими различными центрами притяжения читательских интересов. Споры о путях дальнейшего развития страны, охватившие русское общество, вылились в огромный интерес к публицистике, как наиболее удобной форме обнародования и обсуждения мнений, циркулировавших в обществе. Публицистика тогда проникла во все виды словесного творчества: художественную литературу, поэзию, появились даже новые жанры, как дань времени: общественный роман и новое звучание обрела стихотворная сатира. Публицистикой окрашены также научно-популярные статьи Михайловского, Сеченова, Мечникова, Тимирязева, Соловьева, Милюкова и других16.
Не уступала тогда публицистике по массовости интереса учебная и научно-популярная литература. Социально-экономические преобразования в России стимулировали рост темпов развития промышленности, торговли, сети коммуникаций, что потребовало большого числа образованных специалистов; внедрение механизации производства, замена ручного труда на более современные технологии – все это требовало от рабочих по меньшей мере начальной грамотности. Русская интеллигенция через земскую систему начала осуществлять давно взлелеянную мечту о народном просвещении и развернула сеть земских школ. Следствием этого стал рост числа учебных заведений разного уровня, как и количества обучающихся в них. Это привело к росту спроса на учебную и научную литературу. Чуть позднее, в 1880-1890 годы появляется еще один вид массового чтения: первые пореформенные поколения крестьян, получивших начальное образование в земских школах, проявляют свой интерес, сначала к справочной литературе, особенно к календарям, которые становились заменой книге в силу своего энциклопедического характера. Вся история европейской культуры показывает, что приобщение народа к чтению в разные века и в разных странах начиналось одинаково: с календарей. Помимо справочников в среде сельского населения сохранялся интерес к чтению религиозной литературы, адаптированные версии которой находят дорогу к широким народным слоям, способным самостоятельно читать то, что раньше только слышали через посредничество духовенства. Экономические причины и внедрение новых социальных стереотипов ускорили в крестьянской среде пробуждения потребности в знаниях, первейшим источником которого стало чтение. Тем самым историческими обстоятельствами был решен вопрос, долгое время мучавший правительство и русскую интеллигенцию, весьма диалектически сформулированный И.В. Киреевским в «Записке о направлении и методах первоначального образования народа в России»: «Грамотность вообще и первоначальное обучение народа может быть полезно и вредно, смотря по характеру обучения и тем обстоятельствам, в которых находится обучаемый класс. Полезная сторона образования очевидна и всеми признана… Видимое смягчение нравов не заменит разврата нравственности, улучшения внешние не заменят упадка внутреннего, наслаждения чувственности – страданий душевных, неизбежных с развратом, с утратой личного достоинства и взаимной доверенности, с холодностью к ближнему, с расчетливостью вместо совести, со своекорыстием, обманом, с брожением развязанных страстей, с преследованием невозможной мечты, беспрестанно меняющей форму и в сущности сводящейся всегда на одно чувственное удовольствие. Труден выбор между невежеством и развратом»17...
Таким образом, вторая половина XIX столетия отмечена существенным обогащением читательского кругозора: увеличилось число читающего населения, расширился диапазон тем, поднимаемых на страницах журналов, газет, альманахов.
Глава 3. Книжный вестник. Ю. Богушевича
3.1. Журнал «Книжный вестник» - общий обзор
Последняя четверть XVIII в. – период интенсивных поисков новых идей и форм в русской журналистике. Появляются новые типы журналов: театральный – «Российский театр» (1786), литературно-критический – «Московский журнал» (1791–1792), исторический – «Российский магазин» (1792–1794). Возникают новые типы еженедельников: критико-библиографический – «Санкт-Петербургские ученые ведомости» (1777), медицинский – «Санкт-Петербургские врачебные ведомости» (1792–1794). Формируется такая разновидность периодики, как альманах: литературный – «Аглая» (1794), музыкальный – «Карманная книга для любителей музыки на 1775 год». Впервые выходит частный краеведческий журнал в провинции – «Уединенный пошехонец» (1786, Ярославль). Отчетливее проявляется ориентация изданий на определенный контингент читателей: женский – «Модное ежемесячное издание, или Библиотека для дамского туалета» (1779), детский – «Детское чтение для сердца и разума» (1785–1789). Усиливается внимание периодической печати к литературе, искусству, истории, философии. Журнал и газета ярче определяют свою специфику в содержании, оформлении, жанрах. Демократически настроенные журналисты активно используют аналитические жанры, и прежде всего статью, беседу, трактат, для распространения своих политических и философских идей.
Пример сравнительного долголетия библиографического журнала дал " Книжный вестник"(1860-1867). Основал журнал кандидат Московского университета Юрий Михайлович Богушевич (1835-1901), который впоследствии стал видным чиновником цензурного ведомства.
Первый номер вышел в апреле 1860 г. Заявленные в нем разделы («Библиография», «Критика» и «Смесь») с небольшими изменениями сохранились до конца издания.
«Книжный вестник» - наиболее популярный книговедческий журнал, больше других соответствовал потребностям читателей, что, несомненно, отразилось на его долговечности и тираже (он достигал 2000 экз., значительной цифры для того времени).
Юрий Михайлович Богушевич (1835 – 1901) – экономист и библиограф, родственник Ординых. Он был женат на Екатерине Алексеевне – сестре Софьи Алексеевны Ординой. В начале 1860-х годов являлся помощником Гончарова, когда тот был главным редактором официальной газеты "Северная почта". В неопубликованном письме Гончарова к А.И. Артемьеву от 23 декабря 1862 г. упоминается имя Богушевича: "Я вчера не успел объясниться с Вами, а между тем мне хочется сказать несколько слов по поводу назначения Г <осподина> Богушевича помощником главного редактора.
Я совсем не имел намерения создавать новой роли или нового титула в редакции, а просил о назначении Юрия Михайловича, как человека очень способного, в помощь себе, единственно в видах облегчения моих занятий по чтению статей, оценки их, наблюдению за исправностью газеты вообще… Мне не известно Ваше мнение о назначении Г <осподина> Богушевича моим помощником…" В письме от 25 декабря 1862 г. содержится отчасти и характеристика Богушевича как сотрудника: "… за выраженное в письме Артемьева одобрение выбора мною в помощники Г. Богушевича, приношу Вам, Милостивый Государь, мою искреннюю благодарность. Зная хорошо способности Г. Богушевича, Вы, конечно, в моем выборе видите доказательство, что я приглашаю в сотрудники серьезных и способных людей…"18.
Следует отметить, что "Книжный вестник" имел последовательно три редакции: Ю.М. Богушевич, Н.А. Сеньковский, В.С. Курочкин.
8 мая 1861 г. Ю.М. Богушевич обратился в С.-Петербургский цензурный комитет с просьбой передать издание и редакцию журнала штабс-капитану Николаю Алексеевичу Сеньковскому (1826-...). Так «Книжный вестник» получил нового издателя. С приходом Н.А. Сеньковского положение «Книжного вестника» заметно улучшилось - прежде всего, с финансовой стороны, расширился круг лиц, сотрудничавших в журнале. Среди них были известные книговеды того времени - А.П. Пятковский, Ф.Г. Толль и, кроме того, имелось довольно большое число провинциальных корреспондентов. Лицо журнала оформилось окончательно: одну часть его публикаций составляли перечни книг и журналов, другую - информация о книжном деле, вновь открываемых магазинах, издательствах, библиотеках, объявления о продаже книг.
Во второй половине 1864 г. редактором «Книжного вестника» стал известный русский библиограф Петр Александрович Ефремов (1830-1907). Продолжая линию предыдущих издателей, журнал при Ефремове завоевал новых подписчиков и читателей. Не ограничиваясь учетом и регистрацией, журнал резко усилил рекомендацию книг, стремился давать им, как писал Ефремов, «основательную и правдивую оценку»19.
С конца 1865 г. «Книжный вестник» выходил под редакцией Николая Степановича Курочкина (1830-1884) - младшего брата Вл.С. Курочкина, который купил у Н.А. Сеньковского его магазин и журнал. Официально пост редактора занял экономист Яков Александрович Ростовцев (1833-1894). Курочкину помогали молодые литераторы Н.Д. Ножин, В.А. Зайцев и Н.К. Михайловский. Довольно стабильным был и состав внештатных авторов, среди них А.Н. Афанасьев, П.А. Кропоткин, Н.С. Лесков и др20.
Журнал на протяжении всех лет своего существования, при различных владельцах систематически публиковал перечни всех выходящих в России книг, причем эта цель всегда была для него главной.
Библиографическая часть была поставлена в журнале хорошо. Книги, заслуживающие особого внимания, преимущественно научная литература, были снабжены аннотациями. Систематизация библиографии заслуживает высокой оценки: до 1865 г. материал был расположен в систематическом порядке, в 1865 г. - в алфавитном, а с 1866 г. списки разделялись на два отдела: русские и переводные книги, а внутри каждого из этих двух отделов распадались на два подотдела: книги авторские и безавторские. Высокое качество библиографической части журнала объясняется тем, что редакция привлекала видных библиографов того времени. Среди них были В.И. Межов, Г.Н. Геннади, А.А. Стойкович.
3.2. «Книжный вестник» под редакцией Ю.М.Богушевича
"Книжный вестник" под редакцией Богушевича выходил чуть более года - о сотрудниках журнала в этот период известно немногое. Большая часть материалов помещена без подписи. Сам редактор журнала напечатал в нем ряд статей: «О пересылке книг и журналов» (1860, №10); «Предположение об учреждении провинциальных публичных библиотек» (1860, №17-18),
Богушевич отмечал, что регулярное библиотечное обслуживание сельского населения России начало осуществляться с середины XIX века, хотя потребность в книге и приобщение к ней через книготорговую сеть, подписку на журналы и газеты, светскую школу и воскресные школы, которые организовывало, например, «Общество для содействия распространения народного образования» отмечается исследователями значительно раньше.
 Возникновение сельских библиотек явилось, прежде всего, следствием развития школьного образования на селе, т.к., как правило, первые библиотеки создавались либо при школах, либо образованными людьми (часто – учителями), либо на средства образованных людей. Огромную роль в создании сети сельских библиотек сыграло российское Министерство народного просвещения того времени.
 Кроме того, создание библиотек на селе было и логическим продолжением тех процессов развития библиотечного дела, которые разворачивались в то время в городах.
  В 1830 г. президент Вольного экономического общества Н.С. Мордвинов выступил с инициативой об открытии публичных библиотек в губернских городах, видя в них центры просвещения и общения просвещенных людей. Его инициатива нашла широкую поддержку. В этом же году был принят правительственный циркуляр Николая I об открытии 50 публичных библиотек в губернских городах России, в его исполнение было издано распоряжение № 777 «Об учреждении в губернских городах публичных библиотек для чтения».
 Наряду с публичными библиотеками, которые брали с посетителей плату за пользование и денежный залог при выдаче книг на дом, позже, в 50–60-х гг. стали возникать народные библиотеки, которые были бесплатными для читателей и содержались на средства их учредителей – просветительских и благотворительных обществ, а также земств. Большинство земских народных библиотек открывались в сельской местности.
  На первых порах (60–80-е г.) земские народные библиотеки на селе развивались очень медленно. Заметный толчок их развитию придало то, что с 1888 г. Ученый комитет Министерства просвещения стал издавать списки разрешенных книг, по которым дозволялось комплектоваться народным, в том числе и сельским, библиотекам.
В первый же год издания редакция журнала начала публиковать перечни книготорговых заведений. Первым был «Список книжных магазинов и лавок в С.-Петербурге (1860, № 22), в котором учтены все заведения, указаны их владельцы и адреса. Затем последовали перечни московских и провинциальных типографий и книгопродавцев.
"Король книжников" - так в среде петербургских книгопродавцев середины XIX в. называли владельца крупного книжного магазина и издателя Александра Филипповича Смирдина. Это, пожалуй, наиболее известный представитель петербургского книжного мира первой половины XIX века. Его имя стоит в одном ряду с такими корифеями книжной торговли и издательского дела Петербурга, как Д.Ф. Фёдоров, М.О. Вольф, В. Клочков и др.
Александр Филиппович Смирдин родился 21 января 1795 года в Москве. Детство и юность провёл в книжной лавке своего дяди Петра Алексеевича Ильина, где приобрёл первые навыки книжной торговли. Затем поступил приказчиком к известному московскому книгопродавцу Ширяеву, где проявил себя деятельным и расторопным работником. Когда же к Ширяеву обратился петербургский книгопродавец Плавильщиков с просьбой подыскать для него толкового и неленивого приказчика, тот, не задумываясь порекомендовал ему своего ученика. Так, в 1817 году двадцатидвухлетний Александр Смирдин приезжает в Санкт-Петербург. Он довольно быстро заслужил расположение своего хозяина, который, умирая, завещал ему всё своё дело - магазин, библиотеку и типографию. В руках молодого предпринимателя неожиданно оказался крупный капитал, а также уже налаженное торговое дело. О таком можно было только мечтать. Смирдин активно принимается за самостоятельную торговлю. Сначала он торгует в старом магазине Плавильщикова, располагавшемся у Синего моста, неподалеку от Исаакиевского собора, а спустя семь лет, перебирается в более оживлённое место - на Невский проспект, в дом принадлежавший немецкой лютеранской церкви Св. Петра (Невский пр., 22). Здесь его магазин и библиотека занимали почти весь бельэтаж. К этому времени Смирдин был уже довольно известной фигурой в среде петербургских книжников и читающей публики, но торговлю на новом месте необходимо было ознаменовать каким-то особенным событием. Смирдин хотел подчеркнуть свой отрыв от прежней торговли своего бывшего хозяина Плавильщикова, под чьей маркою некоторое время торговал. И он предпринимает беспрецедентный в истории российской книжной торговли акт - в стенах своего нового магазина устраивает литературный обед, на который приглашает самых знаменитых и модных петербургских литераторов и критиков того времени. Этот памятный вечер состоялся 19 февраля 1832 года и получил в истории культуры название "Новоселье" Смирдина. В обширном зале смирдинской библиотеки за одним столом собрались "сливки" российской литературы. Такого Петербург ещё не видел. На вечере звучали в авторском исполнении произведения Крылова, Жуковского, Пушкина, поднимались тосты и за виновника вечера. Годом позже Смирдин издал сборник статей и произведений участников "Новоселья" под одноимённым названием. Со стороны Смирдина, как предпринимателя, это был великолепный, хорошо продуманный рекламный ход. И его результат не заставил себя ждать: магазин очень скоро приобрёл огромную популярность среди любителей "высокой" литературы. Посетить его считалось престижным и говорило о хорошем вкусе. При этом не требовалась совершать какую-либо покупку, достаточно было полистать новый литературный журнал, постоять рядом с хозяином магазина, Крыловым или Пушкиным. Магазин Смирдина собирал в своих стенах почти весь петербургский бомонд и всегда был полон публики "особого" сорта.
Дмитрий Фёдорович Фёдоров - крупный петербургский издатель и книгопродавец второй половины XIX в., выходец из крепостных крестьян Ярославской губернии. Собственное дело открыл в Петербурге в 1842 г. в одной из лавок на Апраксином рынке. Молодой удачливый предприниматель довольно скоро обратил на себя внимание корифеев книжного дела Петербурга и получил поддержку А.Ф. Смирдина, В.П. Полякова, М. Заикина, В. Холмушина, И. Герасимова и других крупных столичных книготорговцев. В 1842 г. Фёдоров открыл свой собственный ларь под фирмою "Дмитрия Фёдорова". Одновременно занялся издательской деятельностью, печатая книги, которые по его мнению, должны были привлечь массового покупателя. Так появились издания басен Хемницера, "Британской империи в Индии", серий "Детская библиотека" (собрание детских сказок, рассказов, басен и стихов), "Домашняя аптека" и др. Особой популярностью, в частности, пользовались два последних издания, которые затем неоднократно переиздавались. Очень скоро благодаря им Фёдоров зарабатывает себе имя хорошего и добросовестного издателя, обладающего тонким коммерческим чутьём и литературным вкусом.
Дмитрий Фёдоров был широко известен литературному миру Петербурга. Зная о его неповторимом коммерческом чутье, многие именитые и начинающие литераторы обращались к нему с просьбой предугадать успех или провал их книг. И тот почти всегда безошибочно угадывал. Поэтому лавка Фёдорова со временем превратилась в своеобразный литературный клуб, где часто можно было встретить неизвестного или уже маститого литератора или критика. Так, постоянными её посетителями были Курочкин, Н.А. Некрасов и др.