Женщина и материнство в современной России

ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. Теоретические подходы к проблеме материнства и детства в России
1.1. Проблема материнства в России и положения женщины в обществе: история вопроса
1.2. Социальное положение женщины в современной России
1.3. Субъектное становление матери в социокультурном пространстве
Глава 2. Материнство и особенности его формирования в современной семье
2.1. Снижение роли материнства
2.2. Снижение ценности отцовства
2.3. Мотивы материнства современных российских женщин
2.4. Конституционная защита материнства и детства в Российской Федерации
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Женщина и материнство в современной России

Основными внутренними приемами самопознания на данном уровне является самовосприятие и самонаблюдение.Для второго уровня самопознания специфично то, что соотнесение знаний о себе происходит не в рамках «Я и другой человек», а в рамках «Я и Я», когда мать оперирует уже готовыми, сформированными знаниями о себе, полученными в разное время, в разных ситуациях. Смысловыми единицами обобщенного образа матери являются «Я –мать», «Я – мать в прошлом», «Я – мать в будущем». На данном уровне к ведущим внутренним приемам добавляется самопонимание, благодаря чему сформированный образ «Я – мать» выражается в соответствующем понятии о себе и понимании себя. Таким образом, достижение второго уровня возможно благодаря включению в акт самопознания понимания, которое определяется как «непосредственное постижение некоторой душевно-духовной целостности». Включаясь в самопознание, понимание придает ему новый вектор, направляющий процесс познания на вскрытие наиболее важных и существенных признаков, названный нами самопостижением. В отличие от самопознания самопостижение есть не только накопление знаний о себе, но и их осмысление, наделение смыслом.Самопостижение как процесс проявляется в непрерывном движении от одного знания о себе к другому знанию, его осознанию, уточнению, углублению, расширению и т.д. Основным же условием, определяющим непрерывность изменения знания о себе, является динамизм самой социокультурной действительности, взаимодействие с субъектами социокультурного пространства и реализация матерью воспитательной деятельности.Таким образом, самопостижение – процесс и результат познания и понимания матерью себя – наделено разной мерой субъективности-объективности и направлено на смысловое конструирование внутреннего мира: обнаружение уже существующего, присущего ситуации смысла, создание смысла, не заданного изначально.Вторым самостным процессом является самоотношение – специфический вид эмоциональных переживаний, в которых отражается отношение матери к тому, что она узнает и понимает относительно самой себя. Самоотношение матери возникает на основе переживаний, посредством которых осознается ценностный смысл различных отношений к себе. Значительная роль здесь принадлежит социокультурному пространству, задающему иерархию ведущих деятельностей и мотивов, по отношению к которым происходит осмысление матерью собственного «Я», и «алфавит» эмоциональных переживаний, в котором это осмысление осуществляется.Динамизм переживания, связанного с самоотношением матери, проявляется в наличии разных уровней его осознанности. Разные уровни осознания переживания одновременно сопряжены и с разными уровнями осознания самоотношений – от неотчетливых и диффузных эмоциональных реакций с расплывчатой оценкой мотивации своего поведения, его результатов, собственных ценностей и т.д. до четко и полностью осознанного эмоционально-ценностного отношения к себе, которое проявляется в убеждениях и взглядах матери. Исходя из этого, можно предположить, что самоотношение матери будет тем адекватней, чем более осознанными будут ее эмоциональные состояния и переживания, а изменение направления переживаний от неосознаваемых до четко осознанных – одно из необходимых условий развития и совершенствования самосознания матери в целом.Условием адекватного самоотношения матери является самопринятие. Если мать принимает себя со всеми своими достоинствами и недостатками, осознает их и выстраивает свою деятельность исходя из этого, то и оценивание себя будет более осознанным и адекватным. Самоотношение в данном случае будет основываться не на сравнении себя с другими, а на сравнении себя с самой собой в некотором временном промежутке. Такая мать, в нашем понимании, является более зрелой и самодостаточной.Завершающим звеном целостного процесса самосознания матери является самореализация как осуществление возможностей ее саморазвития, сотворчества, содеятельности с ребенком, другими людьми (ближним и дальним окружением), социумом и миром в целом. Психологическая сущность самореализации как самостного процесса заключается в том, что она обусловлена внутренней активностью матери. В отличие от саморегуляции, которую многие авторы рассматривают в качестве поведенческого компонента самосознания, самореализация предполагает не только управление наличным поведением, но и актуализацию потенциальных возможностей личности, осуществляемую самой личностью. В зависимости от содержания задач, которые ставит перед собой мать, самореализация условно может быть разделена на личностную и деятельностную. Личностная самореализация сопряжена с саморазвитием женщины как матери, достижением ею необходимого уровня личностной зрелости, обеспечением самосовершенствования матери в духовном аспекте. Деятельностная представлена как реализация воспитательной деятельности (цели и задачи воспитания, методы воспитания, стили воспитания, особенности взаимодействия с ребенком т.п.) и проявляется в виде преобразовательной активности, направленной на ребенка. Необходимыми условиями самореализации матери является усвоение ценностей и смыслов материнства, представленных в социокультурном пространстве, взаимодействие с его субъектами, принятие и осознанная реализация матерью воспитательной деятельности, владение навыками рефлексивного анализа и антиципации. Представленный структурно-содержательный анализ самосознания матери позволяет выделить критерии субъектности матери, в качестве которых нами определены результирующие характеристики самосознания матери. Дифференцированность образа «Я – мать» – обеспечивает понимание матерью сложности и многообразия своего внутреннего мира, определяет гибкость поведения, а значит, более широкие возможности познания мира, сравнения себя с ним и, как следствие, изменение мира и себя. Наличие в образе «Я – мать» характеристик, отражающих собственную позицию: инициативность, самостоятельность, ответственность и т.п., – разнообразие и доминирование этих характеристик является условием деятельного отношения к себе. Открытость новому опыту, готовность к изменениям; ценностное отношение к материнству – ведущее место ценности материнства в иерархии ценностей матери; принятие себя в роли матери как основа эмоционально-ценностного отношения к себе; отношение к ребенку как субъекту – является своеобразным индикатором качества преобразовательной деятельности матери как по отношению к социокультурному пространству, так и по отношению к самой себе; воспитательная компетентность – осведомленность по вопросам воспитания ребенка и сформированность воспитательных навыков и умений, позволяющая принимать эффективные решения при реализации воспитательной деятельности; самопроектирование будущего – стремление к обретению смысла материнства и общего смысла своей жизни, осознание посреднической функции между ребенком и социокультурным пространством, способность выбирать цели, находить средства для их достижения, отслеживать и оценивать полученные результаты и причины, способствующие и препятствующие достижению целей; целостность самосознания матери – обусловлена согласованием самостных процессов самосознания и адекватностью самооценок матери и ее оценок другими людьми Выраженность названных критериев позволяет определить общий уровень субъектности матери.Глава 2. Материнство и особенности его формирования в современной семье2.1. Снижение роли материнстваЧувство материнства не является врождённым. Учёные установили, что оно развивается у женщины, как развивается мышление, воля, воображение. Его можно формировать, а можно и подавлять, задавая в качестве наиболее значимых другие ориентиры. В советской России, прежде всего, восхвалялись ценности передовой работницы, стахановки, хотя и сохранялись отголоски прежнего, трепетного отношения к материнству. Это проявлялось, в частности, в существовании почётного звания "Мать-героиня". Однако домашний труд работой не считался. В постсоветский период стало поощряться стремление к самореализиции, к достижению личного успеха, независимости. Материнство как самостоятельная ценность в эту систему координат просто не вписывалась или вписывалась с большим трудом. Девочку с раннего детства ориентировали на примерное поведение, хорошую учёбу, затем – на выбор профессии, успехи в работе. Счастье в личной жизни, конечно же, предполагалось, но оно всегда воспринималось как сопутствующее успехам в труде. Поэтому не приходится удивляться, когда значительная часть современных российских женщин воспринимает материнство не как своё призвание, а как обузу, препятствие в профессиональном становлении, как нечто, с чем со временем надо смириться. Это вывод подтверждают, в частности, данные, полученные отечественными психологами О.А. Копыл, О.В. Баженовой и Л.Л. Баз. Они обследовали 50 беременных социально благополучных женщин, проживающих в Москве, состоящих в зарегистрированном браке и ожидающих рождения первого ребёнка. Ими было установлено, что в конце третьего месяца беременности лишь у 44% женщин была сформирована потребность в материнстве. У 18% беременность осознавалась как тупик, как препятствие, причина нарушения планов. У 33% женщин мотив, связанный с материнством, был слабо выражен: приняв решение сохранить беременность, они не проявляли яркого желания стать матерью, а скорее решили смириться с возникшей ситуацией. Эти женщины не могли представить себя в роли матери, типичными были фразы "не знаю", "не думала об этом". Россия итак находится в состоянии демографической катастрофы, когда смертность во много раз превышает рождаемость. Хорошо ещё, что в некоторых семьях рождение малыша всё ещё воспринимается как радость в связи с продолжением данного конкретного рода. Пожалуй, только за счёт этого мы и удерживаемся от полного вымирания.С другой стороны, социальная обусловленность репродуктивного поведения не универсальна. Существуют крайние группы женщин, которым ребенок нужен или не нужен без явной зависимости от условий их жизни: "Мне просто был нужен, нужен ребенок...". Для большинства конкретное поведение в отношении материнства в определенный момент времени определяется теми или иными социальными причинами. Например, ребенок дает возможность привязать к себе мужчину, или все окружающие считают, что родить - обязанность любой женщины в данных обстоятельствах. Или, наоборот, ребенок разрушает привычное жизненное пространство, приводит к потере мужчины-партнера, ухудшению или ломке отношений с альтернативными "партнерами" по жизни в настоящий период времени - ими могут являться не только родители, родные или приемные, самой женщины, но в некоторых случаях и ее старшие дети; ребенок мешает учебе; ребенок помогает сохранить или поддерживать мир в супружеских отношениях ("это объект, устанавливающий мир в семье"), и т.д.2.2. Снижение ценности отцовстваВ христианской традиции и культуре роль отца в семье особая. Отец (а слово это не случайно одного корня с отечеством и отчизной) – непререкаемый авторитет. Он является главой семьи. Отец несёт ответственность за семейное благополучие, осуществляет помощь и защиту. Он все свои действия старается согласовывать с волей Божией, понимая, что кому много дано, с того и много спросится. В этой системе ценностей российские мальчики воспитывались с раннего детства. Взрослые мужчины создавали семьи с осознанием того, что они дадут ответ перед Богом за выполнение обязанностей в отношении своих домочадцев. Так было принято в дореволюционной России. Такие требования сохранились в нашей культуре до сих пор в виде ожиданий от "настоящего (идеального) отца". Но что же наблюдается в действительности?Врач-психиатр, семейный психотерапевт Ровенский И.Н. отмечает, что в современных российских семьях отцы часто занимают периферическое, дистанционное положение по отношению к матери и к детям. Это создаёт условия для обесценивания его роли в глазах супруги и собственных детей.Кроме того, современные психологические исследования свидетельствуют о том, что растёт количество мужчин, вступающих в брак с инфантильными, а порой и потребительскими установками в отношении своей второй половины. Уже не так редко можно услышать выражение: "Муж – это мой большенький" (имея в виду, что муж - старший ребёнок в семье). Тот, от кого ожидается поведение "главы", "защиты" и "опоры", сам нередко ведёт себя как беспомощный ребёнок.Конечно, так ведут себя далеко не все отцы. Но современных российских мальчиков на осознанное отцовство, на отцовство как ценность особо и не ориентируют (за исключением отдельных случаев в конкретных семьях). В советской России их внимание наравне с девочками концентрировали на профессиональные успехи, а сейчас – на самореализацию, личные достижения и независимость. И почему, спрашивается, эта независимость не может распространиться на семейные обязанности, особенно, когда призывают "брать от жизни всё" и никому за это особо не отвечать? Когда воспитан в духе "всеобщего равенства и братства"? Когда и жена привыкла вести себя в жизни как "свой парень"? И значит, всё поровну, а в отношении ответственности за семью - "Ну, почему, собственно, Я..?".Разрушение ценности отцовства не может пройти бесследно. Есть русская народная поговорка – "семья без отца, что дом без крыши". Это очень точное выражение в отношении психологического самочувствия "безотцовщины при живом отце" и "вдовы при живом муже".Но почему же так происходит? Помимо разрушения традиционных для нашей культуры ценностей семьи, включая ценность отцовства и материнства, в качестве основных причин такого плачевного положения дел психологи выделяют ещё несколько. К ним относятся следующие: а) увеличение количества неполных семей, когда мальчик не имеет возможности "списывать" свой поведение со значимого взрослого одного с ним пола в виду физического отсутствия такового и когда характер ребёнка мужского пола формируется под влиянием матери и бабушки, чьи модели поведения и способы реагирования он непроизвольно усваивает;б) преобладание женщин во всей системе воспитания и образования, включая дошкольные, школьные и вузовские учреждения;в) наличие большого количества психологически рассогласованных, дисфункциональных семей, в которых отец физически присутствует, но свои прямые обязанности в отношении домочадцев полноценно не выполняет, что также усваивается, а затем воспроизводится во взрослом возрасте в собственной семье. Причём, психологи установили жёсткую закономерность – ребёнок, выросший в уважении к своему отцу и матери, более жизнеспособен и оптимистичен. Он живёт в большей гармонии с самим собой и с окружающими. Если же уважения к родителям было потеряно, то это сказывается самым разрушительным образом и на его самоощущении и в будущем на особенностях его собственной семьи.2.3. Мотивы материнства современных российских женщинОтрицательное отношение к мужчине, часто основанное на реальных обидах, может переноситься на ребенка, который в результате отвергается матерью: "Если он [отец ребенка]* не хочет, зачем я буду [растить сына]...". Очень многим не нужен и ребенок, если не нужен его отец. С другой стороны в большинстве случаев, если нужен мужчина, то нужен и ребенок от него: желание иметь ребенка очень многими связывается с любовью к конкретному мужчине. Кстати, в этих случаях, как правило, хотят сына. Причем речь идет именно о желании родить, не обязательно осуществляющемся на практике. Если же оно осуществляется, то часто в весьма неблагоприятных экономических и социальных условиях, поскольку такая мотивация для некоторых очень сильна. Лучше всего подобное отношение к материнству выражено известной фразой из песни Вероники Долиной: "Когда б мы жили без затей, я нарожала бы детей от всех, кого любила, всех видов и мастей"."Каждый следующий мужчина [в моей жизни] ... вызывает во мне желание родить от него ребенка", ".. .ребенок хочет родиться от некоего красивого чувства"; "У меня есть подруги, они родили детей от любимых мужчин, и, несмотря на то, что мужчины отказались жениться, они любили их так сильно, что... просто... они не смогли ничего сделать [аборт], они оставили детей расти"; "Одна, - знаете, "когда б мы жили без затей"... - родила себе таким образом двоих мальчиков и девочку. Она совершенно не способна контролировать ситуацию". Такая любовь может быть и единственной в биографии женщины, тогда "все", кого она любила, равны одному - тем сильнее ее решимость родить ребенка именно от него, и ни от кого другого. Некоторые хотят иметь ребенка только от мужчины, с которым ее связывают многолетние отношения, несмотря на то, что они не могут пожениться или даже просто жить вместе: "Я знаю точно, абсолютно, кого я хочу, чтобы он стал их отцом. Я даже не могу представить себе кого-то другого в качестве отца моих детей".Конечно, ребенок может быть нужен и сам по себе, не обязательно в связи с мужчиной. Поэтому можно выделить группу мотивов, которые обозначили "ребенок". Мужчина иногда имеет скорее инструментальное значение "отца моих детей". Такой подход в некоторой степени характерен для некоторых женщин. Ребенок же иногда бывает нужен, вначале скорее как игрушка: "Вы знаете, девочки играют в куклы, и я хотела что-то вроде такой собственной куклы для себя"; "Я любила играть в куклы. Я очень это любила!" [в ответ на вопрос, почему хотела детей], и даже: "Я думаю, если в человеке чего-то такого нет [любви к игре в куклы], это ненормально", но во всяком случае как нечто отдельное от себя: "Когда детей двое - уже становится ясно, что это самостоятельная материя, дети. И уже видно, что они очень независимы в своих рассуждениях, и приходится это принять". Желание иметь ребенка как такового может сосуществовать с потребностями, завязанными на мужчину или что-то еще, а может быть нужен и только ребенок. Но и в случае сосуществования с другими потребностями ребенок может представляться наиболее значимой из них: "Я всегда хотела иметь первого [ребенка], первый есть первый".Кому-то просто приятны маленькие дети: "Я просто всегда очень любила детей", кого-то притягивает детство как таковое, а жизнь бок о бок с ребенком позволяет до некоторой степени вновь пережить свое собственное детство: "Так [общаясь с ребенком] я могу позволить себе вернуться в свое собственное детство в гораздо большей степени, чем я могла бы это делать без ребенка". Некоторые испытывают желание заботиться о ком-то маленьком, своем: "что-то мое, собственное, родное"; "ну, как... ребенок для себя, свой ребенок - вырастишь, выкормить"; "это были чужие дети, абсолютно, я всегда это чувствовала [о школьниках-учениках]... И я еще хочу, чтобы они были похожи, во всех плохих даже чертах характера, на меня и, что ж... на отца, которого я для них выбрала [о своих детях, которых хочет родить]". И даже: "... пусть они идут к черту, чужие дети, лучше родить своих"; или - о теперь своем: "...Вы понимаете, ребенок, каким бы он ни был, я уже не смогла бы от него отказаться [о процедуре усыновления]... как только я увидела ее, я тут же поняла, что этот ребенок будет мой, что это мой ребенок". "Если я решусь сделать что-то еще, - это, может быть, только усыновить еще одного ребенка". При этом "усыновление - это только для крайних случаев, вроде моего"; ребенок - уже не свой для отказавшейся от него матери: "Я просто не хочу его видеть, это уже не мое".Иногда желание рожать детей перерастает во что-то вроде страсти, которой невозможно сопротивляться, становится подлинным удовольствием: для Нади материнство стало в определенном смысле чем-то безусловным после того, как она родила первого ребенка. Надя обнаружила, что отныне аборт для нее невозможен: "Я думаю, аборты можно делать, пока у вас нет детей, но после того как у вас уже есть ребенок, вы знаете, какое наслаждение общение с малышом доставляет вам, как вы можете отказать себе в этом удовольствии? -...Я получала именно удовольствие, наслаждение от ребенка". Впрочем, радость, связанная с появлением ребенка на свет, может объясняться не только удовольствием от общения с малышом.