ПСИХО-СОЦИАЛЬНАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИКАМИ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ

ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I. СУЩНОСТЬ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ
1.1 НЕОБХОДИМОСТЬ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ В ВООРУЖЕННЫХ СИЛАХ РФ
1.2 ЮРИДИЧЕСКИЙ СТАТУС АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ
1.3 СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ
ГЛАВА II. АНАЛИЗ ПСИХО-СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИ-КАМИ
2.1. АНАЛИЗ ПСИХОСОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИКАМИ АГФ
2.2. СОДЕРЖАНИЕ ПСИХОСОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИКАМИ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ
ГЛАВА III. СОДЕРЖАНИЕ ПСИХОСОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИКАМИ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ
3.1. ПСИХОСОЦИАЛЬНАЯ РАБОТА С СОЦИУМОМ ПО ИНФОРМИРОВАНИЮ НАСЕЛЕНИЯ ОБ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЕ
3.2. НАПРАВЛЕНИЕ ПСИХОСОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИКАМИ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. НОРМАТИВНО-ПРАВОВЫЕ ДОКУМЕНТЫ
2. ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА
ПРИЛОЖЕНИЕ

ПСИХО-СОЦИАЛЬНАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ РАБОТЫ С ПРИЗЫВНИКАМИ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ГРАЖДАНСКОЙ СЛУЖБЫ

Суд пришел к выводу, что члены религиозной организации, не имеющей документа, подтверждающего ее существование на соответствующей территории на протяжении не менее пятнадцати лет, в силу абзацев третьего и четвертого пункта 3 статьи 27 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» не пользуются правом, предусмотренным положением пункта 4 статьи 3 названного Федерального закона, согласно которому гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой.
17 июня 1999 года судебная коллегия по гражданским делам Ярославского областного суда оставила решение суда первой инстанции без изменения, а жалобу И.М. Щурова « без удовлетворения. 3 августа 1999года председатель Ярославского областного суда отказал в принесении протеста на данные судебные решения. «Что касается примененного в деле гражданина И.М. Щурова « члена Религиозного общества Свидетелей Иеговы в городе Ярославле другого содержащегося в пункте 4 статьи 3 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» положения, а именно о том, что гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой, то это положение фактически воспроизводит статью 59 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Федеральный закон, о котором идет речь в данной конституционной норме, может определить условия и порядок замены военной службы альтернативной гражданской службой, однако само закрепленное ею право не нуждается в конкретизации и является, как следует из статей 18, 28 и 59 Конституции Российской Федерации, непосредственно действующим, притом именно индивидуальным правом, т.е. связанным со свободой вероисповедания в ее индивидуальном, а не коллективном аспекте, а значит, должно обеспечиваться независимо от того, состоит гражданин в какой-либо религиозной организации или нет.».
В течение трех лет ведется общественная кампания за введение альтернативной гражданской службы (АГС), в которой участвуют правозащитные организации Москвы, Екатеринбурга, Новосибирска, Нижнего Новгорода и ряда других городов России. Правозащитники рассматривают введение альтернативной гражданской службы как первый шаг к реформированию армии, которое должно идти в направлении ее профессионализации. Вот что считает по этому поводу председатель Пермского областного отделения международного общества «Мемориал» А. М. Калих: «Что касается военной реформы, то мы поддерживаем концепцию дальнейшего сокращения и профессионализации Вооруженных Сил, создания сравнительно малочисленной (армия США - около 500 тысяч человек плюс 230 тысяч вне страны), но мобильной, вооруженной самой современной техникой и оружием армии, отказа от всеобщей воинской повинности (которая должна применяться только в военное время) и введения контрактного призыва.
Следует обратить внимание на три принципиальных положения:
Мы против сокращения армии как самоцели, против бессмысленного сокращения, которое лишь обескровливает армию. Устаревшая, перешедшая к нам из советских времен мобилизационная модель, в реальности подменяет настоящее сокращение созданием мобилизационных резервов. В результате – огромное количество ржавеющей, устаревшей техники некому обслуживать, при всей ее огромной численности, армии не хватает людей.
С нашей точки зрения, насильственный военный призыв является основной причиной тяжелой болезни армии: в ней вынуждены проходить, точнее, – имитировать службу те, кто не имеет к этому ни призвания, ни желания. Отсюда массовое уклонение от призыва (в среднем ежегодно - от 40 до 60 тысяч), коррупция в военкоматах и призывных комиссиях. Во многом отсюда вытекают и так называемые неуставные отношения, бесконечные побеги военнослужащих, расстрелы сослуживцев и т. п.
На сегодняшний день основные усилия правозащитных организаций, участвующих в кампании за введение АГС, направляются на защиту прав «отказников» в суде. Однако, поскольку единые подходы к методам защиты, ее юридическая и психологическая составляющие не выработаны, успехи правозащитников в разных регионах пока не впечатляют. Второй слабый момент заключается в том, что координация усилий правозащитных организаций с органами местной власти, способная существенно повысить результативность их деятельности, пока практически отсутствует. Наконец, до последнего времени правозащитные организации не ставили перед собой задачу воспроизведения модели АГС на практике.
Пожалуй, пока единственный эксперимент такого рода был поставлен Пермским «Мемориалом» и Центром поддержки демократических молодежных инициатив. В 1999-2000 годах эти организации реализовали в Пермской области проект, целью которого было на практике отработать модель прохождения молодыми людьми альтернативной гражданской службы. Задача инициаторов проекта заключалась в том, чтобы опытным путем получить ответы на следующие вопросы: каким должен быть срок прохождения альтернативной гражданской службы? Какие организации могут стать базовыми для прохождения альтернативной службы (только ли государственные и муниципальные, или общественные тоже)? Каковы должны быть размеры финансирования служащих АГС? Как организовать подготовку и обучение служащих АГС? как организовать режим дня служащего АГС (питание, рабочий день, отдых)? Как решать вопросы психологической адаптации служащих АГС к условиям работы в хосписе, центре социальной защиты населения и т.д.? Где должны проживать служащие АГС (дома, в общежитии)? Как наладить контроль за прохождением АГС каждым из служащих? Какой должна быть система санкций за нарушения порядка прохождения АГС и поощрений за добросовестное исполнение обязанностей?
В рамках данного эксперимента была разработана и реализована на практике система психологической и юридической подготовки призывников к защите своего права на АГС в суде.
Суть пермской методики в работе с «отказниками» заключается в следующем. На предварительном этапе ВСЕ молодые люди призывного возраста должны получить максимум информации: о своем праве на АГС, о возможности получить бесплатную юридическую консультацию, о проведении в вузах, техникумах, лицеях и школах информационных встреч для всех, кто принял решение добиваться замены военной службы на АГС. На следующем этапе для юношей, выразивших намерение проходить АГС, организуется трехмесячная волонтерская стажировка в социальной службе «Мемориала», в государственных структурах (социальной, экологической, медицинской и т. д.). Это дает возможность юношам делом доказать готовность к АГС и помогает понять истинность их намерений и убеждений.
Для тех юношей, которые добросовестно проходят трехмесячную волонтерскую стажировку, проводится детальная юридическая и психологическая подготовка, психологические тренинги, правовые игры, сбор необходимых документов, характеристик и т. д. для представления в призывные комиссии и суды. Кроме того, им помогают защитить свое право на АГС в суде. После завершения судебного процесса – вне зависимости от того, был ли он успешным или нет – участники проекта, координаторы в регионах делают все зависящее от них, чтобы молодой человек сохранил интерес к волонтерской работе, принимал участие в гражданских, антивоенных акциях.
Следует признать, что сегодня почти единственной общественной силой, способной целенаправленно противостоять этим тенденциям, являются организации третьего сектора. В условиях, когда федеральные законодательная и исполнительная власти, по сути, саботируют принятие закона об АГС, у организаций третьего сектора не остается другого выбора, кроме организации давления снизу, расширения общественного движения за введение АГС в России. Как изменить общественное мнение, зачастую враждебно настроенное по отношению к тем, кто открыто заявляет о нежелании проходить военную службу, кто требует предоставить ему конституционное право на АГС? В какой-то степени пермский «Мемориал» и Центр поддержки демократических молодежных инициатив пытаются подойти к решению этих проблем в новом масштабном проекте, к реализации которого они приступили в октябре 2000 г. Цели проекта: расширить и активизировать не только в Перми, но и в других регионах России (в частности, в Санкт-Петербурге, Самаре, Рязани, Томске и Братске) движение молодежи за осуществление ее конституционного права на замену военной службы альтернативной гражданской службой; создать условия для передачи опыта, накопленного в Перми, правозащитным организациям вышеназванных регионов, подготовить актив, будущих лидеров движения добровольцев и «отказников» по убеждениям; добиться, чтобы за два предстоящих года как минимум в 5 регионах России появились активно действующие молодежные общественные организации под условным названием «Армия добра», нацеленные на развитие двух тесно взаимосвязанных движений – волонтерского и движения за введение АГС.
В Перми добровольчество стало базой для отработки модели несения молодыми людьми альтернативной гражданской службы, однако, возможности этого движения, ориентирующего молодых людей на гуманитарные ценности, много шире. Сегодня, когда молодежь находится в условиях своеобразного правового, информационного и нравственного вакуума, этому следует уделять особое внимание. В противном случае, мы получим несколько поколений, для которых такие ценностные понятия, как свобода, демократия, права человека – будут лишь отвлеченными абстракциями, не затрагивающими существа их жизни. Пермский опыт подтверждает, что наилучший контакт с молодежью начинается с добровольчества и именно здесь молодые люди получают неоценимый опыт социализации. Добровольчество может стать питательной средой для множества демократических инициатив, но для этого движение должно стать действительно масштабным, получить официальный статус, признание со стороны общественности и властей. По мнению пермских правозащитников, вовлечение молодежи в добровольческое движение должно стать основой молодежной политики и на государственном уровне, и на уровне организаций, осуществляющих молодежные программы.
Казалось бы, законодатель, рассмотревший 17 апреля этого года законопроект об альтернативной гражданской службе в первом чтении, ответил утвердительно на вынесенный в заголовок брифинга вопрос, присягнув на верность Конституции Российской Федерации, которая гласит: «Гражданин Российской Федерации в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение военной службы, а также в иных установленных федеральным законом случаях имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой» (ст. 59).
Во-первых, в российской Конституции немало статей, которые являются лишь «протоколом о намерениях», а не руководством к действию. Это, например, конституционно закрепленное положение о том, что Российская Федерация является социальным государством, в то время как ни определения, ни тем более механизмов реализации этой амбициозной декларации по-прежнему нет. В этом отношении ничто не мешало идее гражданской альтернативной службы (далее – АГС) продолжать ждать своего часа неопределенное время.
Во-вторых, напряженный фон, на котором разворачивается принятие закона, и сохранение серьезных противоречий в понимании ключевых проблем различными политическими силами, участвующими в этом процессе, способны посеять сомнения в ценности принимаемого закона. Сюда в первую очередь следует отнести требование доказательности убеждений гражданина, выбравшего АГС, и срок ее прохождения, который в законопроекте определен в четыре года, т.е. вдвое больше, чем для армейской службы.
И, наконец, третье - принятие закона еще не означает, что он будет работоспособным. Отсутствие внятных и продуманных регламентов реализации любой идеи способно лишь дискредитировать ее и не решить, а создать новый клубок проблем. Это в полной мере относится и к введению альтернативной гражданской службы.
Попытаемся вкратце взглянуть на проблему АГС с разных ракурсов.
Даже некоторым участникам дискуссии малоизвестен тот факт, что введение альтернативной гражданской службы в России - отнюдь не новация, а скорее реставрация давнишних российских политических традиций. Освобождение от военной службы по религиозным убеждениям было введено в России еще в XVIII в. при Екатерине II в отношении, например, переселенцев из Пруссии - менонитов, которые помимо общих протестантских ценностей проповедовали пацифизм и отказ, от любых клятв включая присягу. Со временем эта льгота была распространена на духоборов, молокан, евангелистов, баптистов и членов некоторых других религиозных общин. Отказывались от военной службы и последователи учения Льва Толстого. Правда, реальная история АГС в Российской империи складывалась не безоблачно. Например, во время Первой мировой войны «отказники» стали испытывать гонения со стороны официальных властей, столкнувшихся с массовыми проявлениями пацифизма населения.
Любопытно, что большевики признали право на АГС специальным декретом от 23 января 1918 г. «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям». Институт АГС просуществовал в СССР до 1939 г. Его отмена была мотивирована тем, что за предыдущие два года ни одно лицо не заявляло отказа от службы в армии по убеждениям. В том же году был принят закон «О всеобщей воинской повинности», который юридически отменил АГС в СССР.
Табу с этой темы было снято в конце 80-х годов. В 1991 г. в Конституцию была внесена статья о возможности замены военной службы на альтернативные гражданские обязанности. Однако непосредственно стартом процесса общественной дискуссии по вопросам АГС можно считать 1992 г. – год подготовки первого законопроекта об альтернативной гражданской службе в России.
Эта дискуссия продолжалась ровно десять лет и носила напряженный и драматический характер. Достаточно напомнить, что однажды, в декабре 1994 г., законопроект «Об альтернативной гражданской службе» был принят Государственной думой в первом чтении, однако отклонен во втором. В 1998 г. Дума вновь отклонила доработанный проект и окончательно сняла его с рассмотрения.
17 апреля 2002 г. состоялось первое слушание нового законопроекта, внесенного правительством, в Государственной думе. Однако предшествовавшие этому политические коллизии гарантий его принятия не дают.
Дебаты по поводу идеи об АГС происходят на фоне резкого падения авторитета силовых структур в глазах населения, роста политической напряженности вокруг вооруженных сил и стремления значительной части молодежи уклониться от военной службы как непрестижного вида деятельности, в последние годы сопряженного с опасностями. Так, по данным недавно проведенного ВЦИОМом опроса 1200 юношей, лишь 12% изъявили желание и готовность идти в армию по призыву, 23% согласились бы на это без особой охоты, 19% подчинились бы призыву с крайним нежеланием и 9% относятся к призыву со страхом, отвращением и ожиданием всего самого плохого.
Отсюда понятен глубинный, содержательный конфликт, сопровождающий принятие закона: общественные и гражданские организации, лоббирующие идею АГС, настаивают на религиозных и идеологических мотивах отказа от воинской службы, в то время как их оппоненты в лице силовых структур видят в АГС механизм уклонения от призыва в армию. Проблема «уклонистов» давно стала головной болью для Министерства обороны. Там видят прямую связь между введением АГС и снижением обороноспособности страны.
По неофициальным данным, например, Союза комитетов солдатских матерей, число «отказников» в настоящее время составляет 30-40 тыс. человек. Есть и более масштабные прогнозы – 100 тыс. человек, которые (при общей цифре призыва 340 тыс. по данным Минобороны) представляются неоправданно завышенными. При этом утверждается, что подавляющее большинство из них готовы проходить АГС. Однако в это верится с трудом.
Во-первых, вряд ли столь значительное число молодых россиян глубоко проникнуты идеями пацифизма, скорее это массовое проявление недоверия к институту военной службы, что отнюдь не одно и то же.
Во-вторых, хорошо известен социологический феномен принципиальных различий между намерениями людей и их конкретными действиями (классический пример: подавляющее большинство пришлого населения Крайнего Севера - до 70% - сообщает о желании покинуть регион, в то время как практические действия предпринимают не более 10%). Поддержка идеи АГС на этапе общественной дискуссии никак не означает, что в момент реального выбора эти молодые люди поступят на гражданскую службу.
В-третьих, нельзя не обратить внимание на тот факт, что родители относятся к армейской службе с гораздо большим драматизмом, чем сами будущие призывники. Например, в рамках уже упоминавшегося опроса ВЦИОМа со страхом и отвращением к призыву относятся 9% молодых людей и 28% родителей. Таким образом, солдатские матери явно преувеличивают потенциальную численность «альтернативщиков», под которыми они понимают не убежденных пацифистов, а детей, убежденных родителями в опасности армейской службы.
В действительности же молодежь призывного возраста состоит из нескольких групп: намеренных служить по призыву; имеющих отсрочку в связи с учебой, по семейным обстоятельствам и пр.; освобожденных от призыва; сторонников АГС по убеждениям; «уклонистов». Интрига в том, что последняя группа постарается избежать как военной, так и гражданской службы. Об этом, в частности, свидетельствуют результаты другого обследования по проблемам АГС, проведенного Институтом молодежи. Не новость, что установки молодежи значительно дифференцированы в зависимости от социального статуса семей, уровня образования родителей, наконец, от места жительства. Для сельской молодежи и молодежи из провинции служба в армии – не просто обязанность, а механизм социализации и даже вертикальной социальной мобильности. Они вырываются за пределы стагнирующих социумов и рассматривают армию как возможность получения профессии, социальной информации и социального опыта. Для молодых людей столиц и мегаполисов армейская служба не только мало престижна и опасна, она откладывает доступ к получению образования, замедляет профессиональный и карьерный рост. Так, в Москве юношей, предпочитающих воинскую службу, не более 10%, а желающих служить «альтернативно» - 36%. И того, и другого постарались бы избежать 40% (примечательно, что еще более весома последняя группа в С.-Петербурге - 47%) [24.с.66].
Новый Трудовой кодекс, вступивший в силу в феврале 2000 г., не рассчитан на специфику трудовых отношений в рамках АГС. Отсутствие ответов на эти вопросы поставит в тупик и работодателей, и службы занятости, которые, судя по всему, будут курировать АГС, и, в конечном счете, самих работников, выбравших этот экзотический с точки зрения трудового права вид занятости [3.с.66].
Третий блок вопросов связан с расходами государственного бюджета. Их величина зависит от принципа экстерриториальности, на котором в процессе подготовки закона настаивали военные ведомства. Если удастся решить вопрос о занятости альтернативщиков на локальных рынках труда, это не потребует дополнительных финансовых ресурсов, связанных с их перемещением в другие регионы, обеспечением их жильем, питанием и пр. В случае экстерриториальности значительных расходов не избежать. По приблизительным оценкам затраты госбюджета на одного АГС-служащего находятся в диапазоне от 9 до 74 тыс. руб. в год - разница, безусловно, принципиальная. Похоже, что экстерриториальность введет госбюджет в убыток. По-видимому, этот аргумент должен сыграть решающую роль в дискуссии по поводу места прохождения АГС.