Вопрос о соотношении модальности и предикативности

Содержание.
Введение
Глава 1. Модальность и предикативность как универсальные функционально-семантические категории языка.
1.1. Категория модальности и ее роль в процессе порождения речевого высказывания
1.2. Категория предикативности через призму процесса речепорождения
Глава 2 Проблематика соотношения модальности и предикативности в английском языке.
Заключение
Библиография

Вопрос о соотношении модальности и предикативности

Осуществление связи между субъектом и признаком может быть обусловлено волей говорящего, который выражает пожелание или требование; чтобы эта связь стала действительной. В зависимости от степени выраженности волеизъявления, его адресованности или неадресованности в пределах модальности волеизъявления различаются две разновидности — императивная модальность и оптативная модальность, выражаемые соответственно императивными и оптативными модальными типами предложений: Go! Let's go! Let him go! If only it were spring now! I wish it were spring now.
И, наконец, говорящий может оценить связь между субъектом и признаком как возможную или вероятную, в достоверности которой он выражает уверенность или сомнение. Предметом оценки в данном случае являются не отношения внутри пропозиции, а вся пропозиция в целом в плане ее соответствия или несоответствия действительности. Учитывая тот факт, что оценка соответствия содержания высказывания действительности зависит от полноты знаний говорящего, данный тип модальности можно назвать эпистемической модальностью (от греч. epistemus - знание) (Lyons, 1984).
Эпистемическая модальность выражается в основном лексическими маркерами, в разной степени связанными со структурной моделью предложения — модальными словами и модальными фразами с предикатами пропозиционального отношения (типа I believe), модальными конструкциями (типа it seems, it is sure), а также модальными глаголами в эпистемическом значении.
Таким образом, в целом модальность можно определить как языковую категорию, выражающую оценку говорящим отношения высказывания к действительности с точки зрения способа существования связи между субъектом и его признаком, степени познанности этой связи говорящим или ее желательности. Данная категория тесно связана с коммуникативным намерением говорящего и реализуется в процессе общения в форме разнообразных коммуникативно-синтаксических и модальных типов высказываний в различных речевых актах.
1.2. Категория предикативности через призму процесса речепорождения
Рассматривая выше этапы порождения речи, необходимо отметить, что все описанные три этапа в совокупности могут быть сведены к словесно-грамматическому оформлению высказывания в процессе порождения речи. Это означает, что после того, как в предложение заложен опре­деленный замысел и тем самым сложилось конкретное отношение го­ворящего к высказываемой мысли, сообразно этому выбираются слова и оформляются по соответствующим грамматическим правилам того или иного языка, на котором осуществляется высказывание.
Весь этот процесс осуществляется категорией предикативности. Именно на этом, третьем, этапе порождения речи «срабатывает» категория предикативности как основной, постоянно действующий грамматический признак предложения. Категория предикативности в соответствии с заложенным тем или иным модальным значением, регулируемым категорией модальности, создает структурное строение предложения по существующим грамматическим правилам данного конкретного языка и тем самым обеспечивает отнесенность содержания предложения к действительности. Этот процесс осуществления функциональных обя­занностей категории предикативности характеризуется тем, что она, пронизывая все материальное тело предложения, обеспечивает вза­имодействие всех его компонентов согласно существующим правилам синтаксических отношений данного конкретного языка.
Понятие предикативности получило различную интерпретацию в синтаксических исследованиях разных лет: «Под предикативностью, например, имеют в виду выражение субъектно-предикатных (предикативных) отношений; однако данная трактовка не объясняет наличия в русском языке одночленных (нерасчлененных) предложений <...> Более широкое признание получила трактовка предикативности как отнесенности высказывания к действительности» (Краткий справочник 1995, 318). В одних работах предикативность определялась как законченность мысли и законченность соответствующего ее словесного выражения (Шахматов 2001, 20). В других ее выразителем предполагалась только глагольность (Пешковский 2001, 169-181).
Кроме того, предикативность, характеризующая каждое предложение, понимается как «предикативное отношение между структурно-смысловыми опорами мысли - предложения - субъектом и предикатом, выражающееся в языковых категориях времени, модальности и лица» (Золотова 2001, 358).
Совершенно определенно ученые утверждают, что «предикативный признак приписывается предмету говорящим, причем отнесенность признака к предмету сопоставляется с моментом речи, <...> оценивается говорящим в модальном плане» (Лекант 1976,11).
В.Г. Адмони в отношении предикативности говорит следующее: "Такое активное, динамическое утверждение, происходящее в момент построения предложения или его воспроизведения и являющееся обязательным условием всякого предложения, и есть содержание той важнейшей синтаксической категории, которая обычно носит наименование "предикатиыного отношения" или просто "предикативности" (Адмони, 1955, с.38). Таким образом, "предикативностью" здесь называется та расчлененность на два компонента, т.е. субъект и предикат суждения, которая якобы обязательна для каждого предложения.
Такое понимание роли "предикативного отношения" близко к шахматовскому пониманию этого отношения. Но для А.А. Шахматова "предикативное отношение" (слова "предикативность" А.А. Шахматов, насколько мне известно, не употребляет) - это, с одной стороны, отношение, в котором стоят друг к другу члены коммуникации, т.е. замаскированные субъект и предикат суждения, а с другой стороны, отношение, в котором стоят друг к другу подлежащее и сказуемое (Шахматов, 2001), т.е. языковые выражения субъекта и предиката суждения. Следовательно, по А.А. Шахматову, "предикативное отношение" - это то, что лежит в основе всякого предложения (поскольку в основе всякого предложения лежит коммуникация), и то, что возможно только в двусоставном предложении (поскольку только в нем есть подлежащее и сказуемое). Он утверждал, что психоло­гический субъект и предикат, сочетаясь между собой, обра­зуют предикативное отношение (там же).
В логико-психологической характеристике предложения содержится ряд положений, которые имели положительное значение для дальнейшей разработки теории предложения. Сторонники этой точки зрения исходили из того, что компоненты предикативного отношения (субъект и предикат) могут быть выражены и не­лексическими средствами языка (формой глагола, вспомо­гательным словом и интонацией). Понятие психологической структуры объединяло все типы предложений как обязатель­но двучленные, так и нерасчлененные на субъект и преди­кат. Предикативность в психологическом понимании ха­рактеризует все предложения, в том числе односоставные, однословные, тогда как предикативность в грамматическом понимании - только двусоставные. Кроме этого, ученые дан­ного направления вслед за представителями античной тео­рии отмечали значимость глагола в предложении.
К шахматовскому пониманию "предикативного отношения" близко и то, что А.М. Пешковский называет "сказуемостью" (слова "предикативность" А.М. Пешковский не употребляет, хотя "предикативный" и "сказуемостный" для него совершенно то же самое, и поэтому в принципе "предикативность" и "сказуемость" тоже должны были бы значить для него то же самое) (Пешковский, 2001). Однако, как известно, для А.М. Пешковского "сказуемость" - это не только то, что делает сказуемое сказуемым, но и то, что делает предложение предложением, поскольку для него сказуемое - это и есть то, что делает предложение предложением, т.е. поскольку для него нет предложения без сказуемого. Расширяя так понятие сказуемого и в то же время отождествляя его с предикатом (он так прямо и говорит: "сказуемое иначе называется предикат.., а самый процесс выражения мысли посредством "сказуемостных" слов и форм - предицированием, или предикацией" (там же, с.84)). А.М. Пешковский тем самым, конечно, отождествляет предложение и суждение. Правда, приписывая в то же время сказуемому известную морфологическую природу, т.е. утверждая, что есть особые слова или формы, которым свойственно быть сказуемыми, он как будто и ставит для сказуемого известные рамки, но эти рамки, в сущности, только усугубляют противоречивость его теории "сказуемости", так как оказывается, что "сказуемость" в то же время еще и свойственна слову или словосочетанию самому по себе, вне предложения (Пеш­ковский 1938, 175).
Но при этом А.М. Пешковский не отказался от понятия предикативности как отношения между подлежащим и сказуемым. Хотя ученый не сформу­лировал особого понимания предикативности, однако он до­статочно обстоятельно осветил одну из сторон предикатив­ных отношений - функции сказуемого - предиката (там же).
В нашей работе принято понимание предикативности В.В. Виноградовым, который утверждал, что предикативность - это абстрактная грамматическая категория, сущность которой составляет «отнесенность высказываемого содержания к реальной действительности, грамматически выражающаяся в категориях (синтаксических, а не только морфологических) модальности, наклонения, времени и лица» (Виноградов, 1975, с.227).
Следовательно, предикативность является своеобразным грамматическим значением простого предложения - категорией, которая целым комплексом формальных синтаксических средств соотносит сообщение с тем или иным временным планом действительности: структурная схема предложения обладает грамматическими свойствами, которые позволяют обозначить, что то, о чем сообщается, либо реально осуществляется во времени (настоящем, прошедшем, будущем), то есть имеет реальный временной план, либо мыслится как возможное, должное, желаемое, то есть имеет ирреальный план, или временную неопределенность.
В результате понятие предикативности как абстрактной синтаксической категории складывается из понятий: структурная схема, временной план сообщаемого и реальность/ирреальность сообщаемого.
ВЫВОДЫ к главе 1.
Итак, предложение — это ре­зультат речевой деятельности, и рождается оно в механизме порождения речи в устной или письменной форме.
Основными постоянно присутствующими и обязательными грамматическими признаками предложения являются категории коммуникативности, модальности, предикативности и инто­национно-просодические средства. Все эти ка­тегории, равные по степени значимости, являются обязательными признаками предложения, в то же время каждая в отдельности раз­личается отношением содержания предложения к действительности: категория коммуникативности - целеустановкой, модальности - определением замысла предложения, предикативности — созданием структуры пред­ложения и т.д..
Как показал проведенный анализ теоретического материала, вопрос о содержании модальности как фундаментальной языковой категории, средствах ее формального выражения - один из самых сложных в современном языкознании. Мнения лингвистов относительно модальности сходятся в том, что в основе этой категории лежит отношение содержания высказывания к действительности, которое мыслится в плане реальности / ирреальности сообщаемого.
Представление о сущности предикативности (как и сам термин) также не является однозначным. Наряду с концепцией В.В. Виноградова и его школы термином "предикативность" обозначают также свойство сказуемого как синтаксического члена двусоставного предложения. Понятие предикативности входит в состав понятий "предикативная связь", "предикативные отношения", которыми обозначают отношения, связывающие подлежащее и сказуемое, а также логического субъекта и предиката; в таком употреблении предикативность осмысляется уже не как категория наивысшей ступени абстракции (присущая модели предложения как таковой, предложению вообще, независимо от его состава), а как понятие, связанное с уровнем членения предложения, то есть с такими предложениями, в которых может быть выделено подлежащее и сказуемое.
При этом частной реализацией предикативности в предложении являются синтаксические категории модальности, темпоральности и персональности, хотя каждая из категорий обладает собственным значением, содержанием и набором формальных средств и показателей.
В связи с этим возникает необходимость рассмотреть функционирование данных субкатегорий в рамках предикативности предложения на примере английского языка, о чем пойдет речь во второй главе настоящего исследования.
Глава 2. Проблематика соотношения модальности и предикативности в английском языке.
В академической грамматике русского языка, где предикативность рассматривается как отнесение содержания предложения к действительности, отмечается вместе с тем, что «общее грамматическое значение отнесенности основного содержания предложения к действительности выражается в синтаксических категориях модальности, а также времени и лица» (Грамматика русского языка, 1954). Таким образом, модальность и предикативность рассматриваются здесь как явления одного порядка: в обоих случаях это отнесенность содержания предложения к действительности, хотя они полностью не отождествляются друг с другом, поскольку предикативность, по мнению авторов грамматики, выражается не только в категории модальности, но и в категориях времени и лица, то есть понятие предикативности оказывается шире понятия модальности.
Этой точки зрения придерживаются многие исследователи: О.В.Трунова (1981), Н.Ю. Шведова (I960), В.Н. Бондаренко (1979).
Согласно иной точке зрения, «модальные категории показывают целевую установку речи: утверждение, отрицание, приказание, пожелание, допущение и т.п.», а предикация, или предикативное отношение, сводится уже к категориям времени и наклонения, поскольку категория лица «может входить в предикацию, но не обязательно» (А.А.Реформатский, 1960, с.268).
В.З. Панфилов указывает на тесную связь субъективной модальности и предикативности, т.к. «различие суждений по субъективной модальности находит свое языковое выражение и, в частности, выражается в предложении не только специальными модальными словами, но и формами наклонения глагола и другими глагольными формами»: «Если предикативность есть отнесенность содержания предложения к действительности, - пишет он, - то различные виды субъективной модальности указывают на то, как, с точки зрения говорящего, оно соотносится с действительностью, то есть на характер этой отнесенности» (В.З. Панфилов, 1977, с. 186).
Некоторые ученые относят предикативность к сказуемостным свойствам (например, М.И. Стеблин - Каменский, А.М.Пешковский и др.).
Трудно согласиться с такой точкой зрения, т.к. предикативность - это свойство всего предложения в целом, а не какого - либо одного члена предложения, в том числе и сказуемого.
На наш взгляд, предикативность является наиболее существенным признаком речевого высказывания, поскольку именно предикация включает сказанное в систему бытия. В связи с этим рассмотрим структурные средства выражения предикации в английском языке.
Наиболее полным ее выражением в английском языке, как и в русском языке, является двучленная структура «подлежащее – сказуемое», которая включает:
1) отношение говорящего к другим лицам и предметам, упомянутым в предложении, что находит выражение в грамматических категориях лица и числа;
2) временную соотнесенность речевого акта с любыми действиями, о которых идет речь в предложении, грамматически выраженную категорией времени;
3) отношение действия, упомянутого в предложении, к действительности с точки зрения говорящего, выраженное категорией модальности [там же, c. 35].
На уровне грамматических форм модальность обычно трактуется через систему наклонения - грамматическую категорию глагола, определяющую модальность действия, т.е. обозначающую отношение действия к действительности, устанавливаемое говорящим лицом.
Рассматривая систему наклонения английского языка как грамматическое выражение модальности, мы опираемся на систему категориальных форм наклонения, разработанную А.И. Смирницким, поскольку сегодня данная система признана традиционной в теоретической грамматике английского языка (Смирницкий, 1957).
В этой системе противопоставлены изъявительное, повелительное и косвенное (сослагательное) наклонения. При этом последнее реализуется в противопоставлении четырех категориальных форм: сослагательное I (Subjunctive I), сослагательное II (Subjunctive II), предположительное (Suppositional), условное (Conditional).
Стоит отметить количественное преобладание форм изъявительного наклонения в английском языке, что, на наш взгляд, связано с тем, что главная цель любого высказывания – представить информацию о действительности, описать и объяснить факты, процессы, явления, имеющие место в реальной действительности. Данное наклонение передает действие, рассматриваемое говорящим как реальный факт, отсюда вытекает необходимость соотнесения его с той или иной временной сферой, так как ни одно действие не может происходить вне времени.
Изъявительное наклонение всегда функционирует в сочетании с подлежащим, выраженным или существительным, или местоимением, или каким-либо другим способом. Это отличает изъявительное наклонение от других, а так же и то, что изъявительное наклонение предполагает четкое соотнесение с определённой временной сферой.
Повелительное наклонение передает волеизъявление; оно выражает побуждение к действию и имплицитно тем самым подразумевает ещё не совершившееся действие, действие, долженствующее произойти в будущем; но именно потому, что выражается только желание, побуждение к совершению действия, эта форма не является формой будущего времени.
Выражение побуждения к действию, обращенное не к непосредственному собеседнику, передается конструкцией с глаголом let: let us begin; let her try again. Глагол let в этих случаях стоит в неударной позиции и десемантизирован.
Сослагательное наклонение рассматривает действие как предположительное, возможное, которое, следовательно, также не может быть соотнесено с временной сферой. Набор форм включает, во-первых, сохранившиеся из прежней парадигмы синтетические формы: be, в настоящем стилистически весьма ограниченную, в значительной степени архаичную (If it be true...), форму were, функционирующую без стилистических ограничений (If I were you, I should do it), и форму, совпадающую с парадигмой настоящего времени основного разряда, но не имеющую -s в третьем лице (I suggest that he go). Во-вторых, набор включает формы, омонимичные претериту и перфекту прошедшего времени, но отличающиеся по соотнесению во времени и по отсутствию временного значения как такового. В-третьих, набор включает аналитические формы с вспомогательными глаголами should и would.
Академик В. В. Виноградов рассматривал модальность как одну из тех синтаксических категорий, в которых выражается и конкретизируется категория предикативности с общим грамматическим значением отнесенности основного содержания предложения к действительности [Виноградов 1975, с. 268]. Он характеризует синтаксические категории модальности, времени и лица как категории, конкретизирующие и выражающие предикативность, и вводит признак точки зрения говорящего.
Таким образом, среди всех категорий, в которых находит выражение предикативность, модальность выдвигается на первое место, так как отношения сообщения, содержащегося в предложении, к действительности, - это и есть модальные отношения. Именно поэтому В. В. Виноградов отнес категорию модальности предложения к числу основных, центральных языковых категорий, обнаруживающихся в языке в разных формах. При этом главным грамматическим средством выражения предикативной модальности является категория наклонения, как изъявительного — с одной стороны, так и условно-желательного и побудительного - с другой. То есть общее грамматическое значение отнесенности основного содержания предложения к действительности конкретизируется в синтаксических категориях модальности, а также времени и лица. Именно они придают предложению значение основного средства общения, превращая строительный материал языка в живую, действенную речь.
Кроме форм глагольных наклонений, категория модальности выражается модальными частицами и словами, а также интонацией.