Мифологема «город» в поэзии серебряного века

Введение
Глава I. Теоретическая часть
1.1. Определение понятия мифологемы
1.2. Связь языка и культуры
1.3. Метод концептуального анализа и его цель
Глава II. Практическая часть
2.1. Город – происхождение
2.2. Значение
2.3. Реализация в поэзии серебряного века. Характеристика того, как это реализуется в частях речи
2.4. Коннотативные значения
Заключение
Список использованной литературы
Приложения

Мифологема «город» в поэзии серебряного века

2.3. Реализация в поэзии серебряного века. Характеристика того, как это реализуется в частях речи
В зависимости от характера ценностного значения выделяют различные виды символов.
Это могут быть исторические символы. Например, одним из символов Санкт-Петербурга является Адмиралтейство.
Адмиралтейство – это не только выдающийся памятник архитектуры, стоящий в одном ряду с лучшими творениями мирового зодчества; это здание удивительной и славной судьбы, сыгравшее исключительную роль в истории Ленинграда-Героя.
Петербург с момента своего основания неразрывно связан с морем и флотом.
Естественно, что одной из первых построек, возведенных в городе умелых корабелов и отважных мореходов, была основанная в 1704 году Адмиралтейская верфь, которая одновременно являлась мощной по тому времени крепостью, ставшее его символом, олицетворением его непреклонного мужества и высокой доблести.
Недаром башня Адмиралтейства изображена на медали «За оборону Ленинграда», которую с гордостью носят на груди защитники Города. На шпиле Адмиралтейства – кораблик.
Во время блокады шпиль был закамуфлирован чехлом из мешковины, а в здание попало пять авиабомб и свыше 30 снарядов.
Кораблик, венчающий шпиль, изображен на медали «За оборону Ленинграда».
Самым ярким представителем религиозных символов можно считать крест.
Крест – «знак знаков», который с доисторических времен служил охранительным символом почти во всех культурах мира. Скандинавы, например, изображали молот Тора, бога войны и грозы, в виде Т-образного креста.
Крест также был атрибутом богов Ассирии, Персии и Индии. У американских индейцев он представлял как человека, так и четыре стороны света и четыре ветра.
Для алхимиков крест был символом четырех элементов: воздуха, земли, огня и воды.
Встречались также такие трактовки символа креста, как «здоровье», «плодородие», «бессмертие», «союз духа и материи».
Комбинации из двух пересекающихся прямых линий представляет собой древнейшую и наиболее распространенную разновидность мистических знаков.
Практически повсеместно особый крест считается вечным символом огня и света. Исследователи мифологии видят в нем стилизованное изображение двух кусков дерева, применявшихся в древности для добывания огня.
Эзотерики наделяют крест богатой палитрой мистических значений. В частности, он считается символом священного Центра Земли, символом распространяющегося света истины, символом четырех сторон света, а, следовательно, всего земного мира, а также символом Святой Троицы (три «ветви» креста трактуются как Отец, Сын и Дух Святой).
У Уильяма Блейка особый крест - символ величайшей жертвы со стороны Христа, но у него к кресту пригвожден змей материализма.
Мандельштам много писал о Петербурге.
С детства Осип Эмильевич находился под впечатлением архитектурно-исторического облика Петербурга и этот город неразрывно вошел в самую ткань его стихов:
«Петербургские строфы»;
«Адмиралтейство»;
«Мне холодно. Прозрачная весна…»;
«В Петрополе прозрачном мы умрем…»;
«На страшной высоте блуждающий огонь…»;
«В Петербурге мы сойдемся снова…»;
«С миром державным я был лишь ребячески связан…»;
«Я вернулся в мой город, знакомый до слез…»).
Для Мандельштама характерно ощущение нерасторжимой связи времен, для него культура одновременно и исторична и вневременна, не прикреплена к определенному моменту.
Ничто не исчезает бесследно, но возрождается в новых эпохах по-новому.
Так, в «Петербургских строфах» (1913 г.) образ города рождается при совмещении пушкинского Петербурга и Петербурга XX столетия: по прежнему «чудовищна» и «жестока» Российская государственность, по-прежнему невыносима «тоска» Онегина, по-прежнему «клянет судьбу» Евгений из «Медного всадника», а на Сенатской площади чудится блеск солдатских штыков.
На площади города, у Сената – вал сугроба,
Дымок костра и холодок штыка…
Словно в воздухе струится
Желчь в городе двуглавого орла.
В стихотворении «Дворцовая площадь» – виссон (дорогая льняная ткань, символ чистоты); столпник – ангел – статуя ангела, увенчивающая Александровскую колонну на Дворцовой площади; черно-желтый лоскут – дворцовый императорский штандарт (черный двуглавый орел на желтом фоне).
Критик С. Рассадин отмечал: Город сурово прекрасный, но такой не «мой». Как прекрасен, но и отчужденно далек Нотр-Дам. Или Рим.
И вдруг… Нет, нет, конечно, далеко не вдруг, а спустя годы и годы, но все же, если держать в памяти «Петербургские строфы», то до неожиданности резко этот парадный антураж изменит свое гордое назначение.
Исследователь творчества поэта С. Рассадин написал однажды: ««Мой город», – скажет все-таки Мандельштам с кровным, семейственным нравом о Петербурге с его залами и анфиладами.
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухших желез.
Петербург! Город!
Я еще не хочу умирать;
У тебя телефонов моих номера.
Да, наконец, полноправно заявлено: «мой город», и историческое имя его повторяется как заклинание:
«Петербург!.. Петербург!»
Речные фонари, бытовая преходящая деталь отданы сиюминутности, названы «ленинградскими», а в имени воскресает то прошлое, что некогда заворожило юного Мандельштама.
И это воскрешение, эта кровная близость пришлись на трагический миг расставания. С Петром. С городом.
Предчувствуется, что со свободой.
И с жизнью.
Ленинград для поэта город детства, город в который его постоянно затягивает и манит неведомая сила. Мандельштаму милы и черные лестницы, и «рыбий жир ленинградских речных фонарей», и старые потрепанные временем дома.
2.4. Коннотативные значения
Противопоставление происходит по показателю «образ жизни»: здесь люди живут и работают. Город – это нечто большое и масштабное для одного человека.
Это некий центр активности.
Таким образом, ядро концепта «город» образуется следующими компонентами значения: административно-территориальное образование, которое превосходит по размерам a village; данное образование характеризуется определённым характером застройки, её составом и функционалом; люди, проживающие в данном образовании; жители a town (a city) отличаются определённым образом жизни; оппозиция a town (a city) — a village.
Необходимо отметить эмоциональную составляющую концепта: город обладает определённым настроением, которое характерно для его жителей, недаром говорят о настроении места.
В итоге город на основе метафорического переноса становится в сознании человека неким организмом, живущим собственной жизнью.
Эта жизнь изменчива и делится на дневную и ночную — в этом одно из основных отличий a town (a city) от a village. Деревня бедна, а город богат талантами.
Таким образом, благодаря компонентному анализу мы выделили несколько планов значения концепта «город».
Элементы пространства создают его внешний облик, его лицо, поэтому именно архитектура — основной отличительный признак города, его маркёр (достопримечательности служат своеобразным паспортом города, его визитной карточкой), определяющий (во многом, но не во всём) место города в аксиологической системе человечества.
Город возникает из небытия. В русской филологии город ассоциируется с великолепием Петербурга.
Город на Неве прекрасен и силен своими достопримечательностями.
Важно рассматривать город мо стороны лингвистического исследования. Город как символ борьбы с несправедливостью важен для всех людей своими новыми значениями. Город ассоциируется с жизнью и мучениями человека.
Город предсталяет собой нечто интересное для прохожего, который живет в изумлении и восхищении.
Город богат обилием монументов и сооружений. Важно понимать, что город – это нечто большее, чем просто объект на карте. Город – это символ жизни человека.
Заключение
В поэзии XX века характерна была особая символичность. Символика города важна для поэтов серебряного века. Город ассоциируется с мрачностью каменных гранит Невы.
Осип Мандельштам был из числа тех уникальных личностей, кто смог совместить в себе искусство и жизнь, прошлое и будущее, «родное и вселенское».
Поэт открывается нам все новыми гранями своего гения.
Интерес к истории вызвал не только исторические мотивы в поэзии, но и послужил толчком к созданию романов из жизни средневековья. Соотношение в них современного и исторического материала стало предметом изучения историков литературы.
Изучение многозначности лексики имеет особо важное значение для стилистики. Наличие различных значений у одного и того же слова объясняет особенности употребления его в речи, влияет на его стилистическую окраску.
Развитие в слове переносных значений, как правило, связано с уподоблением одного явления другому; названия переносятся на основе внешнего сходства предметов (их формы, цвета), на основе производимого ими впечатления или по характеру их движения.
В таких случаях источником полисемии могут быть метафоры, метонимии.
Ощущение рубежа веков как времени рождения трагического, обреченного поколения было присуще Осипу Мандельштаму всегда. Предчувствие великих потрясений витало в воздухе.
С самых ранних детских прогулок он впитал в себя облик державного и праздничного, «священного» Петербурга – «Над желтизной правительственных зданий кружилась долго мутная метель…»
Весь стройный мираж Петербурга был только сон, блистательный покров, накинутый над бездной.
Список использованной литературы
Книги
№ 1. Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. – М.: Наука, 1990. – С. 5 – 32.
№ 2. Архипов И. К. Проблемы языка и речи в свете прототипической семантики. – М.: НИЯК, 2003. – 87 с.
№ 3. Вежбицкая А. Из книги «Семантические примитивы». Введение // Семиотика / Под ред. Ю. С. Степанова. — М.: Изд-во Правда , 1983. - C.137 – 150.
№ 4. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. – М.: Изд-во Языки русской культуры, 1999. – 776 с.
№ 5. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. – М.: Изд-во Русские словари, 1996. – 120 с.