О таблоидном стиле в газетах

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
Глава I. Таблоидный подстиль газетно-публицистического дискурса
1.1. Особенности газетно-публицистического стиля
1.2. Таблоидный подстиль: сущность и определение
1.3. Эффект обманутого ожидания как основной лингвистический прием таблоидного подстиля
Глава II. Стилистические особенности заголовочных комплексов таблоидных изданий
2.1. Основные лингвистические особенности заголовочного текста статей таблоидного типа
2.2. Эффект обманутого ожидания как основной лингвистический прием таблоидного подстиля
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

О таблоидном стиле в газетах

Ключевой же психоэмоциональной составляющей таблоидной разновидности публицистического стиля, ее текстообразующей категорией является фамильярная тональность. Демонстрация фамильярной близости с читателем позволяет таблоидным изданиям установить контакт со «своей» аудиторией.
1.3. Эффект обманутого ожидания как основной лингвистический
прием таблоидного подстиля

Обманутое ожидание – это явление, которое не получило однозначной трактовки в современной лингвистике. Нет и четкого определения лингвистического статуса обманутого ожидания (эффект, принцип, прием, ситуация, и т.д.). Языковые средства его реализации не подвергались комплексному стилистическому исследованию. О нем писали многие авторы, но работ обобщающего характера пока нет.
Большинство исследователей, вслед за И.В. Арнольд, считают обманутое ожидание одним из типов выдвижения (актуализации) [Арнольд, 1981: 21]. Позднее Полом Гарвином был предложен термин «выдвижение» (1964). При этом изменился не только термин, но и его содержание. Теперь выдвижение стали связывать не только с отдельными словами, но и с приемами организации текста, которые способствуют максимальной концентрации читательского внимания на тех или иных его участках, участках повышенной информативности [Банникова, 1980: 68]. И.В. Арнольд под выдвижением понимает «способы формальной организации текста, фокусирующие внимание читателя на определенных элементах сообщения и устанавливающие семантически релевантные отношения между элементами одного или чаще разных уровней». К типам выдвижения лингвист относит такие стилистические явления, как повтор, сцепление, конвергенция, обманутое ожидание, сильная позиция [Арнольд, 1981: 61].
Нарушение предсказуемости составляет основу экспрессивности. Психологи считают, что стремление к сохранению положительных эмоций диктует активный поиск неопределенности, так как «полнота информации убивает наслаждение» [Матвеева, 1990: 86].
Обманутое ожидание связано с нарушением всякого рода стереотипов – социальных, стереотипов мышления, поведения, языковых и др. Ожидание характеризуется стереотипизированным отношением человека к ожидаемому объекту. Иначе говоря, в их основе лежит либо наличие знаний о сочетаемостных свойствах языковых единиц, либо единое для всех говорящих представление о нормальном развитии ситуации, о нормальном положении дел, о правилах успешного общения. В противном случае (то есть если нарушены те или иные принятые нормы) возникает ситуация обманутого ожидания.
Явление обманутого ожидания получило большое распространение в СМИ, где оно используется с целью привлечения внимания. Обманутое ожидание – своего рода прием, необходимый журналисту при «организации» интригующего диалога с читателем. Примером приема обманутого ожидания в публицистике может служить контраст между заглавием и текстом, когда по названию читатель составляет мнение о содержании текста, а дальнейшее изложение опровергает это мнение (в публикации идет речь совсем о другом). Эффекту обманутого ожидания предшествует эффект усиленного ожидания в тех случаях, когда заголовок теми или иными способами привлекает читательское внимание и побуждает обратиться к тексту [Смирнова, 2009].
Интересны примеры: «Как я ее отделала» [АиФ на Енисее, 1999]; «Жириновский снял в Кызыле голую женщину. Креста на нем нет...» [АиФ на Енисее, 1999]. На создание эффекта обманутого ожидания в данном случае «работают» лексические средства. Эти заголовки реципиент соотносит с привычным для разговорной сферы языка употреблением слов и устойчивых сочетаний (отделать в знач. «побить»; снять женщину – «заручиться согласием женщины для вступления с ней в интимные отношения»). В первом примере использование местоимения ее вместо слова квартира неминуемо вызывает эффект обманутого ожидания. Метонимическое оформление второго заголовка (ср., буквально: «картину с изображением голой женщины») также настраивает читателя на преждевременный неверный вывод о теме предстоящего повествования.
Таким образом, использование репортерами двуплановых заголовков ведет к тому, что читательское восприятие сопровождается появлением эмоционального отношения к читаемому: возникает интерес, пробуждается любопытство.
В основе приема обманутого ожидания может лежать антиципация (перенесение слова в предшествующее предложение с «предвос­хищением» соответствующего содержания) [Ахманова, 1969: 43]. При этом употребление местоимения в препозиции нарушает обычную последовательность номинаций, выполняя функцию интригующего элемента. С его помощью вводится определенная информация о предмете и достигается эффект усиленного ожидания неназванного, которое снимается постпозитивным коррелятом: «Я не выдержал. Сделал из подручного материала орудие убийства. Выждал момент, когда она успокоится и присядет. Тихонько подошел и лишил ее жизни. Пошел на это сознательно и показательно – не терплю мух в своей квартире» [Хакасия, 1997]. Эффект обманутого ожидания возник здесь благодаря использованию нехарактерных для описания такой ситуации лексических средств и неожиданному появлению в конце текста лексемы муха, опровергающей гипотезу адресата о чистосердечном признании преступника в страшном убийстве.
Эффект обманутого ожидания может создаваться при помощи парцелляции, когда лексическое значение парцеллята контрастно основному высказыванию или менее всего ожидаемо: «Щенок быстро вырос. Освоился... И загрыз хозяина» [НЛО, 1996]; «Черномырдин все-таки болеет. За "Спартак"!» [Комсомольская правда, 1998].
Используемая при парцелляции пунктуация также «работает» на создание эффекта обманутого ожидания. Причем по-разному: точка сигнализирует о формировании законченной мысли – читатель настраивается на восприятие определенного контекста, соответствующего основному содержанию предыдущего высказывания; многоточие усиливает ожидание адресата. С аналогичной функцией многоточие выступает в прерванно-продолженных конструкциях: «Сын просил поесть, и я его... повесил» [Комсомольская правда, 1998].
Можно предположить, что любой преднамеренный сбой в логике мышления, на котором построено множество приемов, обязательно связан с феноменом обманутого ожидания. В лингвистике к алогичным относят приемы, основанные на нарушениях семантической и синтаксической сочетаемости слов в словосочетании и предложении (напр., оксюморон, речевой каламбур, зевгма и т.д.). Наиболее показательной разновидностью алогичных сцеплений являются парадоксы.
Исследователем Г.Я. Семен парадокс понимается как алогическая связь двух частей предложения или нескольких предложений, а также компонентов фразеологических единств, в которых объединяются противоречивые понятия, опровергаются общепринятые мнения и штампы [Семен, 1987:
80-83]. Следует добавить, что парадоксальное высказывание противоречит здравому смыслу только на первый взгляд (См. высказывания М. Задорнова: «Мы в любой момент готовы простить тех, кого обидели, и тех, кому должны»; «Мы всегда считаем себя умнее других, поэтому постоянно оказываемся в дураках», [М. Задорнов, «Мы», АиФ, 1998].
Парадокс является определенной словесной композицией и как фигура речи используется в различных функциональных стилях, неся в себе большой заряд стилистической информации, является одним из эффективных средств воздействия на читателя.
Таким образом, если говорить о языковых средствах реализации эффекта обманутого ожидания как стилистического приема в текстах публицистических изданий таблоидного типа, то отметим следующие из наиболее характерных:
На семантико-синтаксическом уровне отметим такие приемы, как:
Антиметабола (фигура речи, состоящая в симметрическом повторении одних и тех же слов, но с изменением их синтаксических функций и связей с непосредствен­ным окружением);
Антифразис или энантиосемия (троп, состоящий в употреблении слов в проти­воположном смысле (в сочетании с особым интонационным контуром);
Каламбур (фигура речи, состоящая в юмористическом (пародийном) ис­пользовании разных значений одного и того же слова или двух сходно звучащих слов);
Зевгма (ряд гипотактических (сочиненных) предло­жений, организованных вокруг одного общего для всех них главного члена (реализуемого только в одном из них, а в остальных подразуме­ваемого);
Оксюморон (фигура речи, состоящая в соединении двух антоними­ческих понятий (двух слов, противоречащих друг другу по смыслу);
Парадокс;
Параллелизм (связь между отдельными образами, мотивами и т.п., выражающаяся в одинаковом расположении сходных элементов; одинаковое расположение сходных членов предложения в двух или не­скольких смежных предложениях; либо па­раллелизм прямого и переносно-метафорического употребления слов);
Различные деформации идиом и другие виды алогизмов.
На лексическом уровне отметим такие средства, как архаизмы и устарелые формы слов, неологизмы, поэтизмы, жаргонизмы и сниженные словарные лексические единицы, различные виды заимствований.
Достаточно интересным представляется проследить применение вышеуказанных лингвостилистических средств выразительности на материале современных публикаций таблоидного типа.
Глава II. Стилистические особенности заголовочных комплексов таблоидных изданий
2.1. Основные лингвистические особенности заголовочного текста
статей таблоидного типа
В настоящей работе нами было проанализировано 600 текстов, представляющих собой газетные статьи. В целях лучшей репрезентативности материала в качестве примеров нами приводится сам заголовок (в кавычках) и подзаголовок (в скобках). Газетный материал был взят из номеров издания «Экспресс газета» за 2010-2011 гг. Тематически подобранные статьи ориентированы на сферу шоу-бизнеса (как отечественного, так и зарубежного).
В структурном отношении заголовки в современных публикациях таблоидного типа представляют собой простые малораспространенные чаще повествовательные предложения, построенные по формуле N1V1, где N – имя существительное (имя звезды), а V – глагол, обозначающий действие субъекта N (либо действие над данным объектом N). Главной же функцией заголовка является краткое обозначение фабулы излагаемого.
Следует отметить, что тональность исследованного корпуса текстов таблоидных изданий можно определить как фамильярную. Подчеркнутая экспликация панибратского отношения автора как к читателю, так и к персонажам текста поддерживается бытовой информационной наполненностью таблоидных заголовков. Тематический круг таков:
любовные и интимные отношения: «Алексей Воробьёв распрощался с Оксаной Акиньшиной» (Столичная тусовка официально проводила Алекса Спэрроу на Евровидение) [ЭГ, 2011]; «Волочкову сегодня выдадут замуж» (На запись программы «Давай поженимся» балерина отправится на новеньком BMW), [ЭГ, 2011]; «Началова на грани развода с Алдониным» (Певица уже два года живёт вдали от супруга) [ЭГ, 2011]; «Интимная драма Чижа» (Брошенные жены Сергея Чигракова были подругами) [ЭГ, 2011].
характеристика физических свойств: (изъянов, достоинств, особенностей и пр.): «Челобанова разбил радикулит» (Коллеги Сергея Васильевича предложили ему растирать спину поросячьей мочой) [ЭГ, 2011]; «Борис Моисеев готовится к первому после инсульта концерту» (Певец выйдет на сцену уже 4 марта) [ЭГ, 2011]; «Александру Буйнову сделали операцию в онкоцентре» (По словам врачей, состояние артиста стабильное) [ЭГ, 2011]; «Елена Ваенга появилась на публике без макияжа» (Лицо певицы украшают воспаленные прыщики, а под глазами красуются серые круги) [ЭГ, 2011];
характеристика физиологических свойств: (изъянов, достоинств, особенностей и пр.): «Алла Пугачёва подозрительно помолодела» (Ко дню рождения Примадонна привела себя в порядок) [ЭГ, 2011]; «Солистка «Фабрики» похвасталась плоским животиком» (Катя Ли показала подтянутую фигуру и штанишки с пуговицами в виде черепов) [ЭГ, 2011]; «Лариса Долина изуродовала фигуру» (Звезда стала жертвой моды) [ЭГ, 2011]; «Катя Лель сильно похудела» (Певица сменила имидж и похорошела) [ЭГ, 2011];
семейно-бытовые отношения: «Тарзан скрывает от Наташи Королёвой свою зарплату» (Певица призналась, что у её мужа есть маленькие секреты) [ЭГ, 2011]; «Умер брат Аллы Пугачёвой» (Евгения Борисовича постоянно мучили сердечные боли) [ЭГ, 2011]; «Новая драма в семье Пугачёвой» (Племянник примадонны отказался от сына) [ЭГ, 2011]; «Наташа Королёва отказалась от угощений матери Тарзана» (Певица боится испортить фигуру и домашних выговоров Сергея Глушко) [ЭГ, 2011] и пр. «Вписывание» звезд шоу-бизнеса в сугубо бытовой контекст помогает автору принизить статус знаменитости, с одной стороны, а с другой, выполняет аттрактивную функцию (актуализирует внимание читателя): «Киркоров помыл полы за Анитой Цой» (Филипп Бедросович кинул половой тряпкой в зрителей, собравшихся на его шоу) [ЭГ, 2011].
Фамильярная тональность выражается не только в содержательном отношении статей, но и при помощи языковых средств. Например, в употреблении сниженной и жаргонной лексики в тексте заголовка и подзаголовка «Вдова Барыкина развлекается с Кашиным» (44-летний музыкант оказывал знаки внимания Нелли ещё при жизни Александра) [ЭГ, 2011]; «Создатель «Армии любовников» устроил оргию с Ромой Кенгой» (Основатель легендарной группы «Army of Lovers» замутил с русским артистом порно-видео) [ЭГ, 2011]; «Светлана Светличная охмуряет молодых мужчин» («Секс-символ российского кино» пошла в разнос на вечеринке) [ЭГ, 2011]; «Ротару тащит с гастролей халявную выпивку» (Суперзвезда незаконно вывезла из России миллионы долларов?!) [ЭГ, 2011]; «Группа «Мираж 90-х» отожгла на дискотеке» (Публика принимала их «на бис») [ЭГ, 2011]; «Лолита выставила напоказ свои «дыньки» (Певица появилась на премьере в кофточке с впечатляющим декольте), [ЭГ, 2011] и пр. Такие лексемы и речевые обороты, как развлекаться, устроить оргию, тащить (в значении «воровать»), замочили (в значении «затопили», а не в общепринятом в современной разговорной речи значении «убили»), «дыньки» и др. носят явно разговорно-бытовой оттенок. Их употребление имитирует «товарищеское», «приятельское» отношение автора к объекту, о котором идет речь. Одновременно происходит и снижение образа звезды.
В заголовках современных СМИ таблоидного типа можно отметить также и современные идиоматические выражения разговорного и жаргонного характера (стилистически сниженные обороты речи), как например: «Алла Пугачёва впервые после операции вышла в свет» (А Дана Борисова ушла с юбилея Бориса Краснова на бровях) [ЭГ, 2011]; «Младшая дочь добавила Андрею Макаревичу проблем» (Мать кроет маленькую Аню матом) [ЭГ, 2011]; «Сергея Лазарева обокрали» (Певец и его подружка Лера Кудрявцева попали в переплет в Майами), [ЭГ, 2011]; «Сергею Звереву на концерте в Киеве заехали в глаз» (Творчество короля гламура не всем по душе) [ЭГ, 2010] и др. Употребление таких оборотов речи, как ушла на бровях, попасть в переплет, заехать в глаз, съездить по лицу и др. также способствует созданию тона фамильярности.
Разговорно-сниженный оттенок речи достигается и за счет употребления фразеологических оборотов, представляющих собой русские народные пословицы и поговорки, а также крылатые выражения: «Александра Серова супруга обобрала до нитки» (Певец после развода лишился имущества на три миллиона долларов) [ЭГ, 2011];
В следующем примере произошла деформация одновременно двух идиом и их сращение: «Лолита рассказала о первой брачной ночи» (Певица пожаловалась, что на свадьбе ей не дали упасть лицом в салат) [ЭГ, 2011]. «Упасть лицом в грязь» – фразеологический оборот речи, обозначающий «опозориться». Однако, вступая в отношения с таким современным разговорным оборотом речи, как «упасть лицом в салат», «спать лицом в салате», означающим «напиться до неадекватного состояния», данное высказывание приобретает полисемантический оттенок. Трактовка его во многом зависит от угла зрения читателя, наблюдателя.
Особенно любима авторами таблоидов такая лексема, как «оконфузиться». Данная словарная единица интересна тем, что согласно толковым словарям имеет просторечный оттенок [См. словарь И.С. Ожегова: оконфузить – (прост.). Поставить в неловкое положение, сконфузить; Д.Н. Ушакова: оконфузиться – (простореч.). Осрамиться, сплоховать; и др.]. Примеров использования этого слова в заголовках таблоидных статей можно привести большое количество: «Наталья Подольская оконфузилась на «Фабрике звёзд» (Артистку подвёл облегающий наряд) [ЭГ, 2011); «Лена Ленина оконфузилась на унитазе» (Гламурную писательницу застукали в дамской комнате с бриллиантами) [ЭГ, 2011); «Лолита сверкнула голой попой» (Певица оконфузилась на съёмках телешоу Пугачёвой) [ЭГ, 2011); «Во время выступления у Подольской на попе лопнули брюки» (Певица оконфузилась на съёмках «Фабрики звёзд») [ЭГ, 2011); «С Веры Брежневой во время концерта сползло платье» (Артистка оконфузилась перед сотнями зрителей) [ЭГ, 2011); «Иосиф Кобзон оконфузился на юбилее Бориса Краснова» (Мэтра отечественной эстрады вновь подвёл его парик) [ЭГ, 2011) и т.д.
Прослеживается и ироническая интонация заголовочных текстов: «Пугачёва проведёт прямую линию с народом» (В свой день рождения Примадонна пообщается со страной на НТВ), [ЭГ, 2011); «Супруга Барыкина избила его беременную подругу» (На похоронах музыканта встретились его жёны и любовницы) [ЭГ, 2011]; «Ирина Дубцова собрала гарем из бывших мужей» (Со всеми своими мужчинами певица старается дружить) [ЭГ, 2011]; «Солисты «Чая вдвоем» разбежались» (Музыканты будут заниматься своими сольными проектами) [ЭГ, 2011] и пр. В последнем примере автор статьи иронизирует по поводу характера отношений между лицами, о которых идет речь в тексте. В частности, он употребляет глагол разбежаться, свойственный контексту, в котором могут описываться отношения между влюбленными мужчиной и женщиной или между супругами. «Лолита и Валерия не поделили деньги содомитов» («Яблоком раздора» стали гонорары в гей-клубе) [ЭГ, 2011]. В данном примере ироническая интонация создается за счет слияния в рамках одного контекста двух элементов: в начале подзаголовка употреблено крылатое выражение, имеющее несколько риторический, высокий оттенок «Яблоко раздора», затем следует нейтральная по своему значению лексема «гей-клуб», однако обладающая рядом ассоциаций, производящих на большинство читателей негативное впечатление.
Интересен и следующий прием: заголовок статьи оформляется как прямая речь, которая принадлежит непосредственно объекту изображения: «Ренат Ибрагимов: Я грешил и пил, а теперь раскаялся» [«Русский Паваротти» живёт по Корану и не пользуется туалетной бумагой) [ЭГ, 2011]; «Волочкова: У меня с мужем бывает дружеский секс!» (Балерина продолжает сыпать шокирующими откровениями) [ЭГ, 2011]; «Собчак: Драку между Киркоровым и Яблоковой придумал Эрнст» (Телеведущая раскрыла всю правду о скандале года) [ЭГ, 2011]; «Александра Бырыкина: Мой сын умер в нищете!» (Пугачёва не помогла другу в тяжёлый момент) [ЭГ, 2011]; «Наталья Лапина: Про меня г...а не писать!» (Секс-бомба советского кино блеснула знанием матерного фольклора) [ЭГ, 2011]; «Илья Резник: Мой оберег – часы Путина» (Поэт пил пиво с сосисками прямо в приёмной генсека) [ЭГ, 2011]; «Вячеслав Добрынин: Женщины преследуют меня всюду» (В свои 65 певец и композитор всё ещё отбивается от рьяных поклонниц) [ЭГ, 2011]. Подобным образом достигается эффект некоего диалога, прямого сообщения между читателем и звездой шоу-бизнеса, в котором автор написанного текста выступает в роли некоего посредника.
Одними из наиболее интересных, на наш взгляд примеров в этом отношении являются следующие: «Собчак – Волочковой: Ты ведь белый лебедь, куда тебе с голыми сиськами?» (Телеведущая и балерина обсудили фотосессию Насти на Мальдивах) [ЭГ, 2011]. Здесь в качестве заголовка автор использовал целый отрывок из диалога конфликтного характера двух представительниц сферы шоу-бизнеса. Интерес читателя привлекается не только за счет лингвистических средств (разговорно-сниженных в данном случае), но и при помощи реальных лиц.
Другой пример: «Волочкова – священнику: В постели я обычно обнажена и раздета!» (Балерина поведала представителю Церкви о своих любимых чулочках с резинками) [ЭГ, 2011]. Здесь помимо ложной диалогичности используется прием обманутого ожидания (интригующее заглавие привлекает все внимание к дальнейшей информации).