Специфика реализации имен собственных в структуре, семантике и прагматике англ. идиом. Особенности их перевода на русский язык

1. Классификация фразеологизмов с именами собственными с точки зрения этимологии…………………………………………………………………...……2
2. Особенности перевода имен собственных
с английского на русский язык
Заключение
Список литературы

Специфика реализации имен собственных в структуре, семантике и прагматике англ. идиом. Особенности их перевода на русский язык

Мифонимия – это своеобразный сектор ономастического пространства, созданный наподобие реальной его части. В него входят имена людей, животных, растений, народов, географических и космографических объектов, различных предметов и т. д., в действительности никогда не существовавших. Особое место в нем занимает теонимия (имена богов), наиболее ярко
представленная в религии, и демононимия (наименования различных духов). Имена героев и титанов – ближайшее подобие антропонимии – занимают промежуточное положение между антропонимией и теонимией.
4. Топонимы
Топонимы как имена собственные обслуживают категорию географических объектов. В значении топонимов, как и у других имен собственных, можно выделить не менее трех компонентов: бытийный, классифицирующий, индивидуальный. Топонимические денотаты многочисленны; это могут быть континенты, океаны, моря, страны и т. д. В связи с этим классифицирующий компонент значения у топонимов нередко получает формальное выражение. Во-первых, название денотата может являться неотъемлемой частью самого названия, например, the Strait of Dover, Coney Island. Часто они входят в состав официального именования, но обычно отсутствуют в более бытийном варианте:New York (City). Во-вторых, обозначение денотата может входить в топоним как некая псевдоморфема: Kingstown, Peterborough. В-третьих. Существуют морфемы, специфичные для денотата, но не называющие его прямо. В английском языке его функцию выполняет окончание, например, -ton, -field, -bridge, -burg, - shire, land и другие. Кроме того, понятийный компонент значения топонимов стремится к дополнительному лексическому наполнению в речи. Потенциально безграничное количество возможных географических объектов, а также различная степень их значимости для общества приводят к тому, что языковой статус различных групп топонимов различен.
5. Этнонимы
Этнонимы составляют особый разряд исторической лексики; это названия различных видов этнических общностей: наций, народов, племен и т.д. В составе этнонимов выделяют автоэтнонимы – самоназвания народов и племен, и аллоэтнонимы – названия, данные им другими народами. Как правило, этнонимы соотносятся с названиями страны или области, занимаемой этносом. К этнонимам близки названия жителей, образующиеся от различных типов топонимов. Будучи особой разновидностью терминов, этнонимы содержат ценную историческую информацию для изучения народов мира и исследования развития языков. Но, как считает Суперанская, этнонимы не входят в ономастическую лексику и не выделяются как ее особый разряд.
Таким образом, характер имени собственного определяется многими факторами: географической средой (влияет на топонимы, этнонимы, астронимы и др.), культурой народа и религией (влияет на теонимы и антропонимы), историей народа (влияет на все категории онимов), социальной средой и ее изменениями (мода на имена, изменение их состава, появление новых имен и моделей). Все собственные имена в языке данного народа, называющие любые реальные, гипотетические и фантастические объекты, есть «ономастическое пространство, представляющее собой непрерывный ряд сменяющихся типов». Эти типы образуют ономастические поля. Имена смежных полей тесно взаимосвязаны. У каждого народа в каждую эпоху имеется ономастикон, включающий имена собственные разных сфер ономастического пространства. Исторический потенциал, заключенный в имени собственном, проявляется в том, что оно неразрывно связано с разнообразными сферами человеческой деятельности. Имя – это один из продуктов человеческой культуры. Оно возникает в коллективе, из потребностей коллектива и отражает черты, значимые для коллектива. Эпоха и уровень знания человечества накладывает свой отпечаток на имя.
Подкласс собственных имен в классе имен был выделен в европейской культуре стоиками (3 в. до н. э.). Четкое выделение и разграничение собственных имен было достигнуто ономастикой в 60 – 70 гг. XX в.
Выделение специальных ономастических проблем из общего круга лингвистических оправдывается положением имен собственных в языке. «Собственные имена – часть языка, демонстрирующая наиболее парадоксальные ситуации, анализ которых должен способствовать возникновению новых, более углубленных лингвистических концепций». Существует ряд наук, особенно заинтересованных в ономастическом материале (история, география, социология и др.). Однако собственные имена – слова, и как таковые они принадлежат, прежде всего, лингвистике. Взаимоотношения ономастики и лингвистики в первом приближении может быть охарактеризовано как отношение части и целого. Лингвистика как широко развитая наука о языке изучает своими методами и ономастический материал. Выделение имен собственных из имен вообще проводится средствами лингвистики с привлечением логики и при участии компонентов тех дисциплин, к ведению которых относятся именуемые объекты. Таким образом, ономастика – часть лингвистики, но часть, не вполне укладывающаяся в рамки целого.
2. Особенности перевода имен собственных
с английского на русский язык
Особенностью перевода является то, что ИС бывает трудно для понимания и текста перевода, поэтому очень часто считают, что ИС, как объект перевода, переводу не подлежат. [3, c. 25].
Трактовка принципов передачи ИС в переводе исходит из концепции семантической структуры ИС. Концепция непереводимости ИС основывается на той точке зрения, что ИС лишены лингвистического значения. Также надо иметь в виду, что каждое слово обладает определенным значение, семантикой. Точнее, оно состоит из двух обязательных компонентов – лексемы и семемы. Слово – это относительно стабильный, клишированный, обладающий определенной автономией в изолированном и связном речевом употреблении комплекс фонем (на письме – комплекс графем, ограниченный пробелами), за которыми в практике общения в данный период развития языка закреплено некоторое значение[4, c.19].
Практика перевода показывает, что без знакомства с ИС, обширным и важным в текстообразующем отношении лексическим пластом не может идти и речи о качественном переводе, а также о о полном, коммуникативном владении соответствующем языком.
Приведем примеры идиом (фразеологических единиц с целостным значением) с ИС, Чаще всего такая идиома несет метанимическое значение:
1. Your precious Government has put business into Queer Street with vengeance.
(J. Galsworthy)
В данном случае Queer Street «финансовые затруднения», обозначает «улицу несостоятельных» - воображаемая улица, населенная нуждающимися.
Метанимический характер возник в результате целостного переосмысления входящих в них слов.
2. McLuhanism is more relevant nowdays than then otherideilogies. Fiore, . McLuhanism assistant is the one, who puts ideas into action. Mc Luhaism still struggles with the printed word. But he is an explorer. He experiments. For an old guy he does well.
3. Reagan may be the most accomplished madia politician of the Mc Luhan age, and his squarencess is not without a touch of guile or a sence of theatre.
В данном случае незнание слова - McLuhanism затруднит перевод.
McLuhanism – мак- люэнизм; доминирующая роль средств массовой куммуникации. Reagan - другое ИС, не представляет сложности для понимания, так как имеет прямое значение и широко известно.
Х.К. Мак-Люэн, канадский социолог, утверждает, что средства массовой коммуникации формируют характер общества, что «массовая культура» приобщает людей к духовным ценностям, отрицает «цивилизацию письменнсоти».
Для правильного понимания и перевода текста в цитированных отрывках далеко не достаточно знать, что данное слово — имя собственное, а анализ смысловой структуры требует дополнительной информации.
Чтобы продемонстрировать, какие ошибки случаются в переводах, возьмем еще два примера из англо-американской литературы [11, c. 17].
4. The driver was sort of a wise guy. I can't turn around here, Mac. This here's a one-way. (D. J. Salinger. The Catcher in the Rye. M.: Progress, 1979, p. 78)
Но водитель попался хитрый. «Не могу, Мак, тут движение одностороннее». (Д. Сэлинджер. Над пропастью во ржи. Пер. Р. Райт-Ковалевой. М.: Мол. гвардия, 1965, с. 48)
Имя Мак, которое мы встречаем в переводе (в целом замечательном), несколько настораживает читателя: ведь героя романа, к которому обращается шофер такси, зовут Холден Колфилд. Контекст не проясняет загадки. К тому же в другом месте романа Холдена называют еще и Джеком (с. 51). Между тем Мак и Джек — это распространенные в Америке сленговые обращения к незнакомому мужчине.
5. I marvel at the felicity of their style; but with all their copiousness (their vocabulary suggests that they fingered Roget's Thesaurus in their cradles) they say nothing to me.
(W. S. Maugham. The Moon and Sixpence. M.: Progress, 1973, p. 28)
Я дивлюсь совершенству их стиля; но все их словесные богатства (сразу видно, что в детстве они заглядывали в «Сокровищницу» Роджета) ничего не говорят мне. (С. Моэм. Луна и грош. Рассказы. Пер. Н. Ман. Л.: Худож. лит., 1977, с. 12)
Здесь присутствует переводческая ошибка и сразу видно, что в отличие от поэтов, о которых иронически отзывается С. Моэм, переводчица никогда не заглядывала в «Тезаурус» Роже — один из популярнейших словарей синонимов и близких по смыслу слов, принадлежащий английскому ученому Питеру Роже (1779—1869) и переиздаваемый поныне. Именно отношение к имени собственному как слову, не требующему перевода, и привело в предыдущем примере к неясности, а в последнем случае к ошибке.
В цитированном выше переводе искажен к тому же целиком смысл всей фразы, и утрачена ирония автора. В оригинале имеется в виду примерно следующее: «Судя по их лексике, можно подумать, будто они еще в колыбели Перелистывали словарь Роже». Переводчица, не увидев этой иронии, «поправила» С. Моэма тем, что заменила «колыбель» на более общее понятие «детства», справедливо полагая, что говорить всерьез о чтении книг младенцами весьма рискованно.
Таким образом, исключения из общего правила, о котором шла речь выше, очевидно, требуют внимательного анализа. Необходимо попытаться ответить на вопросы: 1) действительно ли пуста семантическая структура имени собственного; 2) какие формальные и содержательные признаки имени собственного и в каких случаях подлежат передаче; 3) какими способами осуществляется передача содержательных элементов имени собственного при переводе. Этим вопросам и посвящены изложенные далее наблюдения.
В большинстве случаев имя собственное, впервые вводимое в текст, объясняется в этом же тексте: оно чаще всего сопровождается характеристиками объекта — носителя имени, т.е. метанимическое переосмысление. Иногда ИС вводится в контекст без пояснений, но о носителе имени мы получаем необходимые сведения из описываемой ситуации или из дальнейшего изложения, в котором имя, бывшее для читателя первоначально условным ярлыком, постепенно, так сказать, обрастает плотью и кровью.
Однако фактом остается то, что в ряде случаев ИС вводятся в текст без каких бы то ни было прямых или косвенных пояснений. Это объясняется тем, что они обладают независимым от контекста, четким индивидуализирующим значением. Например:
6. When I shunt Scylla, your father, I fall into Charibdis, your mother.
(W. Shakespeare)
7. Alas, the poor father in avoiding Charybdis had run against Scylla.
(H.Kingsley)
Это выражение взято из гомеровских поэм «Илиада» и «Одиссей» between Scylla and Charibdis «между Сциллой и Харибдой» обозначает «безвыходное положение».
Совершенно ясно, что если читатель не знает, что обозначает Scylla и Charibdis, смысл фразы будет для него потерян. По­этому наличие у данного ИС информации, отражающей по меньшей мере географическое положение объекта, не должно вызывать сомнений. Не зависимое от контекста индивидуализирующее значение, когда оно имеется, делает ИС словом с полной смысловой структурой, то это открывает возможность использования слова в переносной смысловой функции.
Например:
8. The frontier, declared closed in 1980, was gone before that, but it lives in our national memory, as does an ambivalent stance towards civic life. Hawkeye and his many cultural echos express a perennial American tension. It is between nature and culture, between the idea of self – created individual acknowledging no social bonds or debts to society, and the individual as a citizen, obligated to the society that shapes him. This is why politics is such a difficult business in America.
Hawkeye – герой романа Дж. Ф. Купера « Последний из Могикан». Прототипом его в какой-то степени являлся Даниэл Бун, герой американского фольклора. Хокки символизировал американца начала 19 века, жизнь и философия которого амбивалентны: с одной стороны – фронтир, с другой – город, общество.
9. Everyone always says that individualism is the backbone of America, country that was built by independent furladen noncomformist Daniel Booner, who also built bridges, founded new states and served their people.
Можно заметить, что в цитированных отрывках топонимы обозначают не территориальные, а временные вехи, то есть географическое название переносится на связанное с ним событие.
Имена людей, пользующихся известностью, широко применяются с целью образной характеристики [8, c. 29]:
10. «So stop crying in your beer about being just a possession. From now on you'll be Florence Nightingale, Sigmund Freud and the best friend he ever had.» (J. Susann) «Так что прекратите плакаться о том, что вы для мужа просто обычная вещь. Отныне вы будете для него Флоренс Найтингейл, Зигмундом Фрейдом и самым лучшим другом».
Упоминание имен Ф. Найтингейл (1820—1910), выдающейся английской медсестры, и австрийца 3. Фрейда (1856—1939), основателя психоанализа, равнозначно здесь призыву быть заботливой медсестрой и внимательным психологом (по сюжету книги этот призыв обращен к жене внезапно тяжело заболевшего человека).
Как мы видим, в приведенных примерах имена собственные относятся к объектам, пользующимся широкой известностью. Поэтому-то и отпадает необходимость в конкретизации имени контекстом, как это бывает в других случаях. Указанную группу, которая, на наш взгляд, занимает особое место в системе имен собственных (что обязательно должно учитываться при лексическом и переводческом анализе текста), будем называть единичными именами собственными. Прочие имена собственные, требующие конкретизации в контексте и речевой ситуации, назовем множественными антропонимами. Важной особенностью единичных имен собственных является их способность выступать в качестве предикатных (характеризующих) слов, обладающих двуплановостью значения: указания на индивидуальный объект и через его признаки уподобление ему других объектов. Этому сопутствует иногда способность имен собственных получать синтаксические функции, не свойственные им при прямой номинации. Подобные случаи требуют особо внимательного отношения при переводе [1, c. 14].
Однако какая-то часть сведений о широко известном объекте, являющаяся общим достоянием, не может быть сброшена со счетов. Словарные дефиниции, в принципе, не дают возможных переносных значений, но могут быть использованы в качестве отправной точки для интерпретации последних, например:
11. «And since you are interested in local birds, we must find you a Lukulukoko to work on. It has blood red feathers, utters a loud hoarse cry and is said to be warning travellers and tribes of disasters to come — so ominous (...) But what's so amusing about this one is that its feathers derive all their colour from a loosely fixed copper pigment which dissolves immediately in the weakest solution of ammonia, leaving Cassandra prophesying away in the nude. (M. Green)
«Раз уж вы интересуетесь местными птицами, надо нам будет найти для вас «лукулукоко». У нее кроваво-красные перья, и она издает громкий хриплый крик, который, говорят, предупреждает путников и местные племена о грядущих несчастьях — очень уж зловещ... Но забавно то, что своей окраской птица обязана слабо закрепленному медному пигменту, который мгновенно растворяется в слабом растворе аммиака, из-за чего эта Кассандра вынуждена пророчествовать, в некотором роде, нагишом. (Пророчица Кассандра, по легенде, предвещала несчастья.)
12. She is putting on weight she says because she eats compulsively because our happy home has been broken up. Freud, Freud, in the ice cream parlor (I. Shaw. Op. cit., p. 40) А вес она набирает будто бы оттого, что вынуждена много есть, поскольку разбит наш счастливый семейный очаг. И здесь — Фрейд, он проник даже в кафе-мороженое. (И. Шоу. Цит. соч., с. 118).
(Упоминанием о Фрейде сопровождается подобие психоаналитического рассуждения.)
Легко заметить, что в приведенных примерах ИС употреблено в качестве так называемого предикатного слова. Это значит, что реализуются одновременно два плана его содержательной структуры: указание на единичный объект и через это указание — выделение ряда характерных признаков этого объекта, которые приписываются другим объектам либо прочим компонентам речевой ситуации.
Это, пожалуй, главное условие, при котором передача ИС требует особого внимания переводчика. Уповать на механическую транслитерацию в таких случаях нельзя, так как она может не обеспечить передачу акцентируемых элементов содержательной структуры ИС. Задача переводчика — в каждом конкретном случае выявить эти элементы и попытаться донести их до читателя.
Посмотрим, каким способом это достигается.
Единичные ИС, как отмечалось, принадлежат объектам, широко известным в данном языковом коллективе в данный период времени. Если к тому же они известны в стране, на язык которой осуществляется перевод, то в таком случае особых проблем у переводчика не возникает. ИС при этом уже имеет традиционный эквивалент, который является устойчивым фактом языка перевода (напр., Columbus — Колумб, Freud — Фрейд, Shakespeare — Шекспир, Rockefeller — Рокфеллер, Thames — Темза).
Другое дело, когда единичное имя является реалией, мало известной читателям на языке перевода. Возьмем хотя бы такой пример:
13. His eyes narrowed. «So how did you know?"
«Read it in Winchell.» Which I had, as a matter of fact. (T . Capote )
Даже при желании в данном случае трудно было бы передать Winchell простой транслитерацией, не вникая в содержание этого ИС: слишком необычна грамматическая функция, в которой оно выступает, — обстоятельство, выраженное сочетанием с предлогом. Когда выясняется, что Уинчелл — это американский журналист, известный своими подборками светской хроники, перед переводчиками открывается возможность выбора одного из трех вариантов перевода:
а) транслитерация плюс подстрочное примечание. Иначе говоря, фраза «Я прочел об этом у Уинчелла» сопровождается сноской: «Уинчелл — американский журналист, пишущий в разделах светской хроники и известный своими материалами о личной жизни знаменитостей». Этот вариант «близок к оригиналу» и в то же время не оставляет читателя в неведении;
б) транслитерация плюс поясняющие слова, введенные в текст: «Я прочел об этом в разделе светской хроники Уинчелла». Такой вариант хорош тем, что вводит ИС в контекст естественным образом и делает фразу понятной, не отвлекая читателя сносками;
в) полный отказ от сохранения формальной оболочки ИС при раскрытии его содержания описательным переводом: «Я прочел об этом в светской хронике». Такой вариант тоже можно признать правомерным как правильно передающий смысл и направленный на читателя, заинтересованного в усвоении содержания переводной книги при минимуме таких психологических препятствий для восприятия, какими являются обычно примечания и малопонятные (к тому же неудобопроизносимые) иностранные имена.