Модель многополярного мира

"ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ КАК ОСНОВНОЙ КОНТЕКСТ РАЗВИТИЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ СИСТЕМЫ; «ПОЛЯРНОСТЬ» СОВРЕМЕННОГО МИРА
ГЛОБАЛИЗАЦИЯ КАК ОСНОВНОЙ КОНТЕКСТ РАЗВИТИЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ СИСТЕМЫ
«ПОЛЯРНОСТЬ» СОВРЕМЕННОГО МИРА
ГЛАВА 2. МОДЕЛИ МНОГОПОЛЯРНОГО МИРА
УКРЕПЛЕНИЕ ПОЗИЦИЙ АЗИАТСКИХ ГОСУДАРСТВ
НОВЫЕ АКТОРЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ И ИСТОЧНИКОВ

"

Модель многополярного мира

Именно поэтому во Франции очень сильны настроения против глобализации и против унификации культур. Французы выступают за сохранение своей национальной культуры и стремятся снизить влияние на нее американской. Попкультура, созданная в США, получает все большее распространение. В других странах и, прежде всего, во Франции это служит причиной усиления антиглобалистских настроений. Так в июне 2000 года имело место первое заседание суда, на котором десять граждан Франции обвинялись в разрушении закусочной МакДональдс в местечке Мильо. Один из этих десяти французов, Жозе Бов, с удовлетворением отметил, что на улицах города несколько тысяч человек устроили в его поддержку праздник, нарисовали транспаранты и вышли на улицу, чтобы выразить свое несогласие с глобализацией. Надо отметить, что в Мильопроживают 20 тысяч человек, но на дни суда туда приехали несколько тысяч активистов из нескольких стран мира. С такой поддержкой Бов превратился в национального французского героя.11 Но Франция – не изолированная страна. Так, английский язык как средство международного общения и здесь играет важную роль. Очень часто можно услышать, что молодые люди во Франции говорят не на французском, а на «франгле», смеси французского и английского. Это лишний раз свидетельствует о том, что процессы взаимодействия и взаимовлияния культур в эпоху глобализации не зависят от воли отдельных людей.
И, тем не менее, некоторые видят в глобализации новую стадию колониализма, при которой роль новой метрополии играют США, а ее колоний – большинство остальных стран, поставляющих туда не только сырье, как это было раньше, но и оборудование, рабочую силу, капитал и другие, необходимые для производственного процесса компоненты, будучи одновременно частью глобального рынка сбыта.12 И опасаются подавления национальных традиций американской попкультурой как культурой метрополии.
На мой взгляд, это не совсем так. Глобализация подразумевает, прежде всего, не подчинение одних культур другим, а их взаимодействие и вытекающее отсюда взаимовлияние. Конечно, на практике одни культуры оказываются сильнее, другие больше подвержены влияниям. Но данный процесс зависит, как уже было сказано, не от воли правительств, а скорее от менталитета различных народов. Культура тех же США испытывает огромное влияние со стороны других культурных традиций. И на основе их соединения формируется попкультура, распространяющаяся по всему миру.
Очевидно, что новая система властных отношений характеризуется плюрализмом источников власти. Государство-нация само по себе является лишь одним из таких источников. Прежний механизм – международные отношения национальных правительств – во все большей степени утрачивает свою актуальность, а настоящая конфигурация власти в мире становится свойством других более влиятельных структур. Государства сами становятся заложниками иных свойств и обстоятельств.
Таким образом, нам кажется, что несмотря на массу противоречий и конфликтов, порожденных глобализационными процессами, не следует ставить вопрос о борьбе с глобализацией. Ибо глобализация - порождение саморегулирующегося и приводящего к формированию принципиально новых структур системного процесса, а неизменно сопровождающие ее кризисы и конфликты могут рассматриваться как диссипативные явления, сбрасывающие излишнюю энергию, как "творческий хаос", из которого неизбежно призвана родиться новая глобальная реальность (структура). И признаки этой структуры уже налицо - в мире объективно формируются единое экономическое, политическое, культурное, информационное и правовое пространство. При этом для каждой из этих сфер существуют свои возможные модели глобальной экономической, политической, культурной и правовой реальности13.
Если рассматривать актуализированные сегодня возможные модели глобальной реальности, то в современном мире конкурируют между собой несколько основных проектов глобализации14:
1. Проект "золотого миллиарда" и ТНК (интернационального финансового капитала), который в общем виде предполагает сохранение современной системы международных экономических и политических отношений, когда международная финансовая олигархия снимает "навар" с эксплуатации стран второго и третьего мира, используя систему виртуальных финансов (уже давно оторванных от реального сектора экономики), постепенно в целях упрочения собственного господства демонтируя действующую систему международного права и национальных государств, провоцируя военные конфликты нового типа (агрессия НАТО против суверенной Югославии и военная акция США в Ираке) и глобальный экономический кризис.
Социально-экономические последствия господства "золотого миллиарда" и обеспечивающей его интересы модели глобализации более чем "впечатляют". Так, по данным ООН, соотношение доходов богатых и бедных, того же "золотого" и нищего миллиардов планеты увеличилось с 13:1 в 1960 г. до 74:1 в последнем десятилетии века. Это означает, что уровни дохода двух полярных, но примерно равных по численности групп населения действительно разнятся в десятки раз, что говорит о нарушении принципа "необходимого равновесия" и ставит под угрозу распада существующую систему (структуру) международных отношений - с перспективой ее перехода в новое качественное состояние после периода смут и потрясений.
2. "Антисистемный проект", являющийся следствием односторонних акций и устремлений США и их союзников, предполагающий сползание человечества в глобальный хаос. Его составляющие: бесцельные попытки известной державы удержать ускользающее мировое лидерство, крах мировых финансов, бесконтрольное расползание ядерного оружия, расширение зоны международных конфликтов (знаменитая "дуга нестабильности"), рост криминализации и терроризма, появление "криминализированных и террористических анклавов", бросающих вызов окружающим странам и всему мировому сообществу. Эти так называемые "побочные эффекты" глобалистских устремлений атлантических держав угрожают превратиться в основное содержание мировой политической и экономической жизни, ведущее человечество в тупик. Наиболее известное описание этого сценария - концепция "столкновения цивилизаций" С.Хантингтона.
3. Проект "конструктивной многополярности" - то есть мира, разделенного на геоэкономические блоки, объединяющие страны со сходной культурно-цивилизационной идентичностью, политическими и экономическими интересами. Как предполагается, данные блоки образуют единое экономическое, политическое, правовое и военное пространство. На основе достижения баланса сил и консенсуса между этими центрами силы возможно создание принципиально новой системы международных отношений (без американо- и европоцентризма), обеспечивающих стабильное и устойчивое развитие для всех народов и стран15.
Исходя из данной классификации во внешней политике прежние геополитические схемы "баланса сил" и т.д. во многом утрачивают свою значимость. Традиционные представления о важности военной мощи и политического влияния сохраняются, но этих факторов самих по себе уже недостаточно, чтобы гарантировать принадлежность к мировой элите. Слабые в военном отношении Япония или Канада являются более старыми и более естественными членами символического клуба ведущих стран ("G7 плюс"), чем ядерный сверхгигант - Россия, по-прежнему входящая в число постоянных членов Совета Безопасности ООН. Складывающаяся новая система мирового устройства отчасти напоминает ту, которая формировалась перед Первой мировой войной, отчасти совершенно на нее не похожа16.
ГЛАВА 2. МОДЕЛИ МНОГОПОЛЯРНОГО МИРА
Сегодня эволюционные изменения в природе суверенитета приводят к пересмотру роли государства как главного актора мировой политики, переосмыслению понятий "внешняя политика" и "национальный интерес". Адаптируется к новым условиям и международное право.
УКРЕПЛЕНИЕ ПОЗИЦИЙ АЗИАТСКИХ ГОСУДАРСТВ
Очевидно, что на сегодняшний день Европа и США – бесспорные лидеры современной международной арены. Но при этом не надо забывать и о возможностях азиатско-тихоокеанского региона как еще одного полюса нашего мира.
Соединенные Штаты теряют - отчасти из-за допущенных стратегических и тактических ошибок - свое превосходство в мире, которое, как казалось после краха Советского Союза, они приобрели на длительную перспективу. США, как и раньше, намного опережают другие государства и еще надолго останутся главной мировой державой, однако говорить о «супердержаве» теперь вряд ли уместно. Завязнув в войне против терроризма, Америка в значительной степени лишилась той свободы действий, которой обладала раньше17.
Параллельно с этим Европейский союз располагает определенным экономическим потенциалом и, проповедуя отказ от любой формы гегемонии, воздействует на мировое развитие посредством «мягкой силы» (soft power), что очевидно для всякого внимательного наблюдателя. ЕС можно расценивать как один из формирующихся политических центров в многополярном мире, который все больше становится реальностью18.
Происходит это в момент, когда Россия возвращается на мировую арену, а Китай постепенно превращается в третью экономическую державу планеты и все более открыто заявляет о себе как о политической силе глобального масштаба. Ни Москва, ни Пекин не торопятся принять идеологические ценности Запада. Обе страны представляют собой формирующиеся мировые центры. Стремление КНР утвердиться в качестве одного из глобальных лидеров проявляется, скажем, в крупных инвестициях в авиастроение и космическую отрасль военного характера, а также во все возрастающей экономической и политической активности в ряде регионов планеты в частности в Африке. Деятельность китайской дипломатии весьма заметна в самых разных странах, порой даже там, где этого трудно было ожидать, как, например, в Сербии или в Восточном Тиморе. Что касается России, то ее вновь обретенный динамизм проявляется везде, где это возможно, в частности в вопросах, связанных с ситуациями вокруг Косово и Ирана19.
В сегодняшних обстоятельствах состав постоянных членов Совета Безопасности ООН относительно адекватен. Относительно, так как Великобритания и Франция не являются представителями Европейского союза в Совбезе, а выступают как независимые государства. Адекватен, поскольку было бы трудно обосновать включение в число постоянных членов СБ ООН других неевропейских стран кроме США, России и Китая.
Действительно, к примеру, Япония остается второй экономической державой мира, но до сих пор она либо не захотела, либо не сумела стать независимой в политическом отношении. Чтобы исправить такое положение, Токио необходимо изменить Конституцию, принятую еще при генерале Дугласе Макартуре. Среди остальных возможных кандидатов на постоянное членство в Совете Безопасности ООН стоит назвать Бразилию и Индию, которые вместе с Россией и Китаем составляют так называемую группу БРИК. Их экономический потенциал весьма велик, но политическое влияние в мире (в особенности Бразилии) ограниченно20.
В то же время в 2050 г. на долю Азии (даже если исключить Японию) придется 57 % мировой экономики (мнение австралийского экономиста Г.Хука). Азиаты за несколько десятилетий сделали то, на что Западу понадобились столетия21.
Конфуцианский мир Китая и китайских общин в окрестных странах обнаружил потенциал взаимного сближения стран Восточной Азии, совмещающих передовую технологию со стоическим упорством, трудолюбием, законопослушанием и жертвенностью населения. Средний прирост экономики КНР в 1980—1990-х гг. составил в 8 % в год, а в Северной Атлантике он равен 2,5—2,7 %. Около 2020 г. Азия, ведомая Китаем, будет производить более 40 % мирового валового продукта. Подъем Китая начинает напоминать дестабилизировавший мировую систему бросок Германии на рубеже XIX—XX вв. Футуролог Дж.Несбит определил подъем Азии как «безусловно самое важное явление в мире. Модернизация Азии навсегда переделывает мир». Премьер Сингапура Ли Куан Ю оценил подъем Китая так: «Значимость изменения Китаем расстановки сил в мире такова, что понадобится от 30 до 40 лет, чтобы восстановить баланс. На международную сцену выходит не просто еще один игрок. Выходит величайший игрок в истории человечества»22.
Через 20 лет среди 6 величайших экономик мира 5 будут азиатскими: ВНП Китая — 20 трлн. долл. Второе место займут США (13,5 трлн. долл), далее идет Япония — (5 трлн.), четвертое место — Индия (4,8 трлн.), затем Индонезия (4,2 трлн.), Южная Корея — (3,4 трлн.) и Таиланд (2,4 трлн. долл)23.
В свою очередь предстоящее столкновение с Китаем было центром американской стратегии национальной безопасности 2002 года и оправданием доктрины США для поддержания военного господства Америки на протяжении следующих поколений. Стратегическая цель Китая - в конечном счете превратить Южно-китайское море и Тайваньский пролив в собственные Карибы, отстранив США от военного влияния и экономических преимуществ, которые это принесет. Можно ожидать, что Китай захватит как можно больше контроля в регионе, но будет последовательно поощрять иностранные инвестиции и поддерживать нормальные торговые отношения24.
В случае с Китаем стремление к многополярности будет выражено жестким курсом по отношению к Тайваню и Гонконгу. Если Китай сможет включить Тайвань в свою орбиту, используя военные угрозы и юридическую автономию, маскирующую фактическую зависимость, он далеко продвинется на пути к выполнению своих стратегических целей. Другие государства региона примут это к сведению. Кроме того, можно предположить, что Китай будет умышленно затягивать решение ядерного вопроса Северной Кореи. Он не захочет дать США возможность легкой победы и постарается подорвать доверие к Америке в северокорейском вопросе, вынуждая США идти на уступки25.
Американская власть в этом регионе существенно ослаблена, он является потенциальной точкой кризиса за пределами Ближнего Востока, где США, скорее всего, столкнутся с реальными вызовами своей власти и интересам.
НОВЫЕ АКТОРЫ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Глобализация приводит к появлению новых форм управления (ТНК, транснациональные сообщества и международные организации). Хотя глобализация и не делает государства устаревшими, многие аналитики пришли к заключению о том, что распределение властных полномочий в рамках международной системы становится более распыленным. В современных условиях государство уже не всегда является единственной единицей анализа. Однако следует учитывать, что оно никогда не было единственным актором международных отношений. Его исключительность была теоретической моделью, основывающейся на вестфальской интерпретации международных отношений. Государства, однако, по-прежнему являются основными акторами международной системы. Поведение других акторов (включая ТНК и международные организации) во многом определяется решениями, принимаемыми государствами. Все государства разделяют некий набор минимальных задач по сохранению территориальной и политической целостности.
В то же время абсолютно очевидно, что с началом XXI века мы уже не можем ограничивать свое восприятие существующего миропорядка государственными или национальными рамками. Обращаясь к истории необходимо отметить, что такое восприятие мира было недальновидным еще во времена городов-государств Античной Греции, а с началом эпохи Великих географических открытий, повлекшей за собой не только расширение границ мира, но и растущую взаимозависимость между странами, стало еще более сложным отрицать существование международного сообщества в его общемировом смысле. А на сегодняшний день с развитием процессов глобализации, события, происходящие в рамках международного сообщества, становятся с каждым днем все более значимыми относительно процессов, имеющих место в обществе в рамках одного отдельно взятого государства.
Изменения природы международных акторов в свою очередь напрямую влияют на полярность современных международных отношений. Государства не всегда могут рассматриваться как единственные акторы мировой политики, имеющие право называться полюсом международной системы.
Отличной иллюстрацией этого являются «новые войны» современности. В следствие вышеупомянутых процессов мы можем констатировать тот факт, что война уже перестала быть монополией государственных акторов международных отношений, и очевидно, что эпоха межгосударственных война подошла к концу. Сегодня мы являемся свидетелями процесса приватизации насилия. Государства утратили роль фактических монополистов в вопросах войны и мира, и, напротив негосударственные, а зачастую и частные, акторы обретают каждый раз больше возможностей для влияния в этой сфере.
Изменение природы войн было спровоцировано отчасти изменением природы их происхождения. По многим критериям «новые войны» 90-х гг. прошлого века стали продолжением внутригосударственных конфликтов и противоречий, которые перешагнули официальные границы и стали проблемой для всего мирового сообщества. При этом выше упомянутые конфликты и противоречия сформировались во внутригосударственной среде в тот момент, когда на самой мировой арене царил мир. Но это далеко не все причины изменения природы войн, оно во многом было спровоцировано изменением природы международных акторов и появление новых групп субъектов.
На современном этапе государство уже не в состоянии гарантировать своим гражданам безопасность, оно утратило роль единственного гаранта социальной стабильности и мира. Раньше, как уже было упомянуто в первой главе этой работы, государство имело полномочия и возможности для делегитимизации других международных акторов, если эти последние оспаривали его монополию на насилие. На сегодняшний день на практике это уже невозможно.
Герфрид Мюнклер в своей монографии подчеркивает, что так называемым «хозяевам войны, торговцам и террористам» сегодня принадлежит основная роль в вопросах войны, та роль, которая раньше принадлежала государству. Насилие приватизировано и превращено вполне рентабельный бизнес26. Исчезновение военных баталий и линий фронта в их классическом понимании стерло четкие границы между войной и миром. Мирные договора между государствами были замещены процессами миротворчества, длительными и нестабильными. И все это стало возможным благодаря смещению центра силы в международных отношениях из-за появления новых акторов.
Основа конфликтов нового типа, как правило, экономическая. Борьба за экономические преимущества, за природные богатства превратилась в основную причину начала войн на современном этапе. Не все, но многие из новообразовавшихся международных акторов способны вести военные действия, при чем за свой собственный счет, получая средства из различных источников. Не исключается и финансовая поддержка со стороны частных лиц, государств и эмигрантских общин. Также возможны случаи продажи своих прав на эксплуатацию тех или иных природных зон; допускаются случаи преступного получения денег, такие как трафик наркотических средств или людей, или продажа своих услуг по обеспечению безопасности. И одновременно с этим эти новообразовавшиеся акторы мировой политики могут получать экономическую помощь со стороны международных организаций27.
В то же время, говоря об экономических аспектах современной войны и насилия, не стоит забывать и об их идеологических факторах; это не менее важный аспект новых войн. Этно-культурные трения и растущее количество религиозных конфликтов играют в них огромную роль. Военные столкновения, развязанные на территории Балкан и обострившиеся в последнее десятилетие, равно как и конфликты, существующие на Кавказе, в Афганистане, все они имеют одну общую черту, один общий корень, если можно так выразиться, и это этно-культурные и религиозные трения; без них эти конфликты развивались бы кардинально другим образом, или вообще бы не начинались.