Взаимосвязь норм административного и уголовного права

Введение
Глава 1. Согласование административного и уголовного права в истории российского права
1.1. История развития административного права
1.2. Различие и сходство уголовно-правового и административно-правового регулирования и тенденция их сближения
Глава 2. Взаимосвязь и разграничение административных правонарушений и преступлений
Глава 3. Эффективность некоторых форм взаимосвязи норм уголовного и административного права в правоприменительной деятельности
Заключение
Список использованной литературы

Взаимосвязь норм административного и уголовного права

Уголовное право представляет собой расположенную в строгой логической последовательности систему общеобязательных норм, устанавливающих, какие общественно опасные деяния (действия или бездействие) признаются преступными и какое наказание применяется за их совершение.
Уголовное право с момента своего возникновения было призвано охранять общество от посягательств, угрожающих основам существования человека.
Как отрасль права уголовное право отличается от иных отраслей права тем, что охраняет существующие в обществе отношения, которые в подавляющем большинстве регулируются конституционным, гражданским, трудовым, административным, финансовым и прочими отраслями права.1
Уголовное и административное право устанавливает ответственность за нарушение норм различных отраслей права: конституционного, административного, гражданского, земельного, финансового, семейного и др. Единство материальной природы объекта преступлений и административных правонарушений ставит перед законодателем, представителями юридической науки и практики проблему разграничения преступлений и административных правонарушений и прежде всего их смежных составов. А в КоАП РФ и УК РФ содержится около 100 таких «пограничных» составов.
Социальные отклонения — нарушения социальных норм. Они являются выражением негативного отношения индивида или социальной группы к соблюдению действующих законов и норм морали, сложившихся в обществе. Социальные отклонения, рассматриваемые как массовое явление, тесным образом связаны с экономическими и политическими процессами, происходящими в государстве. Типология социальных отклонений отражает многообразие этих явлений, дает возможность провести разграничительные черты между ними и выявить особенности их этиологии, которые необходимо учитывать при осуществлении мер борьбы с ними.1
Нельзя не согласиться с точкой зрения Керимова Д. А. о том, что судебная практика постоянно сталкивается с ситуацией, когда совершившее преступное деяние лицо не в состоянии объяснить его причины, мотивы, смысл. Но и сам судебный орган нередко бессилен вскрыть глубинные детерминанты такого рода преступления. И тогда проблема решается формально-юридически: налицо все признаки состава преступления, подпадающие под статью уголовного закона, и назначается соответствующее наказание без сколько-нибудь серьезного анализа, в частности его психической стороны. Еще хуже дело обстоит, когда юридическая наука не может объяснить глубинные детерминанты совершенного преступления.
Социальные отклонения можно классифицировать по ряду оснований. Наиболее распространено их деление на различные виды в зависимости от типа нарушаемой нормы. При этом негативные отклонения делятся на преступления и правонарушения (административные, гражданские, тру­довые и пр.), а также аморальные проступки.
Следует оговориться, что деление социальных отклонений на преступления и административные правонарушения весьма условно. Об этом говорит и современная правоприменительная практика, и мировой опыт.
Глава 2. Взаимосвязь и разграничение административных правонарушений и преступлений
Начиная рассмотрение данной проблемы, целесообразно вспомнить высказывание теоретика права социалистического периода Магазинера Я. М. о том, что административные взыскания ближе всего к уголовным, но в отличие от них налагаются не судом, а административной властью, поскольку они охраняют внешний порядок, сравнительно легко квалифицируются и в силу этого не должны сопровождаться судебными гарантиями публичности их обсуждения, присущей судебному процессу.1
На практике выделяют три критерия разграничения административных правонарушений и преступлений: а) материальный критерий, характеризующий общественную опасность деяния; б) тяжесть наказания за правонарушение или преступление (критерий наказуемости деяния); в) процессуальный критерий, характеризующий процессуальную форму привлечения виновных лиц к юридической ответственности.
Материальный критерий разграничения правонарушений. В современной теории права, а также в теории уголовного и административного права основным критерием разграничения преступлений и административных правонарушений является общественная опасность.2 Общественная опасность означает, что деяние вредоносно для общества, иными словами, общественная опасность деяния состоит в том, что оно причиняет или создает угрозу причинения определенного вреда... общественным правоотношениям.3 Вместе с тем Н. Ф. Кузнецова отмечает, что общественная опасность преступления — исторически изменчивая категория, что обусловлено социально-экономическими процессами, происходящими в обществе.4 Соотношение между преступлением и проступком не является раз и навсегда данным, а меняется в зависимости от конкретных исторических условий развития государства.
Критерий общественной опасности рассматривается представителями науки административного и уголовного права с трех точек зрения. Первая позиция связана с отрицанием такого свойства административных правонарушений, как общественная опасность. При таком взгляде на административные правонарушения они оцениваются как общественно вредные, вредоносные. Вторая точка зрения отражает мнение о том, «что одни административные проступки общественно опасны, а другие не имеют этого признака», поскольку «для проступков такое качество, как общественная опасность, не является обязательным». Сторонники третьей точки зрения признают общественную опасность и за преступлениями, и за административными правонарушениями.1 Административные правонарушения, однако, характеризуются меньшей степенью общественной опасности по сравнению с преступлениями.
Данная точка зрения представляется наиболее убедительной. Категория общественной опасности отражает сущность правонарушения, поскольку любое правонарушение посягает на общественные отношения, охраняемые нормами различных отраслей права (конституционного, уголовного, административного, гражданского, трудового), препятствует нормальному осуществлению правоотношений, причиняет или создает угрозу причинения вреда правам и законным интересам участников правоотношений.
Разграничение правонарушений по видам должно быть основано на степени общественной опасности деяния, проявлениями которой могут выступать: а) характер общественной опасности деяния; б) объект посягательства; в) способ совершения деяния и характер действий виновного лица; г) тяжесть последствий деяния и размер причиненного вреда; д) форма вины лица, совершившего деяние; е) личность виновного в совершении деяния.
Руководствуясь критерием степени общественной опасности деяния, можно выделить три группы правонарушений: (1) преступления, т. е. деяния, имеющие наибольшую степень общественной опасности; (2) уголовно-правовые проступки меньшей общественной опасности, но не обладающие признаками преступного деяния; (3) административные правонарушения.
Критерий наказуемости деяния. Деление преступлений на виды было проведено и в российском дореволюционном уголовном праве, однако в основу такого разделения была положена тяжесть наказания, предусмотренного за преступление.
Так, в Уголовном Уложении 1903 г. преступные деяния подразделялись на: а) тяжкие преступления, за которые в законе определены как высшее наказание смертная казнь, каторга, ссылка на поселение; б) преступления, за которые устанавливалось в качестве наиболее сурового наказания заключение в исправительный дом, крепость или тюрьму; в) проступки, влекущие за собой наказания, самое суровое из которых — арест или денежная пеня.1
Подобное трехчленное деление правонарушений известно и зарубежному законодательству, правовое регулирование ответственности за данные правонарушения осуществляется всецело нормами уголовного, а не административного права. Уголовный кодекс Франции в ст. 111-1 подразделяет уголовные деяния в зависимости от их тяжести на преступления (crimes), проступки (delits) и правонарушения (contraventions). Причем преступления и про­ступки устанавливаются законодательной частью Уголовного кодекса, а правонарушения — регламентарной частью Кодекса, принятой декретом Правительства Франции (ст. 111-2).2 За преступления предусмотрены уголовные наказания (тюремное заключение или лишение свободы на срок от 10 лет до пожизненного — ст. 131 -1), за проступки — исправительные (тюремное заключение на срок от двух месяцев до 10 лет, штраф, «штрафной день», работа в общественном интересе и др. — ст. 131-3, 131-4, 131-6), а за правонарушения — полицейские (штраф до 3000 евро, временное прекращение разрешения на управление транспортным сред­ством на срок до одного года, конфискация оружия, лишение права охоты без права возобновления, запрет на использование транспортного средства на срок до 6 месяцев, запрет на срок до одного года на использование кре­дитных карт и чеков и др. — ст. 131-12, 131-13, 131-14).
Уголовный кодекс штата Нью-Йорк в § 55.10 различает четыре вида посягательств: фелонии, мисдиминоры, на­рушения, дорожные проступки. Причем фелонии и мисдиминоры отно­сятся к преступлениям, а нарушения и дорожные проступки не являются преступными деяниями. За совершение фелонии налагается наказание в виде тюремного заключения на срок свыше одного года, за совершение мисдиминора — тюремное заключение на срок от 15 дней до одного года, а за нарушения — тюремное заключение на срок до 15 дней или штраф.
По Уголовному кодексу Испании преступные деяния подразделяются на преступления и проступки. Преступления в свою очередь делятся на тяжкие и менее тяжкие. За тяжкие преступления предусмотрены «строгие меры наказания»: лишение свободы на срок более трех лет, абсолютное поражение в правах, лишение права управлять транспортным средством на срок более 6 лет и др., за менее тяжкие преступления установлены «менее строгие наказания»: лишение свободы на срок от 6 месяцев до 3 лет, арест на срок от 7 до 24 выходных дней, штраф, пропорциональный причиненному ущербу, штраф в размере более двух месячных заработных плат и др. «Мягкие меры наказания» введены за совершение проступков: штраф в размере от пятидневного заработка до двух месячных заработных плат, лишение права управлять транспортным средством на срок от трех месяцев до одного года, арест на срок от одного до шести выходных дней и др.1
Результатом модернизации административно-деликтного законодательства в странах Прибалтики также стал отказ от системы мер административной ответственности как автономной. Например, в Эстонии меры административной ответственности введены в систему «пенитенциарных наказаний, куда вошли и меры уголовно-правового характера».1
Проблема разделения правонарушений на виды не обошла стороной и российскую науку уголовного и административного права.
Используя критерий общественной опасности и критерий тяжести наказания, отечественные ученые-юристы еще в конце 1960-х— начале 1970-х годов предлагали разработать и принять Кодекс уголовных проступков, за которые были бы предусмотрены кратковременное лишение свободы на срок до одного года или наказания, не связанные с лишением свободы.
Попытка законодательно закрепить уголовные проступки была предпринята 08.02.1977 г., когда Указом Президиума Верховного Совета СССР «О внесении изменений и дополнений в уголовное законодательство Союза ССР» была установлена возможность применения мер административной ответственности за преступления, не представляющие большой общественной опасности.2 В дальнейшем это нашло отражение в ч. 3 ст. 50 и ст. 501 УК РСФСР.3
В современном российском праве проблема разграничения преступлений и административных правонарушений с материально-правовой точки зрения и с позиций наказуемости деяния является весьма острой и не разработанной как в уголовном, так и в административном законодательстве.4
Прежде всего, требуется создание единой терминологической основы уголовного и административно-деликтного права. Особенно это касается определения понятий «преступление» и «административное правонарушение».
В соответствии с ч. 1 ст. 14 УК РФ преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания.1
Административным правонарушением согласно ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность.2
В законодательном определении административного правонарушения отсутствует признак общественной опасности, что является недостатком КоАП РФ. Общественная опасность — материальный признак, характеризующий и преступления, и административные правонарушения. Он не является исключительной чертой преступления, об этом говорит сам Уголовный кодекс РФ (ч. 2 ст. 2), так как «данный закон устанавливает основание и принципы уголовной ответственности, определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями». Следовательно, существуют иные опасные для личности, общества и государства деяния, не признаваемые преступлениями, например, административные правонарушения.
В уточнении нуждается и понятие малозначительного деяния. В Уголовном кодексе Российской Федерации (ч. 2 ст. 14) малозначительность деяния означает отсутствие его общественной опасности и непризнание этого деяния преступлением. Однако малозначительность с точки зрения уголовного права в некоторых случаях может не означать отсутствие общественной опасности с точки зрения административного права. Малозначительное деяние может содержать признаки административного правонарушения, например, мелкое хищение, мелкое хулиганство, незаконный оборот наркотических средств и др. Из-за неточности критериев малозначительности и расширения практики применения КоАП РФ в судебной практике понятие «малозначительное деяние» практически не применяется.
Кроме того, в УПК РФ нет прямых процессуальных оснований для отказа в возбуждении уголовного дела или его прекращения (ч. 1 ст. 24) либо прекращения уголовного преследования (ч. 1 ст. 27) в связи с малозначительностью деяния.1
Введение категории «уголовный проступок» предоставит возможность отказаться от оценочного понятия «малозначительность деяния», тем самым сократив риск субъективных подходов в практике правоохранительной деятельности.
В КоАП РФ понятие малозначительности сформулировано еще менее удачно. В ст. 2.9 Кодекса речь идет не о малозначительности деяния, а о малозначительности административного правонарушения и освобождении от административной ответственности, что не вполне обоснованно. Если деяние является правонарушением, то оно не может быть малозначительным, так как правонарушение всегда общественно опасно. Такое деяние по образцу действующего УК РФ нельзя признавать административным правонарушением. Исправить подобный недочет КоАП РФ попытался Верховный Суд РФ, раскрывая понятие малозначительного административного правонарушения как действие или бездействие, хотя формально и содержащее признаки состава административного правонарушения, но с учетом характера совершенного правонарушения и роли правонарушителя, размера вреда и тяжести наступивших последствий не представляющее существенного нарушения охраняемых общественных правоотношений.1 Определение, к сожалению, не способствует уяснению понятия малозначительности, так как само основано на оценочном критерии существенного нарушения охраняемых общественных отношений, что также ставит вопрос об исключении из КоАП РФ понятия малозначительного административного правонарушения.
В настоящее время в научной литературе высказываются обоснованные мнения о возвращении административной и судебной преюдиции для законодательного размежевания преступлений и проступков.2
Критерием разграничения преступления и правонарушения служит также способ совершения деяния. Законодатель, к сожалению, не всегда раскрывает термины, используемые для описания объективной стороны деяния, что приходится дополнять судьям и правоприменителям. Например, неповиновение законному распоряжению сотрудника милиции является смежным составом с такими преступлениями, как применение насилия в отношении представителя власти (ч. 1 ст. 318 УК РФ) и оскорбление представителя власти (ст. 319 УК РФ), и судьи не всегда могут определить пределы неповиновения.
Процесс сближения уголовного и административно-деликтного права неизбежно будет сопровождаться изменениями в процессуальном порядке рассмотрения дел. В первую очередь это затронет вопросы подведомственности рассмотрения дел об административных правонарушениях и уголовных проступках.
Рассмотрение дел об административных правонарушениях должно быть подведомственно только должностным лицам, органам исполнительной власти, а также таким квазисудебным органам, как административные комиссии и комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав. В качестве административных наказаний, применяемых данными органами и должностными лицами, следует предусмотреть предупреждение и штраф. Подобное закрепление компетенции в сфере административной юрисдикции позволит обеспечить полное соответствие внесудебного процессуального порядка привлечения к административной ответственности ее названию и специфике.
Привлечение к ответственности за уголовные проступки должно быть передано мировым судьям. В уголовно-процессуальное законодательство целесообразно включить специальный раздел о судопроизводстве по делам об уголовных проступках, которое должно осуществляться в форме правосудия, но более упрощенной и оперативной, чем судопроизводство по делам о преступлениях.
Необходимо также пересмотреть подсудность дел об административных правонарушениях федеральным районным судьям, функции по выдворению иностранных граждан и лиц без гражданства, а также дела, по которым проводилось административное расследование, с успехом могли бы быть переданы мировым судьям.
Уяснение сущности и разграничение преступлений и административных правонарушений и в связи с этим интеграция усилий представителей юридической науки, законодателя и правоохранительных органов имеют огромное значение для борьбы с противоправными деяниями различной степени общественной опасности. Положительные результаты по борьбе с преступлениями и правонарушениями могут быть достигнуты только при условии совершенствования разнообразных форм профилактики различных видов противоправного поведения, выяснения механизмов их взаимодействия и взаимозависимостей.
В настоящее время борьба с административными правонарушениями в Российской Федерации, к сожалению, носит ведомственный или местный характер, а ее результаты не учитываются при разработке стратегических вопросов, обеспечивающих безопасность личности, общества и государства.
Вышеизложенное позволяет сделать ряд существенных выводов. Во-первых, включение ряда правонарушений в сферу действия уголовного законодательства позволяет также распространить на них уголовно-процессуальное законодательство, т.е. разбирательство в отношении них будет осуществлять исключительно суд, что само по себе существенно повышает уровень правовой защищенности лица, привлекаемого к ответственности. Во-вторых, градация на преступления и проступки проходит в определенной мере арифметически, т.е. по величине санкции за совершенное правонарушение, которая сама по себе и является мерилом его общественной опасности. В-третьих, включение тех или иных деяний в уголовное законодательство указывает на их общую антиобщественную направленность, а не на направленность против правомерной деятельности администрации, что должно быть характерно для административных правонарушений.1
Глава 3. Эффективность некоторых форм взаимосвязи норм уголовного и административного права в правоприменительной деятельности