Нарушение авторских и смежных прав

Содержание

Введение
1.Понятие и классификация авторских прав
2.Правовое регулирование авторских прав
2.1. Постановление Пленума «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» достоинства и недостатки
2.2. Проблемы совершенствования законодательства в сфере авторских и смежных прав
3. Практика рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских прав
Заключение
Список использованной литературы

Нарушение авторских и смежных прав.

2.Правовое регулирование авторских прав
2.1. Постановление Пленума «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» достоинства и недостатки
26 апреля 2007 г. Верховным судом РФ было принято Постановление Пленума № 14 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака».
Необходимость этого документа назрела давно, для его принятия есть масса причин, как общегосударственных (предстоящее вступление в ВТО и необходимость усиления борьбы с нарушением авторских прав), так и внутрисудебных (специфичность этих дел, отсутствие у судов общей юрисдикции практики и знанийпо авторскому, патентному законодательству, законодательству о товарных знаках).
Однако, само Постановление Пленума, к сожалению, надежд юристов, занимающихся вопросами интеллектуальной собственности, не оправдало. Фактически оно представляет собой правовой ликбез судей, при этом, ответы на наиболее сложные и спорные вопросы применения судами ст.ст. 146, 147, 180 УК РФ в документе не даны.
Верховный суд РФ разъясняет судам, что такое объект авторского права и на какие объекты авторское право не распространяется (п. 2 Постановления Пленума), что понимается под экземпляром произведения (п. 5 Постановления Пленума), кто признается автором произведения (п. 8 Постановления Пленума), что такое изобретение, полезная модель и промышленный образец (п. 7 Постановления Пленума) и т.д. Все указанные понятия и определения, естественно, являются прямыми и дословными цитатами из соответствующих законов и изучаются (должны изучаться) студентами на третьем курсе любого юридического ВУЗа.
Фактически, большая часть рассматриваемого Постановления Пленума представляет собой некий ликбез, краткий курс авторского и патентного права для судей, разъяснение им базовых понятий законодательства в сфере интеллектуальной собственности.
Складывается ощущение, что Верховный суд РФ вообще не ставит перед собой цели сформировать единообразную практику по данным делам, разрешить какие-то спорные вопросы правоприменения. Главной целью данного Постановления Пленума ВС РФ, судя по его содержанию, является обучение судей судов общей юрисдикции базовым понятиям законодательства об интеллектуальной собственности, основам авторского и патентного права.
На практике определить этот размер фактически невозможно/
Какой ущерб имеет в виду законодатель: реальный? упущенную выгоду? Кому он причиняется: правообладателю? приобретателю товара? Как исчислять этот ущерб: с учетом стоимости изъятых контрафактных товаров или аналогичных, произведенных правообладателем товарного знака? А быть может, исходя из стоимости лицензии, которую виновный не приобрел? Пленум дал ответ не на все эти вопросы, а некоторые его разъяснения допускают неоднозначную трактовку.
Большинство ученых склоняются к тому, что ущерб при незаконном использовании товарного знака может иметь место только в виде упущенной выгоды. Однако в п. 24 Постановления № 14, в частности, сказано: «Учитывая, что применительно к части 1 статьи 146 и статье 147 УК РФ ущерб, который может быть признан судом крупным, в законе не указан, суды при его установлении должны исходить из обстоятельств каждого конкретного дела (например, из наличия и размера реального ущерба, размера упущенной выгоды, размера доходов, полученных лицом в результате нарушения им прав на результаты интеллектуальной деятельности или на средства индивидуализации)». Названные статьи уголовного закона, также как и ст. 180 УК РФ, предусматривают ответственность за незаконное использование объектов интеллектуальной собственности. Вместе с тем исходя из определения реального ущерба, содержащегося в ст. 15 ГК РФ, где под ним понимается утрата и уничтожение имущества, правообладателю такой ущерб в результате незаконного использования товарного знака, объектов авторского права, изобретения и т.д. не причиняется.
Если бы Пленум имел в виду случаи, когда продавец сбывает приобретателю некачественный контрафактный товар под видом качественного настоящего, причиняя последнему имущественный ущерб, то тогда общий подход высшего судебного органа был бы понятней. Тем самым утверждалось бы, что подобный ущерб является общественно опасным последствие именно посягательства на объекты интеллектуальной собственности, а не мошенничества. Другое дело, подобное решение, поддерживаемое некоторыми исследователями, неверно: незаконное использование товарного знака, когда приобретатель товара вводится в заблуждение относительно, в частности, качества товара, и у него подобным образом, т. е. путем обмана, изымают имущество в виде денежных средств, не может квалифицироваться по одной только ст. 180 УК РФ.
Содеянное при реализации товара под чужим товарным знаком может квалифицироваться только по ст. 180 УК РФ и не требует дополнительной квалификации по ст. 159 УК РФ «Мошенничество», если причинен крупный ущерб правообладателю или деяние совершено неоднократно, однако покупатели заведомо для продавца осознают, что приобретают подделку; здесь нет обмана как обязательного признака мошенничества. Напротив, только состав преступления, предусмотренный ст. 159 УК РФ, будет вменяться, когда некачественный контрафактный товар при продаже выдается за лицензионный продукт и таким обманным путем у покупателя изымаются денежные средства, но при этом, однако, крупный ущерб правообладателю не причиняется и деяние совершается однократно. Наконец, по совокупности ст. 159 и 180 УК РФ квалифицируется деяние, когда реализация контрафактного товара представляет собой и незаконное использование товарного знака, и обманное завладение чужим имуществом. То есть ни при каких обстоятельствах один состав не поглощает другой.
Однако в Постановлении Пленума № 14 на включение в крупный ущерб убытков, причиненных приобретателю контрафактного товара, указаний нет. Напротив, в абз. 1 п. 24 Постановления однозначно утверждается, что «лицо может быть привлечено к уголовной ответственности по части 1 статьи 146, по статьям 147 и 180 УК РФ только при условии причинения крупного ущерба правообладателям указанных в них объектов интеллектуальной собственности и средств индивидуализации». В итоге остается неясным, какой же реальный ущерб может быть установлен по уголовному делу и вменен в качестве признака незаконного использования товарного знака.
Как исчислять причиняемый незаконным использованием товарного знака ущерб в виде упущенной выгоды, т. е. неполученных доходов, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (ст. 15 ГК РФ)? Пленум об этом не пишет, однако в п. 25 Постановления № 14 дает разъяснения о расчете крупного и особого крупного размера незаконного использования объектов авторского права и иных деяний, предусмотренных ч. 2 и 3 ст. 146 УК РФ. Согласно примечанию к ст. 146 УК РФ крупный размер предусмотренного этой нормой преступления определяется по стоимости экземпляров произведений или фонограмм либо стоимости прав на использование объектов авторского права и смежных прав. Поскольку законодатель — для целей определения размера преступления — не мог понимать стоимость прав на использование объектов авторского права и смежных прав как равнозначную стоимости контрафактной продукции, Пленум разъяснил, что «устанавливая признаки крупного или особо крупного размера деяний, предусмотренных частями 2 и 3 статьи 146 УК РФ, следует исходить из розничной стоимости оригинальных (лицензионных) экземпляров произведений или фонограмм на момент совершения преступления, исходя при этом из их количества, включая копии произведений или фонограмм, принадлежащих различным правообладателям».
Можно ли руководствоваться аналогичным подходом к определению крупного ущерба как признака преступления, предусмотренного ст. 180 УК РФ? Иными словами, допустимо ли исчислять ущерб так: если, скажем, у продавца, незаконно использующего товарный знак при продаже курток с поддельным товарным знаком фирмы «Адидас» за 2000 руб. каждая, изъяли тысячу курток, то ущерб правообладателю будет определяться как стоимость такого же количества выпущенных по лицензии курток, каждая из которых стоит в розницу 3000 руб.? Если определять обсуждаемый признак по стоимости контрафактных изделий, крупного ущерба не будет, а если по стоимости оригинала, то состав преступления, предусмотренного ст. 180 УК РФ, по этому признаку может быть вменен.
Иногда отрицательный ответ на данный вопрос дают со ссылкой на то, что зачастую бывает невозможно определить, какой оригинальный продукт соответствует контрафактному товару. Но для этих случаев Пленум в п. 25 Постановления № 14 разъяснил, что «при необходимости стоимость контрафактных экземпляров произведений или фонограмм, а также стоимость прав на использование объектов интеллектуальной собственности может быть установлена путем проведения экспертизы (например, в случаях, когда их стоимость еще не определена правообладателем)». Это же правило в принципе можно применить и для квалификации по ст. 180 УК РФ.
 Таким образом, Верховный суд РФ провел некий правой ликбез, разъяснил судьям базовые понятия законодательства об интеллектуальной собственности. Однако, данное Постановление Пленума ВС РФ не разъяснило самые сложные и спорные вопросы применения данных норм, прежде всего, вопросы, касающиеся определения размера крупного и особо крупного ущерба.
Без определенности в вопросе, как определять размер ущерба, статьи 146, 147 и 180 Уголовного кодекса РФ, просто «не работали», количество возбужденных по данным статьям уголовных дел ничтожно мало. К сожалению, комментируемое Постановление Пленума ВС РФ ситуацию не изменит, эти нормы в целом пока останутся «не работающими».
2.2. Проблемы совершенствования законодательства в сфере авторских и смежных прав
Российское законодательство в сфере регулирования такого института гражданского права, как авторские и смежные права, несмотря на принятие части четвертой Гражданского кодекса (хотя, несомненно, стоит признать, что законодатель при принятии четвертой части ГК РФ ужесточил ответственность за правонарушения в сфере интеллектуальной собственности, стремясь при гармонизации российского законодательства с международным построить отношения авторов и потребителей на возможно более паритетных началах, закрепив комплекс мер государственной защиты, направленных на обеспечение баланса конституционных гарантий свободы творчества и защиты прав авторов научных, научно-технических, творческих и иных результатов как в части защиты выявленного ими содержания этих результатов (средствами патентного права), так и в части защиты формы изложения этих результатов (средствами авторского права)), на сегодняшний день не свободно от недостатков и нуждается в дальнейшем совершенствовании, при этом, в частности, "вопрос о терминологии представляет собой проблему, требующую скорейшего разрешения"5.
Следует отметить, что на отсутствие четких и однозначных дефиниций правовых понятий, используемых в законодательстве об авторских и смежных правах, обращали внимание многие юристы задолго до принятия части четвертой ГК РФ6, к сожалению, в нормах части четвертой Гражданского кодекса, посвященной правовому регулированию интеллектуальной собственности, вступившей в силу с 1 января 2008 г., указанные дефиниции и правовые конструкции остались неизменными.
Так, например, "автор - это физическое лицо, творческим трудом которого создано произведение (исполнение)", однако определение понятий "творчество" и "произведение" законом не раскрывается, что, как мы укажем далее, приводит к сложностям при практическом применении.
Понятия "фонограмма" нормы нового Кодекса не дают, вместе с тем, анализируя ст. 1322 ГК РФ, можно сделать вывод, что фонограмма - есть "запись звуков исполнения или других звуков либо отображений этих звуков". Такое определение нельзя признать удачным, поскольку понятия "исполнения" и "звука" не тождественны друг другу, а в современной музыкальной сфере оперируют такими понятиями, как "семплеры" и "семплы" - представление звуков в виде цифрового ряда. В результате "появление новых творческих возможностей за счет получения промежуточных высот звука между тонами и любых звуковых оттенков ставит вопрос о пересмотре критерия оригинальности в отношении музыкального произведения"7, что в правоприменительной практике при разрешении конкретного дела имеет значение для правильной квалификации совершенного правонарушения, и ошибочное толкование существа нарушения в сфере интеллектуальной собственности может привести к неверной мотивировке принимаемого решения.
По нашему мнению, хотя в вышеуказанном случае неверное применение нормы закона не повлекло нарушения прав истца, отношение законодателя к правовым дефинициям должно быть более ответственным в целях недопущения в "легальных" определениях разночтений и неточностей.
В этой связи следует отметить, что цитирование - включение одного или нескольких отрывков из произведения одного автора в произведение другого автора может иметь свои нюансы не только в сфере музыкальной индустрии. Так, например, нормы ст. 1274 ГК РФ, перечисляя разрешенные законом случаи свободного использования произведения без согласия автора или иного правообладателя и без выплаты вознаграждения, но с обязательным указанием имени автора, произведение которого используется, и источника заимствования, не указывают возможности так называемого цитирования произведений изобразительного искусства, графики, дизайна и других объектов творчества авторов, что также является упущением законодателя. Вместе с тем на практике такие случаи возникают. Так, С.Ю. Андреев, зарегистрированный кандидатом в депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации четвертого созыва по Адмиралтейскому одномандатному избирательному округу N 206 Санкт-Петербурга, обратился в суд с заявлением об отмене регистрации Ю.А Рыбакова - кандидата по тому же избирательному округу в связи с допущенными нарушениями п. 1 ст. 64 ФЗ "О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации" - нарушением законодательства об интеллектуальной собственности. В обоснование заявления указал на то, что 28 октября 2003 г. в типографии ООО "Фирма курьер" тиражом 70 000 экземпляров по заказу Ю.А. Рыбакова был изготовлен агитационный печатный материал "Право и милосердие", на второй странице которого помещена статья "Лишнее звено. Домкомы Сергея Андреева". В качестве иллюстрации к этой статье помещено изображение первой страницы его, С.А. Андреева, агитационного печатного материала. Оригинал-макет листовки является произведением, авторские права на которое принадлежат ему, и является его интеллектуальной собственностью. Делая справедливый вывод о правомерности свободного использования Ю.А. Рыбаковым части агитационной листовки С.Ю. Андреева и отсутствии в его действиях нарушения законодательства об интеллектуальной собственности (ч. 1 ст. 19, ст. 21 Закона об авторских и смежных правах, действующего на момент рассмотрения дела, в частности, агитационная листовка С.Ю. Андреева была обнародована. Имя автора листовки и источник заимствования в статье Рыбакова приведен), суд отказал в удовлетворении иска. Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ решение суда первой инстанции оставила в силе, указав, что "под цитированием понимается включение одного или нескольких отрывков из произведения одного автора в произведение другого автора... по мнению суда, применительно к настоящему делу изображение титульного листа агитационной листовки С.Ю. Андреева, помещенное в статье "Лишнее звено. Домкомы Сергея Андреева", может рассматриваться как цитата". Таким образом, Верховный Суд РФ в своем Определении, восполнив пробел законодателя, указал, что "как цитату следует рассматривать графическое воспроизведение части произведения изобразительного искусства, к которым отнес произведения живописи, графики, дизайна"8.
Продолжая тему использования произведения автора, следует коснуться такого понятия, как переработка, т.е. создание производного произведения (обработки, экранизации, аранжировки, инсценировки и тому подобного) - ч. 9 ст. 1270 ГК РФ. Согласно как нормам ныне действующего ГК РФ (ст. 1270), так и ранее действовавшего Закона РФ "Об авторском праве и смежных правах" (ст. 16), исключительное право на произведение, в том числе на его переработку, принадлежит автору произведения, при этом производное (переработанное) произведение также признается объектом авторского права, в свою очередь, его автор осуществляет свои права при условии соблюдения права автора произведения, используемого для создания производного произведения (ст. 1260 ГК РФ).