Критика культуры и цивилизации в работах Ж.Ж. Руссо

Введение
Глава 1. Понятия «культура» и «цивилизация» в эпоху Просвещения
1.1.Истоки понятий «культура» и «цивилизация»
1.2.Философия Нового времени. Французское Просвещение
Вывод:
Глава 2. Теория культуры и цивилизации в трудах Ж.-Ж. Руссо
2.1 Критика культуры в работах Ж.-Ж. Руссо
Вывод:
Заключение

Критика культуры и цивилизации в работах Ж.Ж. Руссо

В интеллектуальной сфере цивилизация способствует развитию спекулятивной мысли, расширению представлений о времени (ретроспективного и перспективного), созданию точных и прогностических наук (арифметика, геометрия и астрономия), внедрению общепринятой символики для записи и передачи информации (письменность и запись счисления), фиксирование мер времени и пространства, а затем и веса.
1.2. Философия Нового времени. Французское Просвещение
Эпоха Просвещения представляет особую страницу в истории Европы. Никогда ранее не провозглашались столь громкие здравицы в честь человеческого разума, не высказывалось столь много надежд на быстрое избавление от религиозного и социального гнета, никогда ранее не звучала столь яростно критика церкви и института абсолютизма. Термин «французское Просвещение» не следует путать с термином «французский материализм», который обычно используется в некотором смысле как синоним французского Просвещения, но это не синонимы — ибо отнюдь не все французские просветители были материалистами.
Эпоху Просвещения принято делить на четыре этапа. В качестве первого этапа Лега В.П. называет предшественников просвещения — Пьера Бейля и Жана Мелье. Собственно первое, старшее поколение просветителей — Вольтер и Монтескье. Этот этап берет начало в конце 10-х годов 18 века и длится до середины 40-годов. Второй этап — с середины 40-х годов до конца 80-х годов (до Французской революции): Руссо, Кондильяк и четыре великих французских материалиста (Ламетри, Дидро, Гельвеций и Гольбах). Третье поколение просветителей, существовавшее во времена Великой французской революции — Кондорсе, Марешаль и Дюпюи. (8)
Классифицируя не по времени, а по идеям, которые развивались французскими просветителями, можно сказать, что Просвещение было течением достаточно неоднородным. Просветителей можно разделить по различным лагерям: материалисты и сторонники христианского мировоззрения, как правило, существовавшего в различных неортодоксальных формах (деизм, пантеизм). К материалистам относятся вышеупомянутые четыре французских материалиста, деистическую религию исповедовал Вольтер; новую разновидность подхода к христианству — религию чувства — развивал Руссо. Большинство просветителей объективно выполняли миссию идеологов восходящего класса буржуазии и поэтому их, прежде всего, волновали вопросы социального переустройства общества, политической власти, экономических отношений, материального и социального неравенства. Интересовались они и проблемами познания, смысла человеческой истории, предназначения и сущности человека. Затрагивали они и вопросы эстетики, много и обстоятельно рассуждали о природе прекрасного и закономерностях развития искусства. Никто из просветителей также не прошел мимо проблемы общественного прогресса, соотношения природы и общества. Круг этих вопросов обсуждается в работах практически каждого представителя просвещенческой мысли. Однако в трудах некоторых из них он дополняется размышлениями о соотношении культуры и натуры, о противоречиях развития человеческой цивилизации, об особенностях взаимодействия различных культурных миров. Среди тех, кто затрагивал этот пласт проблем, прежде всего, следует назвать Руссо, Мирабо и Гердера, которых с полным основанием можно отнести к числу основоположников теоретической культурологии, ибо в их трудах содержится практически весь тот комплекс идей, опираясь на который строят свои теоретические конструкции не только мыслители XIX в., но и XX века.
Вывод:
В западной культурологии последовательное противопоставление культуры и цивилизации осуществил О. Шпенглер. В своей книге «Закат Европы» (1918) он описал цивилизацию как конечный момент в развитии культуры, означающий ее «закат» или упадок. Шпенглер считал главными чертами цивилизации «острую холодную рассудочность», интеллектуальный голод, практический рационализм, смену душевного бытия умственным, преклонение перед деньгами, развитие науки, безрелигиозность и тому подобные явления.
Однако, по мнению Пархоменко И.Т, в культурологии имеется и противоположный подход, по сути дела отождествляющий культуру и цивилизацию. В концепции К. Ясперса цивилизация интерпретируется как ценность всех культур. Культура составляет стержень цивилизации, но при таком подходе нерешенным остается вопрос о специфике культуры и цивилизации. С нашей точки зрения, проблема отношения понятий «культуры» и «цивилизации» может найти приемлемое решение, если понимать цивилизацию как некий продукт культуры, ее специфическое свойство и составляющую: цивилизация — это создаваемая обществом в ходе культурного процесса система средств его функционирования и совершенствования. Понятие цивилизации при такой трактовке указывает на функциональность, технологичность, институциональность. Понятие культуры — не только на технологии, но и на ценности и смыслы, она связана с постановкой и реализацией человеческих целей. Цивилизация предполагает усвоенность образцов поведения, ценностей, норм и т. д., культура же — способ освоения достижений. Цивилизация есть реализация определенного типа общества в конкретных исторических обстоятельствах, культура же — отношение к этому типу общества на основе различных духовно-нравственных и мировоззренческих критериев. (12)
Различие культуры и цивилизации, приводящее в определенных социальных системах к их противоречию, носит не абсолютный, а относительный характер. История показывает, что гуманистические ценности культуры могут воплотиться в жизнь лишь с помощью развитой цивилизации. В свою очередь, высокая цивилизация может быть построена на основе культурного творчества и вдохновляющих культурных смыслов.
Глава 2. Теория культуры и цивилизации в трудах Ж.-Ж. Руссо
2.1 Критика культуры в работах Ж.-Ж. Руссо
Жан-Жак Руссо (1712—1778) вошел в историю как крупнейший представитель французского Просвещения. Его по праву считают одним из главных идеологов Великой французской буржуазной революции, духовным отцом деятелей Конвента 1793 г., среди которых были Робеспьер, Сент-Жюст, де Мулен, Дантон, талантливым педагогом, создавшим просвещенческую теорию воспитания, моралистом, крупным писателем, драматургом, правоведом. Обосновав принцип естественного равенства людей и создав концепцию «общественного договора», Руссо вместе с Гоббсом и Локком заложил теоретические основы буржуазной демократии, восторжествовавшей на протяжении последующих двух столетий в большинстве стран мира. Нет сомнения в том, что без работ Руссо не могли бы появиться ни знаменитая «Декларация прав человека и гражданина» — первая в истории человечества конституция, ни «Билль о правах», ставший основой конституции Соединенных Штатов Америки, ни «Русская правда» Пестеля, которую декабристы рассматривали в качестве основного закона для будущей республиканской России. (19, С. 456.)
Руссо создано множество литературных, философских и эстетических трудов. Для культурологов представляют особый интерес следующие его работы: «Письмо к д'Аламберу о зрелищах», «Опыт о происхождении языков, а также о мелодии и музыке». Именно в них Жан-Жак Руссо демонстрирует примеры применения культурологического подхода, выступая в роли критика западноевропейской цивилизации, хорошо видящего всю противоречивость движения человеческого общества по пути прогресса. Значение этих работ для теоретической культурологии трудно переоценить, достаточно сказать, что на них опирались такие выдающиеся прествителями философской мысли, как Кант, Гегель, Шиллер, братья А. и Ф. Шлегели, Ницше, Шпенглер, Ортега-и-Гассет, Хейзинга и многие другие, внесшие весомый вклад в осмысление кризиса европейской культуры.
Одна из самых оригинальных и глубоких идей Ж.-Ж. Руссо – оценка культуры как показатель деградации человека – произвела на Толстого сильное впечатление. Эта идея поразила и современников Руссо, так как это была эпоха глубокой веры в прогресс. Большинство мыслителей верили в прогресс, то есть в поступательное движение цивилизации к высшему разумному благу. Руссо выдвинул тезис, что прогресс наук и искусств приносит вред, ведет к деградации общественных нравов. Он шел против течения и исходил из того, что человек изначально добр и когда жил по велениям своей природы, то не существовало тех зол, которыми теперь полон мир. Критика Руссо цивилизации получила поддержку в мировоззрении Толстого. Он сдержанно относился к науке и к ученым. Следуя Ж.-Ж. Руссо, он видел противоречие социального и научного прогресса, опасался накопления знаний без учета того, приносят ли они благо человеку. (14)
Столь же негативно относится Руссо и к искусствам, считая, что их воздействие самым отрицательным образом сказывается на общественной морали. Особенно гневные филиппики Руссо направлены на театр, который, с его точки зрения, является подлинным рассадником дурных нравов. В своем «Письме к д'Аламберу» Руссо пишет:
«Возьмем французскую комедию в ее наиболее совершенных образцах... Но кто будет спорить против того, что театр самого Мольера, чьими талантами я восхищаюсь больше всех, представляет собой целую школу пороков и дурных нравов, более опасную, чем книги, которые специально ставят задачу им научить. Величайшая его забота состоит в том, чтобы высмеивать доброту и простодушие и вызывать сочувствие к тем, на чьей стороне хитрость и ложь: у него честные люди только болтают, а порочные действуют, и чаще всего — с блестящим успехом... Всмотритесь в комическое начало у этого автора: вы всегда обнаружите, что двигателем комического у него является порочная натура, а предметом — врожденные недостатки, что хитрость одного казнит простоту другого и что дураки становятся жертвою злых. И хотя это слишком верно, если говорить о свете, отсюда не следует, что нужно было выводить это на театре с видом одобрения, как бы подталкивая вероломных людей посмеяться над чистосердечием честных, объявив его глупостью. (16, С.91.)
Менее опасной, с точки зрения развращающего влияния на общественные нравы, является трагедия, но и к ней Руссо относится с недоверием. Подозрительность Руссо вызывает тот факт, что далеко не всегда средствами трагедии восхваляются герои, могущие служить образцами добродетели. Законы данного жанра, считает Руссо, часто выводят героев за рамки общепринятых норм морали, следовательно, они не могут служить примером для тех, кто стремится жить в соответствии с нравственными императивами. К тому же гипертрофированные чувства, надуманные коллизии, красивые жесты, которыми так богата драма, весьма далеки от жизни и не могут вдохновлять обычных людей, особенно из «третьего сословия», которые живут будничными заботами и далеко не титаническими страстями. Осуждая культ героики на театральной сцене, требуя правдоподобного изображения жизни в пьесах, выносимых на суд зрителей, Руссо превозносит домашнюю сторону человеческой жизни, считая, что показ обыденного в его лучших образцах должен стать главной задачей театра как института, оказывающего огромное воздействие на умы и настроения граждан.
Руссо ставит под сомнение облагораживающее воздействие не только театра, но и других видов искусства, провидчески замечая, что искусство всегда было спутником роскоши и в силу этой тесной связи всегда стремилось прежде всего удовлетворять духовные потребности сильных мира сего. «Редко бывает, — пишет он, — чтобы роскоши не сопутствовали науки и искусства, последние же никогда не обходятся без нее» (16, С. 55). Искусство, ставящее свой целью ублажение богатых, не только не нужно, но и, по его мнению, не имеет права на существование, ибо в нем нет ценности эстетического в силу подчиненности вкусов художника далеко несовершенным вкусам заказчика.
Ярко, страстно и убедительно Руссо набрасывает картину упадка человека, разложения нравов, дегуманизации общественных отношений, двусмысленного характера признаваемых всеми ценностей культуры. «Дикарь живет в самом себе, – пишет Руссо, – а человек, привыкший к жизни в обществе, – вне самого себя; он может жить только во мнении других… Отсюда возникает безразличие к добру и злу наряду со столь прекрасными рассуждениями о морали: все сводится к внешней стороне вещей; все становится притворным и наигранным – честь, дружба, добродетель, часто даже сами пороки… Приучившись постоянно вопрошать других о том, что мы собою представляем, и никогда не решаясь спросить об этом самих себя, мы обладаем теперь, несмотря на такое обилие философии, гуманности, вежливости и высоких принципов, одною только внешностью, обманчивой и пустой: честью без добродетели, разумом без мудрости и наслаждением без счастья».
В «Рассуждении о происхождении неравенства» Руссо наделяет человека двумя характерными чертами, предшествующими разуму, – горячей заинтересованностью в собственном благосостоянии и самосохранении и естественным отвращением при виде гибели и страданий другого чувствующего существа.
Искажение человеческой природы, проявление зла, антигуманности, отчуждение – это продукты истории и культуры, в частности, неправильной политической организации общества, думает Руссо. Причем он вовсе не призывает вернуться назад, в первобытную эпоху. Руссо отдавал себе отчет в необходимости прогресса, и тайной мечтой его было, насколько это возможно, восстановление в силе первоначально доброй природы человека в условиях правового устройства общества на демократических началах и реорганизации дела воспитания человека. С этой целью он развивает в «Общественном договоре» план политического переустройства общества в революционно-демократическом духе.
Характеризуя свою эпоху, Руссо писал: «Растет угнетение, причем угнетенным никогда не дано знать, каков будет его предел и какие у них останутся законные средства, чтобы остановить его рост… теряют свою силу и угасают мало-помалу гражданские права… и слепое повиновение – вот единственная добродетель, которая оставлена рабам».
2.2 Критика цивилизации в трудах Ж.Ж. Руссо
В теоретическом наследии Ж.Ж. Руссо вопрос о судьбах цивилизации стал одним из центральных. Уже в своем первом трактате, сделавшем его знаменитым, Руссо в отличие от большинства просветителей, видевших в развитии наук и искусств основу и критерий общественного прогресса, сформулировал вывод, что во все времена и у всех народов с подъемом наук и искусств деградировала нравственность, распространялись роскошь и извращенность нравов. Все науки и искусства, порожденные, по его мнению, нашими пороками, вредны по результатам: они порождают праздность, ведут к утрате гражданских качеств, формируют систему уродливого воспитания и вовсе не делают людей счастливыми. Науки и искусства оправдывают, закрепляют и углубляют общественное неравенство, они опутывают гирляндами цветов цепи, сковывающие людей, подавляют чувство свободы и побуждают людей любить свое рабство, превращая их в «цивилизационные народы». На современников наибольшее впечатление произвела не его критика пороков цивилизации («неестественность» европейских порядков была уже темой «Персидских писем» Монтескье), а явно выраженное Руссо предпочтение доцивилизованного «естественного» состояния людей, что многими воспринималось как призыв отказаться от благ цивилизации и вернуться к природе.
В теоретическом наследии Руссо намечена оригинальная конструкция философии истории. История, согласно Руссо, началась с выходом людей из естественного состояния и, по сути, совпадает с цивилизационным процессом. Вступление в историю могло быть вызвано разными, во многом случайными, причинами; но сама его возможность коренится в двух фундаментальных качествах, отличающих человека от животных. Первое — это свобода, позволяющая человеку поступать даже во вред самому себе и во зло другим. Второе — это отсутствующая у животных способность к самосовершенствованию. (18, С. 50)
Она вывела человека из естественного состояния и стала основой всех его пороков и всех добродетелей: все, что впоследствии происходило с человеком, хорошее или дурное, породил он сам собственными усилиями. В блестяще написанных и откровенно полемичных трактатах Руссо среди множества интереснейших соображений наиболее значимыми для последующей философии истории оказались две его идеи.
Первая из них — обоснование и конкретизация на историческом материале внутренней противоречивости исторического процесса. Наши пороки и добродетели рождены из одного источника, и прогресс одних неразрывен с прогрессом других. К прежней истории и к современной цивилизации Руссо относился критически, но связывал большие надежды с возможностями создания будущего общества, основанного на принципах свободы, равенства, демократии, справедливости, с развитой системой общественного воспитания. Если ранее Руссо был склонен отвергать цивилизацию и цивилизованное общество в целом как «скопище искусственных людей» с предельно испорченными естественными наклонностями, то в третьем из своих теоретических трактатов «Об общественном договоре» противоречивость общественного прогресса истолкована им в более оптимистическом духе: он допускает возможность в будущем заменить инстинкты справедливостью и создать искусство жить, способное исправить зло, причиненное «искусством первоначальным». Гражданская свобода в демократическом государстве трактуется им как свобода более высокая, нежели свобода «естественная».
Вторая идея — вывод о принципиальной необратимости исторического процесса. Отвечая своим критикам и последующим «руссоистам», воспринявшим его выводы о предпочтительности первобытной наивности как призыв к бегству от цивилизации, Руссо заявлял о невозможности и нежелательности возврата к доцивилизованному состоянию. Основанием этого стал вывод Руссо об историчности человеческой природы. Оказалось, что той первоначальной «природы человека», с характеристики которой он сам начинал анализ исторического процесса, и которая была у человека в первобытном состоянии, уже давно нет. Цивилизация не просто надстраивается над, тем человеком, каким он вышел из природы, но радикально преобразует всю его сущность, начиная с телесной организации, потребностей, способностей и заканчивая его чувствами и взглядами. Руссо был первым из мыслителей Нового времени, кто со всей определенностью сформулировал вывод об историческом содержании сущности человека и тем самым вышел за рамки безусловно господствовавших до него, а отчасти
и после, субстанциалистских трактовок универсальной, вечной и неизменной «природы человека».(18, С. 51)
Критикуя западноевропейскую цивилизацию, Руссо противопоставляет испорченности и моральной развращенности так называемых «культурных» наций простоту и чистоту нравов народов, находящихся на патриархальной стадии развития. В этом он идет по стопам Монтеня, который в своих «Опытах» возводил на пьедестал «естественного человека», живущего в гармонии с природой и не затронутого тлетворным влиянием цивилизации. Руссо пишет:
Теперь, когда изысканность и утонченный вкус свели искусство нравиться к определенным правилам, в наших нравах воцарилось пошлое и обманчивое однообразие, и кажется, что все умы отлиты по одному образцу. Вежливость предъявляет бесконечные требования, приличия повелевают; люди постоянно следуют обычаю, а не » собственному разуму и не смеют казаться тем, что они есть на самом деле. Покоряясь этому вечному принуждению, люди, образующие то стадо, которое называется обществом, будучи поставленные в одинаковые условия, совершают одинаковые поступки, если их не удерживают от этого более сильные побуждения. Поэтому никогда не узнаешь наверное, с кем имеешь дело, и, чтобы узнать друг друга, нужно дождаться крупных событий. Какая вереница пороков сопровождает эту неуверенность! Нет ни искренней дружбы, ни настоящего уважения, ни полного доверия, и под однообразной и вероломной маской вежливости, под этой хваленой учтивостью, которой мы обязаны просвещению нашего времени, скрываются подозрения, опасения, недоверие, холодность, задние мысли, ненависть и предательство. (15, С. 46)