Сохранение стилистического эффекта при переводе устаревшей лексики.

Содержание

Введение
Глава 1. Стилистические функции устаревшей лексики английского языка
1.1 Понятие и сущность устаревшей лексики
1.2 Стилистические функции устаревшей лексики
1.2.1 Стилистические функции лексических и морфологических архаизмов
1.2.2 Стилистические функции поэтизмов и редко-употребительных слов
Выводы по Главе 1
Глава 2. Отражение в переводе стилистического эффекта употребления устаревшей лексики
2.1 Проблемы передачи исторического колорита художественного произведения
2.2 Решение трудностей, связанных с сохранением стилистического своеобразия оригинала при переводе устаревшей лексики
Выводы по Главе 2
Библиография

Сохранение стилистического эффекта при переводе устаревшей лексики.

Ah, monarchs! could ye taste the mirth ye mar,
Not in the toils of Glory would, ye fret;
The hoarse dull drum would sleep, and Man be happy yet!20
В результате беспощадной борьбы, которая была объявлена поэтами-реалистами неумеренному употреблению традиционной поэтической фразеологии, поэтизмы начали играть другую роль, использоваться в иной стилистической функции, а именно в функции сатирической.
В качестве примера приведем следующую строфу из «Дон Жуана» Байрона, где, как известно, реализм поэта проявился наиболее ярко:
But Adeline was not indifferent; for
(Now for a common-place!) beneath the snow,
As a volcano holds the lava more
Within — et cetera. Shall I go on? — No!
I hate to hunt down a tired metaphor,
So let the often-used volcano go.
Poor thing! How frequently, by meand others,
It hath been stirr'd up till its smoke quite smothers!21
Слово volcano употреблено здесь в переносном значении «бурные страсти». Значение, которое это слово получает в развернутом метафорическом употреблении, принадлежит к английским поэтизмам, свойственным романтическому методу. По существу говоря, здесь нет поэтизма в собственном смысле этого термина. В качестве поэтизма здесь выступает привычная метафора.
Сатирическая функция поэтизмов реализуется в том случае, когда поэтизм стоит рядом со словами, стилистическая характеристика которых противопоставлена поэтизмам.
Обобщая сказанное выше, можно констатировать: использование устаревших слов полифункционально.
Во-первых, это прием стилизации и языковой выразительности; во-вторых, использование таких слов дает дополнительную познавательную информацию; в-третьих, использование устаревшей лексики может являться приемом создания иронии.
Особо следует подчеркнуть тот момент, что использование устаревших слов в текстах требует серьезной филологической подготовленности как авторов, так и переводчиков художественных произведений.
Выводы по Главе 1
1. Термин «устаревшая лексика» используется как обобщающее понятие по отношению к терминам «историзм» и «архаизм» [Емельянова 2004: 48].
2. Существует множество классификаций устаревшей лексики, но, к сожалению, все они не бесспорны. В рамках данного исследования используется классификация И.Р. Гальперина, которая включает
1. архаизмы;
лексические архаизмы (собственно архаизмы и историзмы);
морфологические архаизмы;
2. поэтизмы.
3. Важнейшей характеристикой функционирования устаревшей лексики является сужение сферы ее употребления.
4. Можно выделить три основных критерия, согласно которым можно относить те или иные номинации к категории устаревшей лексики:
хронологический (хронологическая маркированность значительной части слов данного лексического объединения);
семантический (принадлежность обозначаемых реалий к «чужой» культуре);
стилистический (книжный оттенок значения большинства изучаемых слов).
5. Термин «архаизм» объединяет разнородные понятия:
собственно архаизмы - слова и выражения, которые устарели и не используются в современной речи потому, что имеют соответствующие «современные» синонимы;
историзмы - слова, выражающие понятия, не существующие в современной жизни общества;
морфологические архаизмы - устаревшие формы слова.
6. Архаизмы и историзмы часто употребляются в художественных произведениях для создания реалистического колорита при изображении старины.
7. В научно-историческом очерке использование историзмов не несет какой-либо особой стилистической функции, а выступает в качестве определенных терминов данной области науки.
8. В языке различных юридических документов, деловых писем, договоров, соглашений и проч., использование устаревшей лексики преследует цель соблюдения устоявшейся традиции составления таких документов.
9. Архаизмы могут служить и для выявления насмешливо-иронического отношения говорящего к предмету высказывания, а также выполнять функцию сатирическую.
10. Архаизмы также используются для придания речи высокой торжественности, патетического тона могут быть выделены в отдельную группу поэтизмов.
Глава 2. Отражение в переводе стилистического эффекта употребления устаревшей лексики
2.1 Проблемы передачи исторического колорита художественного произведения
Характерные особенности художественной литературы, проявление в каждом случае индивидуальной художественной манеры писателя, обусловленной его мировоззрением, влияние эстетики эпохи и литературной школы, необозримое разнообразие как лексических, так и грамматических (в частности, синтаксических) средств языка в их различных соотношениях друг с другом, многообразие сочетаний книжно-письменной и устной речи в литературно-преломлённых стилистических разновидностях той и другой, – всё это, вместе взятое, делает вопрос о художественном переводе чрезвычайно сложным и в литературоведческом и в лингвистическом разрезе.
При переводе художественной литературы в той или иной форме всегда возникает задача – воспроизвести индивидуальное своеобразие данного подлинника. Вопрос о передаче индивидуального своеобразия оригинала является одним из самых основных вопросов художественного перевода. Индивидуальное своеобразие авторской манеры, проявляющееся во всём творчестве писателя или в отдельном произведении, так же как и национальное своеобразие литературы и её историческая окраска, не составляют какого-то отдельного формально выраженного элемента, а представляют собой сложную систему взаимосвязанных и взаимопереплетённых особенностей, затрагивающую всю ткань произведения и выражающуюся в языковых образах.
Но индивидуальное своеобразие возможно только на основе определённой системы языковых категорий, используемых писателем, на фоне национально-обусловленных средств образности, составляющих национальную специфику данной литературы, и на фоне определенной исторической эпохи, стоящей за произведением. Другими словами, индивидуальное своеобразие творчества находит своё языковое выражение в системе использования языковых категорий, образующих в своей взаимосвязи единое целое с содержанием и являющихся носителями национального своеобразия и исторической окраски.
Индивидуальное своеобразие творчества, находящее своё выражение в системе использования средств языка, непосредственно связано с мировоззрением автора, с его эстетикой, с эстетикой литературной школы и эпохи. Тем самым оно, для полного и всестороннего освещения, требует исследования как в лингвистическом, так и в литературоведческом разрезе. Пути этого исследования могут быть чрезвычайно разнообразны, а когда дело касается перевода, то есть соотношения двух языков и двух литератур, задачи изучения, естественно, ещё более усложняются. Само индивидуальное своеобразие, как особое качество литературного произведения, возникающее на фоне общенародного языка, национальной специфики языка и литературы и исторической обусловленности творчества писателя, предполагает и бесконечное разнообразие своих проявлений – как в плоскости языковой, так и в плоскости мировоззрения.
Переводу подвергаются произведения, созданные в самые различные периоды истории, то есть в разной степени удаленные от нашего времени и написанные языком, который отдельными своими чертами в большей или меньшей мере отличается от современного языка данного народа. Эпоха, в которую создано литературное произведение, накладывает свой отпечаток на художественные образы как в плоскости их вещественного содержания, так и в плоскости их языкового оформления.
Вопрос о передаче исторического колорита практически решается в связи с основной целью перевода – ознакомить современного читателя с литературным памятником, который в момент своего создания, то есть для читателя своей эпохи, тоже был современным. Такая цель предполагает использование в переводе в основном современного языка, но с таким отбором словарных и грамматических элементов, которые в известных случаях позволяли бы соблюсти нужную историческую перспективу. Нельзя допускать, чтобы использование каких-либо современных элементов речи вызывало бы ощущение несоответствия времени и обстановке действия, переносило бы произведение в наши дни и в наш быт, навязывало бы читателю ассоциации представлений, несогласующиеся ни с подлинником, ни с окружающим текстом перевода.
Необходимо учитывать, что развитие разных языков совершалось разными темпами, в зависимости от исторических условий жизни страны и народа. Это означает, что бессмысленно было бы говорить о каких-либо хронологических соответствиях в развитии разных языков. Поэтому при переводе нельзя использовать ПЯ того же времени. Пользоваться архаизмами (словарными, синтаксическими) можно, но привлечение таких средств бывает оправдано и обосновано степенью общестилистического соответствия подлиннику. Применение архаизмов всегда таит известную опасность, так как может затруднить понимание смысла, отяжелить текст, отдалить его от современного читателя.
Другими словами, принцип, который осуществляется в лучших отечественных переводах литературы прошлого – это воспроизведение не реального возраста языковых средств, используемых автором, а их стилистической роли.
Только путём стилистических соответствий подлиннику, в сущности, и возможно воссоздание исторической окраски, так как стилистические средства непосредственно воплощают те образы, которые были специфичны для писателей определенной эпохи и их современников. Поэтому решение задачи сохранения исторической окраски подлинника отнюдь не ограничивается одной какой-либо категорией языковых элементов (например, архаизмов), а захватывает целую сложную систему стилистических средств. И возможность выполнения этой задачи зависит не от хронологической соизмеримости словарных и грамматических средств двух разных языков, а от соотносительности и соответственности стилистических функций стилистических функций, выполняемых в двух языках элементами как одинаковых, так и разных формальных категорий.
2.2 Решение трудностей, связанных с сохранением стилистического своеобразия оригинала при переводе устаревшей лексики
Полноценное воспроизведение средствами другого языка тех многообразных смысловых и стилистических функций, которые выполняет в художественной литературе устаревшая лексика, является одним из немаловажных условий, обеспечивающих общую адекватность перевода.
При выборе способа перевода той или иной номинации, относящейся к пласту устаревшей лексики, необходимо с одной стороны, исходить из функций, выполняемых данной лексической единицей в конкретном контексте, с другой стороны, учитывать хронологию создания оригинала. Как было указано выше, в современных текстах устаревшая лексика может выполнять функцию создания исторического колорита; в текстах же, созданных в течение далеких эпох устаревшая лексика может выполнять собственно номинационную функцию, то есть, обозначать реалии того времени, в которое был создан переводимый текст.
В первом случае мы имеем дело с архаизированным текстом (то есть современным с точки зрения хронологии его создания, но использующим устаревшие лексические единицы и синтаксические и морфологические модели), во втором случае - с архаичным. При переводе текстов обоих видов перед переводчиком стоит задача стилистической адаптации текста с целью сохранения его художественного своеобразия.
Впервые вопроса «времени в культуре» коснулся А. Попович, указавший на то, что культурный код, имеющийся в тексте оригинала, «может совпадать или не совпадать, (и чаще всего не совпадает) с культурным кодом, реализованным в тексте перевода (запаздывание или опережение культуры)».22
Культуры и языки разных народов развиваются разными темпами, а значит язык, скажем, произведений английского Возрождения XVII века, а в их числе язык произведений Шекспира, не найдет аналога в русской литературе XVII и XVIII вв. Выход из данной ситуации теоретики перевода видят в том, чтобы при переводе на русский язык текстов, написанных несколько веков назад, передача исторического колорита осуществлялась языковыми средствами, характерными для более поздних периодов.23
При этом ряд ученых делают важную оговорку: переводчик должен ориентироваться на постоянные явления языка, то есть на явления, которые остаются в языке на протяжении веков.
The Sisterhood must be formed! The kings only bother about their own superiority, the peasants care of their cattle, but no one ever thinks of the future of science!24
(Ложа должна быть создана! Королей беспокоит лишь их превосходство, крестьян – их скот, но никого не интересует будущее науки!)
Ориентация на временное же в языке – крайне нежелательный метод при стилизации.25 Исторический колорит эпохи создается ни в коем случае не использованием устарелых слов, малопонятных или вообще непонятных современному читателю, а умелым использованием всех имеющихся средств стилизации.
Вероятно, это позволяет предположить, что при решении вопросов о глубине исторической стилизации необходимо исходить из того, на кого будет ориентирован перевод, то есть на то, кто будет его получателем.
Иная ошибка при употреблении архаизмов, о которой предупреждают теоретики перевода, заключается в использовании архаизмов, имеющих национальную окраску, то есть, thane нельзя перевести как «воевода» или «полковник», а jarl при переводе на русский нельзя заменить лексемой «князь».
I was there, in jarl’s troop. You say you didn't see me – well maybe that’s ‘cause you were lying your mug into the ground! You’re lucky the horses didn’t tromp you!26
(Был я там. Бился в дружине ярла. А что ты меня не видел – так не иначе ты валялся рылом в землю! И как тебя кони не затоптали!)
Как указывает В.Н. Комиссаров, «использованные архаизмы языка перевода не должны … быть настолько характерными именно для языка перевода, чтобы исключать возможность их употребления при переводе иноязычного сообщения».27
Petruchio:
"...And now, my honey love,
Will we return unto thy father's house,
And revel it as bravely as the best,
With silken coats and caps and golden rings,
With ruffs and cuffs and farthingales and things..."
(W. Shakespeare, ‘The Taming of the Shrew’, act IV, sc. 3)28
(Петруччо: «...нынче же, голубка,
В дом твоего отца вернемся мы
И попируем у него на славу.
Там щегольнем мы множеством обнов –
Нарядных тряпок, шляпок, перстеньков
И фижм, и брыжей, и манжет, и рюшек,
Браслетов, бус и всяких финтифлюшек».
(перевод А. Курошевой))
В данном случае ни одно из явлений, обозначенных устаревшей лексемой, не является чуждым для культуры принимающего языка, что позволяет считать подбор эквивалентов адекватным решением.
Что касается употребления устаревшей лексики в рамках текста официальных документов, то следует отметить, что в большинстве таких случаев устаревшая лексема или оборот с такой лексемой является клишированным и, как правило, обладает эквивалентом (полным либо частичным) в принимающем языке.
Both the Supplier and the Customer (hereinafter named Parties) shall be bound by the terms and conditions hereof.29
Как Поставщик, так и Заказчик (далее именуемые «Стороны») обязаны соблюдать условия, перечисленные в настоящем документе.
Как показывает вышеприведенный пример (второй случай, см. подчеркивание), несмотря на частое наличие в языке перевода соотносительных по своей семантике и стилистической принадлежности лексических единиц, иногда имеется необходимость использования лексико-грамматических и синтаксических трансформаций для адекватной передачи содержания оригинала.
При попытках передачи архаизмов в сатирической функции также представляется возможным использование эквивалентов, если контекст позволяет сделать это без потери компонентов значения. Если в тексте перевода стилистический эффект получается сглаженным, не столь ярким, как в оригинале, восполнить потерю можно при помощи приема компенсации.
Raise your goblets, noble villains, and drain ‘em dry, ‘cos at dawn you’ll be hanged!30
(Подымайте кубки, благородные господа головорезы, и пейте до дна, потому как наутро вас повесют!)
В данном случае для устаревшего goblets используется вневременной аналог «кубки»; для компенсации просторечий ‘em и ‘cos используются просторечные выражения русского языка «подымайте» и «повесют».
Итак, при переводе оборотов с использованием устаревшей лексики можно воспользоваться следующими приемами:
1. использование эквивалента;
2. использование вневременного аналога;
3. компенсация;
4. гипо-гиперонимический перевод;
5. лексико-синтаксические трансформации;
6. перифрастический перевод.
Использование эквивалентных единиц, разумеется, возможно только в случае их наличия в языке перевода.
Unlettered swains and ploughmen coarse they slight.31
(Неграмотных крестьян и неотёсанных пахарей они презирают.)
The armour consists of the following items: plastron, plate leg and arm shields, chainmail skirt and helmet.32
(Доспехи состоят из следующих элементов: нагрудного панциря, бронированных поножей и наручей, кольчужной юбки и шлема.)
Woe to the political leader who preaches a new doctrine of deliverance, and who, out of tenderness of heart offers a panacea for human ills. His truly shall be a crown of thorns. (Th. Dreiser, ‘The Titan’, ch. XLVII) 33
(Горе политическому вождю, который проповедует новую доктрину спасения и по мягкосердечию своему предлагает очередную панацею от всех социальных зол. Ему воистину уготован терновый венец.)
Как правило, эквивалентные единицы в принимающем языке облегчают задачу переводчика, но их использования следует избегать в том случае, если, к примеру, они являются крайне редко употребительными в языке перевода и, таким образом, могут усложнить восприятие переводного текста, или же эквивалентный перевод неуместен с точки зрения синтаксиса языка принимающего языка.
Banquo: "This guest of summer,
The temple-haunting martlet, does approve,
By his lov'd mansionry, that the heaven's breath
Smells wooingly here: no jutty, frieze, buttress,
Nor coigne of vantage, but this bird hath made
His pendant bed and procreant cradle:
Where they most breed and haunt,
I have observ'd
The air is delicate. " (W. Shakespeare, ‘Macbeth’, act I, sc. VI)34
(Банко: «Летний гость,
Храмовник-стриж, обосновавшись тут,
Доказывает нам, что это небо
Радушьем веет. Нет зубца, устоя,
Угла иль выступа, где б он не свил
Висячих лож и щедрых колыбелей.
Где он живет, там воздух, я заметил,
Особо чист.» (перевод М. Лозинского))
В случае, если эквивалентная лексическая единица отягощает восприятие переводного текста, может быть использован вневременной аналог, то есть, лексема, семантика и стилистическая окраска которой соответствует конкретной лексеме оригинала, но отличается хронология использования данной единицы в языке.
The provost in return bottomed the goblet.35
(В ответ ректор осушил свой бокал.)