Суд и судебные процессы в древнерусском государстве

ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1. СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ В ДРЕВНЕЙ РУСИ И ЕЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ОСНОВА
1.1. СУДЕБНЫЕ ОРГАНЫ В ДРЕВНЕЙ РУСИ
1.2. РУССКАЯ ПРАВДА КАК ИСТОЧНИК ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА В ДРЕВНЕЙ РУСИ
ГЛАВА 2. СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС В ДРЕВНЕЙ РУСИ И ЕГО СТАДИИ
2.1. ДОВОД
2.2. ПРАВДА
2.3. ПРАВЕЖ
ГЛАВА 3. СИСТЕМА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ПО «РУССКОЙ ПРАВДЕ»
3.1. ОРДАЛИИ, КАК ВИД ФОРМАЛЬНЫХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ В ДРЕВНЕМ ПРОЦЕССЕ
3.1.1. Испытание железом или водой
3.1.2. Поле
3.1.3. Присяга и жребий
3.2. ПОСЛУШЕСТВО
3.3. ПОВАЛЬНЫЙ ОБЫСК
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ 1.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:

Суд и судебные процессы в древнерусском государстве

Это нормы и правила, необходимые для общественной безопасности, так называемый древнерусский уголовный кодекс.
Русская Правда и другие источники древнерусского права довольно четко различают две основные части гражданского права - право собственности и обязательственное право. Право собственности возникает с утверждением феодализма и феодальной собственности на землю. Феодальная собственность оформляется в виде княжеского домена (земельного владения, принадлежащего данному княжескому роду), боярской или монастырской вотчины. В Краткой редакции Русской Правды закреплена незыблемость феодальной земельной собственности. Кроме собственности на землю, она говорит и о праве собственности на другие вещи - коней, тягловый скот, холопов и пр.
Что касается обязательственного права, то Русская Правда знает обязательства из договоров и обязательства из причинения вреда. Причем последние сливаются с понятием преступления и называются обидой.
Для древнерусского обязательственного права характерно обращение взыскания не только на имущество, но и на личность должника, а порою даже на его жену и детей. Основными видами договоров были договоры мены, купли-продажи, займа, поклажи, личного найма. Договоры заключались в устной форме, но в присутствии свидетелей - послухов. Купля-продажа земли, по-видимому, требовала письменной формы. При продаже краденной вещи сделка считалась недействительной, а покупатель имел право требовать возмещения убытков. Конечно, это уже гражданский кодекс.
Но есть в Русской Правде статьи, в которых говорится, что законы эти идут от Бога, и князь является носителем правды, потому что он миропомазанник. По существу перед нами свод нормативных актов, которые регулируют отношения двух общественных сил.
По существу перед нами свод нормативных актов, которые регулируют отношения двух общественных сил. С одной стороны, в роли высшей судебной инстанции выступает князь - лично или через чиновников, то есть свою администрацию. Князь - вершитель правосудия. А с другой стороны отдельный гражданин выступает как состязательная сторона отдельный гражданин, за которым просматривается его род, община, семья - мир, к которому он принадлежит. И этот мир наблюдает за тем, чтобы права человека, участвующего в судебном разбирательстве, не были нарушены.11
Личность не беззащитна, за человеком стоят сородичи - не только родные, но и члены его мира, его общины, его прихода, потому что в Древней Руси община, приход, погост, административная единица сливаются. Общественная ячейка помогает привлеченному к ответственности провести так называемый свод, то есть расследование. Допустим, человек купил краденое, но он был уже четвертым покупателем; естественно, он не знал, что товар краденый. И община помогает распутать дело, найти истинного виновника, того, кто украл. Также община помогает обвиняемому в убийстве, выделяет специальных людей, которые проводят дознание, выступают как свидетели, как защитники в самом суде, в поединке. Вот эта процедура расследования и называется свод. И здесь мы видим основы процессуального законодательства.
Таким образом, Русская Правда представляет собой свод развитого феодального права, в котором нашли отражение нормы уголовного и гражданского права и процесса.
Глава 2. Судебный процесс в Древней Руси и его стадии
Русская Правда знает две специфические процессуальные формы досудебной подготовки дела - гонение следа и свод. Гонение следа - это отыскание преступника по его следам. Если след привел к дому конкретного человека - значит, он и есть преступник, если в село - ответственность несет община, если потерялся на большой дороге - поиск преступника прекращается.
Если ни утраченная вещь, ни похититель не найдены, потерпевшему не остается ничего другого, как прибегнуть к закличу, т.е. объявить на торговой площади о пропаже в надежде, что кто-нибудь опознает украденное или потерянное имущество у другого лица. Человек, у которого обнаружится утраченное имущество, может, однако, заявить, что он приобрел его правомерным способом, например купил. Тогда начинается процесс свода. Владелец имущества должен доказать добросовестность его приобретения, т.е. указать лицо, у которого он приобрел данную вещь. При этом достаточно показаний двух свидетелей и мытника - сборщика торговых пошлин.
Для объяснения терминов, которыми обозначались разные моменты и акты судебные, необходимо отметить, что древний судебный процесс можно разделить на такие три момента: 1) довод, 2) правда и 3) правеж.12 Рассмотрим их подробнее.
2.1. Довод
Доводом можно назвать всю совокупность судебных доказательств вместе с актами, подготовлявшими процесс или помогавшими собиранию судебных доказательств. Актом, подготовлявшим судоговорение, было: челобитие, которым вчинялся иск. До XV в. мы не знаем письменных челобитий, может быть, потому, что они были редки и не попались исследователям; другие утверждают, что письменных челобитий не подавали до XVI в. Самый термин указывает, как представлялось челобитие, все юридические термины некогда имели буквальное значение, следовательно, некогда начинали иск «бия челом», т. е. ударом в землю лбом, кланяясь.
От челобития как акта, начинавшего иск, необходимо отличать извет. Извечать значило заявлять протест против нарушения права, не начиная формального иска.13 Когда нарушитель права встречал со стороны потерпевшего молчание, на суде это молчание принималось за знак согласия; кто не имел возможности начать иска о нарушении права, но хотел отстранить от себя на суде ссылку на это молчание, тот подавал извет, т. е. простой протест. Впоследствии извет отличался от формального иска и получил значение доноса; такое значение доноса тайного, оформленного и не сопровождавшегося актами обычного процесса, имел извет в XVII в.14
Челобитие сопровождалось согласием судебной власти на начинание иска. Если челобитие представлялось князю, это согласие выражалось в том, что князь давал приказ подлежащему судебному чиновнику, например наместнику округа, откуда представлено челобитие, начать дело и рассудить его. Распоряжение это выражалось в особой грамоте, которую князь посылал наместнику или давал боярину; грамота эта называлась судимой грамотой — грамотой, приказывавшей судить. Как скоро суд разрешался, посылался к ответчику доводчик — судебный пристав с назначением срока стать на суд; в древнем русском обществе для людей различных классов постановлены были определенные сроки, в которые их можно было вызывать на суд. Доводчик или ходил к ответчику с повесткой, или ездил, получая за этот труд прогоны по расстоянию; прогоны в первом случае, когда он жил в том же городе, назывались хоженое; прогоны во втором случае назывались езд. Доводчик ехал с приставной памятью (повесткой), которую предъявлял ответчику. На ответчика накидывался срок, когда стать на суд; срок иногда назначался по уговору тяжущихся, иногда же согласовался с грамотой, данной лицам известного общественного состояния, когда их можно было звать на суд: иные пользовались правом ставиться на суд только в известное время года — на рождество Христово (т.е. вслед за ним), на богородицын день (8 сентября). Чтобы обеспечить явку ответчика на суд в указанный срок, его отдавали на поруку обыкновенно его соседям.
Затем начиналось самое судоговорение. Иногда судоговорение до решения дела обозначалось общим термином «суд», но судом назывался также и весь процесс с приговором или решением дела.
2.2. Правда
Правдой называется второй момент судебного процесса, состоявший в представлении и проверке доказательств, приводимых в защиту дела или в оправдание обеими сторонами, и решении дела. Сумма судебных доказательств собственно и называлась доводом; довод — все доказательства, какие могли представить ищея и ответчик в свою защиту; отсюда выражение: «а он (истец) на ответчика, кроме поля, никакого другого довода не учинил», т. е. истец в обвинение ответчика не мог представить никакого другого доказательства, кроме того, что вызвал его на поединок.15 Правдой называлось еще отдельное доказательство, на­пример свидетели, на которых ссылались тяжущиеся во время суда. Правда имела и другие значения: во-первых, правда — право, принадлежащее лицу и защищаемое в суде; отсюда выражение Олегова договора: «погубить правду свою»,16 т. е. потерять право искать чего-либо, право защищать свой иск; кто не допускал у себя обыска в случае пропажи челядина, тот губил свою правду, т.е. проигрывал дело. Во-вторых, правда — порядок суда, установленный законом, или самый закон, то же, что Русская Правда, или Правда Ярослава. Затем 3) правда — показание по совести и, наконец, 4) правда — право оправдать или решить дело; отсюда в древнерусском суде различались судьи с правдой и судьи без правды, т.е. судьи с правдой могли решать дела, судьи без правды, только расследовав его, предоставляли решение высшей инстанции.
Согласно со вторым значением этого слова в нашей древней письменности оно означало заповеди, δικαιώματα.17 В смысле судебного доказательства необходимо понимать выражение Русской Правды в статье, определяющей значение холопа как послуха: «холопу на правду не вылазити» (81-я ст. по сп. Троицко­му, 99-я — по сп. Карамзина)— свидетельство холопа могли принять на суде к сведению, но его показание не было судебное доказательство, изменявшее ход дела, т.е. не имело юридической цены; это и выражается приведенными словами. В этом же смысле надо понимать и выражение Судебника, что доводчик за свой езд или хоженое берет известную пошлину, а на правду — вдвое: езд для вызова свидетеля на суд оплачивался простою пошлиною; если на суде тяжущиеся делали ссылку на послухов, которых на суде не было, то вызов их производился доводчиком, который за это брал двойные прогоны, разумеется, на счет той стороны, которая ссылалась на этих послухов; езд для вызова послухов, на которых сделана ссылка во время суда, назывался ездом на правду, т. е. прогонами для оплаты решающего доказательства на суде.
2.3. Правеж
Третий и заключительный момент древнерусского судебного процесса можно назвать правежом, придавая этому слову широкое значение, какого оно на древнерусском юридическом языке не имело: правежом, собственно, называлось взыскание с обвиненного ответчика в пользу истца, и притом взыскание, соединенное с понудительными средствами; мы называем правежом вообще исполнение судебного приговора.
Виды наказаний и взысканий сообразовались с тяжестью преступлений и гражданских правонарушений. Все наказания, сопровождавшиеся лишением жизни, увечьем, как и телесные, носили общее название казни.18
Русская Правда не знает смертной казни, но она применялась на практике за антигосударственную деятельность, за участие в восстаниях, разбойничьих шайках. Любопытно, что уже в Х-ХI вв. это наказание регулировались государством.19
Смертная казнь имела различные формы; были виды смертной казни чрезвычайно изысканные. Так, за богохульство, за поджог и за обращение православного русского в басурманскую веру виновный подвергался сожжению; за политические преступления сажали на кол, четвертовали, вешали, обыкновенно отрубали голову или умерщвляли ударом в голову, иногда топили, пуская под лед зимой.
За некоторые преступления не лишали жизни, а подвергали лишь увечью, например отсекали руки; кто на государеве дворе или в присутствии государя обнажал оружие против другого и наносил ему рану, того казнили смертью, кто же обнажал оружие, не нанося раны, тому отрубали руку.
За менее важные преступления, к которым принадлежала и татьба, если только она не совершена была человеком, признанным за лихого, т.е. за промышляющего этим делом, наказывали торговой казнью, т.е. кнутом; торговой она называлась потому, что совершалась на торговой площади.20
Ведущим и основным видом наказания по Русской Правде были штрафы, которые применялись за все виды преступлений и служили источником существенного пополнения государственной казны.
Размер штрафа колебался от 1 до 80 гривен серебра, а в церковных уставах - до 100 гривен. С точностью определить, какая часть шла потерпевшим, а какая - государству, не представляется возможным.
Взыскания, каким подвергались виноватые, были либо судебные пошлины в пользу казны — замена древних вир и продаж, либо вознаграждение истцовой гибели, т. е. всего, что потерпел истец; сюда относились и судебные издержки и имущества, уничтоженные или похищенные преступником, и долг. Взыскание собственно этой истцовой гибели и называлось правежом; «править» на древнерусском языке значило «взыскивать».21 Взыскание это часто соединялось с понудительными мерами, которые особенно употреблялись как средство взыскания долга. Если должник почему-нибудь не хотел или не мог платить долга, его ставили на правеж. Правеж этот состоял в том, что неплатящего должника в течение известного времени ежедневно, кроме праздников, ставили перед судом или приказом, где он был обвинен, и в продолжение нескольких часов били батогами по ногам, по икрам.
Если долж­ник выстаивал свой срок и продолжал отказываться платить или если не находилось человека, который выку­пал его с правежу, т. е. вносил за него долг, его отдавали истцу головою до искупу, т. е. он становился его кабаль­ным холопом и должен был зарабатывать свой долг личным трудом; законодательство определяло стоимость этого труда.
Судебные пошлины были очень разнообразны, смотря по свойству гражданского правонарушения или уголовного преступления, а также по размерам исковой суммы. В древнейшее время пошлина эта равнялась, сумме иска и называлась противнем против истцова; после убавилась наполовину и называлась потому противнем вполы истцова, а наконец, свелась к 10% с суммы иска.22 Пошлины платил, разумеется, виноватый.
Глава 3. Система доказательств по «Русской правде»
Судебные доказательства в разное время были различны, смотря по характеру, какой носил суд в разное время. Суд в древнейшее время, как известно, был словесным боем между тяжущимися, который часто кончался настоящим боем. Вот чем объясняется термин, которым обозначался судебный процесс в древнейшее время: «пря» — значит борьба; то же понятие борьбы осталось и в термине «тяжба»; в одном из русских слов на св. Четыредесятницу (памятник XI в.) прямо сказано: «когда у тебя тяжба с кем-нибудь и ты его зовешь к князю на прю» и т.д. Доказательства в древнейшем процессе — в судебной пре соответствовали ее характеру: это была или борьба, где оружием служили формальные улики, или настоящая вооруженная борьба.
3.1. Ордалии, как вид формальных доказательств в древнем процессе
Процесс состоял в борьбе, следовательно, каждая сторона боролась, пока были силы, вот почему важные тяжбы обыкновенно кончались судом божиим, или ордалиями. Суд божий, или правда божия, выводил судебный процесс из чисто юридического момента и возвращал ему первобытный характер не юридической, а материальной, т.е. вооруженной, борьбы; это было уже не судебное доказательство, а решение дела посредством либо физической силы, либо высшей силы, таинственной. Обычная формула, которой одна из сторон прекращала судебное прение и обращалась к суду божию, была такова: когда последнее доказательство, приводимое одной стороной, отвергалось другой или когда между послухами обнаруживалось разногласие, тогда одна сторона говорила судье: «Дай нам, господине, животворящий крест (вариант: правду божию); целовав крест да лезем на поле битися»; полю обыкновенно предшествовала обоюд­ная присяга идущих на бой. Виды суда божия, или правды божией, были нескольких видов.
3.1.1. Испытание железом или водой
Испытание железом или водой — эта древнейшая форма суда божия, исчезнувшая ранее других. Состояло оно в том, что подвергавшийся испытанию произносил известную клятвенную формулу — заговор, держась рукою за раскаленное железо, и если обжигал руку, то считался виновным. В договоре смоленского князя Мстислава с немцами 1229 г. говорится о том, когда русин может вести немца или немец русина к железу горячему, а Русская Правда, говоря об этом испытании, признает виноватым испытываемого, когда он ожжется.
Гораздо больше сведений о том, как производилось испытание водой: обвиняемого бросали в воду и смотрели, тонул ли он или нет; если тонул, его оправдывали. Одно из самых поздних свидетельств об испытании водой находим в слове епископа владимирского Серапиона XIII в. Серапион жестоко восстает против испытания водой, которому подвергались преимущественно колдуньи, потому что только об этом казусе он говорит; епископ очень порицает свою паству за то, что она более доверяет твари (материи) — воде, чем другим, более разумным способам узнать истину; «Вы же,— говорит он,— воду послухом постависте и глаголите, аще утопати начнеть неповинна есть, аще ли попловеть, волховь есть».23 Очевидно, этот способ решения связан был с языческими поверьями: «Вода-де принимает — стало быть, колдунья невинна; не принимает вода в себя — стало быть, виновата». Бросание в воду политических преступников по решению новгородского веча имело уже значение не испытания, а казни, только облеченной в форму древнего испытания. В древнейшем процессе применение обоих видов испытания определялось тяжестью преступления или размером иска; испытание железом по Русской Правде назначалось при иске на сумму не менее полугривны золотом, испытание водой — на сумму не менее двух гривен; если иск был менее этой суммы, то назначался легчайший вид суда божия — рота — присяга.
3.1.2. Поле
Вторым видом правды божией был судебный поединок, или поле.24 Этот вид также очень древний; и авторы признают его существование во времена Русской Правды, хотя в ней не говарится о «поле» даже намеком. Это поле употреблялось, впрочем, еще в X в.: на это прямо указывает арабский писатель Ибн-Даста, писавший в первой половине X в. при Игоре; он очень хорошо изобразил поле, говоря, что оно имело место, когда которая-нибудь сторона оставалась недовольною приговором князя, вероятнее, его судьи. Впоследствии поле не было апелляцией к суду божию на приговор судьи, а назначалось судьей, когда не удавались чисто юридические доказательства; значит, в допущении поля заключалось понятие не об апелляции на приговор судьи к суду божию, а высказывалась мысль о бессилии судьи решить дело на основании наличности представленных судебных доказательств. Поле имело, по словам Ибн-Дасты, такую обстановку: на поединок выходили, очевидно, за город, в поле; обе стороны были сопровождаемы своими родственниками, которые были вооружены, но дело решалось единоборством.25 Может быть, араб не передал нам всего, что бывало при поле в X в.; по крайней мере, в позднейшее время поле не всегда оканчивалось единоборством, и недаром родственники-ассистенты стояли при поле вооруженными. Решение дел поединком было возвращением к первобытному способу решения тяжб, имевшему место в то время, когда еще действовала родовая месть; это была просто борьба тяжущихся сторон при содействии их сторонников, т. е. повальная драка.
Поле присуждалось всем тяжущимся; в древнее время не допускали только полей между русскими и иноземцами; так, в договоре смоленского князя с немцами 1229 г. русин не мог вызвать на поединок немца в Смоленске, немец не мог вызвать русина в Риге, но немец немца мог вызвать на поединок в Смоленске, русин русина мог вызвать в Риге. Так как вызывали друг друга на поединок не только тяжущиеся стороны, но и их послухи, а тяжущиеся и послухи могли быть люди всех состояний и даже лица женского пола, то поле могло быть присуждено духовному лицу, малолетнему, увечному и женщине. Но закон, конечно, наблюдал равенство сил борющихся сторон: некоторые из польщиков были неспособны драться, отсюда развился обычай заменять себя подставным бойцом.