"Новый курс" Ф.Рузвельта

Введение
1. Мировой кризис 1929-1933 гг. в США
1.1. Причины экономического кризиса в США
1.2. Общая характеристика кризиса
2. «Новый курс» Ф. Рузвельта
2.1. Формирование программы реформ
2.2. Мероприятия «нового курса»
2.3. Социальная политика «нового курса»
3. Итоги и значение «нового курса»
3.1. Итоги антикризисной политики Ф. Рузвельта
3.2. Уроки «нового курса» для современности
Заключение
Список литературы

"Новый курс" Ф.Рузвельта

Как отмечают большинство авторов, во всех других сферах социально-экономический жизни – индустрии, сельском хозяйстве, трудовых отношениях и т.д. – линия нового правительства была гораздо менее ясна. Оно стояло перед проблемой, каким образом восстановить функционирование промышленных предприятий и решить проблему безработицы. Уже тогда рузвельтовское окружение пришло к выводу, что следует в какой-то форме осуществить предложения, высказавшиеся президентом Торговой палаты Г. Гарриманом, а также монополистами Дж. Своупом и О. Янгом, которые выдвигали проекты принудительного картелирования и упорядочения практики конкуренции. Либералы (Р. Тагвелл, Р. Вагнер, а также эксперты по социальным вопросам Г. Гопкинс и Ф. Перкинс, занимавшиеся проблемой безработицы в администрации губернатора Ф. Рузвельта в штате Нью-Йорк), мыслили себе «новый курс» с обязательным включением в него признания прав рабочих на коллективные договоры, мер по улучшению условий труда и немедленной помощи многомиллионной армии безработных2.
Сам термин «новый курс», подхваченный прессой и разрекламированный единомышленниками, нес скорее пропагандистскую нагрузку, став своеобразной исторической вехой между старым государственным курсом и политикой нового правительства.
Суть программы, во многом основанной на учении Д. Кейнса, кратко можно свести к следующему: отказ от надежд на автоматический выход из кризиса, ограничение стихии совершенной конкуренции, внедрение методов государственного регулирования экономических процессов в стране, смягчение социальных противоречий, проведение различных реформ во внутренней и внешней политике.
Следует подчеркнуть, что «новый курс» не был заранее спланированной и тщательно продуманной программой, его антикризисные мероприятия часто носили прецедентный характер. Это дало основания считать, что правительство Ф. Рузвельта было практически единственным в истории США, воплотившим в жизнь больше реформ, чем обещало в ходе подготовки к выборам.
Как подчеркивает А. Уткин, кратчайшей формулой деятельности Ф. Рузвельта была «здравый смысл и воля»1, ведь выгоду должны были получить миллионы американских граждан, пострадавших от экономических неурядиц.
2.2. Мероприятия «нового курса»
В осуществлении «нового курса» обычно выделяют два этапа: первый, который продолжался с 1933 по 1935 год, и второй, начавшийся в 1935 году. В целом вся программа была завершена в 1938 году.
Экономическая политика «нового курса» развивалась двумя главными путями: глубокие институциональные реформы и дефицитное финансирование. Обе эти магистральные линии тесно переплетались, преобразуя в исторически короткий срок частномонополистические устои в государственно-монополистическом направлении.
Основным направлением «нового курса» можно назвать комплекс мер по оздоровлению финансово-банковской системы, поскольку состояние этого сектора вызывало наибольшие опасения у нового правительства.
Уже 6 марта 1933 г., не дожидаясь открытия чрезвычайной сессии конгресса, назначенной им на 9 марта, президент провозгласил чрезвычайное положение и закрыл все банки. В первые же часы своей деятельности конгресс утвердил чрезвычайный банковский закон, который санкционировал меры, приня­тые после 4 марта, а также предоставил главе исполнительной власти широкие полномочия по контролю международных финансовых сделок.
В течение недели (так называемых банковских каникул) был прекращен обмен банкнот на золото, и оно изымалось из обращения. За это время был принят чрезвычайный банковский закон, по которому все банки делились на три группы: в первую входили «здоровые» банки, их можно было открывать сразу же; во вторую – требующие небольшой помощи, для того чтобы снова функционировать; третью составляли безнадежные банки, и их следовало ликвидировать1.
Черту под банковским законодательством 1933 г. подвел закон Гласа-Стигалла, принятый 16 июня, в день закрытия чрезвычайной сессии. Этим статусом депозитные и инвестиционные функции банков разделялись. Тем самым ставился барьер спекулятивным операциям. Была создана Федеральная корпорация страхования депозитов. Тем самым государство брало на себя страхование вкладов, чтобы повысить доверие вкладчиков к банкам и предотвратить дальнейшие банкротства в этой сфере.
В эти же годы происходило реформирование Федеральной резервной системы. По банковскому закону 1935 г. совет управляющих, назначаемый президентом США, получил полномочия по определению суммы резерва, который должен оставаться в банках – членах ФРС, а также повышать или понижать уровень обязательного резерва1. В этот же период было усовершенствовано законодательство об упорядочении операций на фондовых биржах с целью снизить и даже запретить биржевые спекуляции.
Особое место в серии реформ, осуществленных новым правительством, отводилось отмене «сухого закона». XXI поправка к конституции, официально отменившая «сухой закон» были ратифицирована в декабре 1933 г. Свободная продажа алкогольных напитков, обложенных весьма большим федеральным налогом, обеспечила поступление в казну значительных дополнительных средств2.
Для преодоления кризиса в американской индустрии в июне 1933 г. был принят закон о восстановлении национальной промышленности (NIRA). Одновременно была создана Администрация национального восстановления, куда вошли представители торговой палаты, крупнейших промышленных и банковских корпораций, видные экономисты, деятели Американской федерации труда, а её председателем был назначен генерал Х. Джонсон. Основной задачей данной организации был контроль за разработкой и внедрением в практику трудовых отношений договоров между предпринимателями и рабочими об условиях и оплате труда, которые следовало впредь неукоснительно соблюдать обеим сторонам.
В соответствии с NIRA правительство стало содействовать картелированию промышленных предприятий. Вся промышленность была разделена на 17 групп, для которых были разработаны «кодексы честной конкуренции», чтобы установить единые цены на однородную продукцию, регламентировать для каждого предприятия объем производства, заработную плату, продолжительность рабочего дня, закреплять при необходимости за конкурентами рынки сбыта и т.д. На время действия закона, огра­ниченное двумя годами, приостанавливалось применение к кодифициро­ванным отраслям положений антитрестовского законодательства. Офи­циальное снятие антитрестовских мер было призвано подчеркнуть заин­тересованность государства в усилении концентрации производства и капитала. Таким образом, расширялась сфера деятельности государства в экономике.
Для проведения в жизнь данного закона была создана Национальная администрация по оздоровлению промышленности, имевшая широкие полномочия по внедрению кодексов «честной конкуренции» на предприятиях.
NIRA поначалу нашел всеобщую поддержку. Мотивы, по которым эту меру приветствовал бизнес, очевидны, и эмблема с изображением голубого орла как свидетельство участия в этой государственно-монопо­листической программе легко завоевала американскую индустрию. Трудя­щиеся одобряли закон, рассчитывая, что он вдохнет силы в пораженную кризисом промышленность и поможет ликвидировать безработицу, а также улучшит условия труда и обеспечит признание профсоюзов.
Через два года после принятия NIRA стал подвергаться критике со всех сторон. Рабочие выступали против того, что работодатели весьма вольно трактуют некоторые положения этого закона, особенно в сфере трудовых отношений. Мелкий и средний бизнес быстро почувствовал на себе отмену антитрестовских ограничений. Крупные корпорации были недовольны излишним, по их мнению, вмешательством государства в экономику.
В результате летом 1935 г. по распоряжению Ф. Рузвельта кодексы «честной конкуренции» были отменены и во многих отраслях промышленности ликвидированы бюро труда.
Среди мероприятий «нового курса» значительная часть была посвящена аграрной сфере экономики. Аграрная политика «нового курса» прошла в своем развитии несколь­ко этапов.
В мае 1933 г. был принят закон о восстановлении аграрного сектора, в котором предпринималась попытка остановить негативные процессы, охватившие сельское хозяйство. Была создана Администрация регулирования сельского хозяйства (ААА), добивавшаяся повышения цен путем снижения объемом производства сельскохозяйственной продукции.
В первый же год действия этого закона посевные площади под пшеницей были сокращены на 7,5 млн. акров, было запахано 10 млн. акров созревшего хлопчатника. Государство закупило и уничтожило 6,2 млн. свиней, 8 млн. голов крупного рогатого скота1.
ААА разработала механизм рефинансирования фермерских долгов, достигших к началу 1933 г. 12 млрд. долл. Закон о помощи фермерам создавал механизм рефинансирования фер­мерских долгов, сократив процент по ипотечной задолженности и удли­нив срок погашения долга. С мая 1933-го по октябрь 1937 г. было выдано 2,2 млрд. долл. кредитов, а также принято 37% всех долговых обязательств фермеров2.
Все это в какой-то мере позволило улучшить положение в сельском хозяйстве. Доходы фермеров в среднем в 1936 г. повысились на 50%. Однако мелким фермерам уже не могли помочь те меры правительства, которые были направлены на упорядочение фермерского кредита. Льготными кредитами могли воспользоваться лишь хозяйства, не имевшие долгов, чья продукция была конкурентоспособна. По всей стране прокатилась волна аукционов, где распродавалась фермерская собственность.
В продолжение «нового курса» в марте 1936 г. был принят закон о сохранении плодородия почв и квотах для внутреннего рынка. Открылся второй этап в аграр­ной политике «нового курса». Цель правительства осталась прежней – поднять цены на продукцию, поставлявшуюся на рынок крупным фер­мерством, однако способ ее достижения значительно видоизменился. Учитывая предыдущий опыт, когда крупные фермеры, злоупотребляя доверием правительства, получали неадекватные потерям субсидии, премии по этому закону стали выплачивать в зависимости и от плодородия изъятых из обращения угодий, а не только от размера сокращаемых площадей. Средства на поощрения фермеров выделялись из общего бюджета и составили 500 млн. долл.1
На­чиная с 1935 г. демократический элемент в аграрной политике, присут­ствовавший уже в законодательстве 1933 г., несколько усилился, что нашло отражение в ряде мероприятий по оказанию помощи низшим слоям фермерства. Но основная линия – поддержка крупных хозяйств и активное вторжение государства в аграрные отношения – продолжала развиваться и во второй половине десятилетия.
Это было закреплено в законе о регулировании сельского хозяйства, подписанном 16 февраля 1938 г., который открыл завершающую фазу аграрной политики «нового курса». Сохранив идею улучшения плодоро­дия земли, статут 1938 г. сделал крупный шаг в сторону усиления регу­лирующих предписаний государства относительно поступления на рынок основных сельскохозяйственных продуктов. Закон 1938 г. вводил концеп­цию «всегда нормальной житницы» (Ever-normal granary), согласно ко­торой поддержание цен в отличие от принципов 1933 г. достигалось не путем уничтожения «излишней» продукции, а с помощью ее хранения, сопровождавшегося выплатами фермерам в счет еще не проданных ими товаров2.
Проведение «нового курса» в сельском хозяйстве приостановило разорение фермеров, сократило ипотечную задолженность на 2 млрд. долл., повысило общие денежные доходы фермерских хозяйств с 4,7 млрд. долл. в 1932-м до 8,5 млрд. долл. в 1939 г.
Таким образом, главные итоги мероприятий «нового курса» были направ­лены на укрепление позиций крупных аграриев, дальнейшее проникнове­ние финансового капитала в сельскохозяйственную экономику, формиро­вание государственно-монополистических принципов функционирования этой важной отрасли хозяйства.
Получив бразды правления в свои руки, демократы убедились, на­сколько трудно выполнить предвыборное обещание о сокращении госу­дарственных расходов и сбалансировании федерального бюджета. Они провели в марте 1933 г. закон по поддержанию кредита правительства США, более известный как закон об экономии. Однако эта символиче­ская акция резко диссонировала с фундаментальными основами эконо­мической политики «нового курса», ориентированной на «заправку насо­са», т.е. на расширение государственных расходов во имя достижения определенных экономических и социальных целей.
Кейнсианская политэкономия, отразившая усиление государственно-монополистических тенденций в развитии капитализма новейшего вре­мени, выдвигала на первое место активное вмешательство государства в экономику, а бюджетный дефицит рассматривался как стимул роста. Этим курсом в значительной степени и следовали правящие круги США с 1933 г., хотя их действия совсем не обязательно связывать с изуче­нием кейнсианства, тем более что основной труд Кейнса вышел лишь в 1936 г. Что касается идеи усиления роли государства в эконо­мике, то она и без влияния Дж. Кейнса получила в США под ударами кризиса широкое распространение.
2.3. Социальная политика «нового курса»
Формирование государственно-монополистических тенденций в эконо­мике было лишь одной стороной «нового курса». Его другая черта со­стояла в огосударствлением подходе к решению социальных проблем. Здесь в более выраженной форме, чем в экономике, этатизм носил либе­ральный характер, предусматривая широкое и глубокое социальное ма­неврирование с учетом ряда насущных требований народных масс.
В марте 1933 г. был принят закон о помощи безработным, в связи с чем была создана Федеральная администрация по оказанию чрезвычайной помощи во главе с советником президента Г. Гопкинсом. Ему было суждено сыграть важнейшую роль в реализации социальных программ «нового курса». В общей сложности правительство израсходовало на помощь безработным свыше 4 млрд. долл. организовав систему общественных работ.
В эти работы были вовлечены прежде всего молодые люди от 18 до 25 лет, жившие в специальных трудовых лагерях в течение шести месяцев на полном государственном обеспечении. К тому же каждый из них получал 30 долл. в месяц, из которых 25 долл. следовало отправить семье. Молодежь принимала участие в строительстве дорог, плотин, в благоустройстве лесов и парков, строительстве скоростных автострад, аэропортов, мостов и других объектов. Всего в трудовых лагерях работало более 2 млн. человек.
Всей этой трудовой деятельностью руководила Федеральная администрация общественных работ во главе с министром внутренних дел Г. Икесом, которой были выделены государственные средства на сумму более 3,3 млрд. долл.
И все же, несмотря на огромные усилия, предпринятые администрацией Ф. Рузвельта, первые два года реализации «нового курса» не дали заметных результатов – обстановка в стране оставалась напряженной, оздоровление в экономике не наступало. В 1936-1937 гг. Белый дом и Капитолий, уверовав в наступление благоприятной конъюнктуры, сократили социальные расходы. Однако под ударами экономического кризиса 1937-1938 гг. им пришлось вновь пойти на их увеличение.
В целом по стране в 1933-1939 гг. бастовало более 8 млн. человек. Все это способствовало юнионизации рабочего движения, т.е. возникновению различных общественных организаций, профсоюзов почти во всех отраслях хозяйства. В 1936 г. все рабочие организации вошли в единый Рабочий альянс Америки. Были созданы Лига объединенных фермеров и Союз издольщиков1.
Изменилось отношение федерального правительства к профсоюзам: оно стало не враждебным, а благожелательным. В условиях Великой депрессии был принят ряд законов, защищавших интересы рабочих, поскольку правительство надеялось, что сильные профсоюзы помогут ослабить последствия кризиса. Следует отметить, что ещё в 1932 г., т.е. до принятия программы Ф. Рузвельта, был введен в действие закон Норриса—Лагардиа, который по существу открывал дорогу профсоюзам. Согласно этому закону затруднялось получение судебных предписаний против рабочих организаций, объявлялось недействительными «желтые обязательства».
Для урегулирования социальных проблем правительство демократов пошло на ещё большие уступки рабочему движению, что означало переход ко второму этапу «нового курса». В июле 1935 г. был принят национальный закон о трудовых отношениях, получивший название закона Вагнера по фамилии его автора. По этому закону рабочие получила право организовывать профсоюзы, а предпринимателям запрещалось их преследовать за участие в профсоюзах и забастовках, увольнять или притеснять за дачу показаний в суде при решении трудовых споров и т.д.1
Для разрешения конфликтов между предпринимателями и профсоюзами (и рабочими) было создано Национальное управление по трудовым отношениям, постановления которого могли быть опротестованы лишь в арбитражных судах. Правда, закон Вагнера не распространялся на многие категории трудящихся: сельскохозяйственных рабочих, домашнюю прислугу, государственных служащих и пр. И все же этот закон расценивался как серьезный успех в деле сглаживания социальных противоречий, поскольку ставил трудовые отношения на правовую основу.
Почти одновременно с законом Вагнера был принят закон о социальном страховании, по которому в стране вводилось страхование по старости, инвалидности и безработице. В страховании по безработице участвовали совместно федеральные и местные власти. Источником средств в основном служило налогообложение предпринимателей в объеме 1-3% от фонда заработной платы и выплачивалось в течение 9,4 недели. Пенсионное обеспечение осуществлялось целиком за счет федерального центра. Пенсионный фонд пополнялся путем отчисления не только с рабочих и служащих, но и с работодателей. Пенсии выплачивались гражданам, достигшим 65-летнего возраста.
Все эти и другие социально-экономические мероприятия, входившие в «новый курс», были рассчитаны на то, чтобы обновить экономику страны, сгладить последствия невиданных социальных потрясений в году Великой депрессии, удержать все слои населения от радикальных шагов, направленных против традиционных ценностей, сложившихся в американском обществе. Реформы «нового курса» заложили фундамент современного государ­ственного регулирования условий труда и взаимоотношений организован­ных рабочих с предпринимателями.
3. Итоги и значение «нового курса»
3.1. Итоги антикризисной политики Ф. Рузвельта
Говоря об этом периоде истории США в целом, следует отметить решительную позицию Ф. Рузвельта, которая привела к тому, что правительство страны впервые в условиях мирного времени стало играть значительную роль в экономике. Реформы 1930-х гг. подтвердили тезис о необходимости гибкого и умеренного регулирования рыночного хозяйства со стороны государства.
Реформы «нового курса» оказались орудием усиления государственной монополии в экономике. Индекс промышленного производства поднялся в 1939 г. от уровня 1932 г. на 90%. Что касается расходов федерального правительства, то в 1932-1940 гг. они выросли с 5166 млн. до 10061 млн. долл.1 Государственные расходы – один из важнейших институтов государственно-монополистического капитализма. Их резкое устойчивое возрастание за относительно короткий срок и есть одно из доказательств перерастания американского монополистического капитализма в государственно-монополистический.
В 1934-1937 гг. американской экономике удалось достигнуть уровня 1929 г., но в 1937-1938 гг. разразился новый кризис, ударивший по экономике США сильнее, чем в других странах. За эти два года она оказалась отброшенной примерно на 15 лет: объем промышленного производства снизился на 36%, выплавка стали – на 44%, выпуск автомобилей – более чем наполовину. В 1938 г. Ф. Рузвельт начал проводить план так называемой подкачки насоса, т.е. увеличения совокупного спроса путем осуществления государственных вложений в экономику, что позволило заметно оживить её, а число сторонников экономической программы Дж. Кейнса в стране существенно возросло.
В целом же в 1930-е гг. в американской промышленности усилилась концентрация производства, что было реакцией на кризисные явления, поскольку крупным корпорациям легче выжить в таких условиях.