Расширение ЕЭС 73г.: Великобритания, Дания, Ирландия.

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
1. ГЕНЕЗИС ЕДИНОЙ ЕВРОПЫ В 1950-1970-х гг.
1.1. Начальный этап европейского объединения
1.2. Сложности и противоречия европейской интеграции
2. СТРАНЫ УЧАСТНИЦЫ ПЕРВОГО РАСШИРЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СООБЩЕСТВА
2.1. Путь Великобритании в единую Европу
2.2. Вхождение Ирландии в Европейское сообщество
2.3. Дания и Европейское экономическое сообщество
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Расширение ЕЭС 73г.: Великобритания, Дания, Ирландия.

Развитие интеграции в очередной раз замедлилось из-за неблагоприятного развития политической обстановки во Франции, связанного с приходом к власти генерала де Голля. Смысл его политики заключался в том, чтобы добиться единства Европы, не ущемляя суверенитета национальных государств («Европа отечеств»). Следуя этой линии, французское правительство стремилось всемерно укрепить самостоятельность Франции внутри ЕЭС и ограничить влияние интеграционных институтов.
Уже начавшиеся переговоры о расширении ЕЭС были сорваны из-за категорического отказа де Голля допустить присоединение Великобритании. Постепенно выявились принципиальные расхождения между Францией и ее партнерами и по другим вопросам.
18 января 1961 г. французское правительство предложило своим партнерам окончательный вариант плана создания политического союза («план Фуше»), который не выходил за рамки традиционных межгосударственных альянсов. Пять других государств-членов предложили альтернативный вариант. Достичь согласия по этому вопросу не удалось14.
В марте 1965 г. Комиссия внесла предложение о финансировании общей сельскохозяйственной политики, которое предусматривало Предоставление ЕЭС собственных финансовых средств и расширение прав Парламента в бюджетной сфере. Французское правительство выступило против. 6 июля оно информировало своих партнеров о том t что отзывает своего постоянного представителя при ЕЭС. Одновременно оно заявило, что Франция не будет участвовать в заседаниях Совета и Комитета постоянных представителей, а также в работе любых комиссий и рабочих групп. Этот эпизод, поставивший Сообщество на грань развала, получил название «кризиса Пустого кресла». 9 сентября де Голль заявил, что Франция не удовлетворена деятельностью интеграционных институтов, в частности процедурой голосования на основе большинства голосов в Совете «взаимоотношениями между Советом и Комиссией. Для разрешения возникших острых разногласий партнеры Франции предложили созвать чрезвычайное заседание Совета ЕЭС. Два таких заседания состоялись в январе 1966 г. в Люксембурге. Совет принял резолюции об отношениях между Советом и Комиссией и порядке применения процедуры голосования на основе большинства голосов. По настоянию Франции было решено, что каждое государство имеет право требовать применения принципа единогласия, если обсуждаемый вопрос затрагивает его жизненные интересы (знаменитый «люксембургский компромисс»). Французские представители вернулись в Брюссель, «кризис пустого кресла» был исчерпан15.
Следующей крупной вехой в развитии европейской интеграции стал так называемый «Договор о слиянии» (Договор об учреждении единого Совета и единой Комиссии Европейских сообществ). Он был Подписан 8 апрели 1965 г. и вступил в силу 1 июля 1967 г. Вместо существовавших до этого трех отдельных Советов (по одному на каждое из трех сообществ) и трех Комиссий были учреждены единый Совет и единая Комиссия ЕС. Договор о слиянии предусматривал также замену финансовых взносов государств-членов на нужды Интеграции системой собственных средств Европейских сообществ. Уход с политической сцены генерала де Голля дал возможность постепенно расчистить завалы, образовавшиеся на пути интеграции16. Конец 60-х годов ознаменовался новыми успехами интеграционного строительства.
1 июля 1968 г., на полтора года раньше, чем предусматривалась Римским договором, был завершен процесс создания таможенного союза. Вступил в силу общий таможенный тариф государств-членов, Полностью заменивший национальные тарифы. Успешно шло формирование общей торговой политики, Комиссия действуя от имени государств-членов, становилась все более активным и влиятельным участником многосторонних торговых переговоров.
1-2 декабря в Гааге главы государств и правительств «шестерки» приняли пакет важных решений. Было решено, в частности, ускорить окончательное формирование системы финансирования общей сельскохозяйственной политики, увеличить собственные средства Сообщества и расширить бюджетные полномочия Парламента. Одновременно политические руководители ЕЭС поручили Комиссии и Совету возобновить переговоры о присоединении стран-кандидатов, подготовку к созданию Экономического и валютного союза и системы сотрудничества в области внешней политики17.
Во исполнение этих решений 30 июня 1970 г. в Люксембурге состоялась торжественная церемония открытия переговоров о присоединении к сообществам Великобритании» Ирландии, Данин и Норвегии. 7-8 октября того же года Комиссия во главе с люксембургским премьер-министром Пьером Вернером представила свой проект создания Экономического и валютного союза («план Вернера»). Одновременно были расширены бюджетные полномочия Парламента. 27 октября Совет одобрил проект создания политического союза («план Давиньона»). Уже 19 ноября в Мюнхене состоялась первая встреча министров иностранных дел в рамках вновь созданной системы политического сотрудничества 22 марта 1971 г. Совет и представители государств-членов одобрили «план Вернера». Было принято решение о начале координации экономической политики. Все эти проекты дали основание Совету, заявить 19-21 октября 972 г. о намерении государств-членов «преобразовать всю совокупность своих взаимоотношений в Европейский Союз» не позднее 1980 г.
22 января 1972 г. был подписан Договор, касающийся присоединения Соединенного Королевства, Ирландии, Норвегии и Дании. В связи с тем, что решение о присоединений к ЮС Норвегии было отвергнуто на референдуме, 1 января 1973 г. было принято решение о частичном изменении Договора. В тот же день он вступил в силу в уже модифицированном виде18.
Наметившийся новый взлет европейской интеграции был прерван серией международных кризисных явлений. Первым серьезным шоком для западноевропейской экономики стала односторонняя отмена правительством США свободного обмена доллара на золото. Это решение, принятое 15 августа 1971 г., подорвало основы международной валютной системы, которая была создана в Бреттон-Вудсе в 1944 г. Еще более серьезные последствия имели события, последовавшие за очередной арабо-израильской войной 6-27 октября 1973 г. Решение ОПЕК о резком повышении цен на нефть и сокращении или прекращении поставок в некоторые страны больно ударило по Западной Европе в связи с ее высокой зависимостью от поставок ближневосточной нефти. Нефтяной кризис вызвал, с одной стороны, усиление политического сотрудничества государств членов которые предприняли ряд согласованных дипломатических шагов в целях смягчения противоречий с арабскими государствами. Однако, с другой стороны, в области внутренней» особенно экономической, политики реакция и действии государств – членов ЕС были совершенно различными, что надолго притормозило осуществление проектов начала 70-х годов19.
Наступил длительный период «евроскептицизма», или «евро-Склероза». Созданная в марте 1972 г. система так называемой «валютной змеи», призванная нейтрализовать резкие колебания обменных курсов, оказалась неудачной. Уже через год Великобритания, Ирландия и Италия вышли из нее и установили принцип «свободного плавания» своих валют. За ними последовала Франция. Проект Экономического и валютного союза остался без движения в связи с резким изменением экономических условий. Не получил дальнейшего развития и проект создания политического союза.
Таким образом, основные предпосылки превращения Европейских сообществ в Европейский Союз к 1980 г. оказались недостижимыми. Тем не менее было бы ошибкой изображать этот период в истории ЕС одной черной краской. Несмотря на то что осуществление крупномасштабных проектов было отложено, интеграционное строительство продолжалось, хотя и посредством «малых шагов».
3–10 декабря 1974 г. в Париже состоялась очередная встреча в верхах. Руководители государств-членов приняли два важных институциональных решения: 1) начиная с 1978 г. ввести прямые всеобщие выборы депутатов Европейского парламента; 2) вместо того чтобы проводить эпизодические встречи на высшем уровне» создать Европейский совет в составе глав государств и правительств государств-членов, который должен регулярно собираться на свои заседания как в рамках системы сообществ, так и в рамках системы политического сотрудничества20. В марте 1975 г. Парламент, Совет и Комиссия приняли совместную декларацию о введении процедуры, согласования актов, влекущих за собой серьезные финансовые последствия. Тем самым был сделан еще один шаг по пути укрепления финансовой независимости сообществ и усиления роли Парламента, 22 июля того же года в Брюсселе был подписан Договор о создании Счетной палаты. 13 мая 1976 г. вступило в силу решение о создании Европейской валютной системы, просуществовавшей вплоть до начала 90-х годов. 20 сентября 1976 г. представители государств членов ЕС подписали в Брюсселе соглашение о формировании Европейского парламента посредством прямых всеобщих выборов21. Первые прямые выборы были проведены в июне 1979 г. Европейский парламент приобрел тем самым непосредственную демократическую легитимность.
2. СТРАНЫ УЧАСТНИЦЫ ПЕРВОГО РАСШИРЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СООБЩЕСТВА
2.1. Путь Великобритании в единую Европу
В ходе первого расширения Европейского сообщества к нему присоединились три государства – Ирландия, Дания и Великобритания. Каждая из этих стран имела свои особенности, заставившие их сначала воздерживаться от участия в интеграции, а затем настойчиво добиваться присоединения к ЕС.
Наиболее крупные и глубокие последствия для интегрированной Европы имело, бесспорно, присоединение Великобритании.
Исторический опыт осторожной интеграции Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии в структуры Европейского экономического сообщества и Европейского союза – наилучшее подтверждение тезиса о том, что принятая и широко распространенная в научных кругах классификация государств на убежденных «евроскептиков» или, напротив, «евроэнтузиастов» – все же весьма поверхностна и условна, поэтому лишь в редких случаях способна объективно полно отображать сложную и многогранную палитру действительности22. Так, по давней традиции Великобританию продолжают воспринимать как главный оплот ортодоксального «евроскептицизма» – за прагматизм, стремление к сохранению национальной идентичности, последовательную и аргументированную критику в адрес идей и инициатив форсированного, искусственного развития интеграционных процессов и грядущей «федерализации» Европейского союза. При этом сам по себе термин «евроскептицизм» применительно к британским реалиям зачастую приобретает подчеркнуто негативный оттенок.
Положительно, подобное поверхностное восприятие в принципе исключает возможность приблизиться к пониманию глубинной природы проблемы конфликта интересов, которая продолжает оказывать решающее воздействие на развитие и формат диалога между Великобританией и Европейским союзом, как в исторической ретроспективе, так и на современном этапе.
По традиции, принято считать, что «островная» Великобритания в силу уникального геополитического положения всегда позиционировала себя как часть Европы, но при этом рассматривала европейские дела как нечто отдаленное, второстепенное. С этим трудно спорить. Впрочем, такой подход представляется нам вполне рациональным, не лишенным здравого смысла и, более того, единственно возможным. Очевидно, что островное государство, чья связь с историей и культурой Европы, несомненна, изначально не должно было ставить аморфные интересы Единой Европы на первый план23. Иными словами, в том, что в Великобритании всегда уделяют приоритетное значение внутреннему, национальному развитию нет и не может быть ничего предосудительного. Напротив, классический пример и опыт Великобритании как эталона национальной политической культуры и прагматизма вызывает огромный интерес, достоин всестороннего рассмотрения и даже подражания. «Быть частью Европы и оставаться самим собой» – именно так можно сформулировать стратегическую цель британской внешней политики на протяжении второй половины сороковых – середины девяностых годов двадцатого столетия.
Судьба межкультурного диалога между Великобританией и Европой в минувшем столетии складывалась весьма непросто. Собственно, о начале диалога как такового уже не с Европой в абстрактном понимании, а с новым типом интеграционного объединения можно говорить только в конце сороковых – начале пятидесятых годов24. И, строго говоря, это был скорее не диалог, а первые осторожные попытки наладить необходимые стратегические контакты с теми партнерами, которые в этот период определяли контуры европейской интеграции, в первую очередь с Францией и Германией.
Можно предположить, что поворотным пунктом в сложной истории двусторонних отношений стала Вторая мировая война. Именно она, по всей видимости, и сделала позицию Британии в отношении Европы более дружественной и лояльной. Британцы постепенно утвердились во мнении, что даже естественная удаленность от континента не является надежной гарантией национальной безопасности. Опыт самой кровопролитной из войн за всю историю человечества показал, что это очевидное, казалось бы, преимущество, позволяющее создать иллюзию нейтралитета, в мгновение ока способно превратиться в «надежную» ловушку. Британия гордилась уникальным географическим положением, но только до тех пор, пока вдруг не оказалась в полной «морской блокаде», которая была осуществлена авиацией и мощнейшим военно-морским флотом гитлеровской Германии. И «морская блокада», и воздушная «битва за Лондон» заставили ведущих британских политиков признать очевидное – в случае начала широкомасштабных военных действий на континенте шансы Британии сохранить нейтралитет и любой ценой избежать потерь минимальны. В результате Великобритания действительно стала ближе к Европе25. И хотя в первые послевоенные годы источник евроскептических настроений отнюдь не иссяк, он так и не смог оказать решающего воздействия на выбор Британии в пользу Европы и интеграции. Однако уже тогда британская политическая элита полностью отдавала себе отчет в том, что путь страны в «новую» Европу окажется долгим и трудным.
В опубликованном германским Институтом европейской политики официальном Справочнике по европейской интеграции точкой отсчета в истории Европейского экономического сообщества и Европейского союза является 9 сентября 1946 г. – точная дата исторического выступления сэра Уин-стона Черчилля в Цюрихе, в ходе которого британский экс-премьер-министр выступил в роли убежденного сторонника идеи создания Соединенных Штатов Европы26.
Три года спустя, 5 мая 1949 г. в Лондоне по решению Гаагского Конгресса был учрежден Европейский совет со штаб-квартирой в Страсбурге. Среди других наиболее примечательных «проевропейских» инициатив этого периода, которые имели непосредственное отношение к Великобритании, отметим передовые идеи Министра иностранных дел от Лейбористской партии Эрнеста Бевина о создании новых общеевропейских структур Западноевропейского союза и Североатлантического альянса.
В середине 1950-х гг. у Великобритании был шанс заручиться поддержкой Франции и начать сближение с Европой. Отношения между двумя государствами развивались весьма интенсивно. Недавно стало известно, что 10 сентября 1956 г. Ги Молле в ходе личной беседы предлагал Энтони Идену создать союзное государство, а 28 сентября – хотя бы принять Францию в Британское Содружество, пытаясь тем самым заручиться поддержкой на Ближнем Востоке. Впрочем, Э. Иден никак не отреагировал на эти немного курьезные инициативы.
Вскоре разразился Суэцкий кризис, Великобритания и Франция оказались по разные стороны баррикад. По этому поводу К. К. Худолей писал: «В течение почти полувека... Великобритания и Франция координировали свою международную деятельность. Теперь же их пути разошлись. В Лондоне возобладало мнение, что у Великобритании нет ресурсов для проведения своей самостоятельной "большой игры" и необходимо держаться как можно ближе к центру, где принимаются решения, то есть к США, и по возможности влиять на этот процесс... Париж избрал другую линию. Через несколько дней после окончания Суэцкого кризиса канцлер ФРГ Конрад Аденауэр сказал... Ги Молле, что ни одна из европейских стран в будущем не сможет стать противовесом США, и ответом может быть только объединенная Европа»27.
В конце 1950-х гг. в истории двусторонних отношений наступает неопределенность, которая, весьма вероятно, была вызвана возрастающей ролью Франции и наднациональным характером начавшейся дискуссии о будущем Единой Европы. Великобритания с интересом и некоторым опасением наблюдает за быстрым и уверенным стартом европейской интеграции. Появление Планов Р. Шумана и Р. Плевена, подписание Парижского и Римских Договоров, формирование первых европейских стратегических институтов – Европейского объединения (или сообщества) угля и стали, Европейского экономического сообщества и Евратома – все эти и другие важнейшие вехи интеграции Британия встретила лишь в качестве постороннего наблюдателя.
Складывается впечатление, что со временем прежний энтузиазм Великобритании внести свой вклад в единство континента несколько ослаб. Мы можем лишь предполагать, какие именно факторы повлияли на ход развития событий. Но очевидно одно – на протяжении 1950-х гг. страна так и не смогла встать у истоков европейской интеграции, и практически была исключена из единого пространства формирующейся Европы28.
Эта «оторванность» от общего контекста на практике отразилась в учреждении в 1959-1960-х гг. в рамках Организации Европейского экономического сотрудничества Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ). По сути, это был альтернативный вариант интеграции, в котором приняли участие семь государств, тогда не нашедшие своего места в общей структуре ЕЭС – это были Великобритания, Дания, Австрия, Норвегия, Португалия, Швеция и Швейцария.
В результате в послевоенной Европе сформировалась очередная и весьма интересная «блоковая» конфигурация. Однако ЕАСТ не оправдала надежд Великобритании и так и не смогла стать достойным конкурентом стремительно развивающимся европейским экономическим структурам.
31 июля 1961 г. Великобритания, которая стремилась взять реванш за неудачное начало, в официальном порядке подает заявку на членство в ЕЭС. Однако даже этот шаг не смог переломить ситуацию в лучшую сторону, поскольку 14 января 1963 г. переговорный процесс был прекращен по личному настоянию Президента Франции Шарля де Голля, который видел в Великобритании прямую угрозу экономическому и политическому влиянию Пятой Республики в Европе и, соответственно, европейских структурах. На пресс-конференции де Голль так объяснил свою позицию: «Англия является островным государством, морской державой, которая связана через торговлю и рынки, поставки продовольствия с очень разными и нередко далекими странами. Ее экономическая деятельность связана главным образом с промышленным производством и коммерцией и лишь в незначительной мере – с сельским хозяйством. Она имеет <...> четко выраженные и своеобразные обычаи и традиции. Короче говоря, существо, структура и экономика Англии глубоко отличаются от того, что есть в континентальных государствах <...> Совершенно ясно, что единство всех ее членов... не может быть вечным и что, в конце концов, появится колоссальное Атлантическое Сообщество, зависимое от Америки и управляемое ею, которое очень быстро проглотит Европейское Сообщество»29.
Одновременно этот шаг можно было назвать и своеобразной удачной местью Франции за одностороннюю позицию Великобритании в Суэцком кризисе, вследствие которого сложившееся за долгие годы стратегическое партнерство двух ведущих сил в послевоенной Европе было кардинальным образом подорвано.
Вторая заявка Великобритании последовала спустя четыре года – 10 мая 1967 г. Повторный старт переговорам был дан позднее – 1-2 декабря 1969 г. И только 22 января 1972 г. процесс завершился подписанием долгожданного Договора о присоединении, который был одобрен Палатой общин 13 июля того же года. Это знаменательное событие приходится на период правления Консервативной партии, когда на посту премьер-министра находился Эдвард Хит30.