Правовые средства профилактических способов разрешения конфликтов и борьба с экстремизмом в трудовых коллективах.

Оглавление
Введение
Глава 1. Правовые средства профилактических способов разрешения конфликтов
1. Правосудие как способ разрешения правового конфликта
2. Юридические способы разрешения конфликтов
Глава 2. Борьба с экстремизмом в трудовых коллективах
Заключение
Библиографический список литературы

Правовые средства профилактических способов разрешения конфликтов и борьба с экстремизмом в трудовых коллективах.

тьей стороны
Тяжба разрешается, как
правило, двумя сторонами
Решение предостав-
ляется сторонам в
готовом виде и
обязательно для них
Решение вырабатывается в
ходе переговоров сторон
Суд основывается на
прошлых фактах
Компромисс предусматривает
будущие отношения
Суд определяет, кто
прав, кто виноват
Компромисс стремится снять
конфликт в отношениях
Судья следует
правовым нормам
Цель компромисса -
согласование интересов, а
не применение норм
При этом считается, что в современных государствах категории принуждения и договора существуют параллельно, но можно говорить о преобладании последней. Например, Н. Рулан отмечает: «Нам трудно осознать это, так как видимость, создаваемая официальным правом, обманчива: учебники создают иллюзию, будто мы живем под властью категории принуждения. Если при этом государство стремится завуалировать значение категории договора, то это происходит не потому, что оно видит в ней непременно противника (в большинстве случаев оно использует ее в своих целях), а, скорее, потому, что институциональная значимость категории принуждения лучше соответствует тем «монархическим» представлениям о государстве, которые оно стремится внушить о себе тем, кто должен ему подчиняться»25.
Соглашаясь в принципе с этой позицией как общей тенденцией, нельзя не отметить ряд положений, которые требуют уточнений.
Во-первых, как правило, делается вывод, что категория договора используется повсеместно, но в нее каждое общество вкладывает свой смысл26. Действительно, с таким утверждением сложно не согласиться. Однако первостепенное значение имеет не смысл, а отношение к конфликту. Так, в западном восприятии конфликт - это естественное явление. В частности, Л. Козер утверждал, что не существует социальных групп без конфликтных отношений. По своей природе и структуре конфликт - позитивное явление, чем больше независимых друг от друга конфликтов возникает в обществе, тем лучше для его единства27. Для Р. Дарендорфа отсутствие конфликтов - ненормальное явление28. Иными словами, здесь конфликт - это адаптивный процесс, не только нормальный, но неизбежный, позитивный, который является одним из условий развития индивида и общества. Следует лишь стараться его урегулировать. Отсюда установка: «договариваться, договариваться и еще раз договариваться».
Для российского общества все с точностью до наоборот: преобладают коллективные отношения, основанные на личных, доверительных связях, что по антропологическим представлениям предусматривает широкое использование категории договора, однако конфликт не разрешается, а подавляется. Разумеется, антропологи обращали внимание на эти обстоятельства, но, очевидно, упустили из виду главное - в тоталитарных государствах создается вертикальная, иерархически подчиненная система органов власти, императивное позитивное право, целью которого является недопущение конфликта в принципе. Соответственно, в случае его возникновения публичная власть располагает практически неограниченными возможностями для его подавления, но отнюдь не ставит своей целью прийти к урегулированию конфликтной ситуации. Иными словами, в российском обществе категории договора и принуждения присутствуют, но не доминируют, так как не возникает потребности урегулировать спор - одна сторона подчиняется другой, более сильной. Отсюда в СССР намного более действенным средством разрешения конфликтов, чем судебные процессы или примирительные процедуры, было обращение в партийные органы.
Сказать, что сегодня ситуация изменилась, вряд ли возможно. В этом смысле показательны забастовки, прошедшие в автомобильной промышленности в 2007 г., которые иллюстрируют два диаметрально противоположных способа разрешения споров. Так, на заводе «Форд» во Всеволожске независимый профсоюз трижды останавливал конвейер и трижды добивался повышения зарплаты. Западные предприниматели вступали с рабочими в переговоры, торговались, искали компромисс, в конце концов заключали соглашения по проблемным вопросам. На АвтоВАЗе забастовка была расценена российскими менеджерами как бунт, провокация, проявление экстремизма. Привлекли ОМОН, возбудили уголовные дела в отношении лидеров, которых приравняли к вождям политической оппозиции29.
Вместе с тем очевидно, что в первую очередь в экономической сфере повышается уровень конфликтности, силовые методы разрешения споров становятся неприемлемыми, расширяется международное сотрудничество, поэтому рассматривать конфликт как негативное, патологическое явление, которое нарушает нормальный ход развития, было бы неверно. Более того, договорные отношения (основа современного экономического оборота) конфликтны сами по себе, поскольку лица, в них участвующие, представляют противоположные интересы, имеют различные права и обязанности. Признание этого факта приводит к необходимости учитывать как процесс заключения договора на основе сочетания принципов четкого размежевания, согласования интересов, достижения общего понимания в интерпретации смыслов, что снижает риски по неисполнению обязательств, так и в целях дальнейшего сотрудничества сторон урегулировать возникающие разногласия альтернативными формами, что позволяет сохранять отношения. Иными словами, значительных успехов добиваются там, где конфликт интересов - признанная, естественная, необходимая составляющая взаимодействия сторон, подлежащая регулированию, что нельзя игнорировать в условиях нарастающей глобализации. Справедливости ради надо отметить, что определенное понимание в этом вопросе есть. В частности, призыв 90-х годов XX в. решать споры путем обращения в суд сменился на признание необходимости ввода примирительных процедур30.
Во-вторых, по распространенному мнению доминирование категории договора в современных обществах предполагает образование на его основе структурных форм, что связывается с понятием «неформальная юстиция». Сам термин достаточно уязвим, так как, несмотря на наличие различного рода дискуссий по поводу соотношения терминов «юстиция», «правосудие», «судопроизводство», их многочисленных авторских определений, эти категории неразрывно связаны с государственной деятельностью. Например, правосудие определяется как особый вид государственной (публичной) деятельности, состоящий в том, что независимый, беспристрастный и справедливый суд (суды) на основе закона рассматривает и разрешает правовые споры и дела, отнесенные к его ведению в установленных законом правовых формах31. Именно такое содержание закрепляет ст. 118 (ч. 1) Конституции РФ: правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом.
В то же время тенденция рассматривать юстицию в более широком смысле - включать помимо государственных и альтернативные процедуры, способы разрешения конфликтов, институциональные структуры - достаточно распространена. Но открытым остается вопрос, что входит в это понятие.
Так, в российской юридической литературе признается существование контрактных юстиций, под которыми «...мы понимаем основанные на соглашении сторон и признаваемые государственной властью социальные институты, при помощи которых заинтересованные лица разрешают возникающие между ними конфликты. Среди институционных образований, которые действуют в рамках контрактных юрисдикций, выделяются лица, содействующие переговорному процессу, медиаторы, осуществляющие посреднические процедуры, третейские (арбитражные) суды. Практика альтернативного разбирательства правовых споров породила множество гибридных форм, основанных на трех указанных типах контрактных юрисдикций, например консилиацию, мини-процессы, независимую экспертизу по установлению фактических обстоятельств дела и пр. Однако независимо от того, какую форму приобретает частное разрешение правовых споров, его сущность составляет договорный характер юрисдикции»32.
Западные исследования идут дальше, в частности, Н. Рулан относит к «неформальной юстиции» и те структурные образования, которые появляются в результате соглашений, и те, что возникают при непосредственном участии государства. Беря в качестве примера США, как страну, которая первой ввела альтернативные формы, он пишет, что сегодня возникли многочисленные специфические судебные инстанции: муниципальные суды, суды несовершеннолетних, специализированные суды по семейным делам (domestic relations courts), суды, занимающиеся мелкими тяжбами (small claims courts), суды, занимающиеся разбором дел между соседями (neighbourhood justice centers). При этом Н. Рулан говорит о преобладании здесь категории договора, имея в виду принципы деятельности: различные инстанции призваны осуществить скорее «социальное», нежели «законное» правосудие; они должны преодолеть формализм, заботясь более о восстановлении социальной справедливости, чем о применении права; добиваться согласия сторон, оперируя скорее «терапевтическими», нежели репрессивными мерами33. Сами же американские юристы склонны выделять судебное и досудебное разрешение споров, называя последние альтернативными формами, где основное внимание уделяется процессам34.
Кроме того, неформальная юстиция может включать в себя административные и общественные способы разрешения конфликтов, а также соответствующие институциональные образования. В частности, в Голландии действует принцип «избегать суда», поэтому потребительские советы, омбудсмены, комиссии рассматривают значительный массив дел. В большинстве случаев споры регулируются следующим образом - прежде чем обратиться в суд с обвинением-протестом, требование должно быть предъявлено в неформальный орган правосудия - комиссии35.
Таким образом, понятие «неформальная юстиция» достаточно разнообразно, оно содержит судебные и несудебные способы, методы, приемы, формы разрешения конфликтов, структуры, возникающие на договорной и недоговорной основе. Определить ее как независимое от государства образование в высшей степени проблематично, поскольку публичная власть в рамках судебной системы пользуется плюралистическими методами, допуская или поощряя существование значительного числа альтернативных процедур и институтов, которые снимают с нее часть функций. При этом право контроля остается за государством.
В целом надо заметить, что любая страна отличается признанным своеобразием, может использовать или не использовать различные варианты, так как каждому этапу развития общества соответствует и определенный механизм разрешения правовых конфликтов, в том числе и его организационно-правовое оформление.
2. Необходимо учитывать общую мировую тенденцию - распространение альтернативных форм разрешения конфликтов, в пользу чего говорят многие аргументы. Некоторые из них - технического порядка, например, доступ к правосудию становится все более затрудненным, дорогим, предусматривает длительные сроки рассмотрения и т.д. Другие носят принципиальный характер, в частности основы, на которых базируется судебная система, уже не вполне удовлетворяют или обеспечивают общественные потребности, экономический оборот. Например, в США были впервые введены, действуют, постоянно обновляются, совершенствуются альтернативные формы. Проведены реформы, направленные на ограничение состязательных начал судопроизводства, сокращение сроков процесса, остро стоит вопрос о неравенстве сторон36. При этом нет оснований утверждать, что эти процессы базируются исключительно на принципах демократии, гуманизма, справедливости. Скорее, это результат применения такого направления, как право и экономика, поскольку альтернативные формы - это то, что, с одной стороны, помогает снижать издержки, с другой - урегулировать конфликт без ущерба для обеих сторон. В частности, по признанию самих американских юристов, на рассмотрение гражданских дел по установленным правилам судопроизводства могут затрачиваться огромные государственные и частные деньги, поскольку ежегодно в суды поступает 18 млн. гражданских исков37. Нести такие расходы бюджетам становится не под силу. Поэтому хотя в 1990-е гг. в судах 75 наиболее населенных штатов США около 75% гражданских дел разрешалось соглашением сторон или отклонением иска и только 3% доходило до стадии судебного разбирательства по существу38, в последующем перешли к принятию нормативных актов, в соответствии с которыми использование альтернативных форм стало обязательным39.
То же характерно и для сделок о признании вины в американском уголовном процессе, где основная цель - избежать проведения громоздкого и дорогостоящего судебного следствия перед судом присяжных. Возможность заключения сделки о признании вины распространяется на все время уголовного разбирательства. Однако самым выгодным для американского правосудия является отказ от проведения судебного следствия в суде присяжных, которое может длиться и несколько дней, и недель, и месяцев. В результате более 90% всех уголовных дел разрешается сделками, а полное разбирательство с участием присяжных заседателей и обеспечением обвиняемому всех гарантий правового государства стало редким явлением40.
Глава 2. Борьба с экстремизмом в трудовых коллективах
Крайняя опасность дальнейшего распространения в России экстремизма обусловливает необходимость целенаправленной борьбы с ним.
Она должна вестись одновременно по нескольким направлениям. Во-первых, путем усиления контроля за регистрацией и деятельностью на территории РФ международных благотворительных и религиозных организаций, российских религиозных и общественных исламских объединений. Полагаем, что основные задачи государства и общества по противодействию религиозному экстремизму таковы:
- нормализация политической обстановки в стране, формирование духа социального мира, спокойствия, недопущение политических, межнациональных и межконфессиональных конфликтов, социальных разногласий в обществе;
- выявление и постепенное устранение причин и условий, способствующих возникновению и распространению религиозного экстремизма;
- повышение культурно-образовательного уровня населения, изучение религии, истории, культуры, традиций, повышение межрелигиозного взаимопонимания;
- формирование толерантности между этноконфессиональными образованиями;
- противодействие вовлечению граждан в религиозно-экстремистские группы, сообщества, организации;
- противодействие распространению информации и литературы, экстремистских материалов, направленных на разжигание межконфессиональных конфликтов;
- выработка рекомендаций по совершенствованию деятельности субъектов противодействия экстремистской деятельности по профилактике религиозного экстремизма, совершенствованию методов и технологий взаимодействия их с общественными и религиозными объединениями.
Во-вторых, к основным мерам по предупреждению осуществления экстремистской деятельности следует отнести осуществление надзора за деятельностью исламских учебных заведений. В ходе антигосударственной деятельности идеологи и эмиссары ваххабизма особое внимание уделяют привлечению на свою сторону молодежи. Большая роль в этом процессе отводится религиозным учебным заведениям, основное финансирование которых осуществляется за счет частных пожертвований верующих и средств, выделяемых зарубежными исламскими организациями, которые контролируются правительствами и спецслужбами своих стран. Следует подчеркнуть, что из всей массы исламских учебных заведений государственную лицензию имеют единицы.
В-третьих, деятельность органов прокуратуры по уголовному преследованию лиц, призывающих к насильственному изменению конституционного строя, разжигающих религиозную и национальную рознь, по осуществлению надзора за оперативно-розыскной деятельностью в отношении приверженцев исламских экстремистских течений. Дальнейшее направление развития ваххабизма ведет уже от «развитого политизированного» ислама к крайне реакционному религиозному экстремизму, решающему свои политические цели силовым путем. Повышенная общественная опасность религиозно-политических группировок фундаменталистов заключается в том, что сегодня они располагают реальной вооруженной силой. Следует отметить, что на территории Северо-Кавказского региона, и прежде всего - в Чеченской Республике, сложилась подпольная криминальная религиозно-экстремистская система, базирующаяся на идеологических основах радикального ислама, при вооруженной и боевой поддержке, а также финансовом обеспечении со стороны международных антироссийских кругов и террористических организаций. Дальнейшее развитие этой системы способно повлечь за собой широкомасштабную дестабилизацию обстановки в регионе с подрывом политических, экономических и социальных основ конституционного строя в целом в России.
Важный субъект профилактики, предупреждения и противодействия осуществлению экстремистской деятельности - средства массовой информации. Они способны донести любые сведения до миллиардов людей за считанные часы, что по сравнению с публичными лекциями, книгами и другими способами обмена информацией ставит их вне конкуренции. Эта способность средств массовой информации быть эффективным орудием формирования общественного сознания давно подмечена, оценена и максимально используется при достижении политических, национальных, религиозных, экономических, социальных и иных целей, причем оказываемое влияние в зависимости от стоящих задач может быть как положительным, так и отрицательным.
Известно, что экстремисты часто предполагают немедленное реагирование на их действия средств массовой информации и практически всегда требуют напрямую связаться с ними, чтобы обратиться к представителям органов власти и широкой общественности для разъяснения своих задач, пропаганды идеологии, а в некоторых случаях - и для получения поддержки своим преступным действиям со стороны отдельных групп общества. И в этой ситуации гражданская и профессиональная зрелость, самооценка журналистов играют ключевую роль, в том числе и в направленности дальнейших действий экстремистов, а также в развитии, локализации, способах пресечения экстремистской деятельности и ликвидации ее последствий.
Вместе с тем есть проблема использования антиэкстремистского законодательства в целях расправы с любым инакомыслием, в том числе и с оппозицией. Экстремизм порождается целым комплексом социально-культурных, экономических и политических факторов, и поэтому разрозненные методы противодействия экстремистской деятельности не будут эффективными. Необходима конкретизация в законодательных актах самого понятия «экстремистская деятельность (экстремизм)», правовое содержание которой исключило бы опасность его использования для борьбы с политическим инакомыслием, поскольку экстремистской должна признаваться только такая идеология, в основу которой положены убеждения о нетерпимости к оппонентам, признание необходимости насильственного их подавления и установления режима монополии власти.
С учетом складывающейся обстановки нужен комплекс согласованных мер правового, экономического и организационного характера, направленных на противодействие экстремизму. Представляется, первоочередными могут быть:
- инициирование на федеральном уровне разработки и принятия комплексной программы занятости молодежи - основного контингента, подпитывающего религиозные экстремистские организации;
- активизация роли Духовного управления мусульман России и его региональных управлений, которые уступают свои позиции в идеологической борьбе с ваххабизмом;
- образование экспертного совета для проведения оценки содержания поступающей в Российскую Федерацию религиозной литературы с включением в его состав ученых-религиоведов, представителей мусульманского духовенства, юристов;
- создание на Северном Кавказе высшего духовного образовательного учреждения;
- поддержка уже существующих исламских учебных заведений, если они являются проводниками традиционного ислама и противниками распространения среди верующих экстремистских религиозных течений;
- запрет распространения ваххабизма;