Этноцентризм и ксенофобия ( на примере работы или долгосрочного пребывания в культурное среде)

1.План
Введение
Глава I. Теоретические основы изучения этноцентризма и ксенофобии
1.1. Понятие этноцентризма и ксенофобии
1.2. Преодоление этноцентризма и ксенофобии
1.3. Культура и этнонациональные установки
Глава II. Этноцентрические установки в инокультурной среде
2.1. Процессы социальной адаптации в инокультурной среде
2.2. Результаты исследования пребывания русских в инокультурной среде (на примере Германии)
Заключение
Литература

Этноцентризм и ксенофобия ( на примере работы или долгосрочного пребывания в культурное среде)

Если рассматривать социально-психологическую адаптацию как процесс установления соответствия между потребностями личности и требованиями среды, можно утверждать, что процесс данного вида адаптации происходит в соответствии с выше названными сферами деятельности, причем, процесс социально-психологической адаптации на первых трех уровнях можно обозначить как «адаптация к микросреде», т.е. к межличностным отношениям в семье, в трудовом коллективе, в других социальных группах; на уровне определенных социально-классовых структур — адаптация к макросреде — к социально-экономическим, политическим, духовным реалиям общества, в котором живет человек. Человек, приехавший в Германию, должен приспособиться к новым отношениям в семье, в ближайшем окружении, в трудовом коллективе, в котором предстоит работать, в обществе в целом и везде выстраивается своя линия адаптации. Все инокультурные круги необходимо освоить.
Далее выстраивается для нужд данной схемы иерархия ситуаций, в которых может действовать человек, находясь в Германии. Эти ситуации структурированы по длительности времени, “в течение которого сохраняется основное качество данных условий”. Низшим их уровнем являются предметные ситуации, быстро изменяющиеся, относительно кратковременные. Следующий уровень — ситуации группового общения, характерные для деятельности индивида в рамках малой группы. Более устойчивые условия деятельности, имеющие место в сферах образования, труда, досуга, быта, задающие третий уровень ситуаций. Наиболее долговременные, устойчивые условия деятельности свойственны самой широкой сфере жизнедеятельности личности — в рамках новой культуры.
Второй уровень диспозиционной системы — составляют простые бытовые ситуации (режим дня, выполнение повседневных домашних обязанностей), повторяющихся изо дня в день настолько часто, что их выполнение достигло уровня автоматизма или “элементарной фиксированной установки”, понимаемой как целостное динамическое состояние субъекта — готовности к определенной активности. Этот уровень регулирует поведенческий акт личности в чужой культуре и является неосознаваемым.
Таким образом, социально-психологическая адаптация на этом уровне есть бессознательный поведенческий акт на актуальную предметную ситуацию. Показателем адаптированности выступает отсутствие в сопровождении поведенческих актов негативных эмоциональных состояний (подавленности, угнетенности, тревожности).
Третий уровень диспозиционной системы — включает социальные фиксированные установки (аттитюды). Ему соответствуют диспозиции, формирующиеся на основе потребности человека в общении, осуществляемом в малой группе, и регулирующие этот уровень диспозиции поступки личности. Социально-психологическую адаптацию можно определить как такую разновидность адаптации, при которой личность осознает свою принадлежность к малой группе (семье, дружескому и рабочему коллективам), принимает нормы и ценности этой группы, отвечает предъявляемым к ней требованиям и ролевым ожиданиям и благодаря этому удовлетворяет потребность в общении. Социальная фиксированная установка имеет трехкомпонентную структуру, и показатели адаптированности соответствуют этой структуре (когнитивные, аффективные, поведенческие).
Для измерения приспособленности человека в инокультурную среду можно применить два вида показателей. 1. Аффективные показатели: 1) удовлетворенность отношениями с окружающими (в семье, с друзьями, коллегами по работе); 2) уровень внутриличностной гармонии индивида (отсутствие значительных расхождений между “Я актуальным” и ‘Я идеальным”) — аффективный компонент; 3) самооценка успешности в различных сферах межличностных отношений (в семье, рабочем коллективе, вне семьи и работы). 2. Поведенческие показатели. 1) стили межличностного взаимодействия — поведенческий компонент, 2) соответствие поведения личности ее роли и ролевым ожиданиям общества; 3) отсутствие внутриролевых и межролевых конфликтов; 4) уровень подверженности социальному влиянию (этноцентризм, ксенофобия, конформизм, нонконформизм, независимость).
Четвертый уровень диспозиционной системы составляют базовые социальные установки, формирующиеся в тех сферах деятельности, где личность удовлетворяет свою потребность в активности, проявляемой как конкретная работа, область досуга и т.д. Этот уровень регулирует поведение личности в чужой стране.
Пятый уровень диспозиционной системы — ценностные ориентации личности, регулирующие ее поведение и деятельность в наиболее значимых ситуациях социальной активности. Следовательно, показателем адаптированности является, во-первых, согласованность ценностных ориентаций. Доминирование в сознании и поведении общественно одобряемых ценностей, способствующих гармонии с собой и окружающими людьми. Не всегда значимые для человека ценности будут значимы в иной культурной среде. Например, в Германии, важным является соблюдение правил, следование устоявшимся привычкам, авторитет отца.
Конечной целью процесса адаптации человека в Германии является физически и психически здоровая личность, гармонично развитая, удовлетворенная жизнью в новой стране в целом и различными ее аспектами, способная быстро и эффективно реагировать на любые изменения среды, а также оказывать влияние на окружающую среду. В качестве основных критериев адаптированности можно назвать а) конструктивное разрешение проблем, предполагающее активную позицию личности по отношению к среде и использование стратегии самораскрытия, ориентированной на творческое преобразование среды и реализацию собственных возможностей, индивидуального жизненного ресурса: б) наличие в сознании личности четких жизненных планов, целей и средств их достижения; в) достаточный уровень развития всех основных сторон личности, удовлетворенность отношениями в жизненно значимых сферах межличностного гармоничного взаимодействия.16
2.2. Результаты исследования пребывания русских в инокультурной среде (на примере Германии)
Задачи исследования были сформулированы следующим образом:
1. Описать проблемы, с которыми сталкиваются русские в Германии.
2. Выделить ресурсы, позволяющие мигрантам справляться с проблемами.
3. Выяснить, от чего в большей степени зависит этноцентризм и ксенофобия – от индивидуальных качеств и личной активности мигранта или от условий окружающей среды.
4. Выделить факторы, влияющие на этноцентризм и ксенофобию.
Усиление миграционных с России в Германию актуализировало проблему этноцентризма и ксенофобии. Безусловно, её формирование во многом зависит от складывающихся в процессе коммуникации обоюдных социальных представлений, характер которых задаётся, в первую очередь, настроениями принимающей стороны.
Одним из важных инструментов конструирования образа является пресса – индикатор общественного мнения, общественных настроений, по существу, самостоятельный актор данного поля. Создаваемые прессой дискурсы определяют смысловое пространство, в котором читатель обозначает свою идентичность и обосновывает способы взаимодействия с представителями различных иммигрантских групп, а им, в свою очередь, - способы адаптации в инокультурной среде. Ксенофобии русских в Германии способствует и то, что совсем нет темы персонификации русских мигрантов в немецкой прессе, т.е. нет сюжетов о конкретных людях, пытающихся устроить свою жизнь в чужом городе или стране, адаптироваться к новым условиям.
Проблема сосуществования немцев и россиян в большей части публикаций в центральной прессе исходно интерпретируется в оппозиционных категориях «мы-они». Анализ различных интерпретаций ситуации, складывающийся вокруг русских в Германии позволяет делать выводы о противоположных оценках. Одни не против приезда русских, поскольку это трудолюбивый народ, другие обеспокоены их большим количеством. Как утверждают теоретики демократии, важным условием демократии и государства «всеобщего благосостояния» в Германии является поддержание относительной культурной гомогенности общества, которая обеспечивает необходимую степень сплоченности и солидарность граждан для изъявления общей воли.17 Иммигранты в Германии вызывают недоверие или даже отторжение у коренного населения как представители иной культурной традиции и тем самым способствуют формированию расколов в обществе.
Авторов этих точек зрения объединяет внимание к национальности мигрантов. Русские в Германии не различаются по статусу: кто они – торговцы, студенты, предприниматели. Однако все они связываются с «иной» культурой, им приписывается культурная гомогенность. Описания положения русских в принимающем (немецком) обществе, их экономических действий и мотиваций в том и другом случае сильно различаются. В первом – идентифицируется скрытый конфликт между принимающей стороной и мигрантами, базирующийся на том, что русские могут использовать количественный ресурс для установления своего доминирующего положения. Всё это и формирует этноцентризм и ксенофобию. Во втором случае действия русских описываются как нормальное рыночное поведение, их «этнические» навыки способствуют успешности деятельности, а плодами успеха пользуются все участники рыночного взаимодействия.
В Германии, где о правах национальных меньшинств говорят и спорят много и с чувством, проблема изоляции для русских стоит очень остро. Немцы не привыкли вмешиваться в жизнь соседей, они так трудятся над внедрением толерантности, что готовы мириться с традициями и образом жизни национальных меньшинств даже в том случае, когда они нарушают права человека и построенные на их базе законы. Происходит странная вещь: государство, признавая права меньшинства, перестает защищать каждого его отдельного представителя.
Массовое сознание и принимающая культура немцев конструируют образ чужих, других. Они (русские) принадлежат совершенно к другой культуре, живут кучно, традиционно зависят от сообщества своих, в значительной мере криминализированы. Для немцев чуждо даже то, как русские в Германии справляют праздники, ходят в рестораны, общаются с детьми. В русских нет той сдержанности, к которой привыкли немцы.
Вообще немцы любят описывать русскую национальную кухню больше, чем национальные обычаи и элементы нашей культуры. Многие немцы считают, что русские не желают адаптироваться к их культуре, продолжает следовать нормам поведения, существующим на их «этнической родине». Они считают, что русские стремятся к замкнутости, ограничивая социальные контакты, не проявляют активности в поиске социальных связей, которые позволили бы им вписаться в немецкое общество, легче адаптироваться в него. Чаще всего в Германии русские общаются между собой.
Смысловые конструкции, создаваемые русскими и немцами, различны для этих разных культур. Когда общаются между собой люди из разных культур, они пользуются различными запасами знаний. При этом, если они сталкиваются с необходимостью объяснить феномены, нарушающие привычную для себя реальность, они часто ошибаются именно потому, что предполагают, что запас знаний общий для всех, вне зависимости от культуры. Таким образом, этноцентристские установки, убеждения и стремления оказывают влияние на фундаментальные стереотипы поведения, при помощи которых люди конструируют свою реальность в чужой стране.
Для вхождения в иную культурную среду необходимо обладать пониманием механизма возникновения специфических конструкций реальности и знанием: – антропологических универсалий (человек как смыслообразующее существо, этноцентрический человек); основных культурных особенностей Германии. Как известно, исследование немецкого коммуникативного поведения в его сопоставлении с русским находится только в начале пути. Однако исследователи уже отмечают доминантные черты немецкого коммуникативного поведения, выявляющиеся в сопоставлении с русским:
– большое значение внешнего вида для общения; так, например, немцы всегда обратят внимание, как человек одет, особенно придя на деловую встречу, в какой он обуви, чиста ли она, вовремя ли он пришел, т.к. опоздание даже на 5 минут может привести к срыву всей встречи.
– внешняя приветливость, жизнерадостность; немцы внешне всегда открыты, улыбчивы и не понимают и не принимают угрюмого и озабоченного выражения лица, так часто встречающегося у русских коллег. В разных сферах коммуникации немцам было непонятно, почему русские так мало улыбаются. Они считают, что человек, не умеющий улыбаться, а, следовательно, расположить к себе окружающих людей, никогда не достигнет успеха. Действительно, в деловой культуре западных стран по тому, насколько улыбчивы работники сервиса, гостиниц, офисов, можно судить об успехе той или иной компании. В то же время многие иностранцы, которым довелось посетить СССР и современную Россию, часто говорят о том, что у нас у многих людей мрачные выражения лиц, что свидетельствует не только о неудовлетворенности многих россиян своей жизнью, но и об отсутствии успеха в деятельности многих наших организаций. Улыбаются наши люди, по мнению иностранцев, скорее общаясь со своими близкими и родными людьми в свободное время и практически никогда на работе.
– высокий уровень бытовой вежливости; немцы даже в быту, в своём семейном кругу крайне вежливы, корректны, никогда не сорвутся на истерику и взаимные оскорбления, вежливы с родителями, благодарят за принесенную женой чашку кофе, целуются при встрече и прощании со всеми членами семьи.
– этикетность общения; немцы очень пунктуальны и строго соблюдают все правила этикета, даже мельчайшие и кажущиеся русским излишними.
– сдержанность в личном общении; немцы никогда не будут бурно проявлять своих эмоций, громко смеяться или рыдать публично.
– несклонность вступать в разговор с незнакомыми людьми; немцы могут показаться русским необщительными, так как завязать на улице, в метро, в ресторане разговор с незнакомым человеком для них не характерно.
– дистантность общения; для немцев не допустимо подходить к собеседнику слишком близко, всегда остается т.н. «личное, приватное» пространство, так же дистантность может быть эмоциональной и означать закрытость личной жизни для малознакомых людей и коллег. Тогда как русские могут «открыть душу» первому встречному.
– приоритетность тем денег и еды в общении; немцы, особенно, во время торжеств и застолий (деловых и семейных) часто обсуждают расставленные блюда, продукты, из которых они приготовлены, способы приготовления блюд, качества напитков, их стоимость. Это не характерно для русских, как и тема денег, которая постоянно фигурирует на таких мероприятиях.
– открытость обсуждения денежных вопросов с собеседником; русские часто считают денежную тему «щекотливой», тогда как немцы могут прямо сказать о своем недовольстве выставленной стоимостью или размером гонорара.
– любовь к «практическому» юмору; немцы редко могут шутить просто и открыто, также у них редко допустимы шутки «ниже пояса», но анекдоты и смешные истории, касающиеся бытовых или деловых ситуаций, банкротства или неожиданного богатства, очень популярны.
– невмешательство в общение третьих лиц также характерно для немцев, что ещё раз подчеркивает их педантизм и приверженность к соблюдению установленных правил.
Небезынтересным является и мнение немцев о русском деловом мире и русских вообще, и наоборот.
Мнение немцев о русских:
– недостаточная готовность к проявлению инициативы и риску;
– отсутствие высказываний, выражающих расхождение мнений в обсуждениях и переговорах;
– почтительное отношение к начальству даже при его профессиональной некомпетентности;
– активное участие в обсуждениях и переговорах только небольшой части коллектива при традиционно пассивном соучастии остальных;
– компетентность партнёров не всегда оценивается по их профессиональным способностям;
– отсутствие, как правило, ответственных или виновных в принятом решении;
– решение личных проблем в рабочее время (на рабочем месте) как норма;
– распространение влияния и власти вышестоящих на нижестоящих;
– чрезмерное курирование зарубежных (немецких) партнёров или, наоборот, предоставление их самим себе;
– игнорирование плановых обязательств или повестки встреч;
– любопытствующее вмешательство в сферу личной жизни зарубежных партнёров;
– частые празднества и застолья, принуждение к выпивке и тостам.
Мнение русских о немцах:
– господство планов и расписаний, недостаток гибкости при их вынужденном изменении;
– обязательность участия каждого в обмене мнениями при переговорах и обсуждениях;
– дистанцированность в деловом общении;
– недоступность в нерабочее время;
– соблюдение планов более существенно, чем поддержание человеческих взаимоотношений;
– рабочая дисциплина превыше всего;
– несоответствие нашим представлениям о гостеприимстве;
– приоритет письменных предписаний.
Учёт этих различий в коммуникативном поведении не могут не влиять на успешность межкультурной коммуникации и развитие межкультурной компетентности. Принято считать, что преодоление этноцентризма – это основная задача межкультурного обучения. Решить эту задачу можно только в результате подготовки к диалогу культур.
Диалог культур – это способ осознания своей культуры, которая лишь при наличии другой культуры обретает индивидуальность и самобытность. Диалог придаёт истинный смысл существованию культур, которые утрачивают индивидуальность в вакууме. Диалог культур – это прежде всего желание представителей разных культур лучше узнать и понять друг друга независимо от того, живут ли они в противоположных частях света или на одной улице. Это такой настрой ума каждого человека, при котором многообразие воспринимается не как угроза, а как позитивный фактор развития и существования собственной культуры, обогащения своего духовного мира. Это отказ от негативных стереотипов и предвзятого отношения к представителям других культур. Этноцентристская позиция человека может быть изменена и преобразована, скорректирована в сторону понимания иной культуры в результате межкультурного обучения. Этноцентризм процветает в таком окружении, в котором существует минимальное (или отсутствует вообще) соприкосновение с культурной чужеродностью и где само общение, его особенности не подвергаются в достаточной мере анализу. Как только возникает достаточное количество межкультурных контактов и они становятся предметом обсуждения, этот недостаток устраняется.18
Например, у одного русского в Германии, возникли проблемы по работе в связи с педантизмом немцев, скурпулезностью и зацикленностью на чём-то одном, а он мог делать несколько дел одновременно. Поскольку подобный стиль работы стал уже традиционным для немцев, то часто они даже не замечают, что делают что-то непривычное с точки зрения представителя другой культуры. Как правило, они вполне адекватно реагируют на ситуацию, но делают они это в рамках образцов поведения, принятых в немецкой культуре. Такие вещи действительно могут вызвать (и вызывали) у немцев определенное раздражение.
По мнению специалистов, в большой степени значимыми для показателей этноцентризма и ксенофобии являются социально-демографические характеристики индивида - образование и возраст.19
Во время пребывания в иной культуре необходимо было понимать представления немцев, их отношение к русским и к России, понимание ими сущности нового периода жизни – вхождение в иную культуру с иными условиями жизни и организацией деятельности, ценностями и требованиями.
В дальнейшем при анализе других наблюдений было выяснено, что развитие этноцентризма и ксенофобии зависят от личностного состояния совместимости с новой культурной средой, возникающим окружением, где переживается чувство удовлетворенности, эмоционального благополучия и душевного здоровья. Выявление содержательной стороны межкультурных контактов, принятие новых ценностей, способов поведения позволяло определить последовательность изменений межкультурного общения, его значение для личности: напряжение/ксенофобия – адаптация – личностный рост.
Анализ привел к выводу, что межкультурное общение обеспечивает личностный рост, взаимодействующих с представителями других культур, и требует оказания психологической поддержки. Большим подспорьем для преодоления этноцентризма и ксенофобии в данном случае может оказаться тренинг повышения межкультурной восприимчивости и культурный ассимилятор – тренинги адаптации, разработанные в СПбГУ.