Принцип невмешательства во внутренние дела государства и принцип неприменения силы-значение и пределы действия

Оглавление

Введение
Глава 1. Принцип невмешательства во внутренние дела государства
Глава 2. Принцип неприменения силы
Глава 3. Роль международных организаций в современном международном праве
Заключение
Список использованной литературы и источников

Принцип невмешательства во внутренние дела государства и принцип неприменения силы-значение и пределы действия

Этот скачок в определении терроризма как основной угрозы для международной безопасности на современном этапе повлек за собой изменение отношения к нему не только в среде теоретиков международных отношений. В практической сфере на международных форумах и встречах на различных уровнях лидеры государств признают необходимость расширения и укрепления международного сотрудничества для наиболее эффективного противостояния угрозе международного терроризма. Такое изменение отношения к террористическим организациям очень важно, так как, как уже было сказано, в теории международных отношений именно общественное мнение – это один из основных критериев международной субъектности.
Кроме того, благодаря этому взаимопониманию уже более трех лет назад в рамках Организации Объединенных Наций была принятарезолюция 1373. Обозначенные в ней цели, а также обязательства и методы по их осуществлению являют собой огромное достижение в рамках борьбы с терроризмом на международном уровне. В резолюции заложены три направления деятельности: во-первых, борьба с финансированием террористической деятельности, с другой стороны – меры, как по предупреждению, так и по предотвращению террористических атак11. Особая ее значимость заключается в том, что резолюция подчеркивает неоправданный характер всех террористических атак и обращается ко всем государствам с призывом по их предотвращению и подавлению.
Не так давно Генеральный Секретарь ООН отметил, что терроризм являет собой угрозу для всех государств и всех народов, которая может материализоваться в любой момент и в любом месте. Это прямая атака, направленная против базовых ценностей, защищаемых Объединенными Нациями, таких как правовое государство, защита гражданского населения, взаимоуважение между представителями различных культур и религиозных конфессий, мирное разрешение противоречий.
Поэтому абсолютно очевидно, что ООН должна быть на передовой борьбы с этим явлением международной жизни и провозглашать громко и четко, что терроризм неприемлем ни при каких условиях и не может быть оправдан никаким образом. По тем же самым причинам Объединенные Нации в ходе антитеррористической борьбы должны настаивать на защите базовых ценностей международного сообщества. В частности, должны уважаться права человека и принципы правового государства. С точки зрения Генерального Секретаря ООН, терроризм – это непосредственная атака против прав и свобод человека и государства права. И если в ходе борьбы с этим феноменом мировое сообщество отступит от этих ценностей, то тем самым принесет победу террористам12.
Подробнее к рассмотрению этого вопроса нам бы хотелось обратиться в третьей главе данной работы.
Глава 2. Принцип неприменения силы
Для анализа контроля международной безопасности первоочередным представляется рассмотрение принципа неприменения силы или угрозы силой, впервые зафиксированного в Уставе ООН (п.4 ст.2 и ст.51).
Идея недопустимости решения спорных вопросов между государствами путем войны высказывалась мыслителями и политическими деятелями многих стран начиная с глубокой древности. Однако найти свое воплощение в договорной форме она смогла лишь в ХХ веке. Применительно к реальностям, возникшим на территории бывшего Советского Союза после его распада, вопрос о неприменении силы стоял весьма остро. Как известно, российское руководство нередко обвиняли в готовности использовать вооруженную силу для восстановления СССР или для достижения уступок от своих ближайших соседей (например, для изменения границ). Более того, некоторые действия России в т. н. «ближнем зарубежье» однозначно интерпретировались как агрессия в отношении новых независимых государств. Именно в такой формулировке грузинское руководство оценило действия российских военных на территории Абхазии в первые месяцы грузино-абхазского конфликта; о «военной агрессии» России заявил и президент Молдовы М. Снегур после вмешательства 14-й армии в конфликт в Приднестровье. В настоящее время часть таджикской оппозиции настаивает на том, что присутствие российской 201-й дивизии на территории Таджикистана также может квалифицироваться как «агрессия» Москвы против этой страны. Соответственно Россия обвинялась в нарушении «общепризнанных норм международного права», в том числе и Устава ООН, а от самой ООН в лице ее Совета Безопасности «жертвы агрессии» требовали принятия незамедлительных и самых жестких мер для наказания агрессора13.
Здесь надо сказать, что война как таковая уже давно объявлена международным правом вне закона, но, тем не менее, она продолжает занимать свое место на мировой арене. Дело в том, что в распоряжении человечества на данный момент существует лишь два способа разрешения всевозможных конфликтов: первый - силовой способ, используя военные средства или угрозы; второй - способ ненасилия, который подразумевает проведение переговоров, подписание соглашений, постепенное мирное устранение причин конфликта или явления14.
И сегодня мировое сообщество все чаще делает выбор именно в предпочтение мирных способов урегулирования. Война – это общепризнанное международное преступление. ООН стоит на этих позициях и защищает их.
В то же время война не исчезла с политической арены. На сегодняшний день мы можем констатировать тот факт, что война уже перестала быть монополией государственных акторов международных отношений, и очевидно, что эпоха межгосударственных война подошла к концу. Сегодня мы являемся свидетелями процесса приватизации насилия. Государства утратили роль фактических монополистов в вопросах войны и мира, и, напротив негосударственные, а зачастую и частные, акторы обретают каждый раз больше возможностей для влияния в этой сфере.
Изменение природы войн было спровоцировано отчасти изменением природы их происхождения. По многим критериям «новые войны» 90-х гг. прошлого века стали продолжением внутригосударственных конфликтов и противоречий, которые перешагнули официальные границы и стали проблемой для всего мирового сообщества. При этом выше упомянутые конфликты и противоречия сформировались во внутригосударственной среде в тот момент, когда на самой мировой арене царил мир. Но это далеко не все причины изменения природы войн, оно во многом было спровоцировано изменением природы международных акторов и появление новых групп субъектов.
На современном этапе государство уже не в состоянии гарантировать своим гражданам безопасность, оно утратило роль единственного гаранта социальной стабильности и мира. Раньше, как уже было упомянуто в первой главе этой работы, государство имело полномочия и возможности для делегитимизации других международных акторов, если эти последние оспаривали его монополию на насилие. На сегодняшний день на практике это уже невозможно.
Герфрид Мюнклер в своей монографии подчеркивает, что так называемым «хозяевам войны, торговцам и террористам» сегодня принадлежит основная роль в вопросах войны, та роль, которая раньше принадлежала государству. Насилие приватизировано и превращено вполне рентабельный бизнес15. Исчезновение военных баталий и линий фронта в их классическом понимании стерло четкие границы между войной и миром. Мирные договора между государствами были замещены процессами миротворчества, длительными и нестабильными. И все это стало возможным благодаря смещению центра силы в международных отношениях из-за появления новых акторов.
Основа конфликтов нового типа, как правило, экономическая. Борьба за экономические преимущества, за природные богатства превратилась в основную причину начала войн на современном этапе. Не все, но многие из новообразовавшихся международных акторов способны вести военные действия, при чем за свой собственный счет, получая средства из различных источников. Не исключается и финансовая поддержка со стороны частных лиц, государств и эмигрантских общин. Также возможны случаи продажи своих прав на эксплуатацию тех или иных природных зон; допускаются случаи преступного получения денег, такие как трафик наркотических средств или людей, или продажа своих услуг по обеспечению безопасности. И одновременно с этим эти новообразовавшиеся акторы мировой политики могут получать экономическую помощь со стороны международных организаций16.
В то же время, говоря об экономических аспектах современной войны и насилия, не стоит забывать и об их идеологических факторах; это не менее важный аспект новых войн. Этно-культурные трения и растущее количество религиозных конфликтов играют в них огромную роль. Военные столкновения, развязанные на территории Балкан и обострившиеся в последнее десятилетие, равно как и конфликты, существующие на Кавказе, в Афганистане, все они имеют одну общую черту, один общий корень, если можно так выразиться, и это этно-культурные и религиозные трения; без них эти конфликты развивались бы кардинально другим образом, или вообще бы не начинались.
Этот идеологический подтекст является неисчерпаемым ресурсом для мобилизации общественного мнения в поддержку той или иной конфликтующей стороны, о чем в свою очередь не забывают лидеры противостоящих групп. Складывается впечатление, что другие источники мотивации и легитимации использования военной силы, выступающие ранее в качестве основных в ходе войн, сейчас утратили свою значимость и приобрели маргинальный характер17. В случае международного терроризма никогда нельзя забывать про идеологический подтекст его действий. В мотивации любой террористической группы традиционно присутствует квази-религиозные и фанатические элементы, которые помогают оправдать необходимость жертв. Они присутствовали в террористической идеологии всегда, но сейчас их наличие особо заметно.
Подводя итог, можно сказать, что на сегодняшний день возник новый концепт войны, концепт, который по своей сути не так уж и нов, это скорее возвращение к чему-то оставшемуся в прошлом. В виду этого возникает вопрос о том, можно ли характеризовать новые войны как возврат к истокам войны как таковой, еще не стесненной рамками конвенций и соглашений, сформировавшихся в Европе в начале Нового времени? Мы возвращаемся к эпохе предшествовавшей огосударствлению войны, и она, пожалуй, наиболее точно может охарактеризовать сложившуюся сегодня ситуацию: на настоящий момент государство уже перестает быть тем, чем в ту эпоху еще не являлось, а именно монополистом войны.
Так, например, Герфрид Мюнклер в своей книге обращается к рассмотрению периода Тридцатилетней войны для того, чтобы продемонстрировать определенные параллели с современными «новыми войнами». С его точки зрения, в так называемых «новых войнах» можно усмотреть похожую смесь ценностей и интересов, как государственных, так и негосударственных и частных акторов. Они характеризуются в первую очередь множественностью групп интересов, которые не нацелены на скорейшее разрешение противоречия и больше заинтересованы в продолжении насилия, чем в мире18.
Подобное историческое сравнение может прояснить особенности так называемых «новых войн» современности. Здесь мы можем говорить о трех основных тенденциях. Во-первых, идет процесс децентрализации или приватизации военного насилия. Возможно, что обязан он тем, что расходы на прямые военные столкновения в новых войнах сравнительно невелики. Легкое вооружение может быть в любой момент транспортировано и не требует длительной подготовки. А глобальные экономические подвижки к более открытому обществу и либерализации экономики упростили не только передвижение товаров и услуг в мире, - был открыт путь для более легкого перемещения террористов, наркотиков и вооружения19. Кроме того, нельзя отрицать, что международный терроризм вносит свой вклад в процесс приватизации войны. Как потенциальный актор мировой политики, международный терроризм стремится к доминированию в области военного насилия. Без сомнения, еще слишком рано говорить о том, что террористические организация становятся основными субъектами войны, эту роль по-прежнему сохраняют за собой национальные государства. Но процесс утраты ими контроля в этой области очевиден, приватизацию насилия отрицать сложно.
Глава 3. Роль международных организаций в современном международном праве
Традиционно исследователи и практики в области международной политики концентрировали внимание на отношениях государств. Государство, рассматриваемое как актор, имеющий цели и обладающий властью, является основной единицей действия, а его основными агентами являются дипломат и солдат20. Государственно-центричный взгляд достаточно долго доминировал как в теории, так и в практике международных отношений.
Однако очевидно, что дипломаты и солдаты взаимодействуют не в вакууме. На их поведение сильно влияют географические факторы, характер внутренней политики, научный и технический прогресс и т.п. Все это, с точки зрения государственно-центричности, является аспектами «окружающей среды», в которой взаимодействуют государства. Эти аспекты вносят вклад в межгосударственную систему, но для удобства исследователей они рассматриваются как внесистемные элементы. Однако среда, окружающая межгосударственную политику, включает в себя не только эти могущественные и широко известные силы. Большую политическую роль играет значительное взаимодействие между обществами разных стран, не поддающееся государственному контролю21.
В свою очередь все политические, равно как и экономические, межгосударственные организации разделяются на три основные группы:
консультативные, которые в политической сфере концентрируют свою деятельность на обеспечении межгосударственного диалога, содействии межправительственным связям (например, СНГ, Содружество наций); а в экономической сфере, как правило, созданы для решения спорных вопросов и региональной координации экономической политики (например, Экономическое сообщество государств Западной Африки);
кооперационные, которые концентрируют свою деятельность на координации усилий по социально-экономической и политической интеграции и в экономической сфере, как правило, созданы для решения актуальных задач экономического развития и формирования единого экономического пространства на территории стран участниц (например, ОАГ, АСЕАН, ОАЕ);
надгосударственные, которые в политической сфере концентрируют свою деятельность на формировании общеполитических стандартов, создании системы коллективной безопасности, а в экономической сфере, как правило, самостоятельно формируют макроэкономическую среду на внегосударственном уровне (например, ООН, ЕС, ОБСЕ).
При этом основным критерием такого распределения межгосударственных организаций является степень их свободы в разработке и принятии решений, международная значимость и авторитет этих решений.
Надо сказать, что первые международные организации межправительственного типа оформились к началу XIX века. Но они не играли значимой роли в мировой политике. Две мировые войны поставили государства перед необходимостью безотлагательно создать наднациональные, надрегиональные и надблоковые системы управления, каковыми сначала была Лига Наций, а затем ООН. Эта необходимость была связана с невозможностью решения целого ряда международных проблем на уровне отдельных государств. И основной проблемой стало обеспечение международной безопасности.
Воздействие ООН на современные международные отношения весомо и многогранно. Оно определяется следующими основными факторами22.
ООН является самым представительным форумом для дискуссий между государствами по актуальным проблемам международного развития;
Устав ООН является фундаментом современного международного права, своего рода общепризнанным кодексом поведения государств и их взаимоотношений;
ООН сама стала важным механизмом международного нормотворчества и занимает совершенно особое место среди других организаций – источников международного права; по инициативе и в рамках ООН заключены сотни международных конвенций и договоров, регулирующих положение дел в самых разнообразных сферах общественной жизни;
ООН наделена исключительно важной компетенцией решать вопросы войны и мира, в том числе и путем использования вооруженной силы и т.п.