Тема смерти в "Темных аллеях" И.А. Бунина

Оглавление
Введение
1.Характеристика творчества И.А. Бунина
1.1.Тема жизни и смерти в творчестве Бунина
1.2.Цикл рассказов «Темные аллеи»
2.Анализ цикла рассказов И.А. Бунина «Темные аллеи»
2.1.Сюжет и композиция рассказов «Темные аллеи»
2.2.Любовь в рассказах «Темные аллеи»
2.3.Смерть в рассказах «Темные аллеи»
Заключение
Список литературы

Тема смерти в "Темных аллеях" И.А. Бунина

По своей сути, любая речь Бунина о смерти и бессмертии – есть размышление о памяти, и наоборот. В памяти для него заключено бессмертие сознания, в которое, по свидетельству В.Н. Муромцевой-Буниной, он верил или, судя по всему, что выражено в творчестве, был одержим жаждой этой веры. Он одержим и «вечным желанием <...> выделиться из миллионов себе подобных, стать известным им и достойным их зависти, восторга, удивления и вечной жизни. Венец каждой человеческой жизни есть память о ней, – высшее, что обещают человеку над его гробом, это память вечную. И нет той души, которая не томилась бы в тайне мечтою об этом венце. А моя душа? Как истомлена она этой мечтой, – зачем, почему? – мечтой оставить в мире до скончания веков себя, свои чувства, видения, желания, одолеть то, что называется моей смертью, то, что непреложно настанет для меня в свой срок, и во что я все-таки не верю, не хочу и не могу верить!». ( «Цикады»).13
Бунин сделал вывод, что бессмертие есть нечто внеземное, вечное, божественное, несомненное для верующего человека. Но для того, чтобы обрести бессмертие, нужно пройти через смерть. В то же время он рассуждает: «Страх смерти тем резче, чем больше благ теряешь умирая. Что же нужно? Нужная такая жизнь, которой смерть не страшна. Какая же это жизнь? На это отвечает только религия христианская, религия «Бедных, смертных, немудрствующих».14 Примечательна в этом отношении одна из его дневниковых записей:
«Чем больше жизнь, тем больше, странней должна казаться смерть. В 80 лет можно надеяться до 100 дожить. Но в 100? Больше не живут, смерть неминуема. А при таком долголетии как привыкает [курсив Бунина] человек жить!». 15
Из очерка Ж. Нива «Иван Бунин»: «Темные аллеи» Бунина, – думает швейцарский литературовед, – и впрямь темны, они ведут к отчаянию. А Бога-утешителя нет. От непредсказуемости и пустоты жизни «бунинский человек» прикрылся, как щитом, разновидностью стоицизма собственной выделки». 16
Действительно, «Бога-утешителя» в «Темных аллеях» нет, как нет его у тех бунинских героев, что отдали себя во власть любви. Быть может, большинство персонажей книги оказываются беспомощными и перед смертью, и как это не кажется все же парадоксальным, – перед любовью именно потому, что в моменты высшего напряжения счастья, данного любовью, не осознают и не ценят ничего, кроме этого счастья. Ведь бытует же мнение, что Бог отнимает у человека то, что ему дороже Бога. Так жизнь отнимает у героев книги любовь или любовь отнимает жизнь.
В «Темных аллеях» нет «Бога-утешителя» еще и потому, что нет его у самого автора книги. Бунин никогда не был религиозен, веру он обрел уже в зрелом возрасте. Его религиозность – религиозность пантеистическая, чувственная, эмоциональная, жизненно-земная. Он верит в Творца, в бессмертие сознания, но над его верой довлеют глубинное неприятие антагонизма жизни, быстротечность земных дней, страх смерти. А где начинается страх смерти, там кончается вера. 17 мая 1943 г., в письме к Б.К. Зайцеву, он говорит: «Вот так проходят дни, да еще как скоро – не успеешь оглянуться, уж и зима или весна прошла! А главное – дней-то осталось мне страшно мало, и вечная мысль об этом просто сокрушает меня. Верить в загробную жизнь я, как ты знаешь, никак не могу. Да если бы и верил, разве утешило бы это меня в близкой разлуке с землей...».17
Такая жизненная позиция автора и неверие в загробную жизнь позволяет героям «Темных аллей» самостоятельно уходить из жизни, накладывать на себя руки. Насколько известно, в христианской религии это самый большой грех. Так, например, в рассказах: «Кавказ», «Зойка и Валерия», «Галя Ганская», «Железная шерсть», «Пароход «Саратов», «Часовня», герои заканчивают жизнь самоубийством.
Герои Бунина часто умирают весной или чудесным летом; контраст великолепия природы и ужаса смерти не новый в поэзии, но для И. Бунина привычный и излюбленный. Мир прекрасен, и любовь удивительна, но они не суждены героям. Так поражает обилие цвета, интенсивность колорита, но вместе с тем статичность построений и обреченность персонажей. Все смерти происходят без бурных эмоций, все развивается внутри самого человека. Складывается впечатление, что герой готов уйти и делает это осознанно, он готовится к этому.
Если рассмотреть новеллу «Кавказ», мы видим, что молодой мужчина без каких-либо душевных переживаний, а с холодным просчетом, проживает последний день: «...он купался утром в море, потом брился, надел чистое белье, белоснежный китель, позавтракал в своей гостинице на террасе ресторана, выпил бутылку шампанского, пил кофе с шартрезом, не спеша выкурил сигару. Возвратясь в свой номер, он лег на диван и выстрелил себе в виски из двух револьверов».18 Из поведения офицера никак нельзя предвидеть то, что он совершит самоубийство, все действия чеканны, возникает впечатление, что у него все по расписанию и даже сама смерть предначертана.
В «Кавказе» показана одна из самых не эмоциональных смертей, чувствуется какой-то внутренний порядок, и от этого «порядка» становится не по себе. Здесь, как и в «Часовне» описывается пышная природа, лето, жара, море и параллельно холод, смерть.
Стоит обратить внимание на орудие убийства – это 2 револьвера, почему именно два? Существует множество версий, но к какой-то одной, исследователи так и не пришли. Самая удачная гипотеза это та, что два револьвера символизируют женщину и мужчину, два выстрела: одним он убил себя, другим свою возлюбленную. Он понимал, что после его смерти жена не сможет быть счастлива с изменником, его смерть – это испытание для них. Действительно, ведь счастье для двух влюбленных было именно в том, что все было тайно, это подогревало их интерес друг к другу. Прятаться, таиться, скрывать – это стержень их отношений. Смерть разрушила эту связь, она вскрыла всю непрочность этого союза. Автор оставляет финал открытым, он не говорит прямо о том, что же произойдет дальше, но можно понять, что любовники вместе вряд ли будут. Счастье заключалось не в том, чтобы прожить всю жизнь вместе, а именно в этом коротком и тайном романе.
Револьвер, как орудие, встречается и в новелле «Генрих». Всего один выстрел отделяет человека от иллюзорного счастья: «Вена. 17 декабря. Сегодня, в ресторане известный австрийский писатель Артур Шпиглер убил выстрелом из револьвера русскую журналистку и переводчицу многих современных австрийских и немецких новеллистов, работавшую по псевдонимом «Генрих». 19
Неожиданный финал всех новелл держит читатели в постоянном напряжении, вот два влюбленных человека, отношения, блеск глаз и вот она стальная смерть, смерть в обличие револьвера. В «Пароходе «Саратов» смерть женщины предсказуема и даже возможно она могла избежать ее. Нервность, напряженность обстановки, действия мужчины порывисты: «Он поспешно положил папиросу в пепельницу и, согнувшись, вынул из заднего кармана брюк скользкий, маленький, увесистый браунинг...».20 Вот на ладони увесистый браунинг и хрупкая человеческая жизнь, почему автор даст право одному человеку выступать в роли судьи над другим? Видимо, бунинский скептицизм позволяет человеку выступать в роли Бога.
Счастье — это момент в жизни, каждым моментом нужно упиваться, об этом говорит нам писатель. Другая смерть представлена перед нами в новелле «Зойка и Валерия». Здесь все развивается очень стремительно, да и сама смерть динамичная, страшная: «Он решительно вильнул по дороге влево, вдоль железнодорожного пути, вильнул вправо, на переезд, под шлагбаум, потом опять влево, между рельсами, и понесся, колотясь по шпалам, под уклон, навстречу вырвашемуся из-под него, грохочущему и слепящему огнями паровозу». 21
Иван Бунин не оставляет шанса герою, за счастье нужно платить и часто, эта плата слишком велика, цена счастья – смерть. Наряду с таким орудием убийства, как револьвер, мы встречаемся и с удавкой, как в «Дубках», «Железная шерсть» – брачный пояс, «Барышня Клара» – бутылка, «Галя Ганская» – яд, так же встречается необычная смерть от собаки «Ночлег». Всего одна из новелл – «В Париже», показывает нам естественную, спокойную смерть. «На третий день Пасхи он умер в вагоне метро, – читая газету, вдруг откинул к спинке сиденья голову, завел глаза…».
Мы видим не молодых людей, которые вроде бы выстрадали свое счастье, заслужили его, они так долго к этому шли, и вот она тут как тут смерть. Для Бунина рутина, быт, продолжительные отношения хуже смерти, лучше умереть абсолютно счастливым, нежели мучаться, переживать всю жизнь. Напряженность момента, натянутость жизненной нити и ножницы в руках Бунина, которыми он так беспощадно расправляется с героями своих новелл. Назвать пессимистом современники Бунина не могут, но в его творчестве чувствуется какая-то обреченность, конечность всего.
Если сосчитать все смерти в «Темных аллеях», то получается весьма загадочное число – 13. Число 13 люди еще с древности считали несчастливым. Оно идет сразу после числа 12, считавшегося совершенным числом, символом божественной гармонии: год делится на 12 месяцев и 12 знаков Зодиака, день и ночь продолжаются по 12 часов, и т.д. Число 13 начинает новый цикл и как бы нарушает равновесие, достигнутое в предыдущем. Поэтому 13 считается также числом смерти.
В Каббале число 13 обозначаются одинаково: еврейской буквой «мем». Еще Гесиод предостерегал крестьян не начинать посев 13-го числа, в вавилонском лунно-солнечном календаре в високосном году добавлялся дополнительный 13-й месяц под названием «ворон несчастья». Но все же в языческие времена отношение к смерти у людей было несколько иным, чем сейчас. Люди верили в реинкарнацию, и поэтому смерть означала также начало новой жизни, что выражено в символизме числа 13: завершение предыдущего цикла и начало следующего. Может И. Бунин так же показывает нам, что все что завершается, жизнь, любовь, радость, горе имеет новый виток. В каждом конечном есть начало чего-то нового, бесконечного, В загробную жизнь писатель не верил, но как тогда объяснить магию 13 смертей? Можно только предполагать.
2. Анализ цикла рассказов И.А. Бунина «Темные аллеи»
2.1. Сюжет и композиция рассказов «Темные аллеи»
Автор работал над книгой с 1937 по 1944 гг. Среди источников и подтекстов, упомянутых Буниным и многочисленной критикой, укажем на основные: «Пир» Платона, ветхозаветный сюжет о «семи казнях египетских», «Пир во время чумы» А.С. Пушкина, «Песнь песней» («Весной, в Иудее»), «Антигона» Софокла («Антигона»), « Декамерон» Боккаччо, лирика Петрарки, Данте «Новая жизнь» («Качели»), русские сказки «Звериное молоко,» «Медведко, Усыня, Горыня и Дубина богатыри», «Повесть о Петре и Февронии», «Локис» Проспера Мериме («Железная шерсть»), стихи Н.П. Огарева (см. выше), Я.П. Полонского («В одной знакомой улице»), А. Фета («Холодная осень»), «Вечера на хуторе близ Диканьки» («Поздний час»), «Мертвые души» Н.В. Гоголя («Натали»), «Дворянское гнездо» И.С. Тургенева («Чистый понедельник», «тургеневский», по выражению Тэффи, конец «Натали»), «Обрыв» И. И. Гончарова («Визитные карточки», «Натали»), А.П. Чехова («Визитные карточки»), романы Марселя Пруста («Поздний час»), «Весна в Фиальте» В. В. Набокова («Генрих») и мн. др.
В книге сорок рассказов, составляющих три раздела: в 1-ом – 6 рассказов, во 2-ом – 14, в 3-ем – 20. В 15-и рассказах повествование ведется от 1-ого лица, в 20-и – от 3-его, в 5-и – происходят переходы от лица рассказчика к первому лицу. 13 рассказов названы именами, прозвищами или псевдонимами женских персонажей, один – прозвищем мужского («Ворон»). Отмечая внешность своих героинь (они значительно чаще «обладают» именами и портретными характеристиками), 12 раз Бунин описывает черноволосых, трижды его героини – рыже-каштановые, всего один раз встречается («Ворон») блондинка. 18 раз события происходят летом, 8 – зимой, 7 – осенью, 5 – весной. Таким образом, мы видим, что наиболее распространенный штамп чувственной героини (блондинка) и чувственного времени года (весна) наименее использованы Буниным. Сам автор указывал, что содержание книги – «не фривольное, а трагическое».
Работа над композицией продолжалась до 1953 г., когда в книгу «Темные аллеи» были включены два рассказа: «Весной в Иудее» и «Ночлег», замкнувшие книгу.
Всего 11 раз Бунин именует своих героев-мужчин, 16 раз – героинь, в последних семи рассказах герои вообще не имеют имен, все более приобретая черты «голых сущностей» чувств и страстей. Книга открывается рассказом «Темные аллеи». Шестидесятилетний Николай Алексеевич, отставной военный, «в холодное осеннее ненастье» (наиболее частая пора года в книге), остановившись отдохнуть в частной горнице, признает в хозяйке, «темноволосой, ...красивой не по возрасту женщине» (ей 48 лет) – Надежду, бывшую крепостную, первую свою любовь, отдавшую ему «свою красоту» и так больше никого и не полюбившую, соблазненную им и получившую впоследствии вольную. Его же «законная» жена изменила ему, сын вырос негодяем, и вот случайная встреча: прошлое счастье и прошлый грех, и любовь его – хозяйка и ростовщица, не простившая ему ничего. И, как за кадром, звучат стихотворные строки Огарева, читанные им когда-то Надежде и задающие основную мелодию книги – неудавшаяся любовь, больная память, разлука. 22
Последний рассказ – «Ночлег», становится зеркальным отображением первого, с той разницей, что лишь намеченные акварельные линии фабулы приобретают сюжетную густоту (словно написаны маслом) и завершенность. Осенняя холодная провинциальная Россия заменена глухой местностью Испании в жаркую июньскую ночь, горница – постоялым двором. Хозяйка его – старуха, принимает на ночлег проезжего марокканца, который заинтересовывается молоденькой племянницей «лет 15-ти», помогающей хозяйке прислуживать.
Весьма примечательно, что Бунин, описывая Марокканца, указывает на схожие с Николаем Алексеевичем (героем первого рассказа) черты внешности: у Марокканца было «лицо, изъеденное оспой» и «по углам верхней губы курчавились жесткие черные волосы. Курчавились такие же кое-где и на подбородке», у Николая Алексеевича – «волосы ... с начесами на висках к углам глаз слегка курчавились... лицо с темными глазами хранило кое-где следы оспы». Такие совпадения вряд ли случайны. Марокканец – anti ego Николая Алексеевича, девочка – возвращенная в молодость Надежда. Повторяется на «сниженном» уровне ситуация «Темных Аллей»: Марокканец пытается обесчестить девочку (результат любви Николая Алексеевича и Надежды), любовь вырождается в животную страсть. Единственное проименованное существо в последнем рассказе – животное, собака Негра (Негра – марокканец, редкий для Бунина каламбур), и именно она ставит точку в книге о животной и человечьей страстях: ворвавшись в номер, где Марокканец насилует девочку, «мертвой хваткой «вырывает «ему горло». Животная страсть наказана животным же, заключительный аккорд: любовь, лишенная своей человеческой (=душевно-духовной) составляющей, приносит смерть.
Композиционной осью (осью симметрии) книги «Темные аллеи» является срединный (20-ый) рассказ «Натали» – самый большой по объему в книге. В нем разрыв между телесным и душевным олицетворяется в образах двух главных героинь: Сони Черкасовой, дочери «улана Черкасова» (улан – «дядя по матери» главного героя, следовательно, Соня – его двоюродная сестра); и Натали́ Станкевич – гимназической подруги Сони, гостящей у нее в имении.
Виталий Петрович Мещерский (Витик) – главный герой – приезжает на летние каникулы к дяде в имение «искать любви без романтики», чтобы «нарушить чистоту», вызывавшую насмешки гимназических товарищей. У него начинается роман с 20-летней Соней, которая предсказывает, что Мещерский тут же влюбится в ее подругу Натали, причем, по словам Сони, Мещерский «будет сходить с ума от любви к Натали, а целоваться будет с Соней. Фамилия главного героя, возможно, отсылает к Оле Мещерской из «Легкого дыхания», образу одновременно идеальной и плотской женской привлекательности.
Мещерский, действительно, разрывается между «мучительной красотой обожания Натали и ... телесным упоением Соней.». Здесь прочитывается биографический подтекст – сложные отношения Бунина с Г. Кузнецовой, молодой писательницей, жившей в доме Буниных с1927 по 1942 гг., и, вполне вероятно, толстовский (герой «Дьявола» разрывается между любовью к жене и к деревенской девке Степаниде), а также сюжет из «Идиота» (любовь кн. Мышкина к Настасье Филипповне и Аглае одновременно).
Соня пробуждает в Мещерском чувственность. Она красива. У нее «сине-лиловые ...глаза», «густые и мягкие волосы», которые «отливают каштаном», она приходит к Мещерскому по ночам для «изнурительно-страстных свиданий», ставших для обоих «сладкой привычкой». Но душевно-духовное влечение герой испытывает к Натали, которая рядом с Соней «казалась чуть не подростком». Натали – женщина совсем другого типа. У нее «золотые волосы... черные глаза», которые называют «черные солнца». Она «сложена... как нимфа» («юное совершенство сложения»), у нее «тонкие, крепкие, породистые щиколки». От нее исходит нечто «оранжевое, золотистое». Ее появление приносит одновременно свет и ощущение неизбежной трагедии, её сопровождают «зловещие предзнаменования»: летучая мышь, ударившая в лицо Мещерскому, роза, выпавшая из волос Сони и увядшая к вечеру. Трагедия действительно наступает: Натали случайно ночью, во время грозы, видит Соню в комнате у Мещерского, после чего отношения с ним прерывает. Перед этим они признаются друг другу в любви, отчего измена Мещерского выглядит для девушки необъяснимой и непрощаемой. Через год она выходит замуж за кузена Мещерского. 23
Мещерский становится студентом в Москве. «В январе следующего года», «проводя святки дома», он на Татьянин день приезжает в Воронеж, где на балу видит Натали с ее мужем. Не представившись, Мещерский исчезает. Еще через полтора года умирает от удара муж Натали. Мещерский приезжает на отпеванье. Любовь его к Натали очищена от всего земного и в церкви, во время службы, он не может оторвать от нее глаз, «как от иконы», причем ангельская природа его любви подчеркивается еще и тем, что, глядя на нее, он видит «иноческую стройность ее платья, делающего ее особенно непорочной». Здесь чистота чувств подчёркнута тройным семантическим родством: икона, инокиня, непорочность.
Проходит время, Мещерский заканчивает курсы, теряет одновременно отца и мать, поселяется у себя в деревне, «сходится с крестьянской сиротой Гашей», она рожает ему сына. Самому герою в это время 26 лет. В конце июня, проездом, возвращаясь из-за границы, он решается навестить Натали, живущую вдовой с четырёхлетней дочкой. Он просит простить его, говорит, что с той страшной грозовой ночи любил «только ... одну» ее, но что теперь он связан с другой женщиной общим ребенком. Однако расстаться они не в силах – и Натали становится его «тайной женой». «В декабре она умирает «в преждевременных родах». 24
2.2. Любовь в рассказах «Темные аллеи»
Бунин исследует путь любви во всех ее проявлениях:
1. Природная похоть: «Гость» – пришедший в гости к знакомым Адам Адамыча лишает невинности на сундуке в прихожей кухонную девку, «пахнущую чадом кухни: мутные волосы... налитые сизой кровью и точно масленые руки... полные колени цвета свеклы».
«Кума» – «знаток и собиратель древних русских икон», друг мужа сходится в его отсутствие с кумой – «сияющей тридцатилетней купеческой красотой» дамой, совершая не только обман и прелюбодеяние, но и нарушая чистоту духовной связи между крестными родителями, причем даже не любя куму (« ...я ее... вероятно, тотчас же люто возненавижу»);
«Барышня Клара» – «Ираклий Меладзе, сын богатого купца», убивающий бутылкой проститутку «барышню Клару» в ее квартире («могучую брюнетку «с пористым меловым лицом, густо засыпанным пудрой, ...оранжевыми губами в трещинках, ...широким серым пробором среди плоских волос цвета ваксы»), после того, как она отказывается сразу же отдаться ему: «Нетерпелив, как мальчишка!.. выпьем еще по бокалу и пойдем...»).