Право и справедливость.

План
Введение
1. Философское понимание справедливости
2. Соотношение права и справедливости
3. Роль права в жизни общества и достижении справедливости
4. Соотношение понятий законного и справедливого
5. Право на справедливый суд в современном обществе
Заключение
Список литературы

Право и справедливость.

Русский философ В. Соловьев определял справедливость как нравственность или альтруизм, т.е. требование никого не обижать, всем помогать и обеспечить равенство людей. Различия людей не исчезнут, но даже при их наличии сохранялось бы значение каждого человека как самоцели.
Справедливость - лозунг всех революций, ради нее жертвуют благополучием, личным счастьем и даже жизнью. Герои, отстаивающие справедливость, надолго сохраняются в исторической памяти. Но в жизни отстаивание справедливости требует не подвига, а повседневной работы по устройству общества наиболее правильным образом. В этой работе выстраивание правовой системы, как одного из важнейших регуляторов, играет весьма важную роль.
2. Соотношение права и справедливости
Право неотделимо от справедливости: она есть сердцевина права.Справедливость, как основной принцип естественного права, внутренне присуща праву, которое является не столько внешней принудительной силой, сколько предписанием действовать по справедливости. Не случайно слова «правильное», «правда», «справедливость» и «право» имеют один корень; отсюда же и тождество древнеримских понятий «jus» (право) и «justitia» (справедливость).
Сущность права состоит в том, что оно - способ (инструмент, форма) установления справедливого баланса интересов всех и каждого: индивидов, социальных слоев, классов, социальных общностей и образований. Только этот момент является мерилом (критерием) соответствия писаного (позитивного) права любой страны общей природе и сущности права как такового [17, 77]. Только учет и согласование интересов всех социальных субъектов (индивидуальных и коллективных) выступает подлинной основой и гарантией осуществления правовых предписаний. В то же время даже самый справедливый социальный компромисс в силу самой природы компромисса (в любом случае предполагающей отступление от «своего» интереса в пользу общего) потенциально содержит в себе возможность отхода от условий и правил компромиссного решения, каковым по своей природе право и является. Вот именно в таких случаях право и проявляет свои возможности по принудительной реализации собственных предписаний: «справедливость, не поддержанная силой, немощна» (Блез Паскаль).
Однако, подчеркнем еще раз, хотя принудительность и является объективным свойством права, не она, а справедливость определяет его сущность. Право, таким образом, опирается на справедливость, а не на силу. На силу опирается произвол.
Понятие справедливости разрабатывалось с древнейших времен. Развернутую теорию справедливости как основы права создал Аристотель. Он различал два вида справедливости: уравнивающую и распределяющую. Уравнивающая справедливость - это та, которой люди руководствуются при обмене ценностями или возмещении ущерба. Это как бы инструмент соблюдения меры между ущербом и выгодой каждой из сторон.
Распределяющая справедливость признает справедливым как равное, так и неравное распределение между различными лицами в зависимости от их вклада в общественное благо [3, 81].
Дальнейшее развитие идея справедливости получила у юристов Древнего Рима, в том числе и у Цицерона. Единство права и справедливости зафиксировано в формулах римского права: «право есть искусство добра и справедливости»; «в праве нужно в максимальной степени обращать внимание на справедливость»; «предписания права следующие: честно жить, другого не обижать, каждому воздавать должное». Как отметил один из современных отечественных философов А. И. Новиков, «именно в Риме понятие справедливости было переведено с языка философских рассуждений на точный язык правовых формул».
В средние века связи права и справедливости разрабатывались с переходом к широкому изучению римского права, в частности школой глоссаторов. Этим вопросам серьезное внимание уделялось передовыми мыслителями XVII-XVIII вв. (Гроций, Гоббс, Монтескье, Вольтер, Дидро, Гольбах), в немецкой классической философии (Кант, Гегель), в теории марксизма.
Среди работ современных отечественных правоведов, посвященных данной проблематике, можно указать на монографии Г. В. Мальцева (1977 г.) и А. И. Экимова(1980г.).
В основе справедливости еще с древних времен (Аристотель) лежат идеи сочетания «справедливого равенства» и «справедливого неравенства». Как отмечает проф. Г. В. Мальцев, справедливость представляет собой «диалектическое сочетание элементов равенства и неравенства», то есть справедливость выражается в равном отношении к равным людям и в неравном отношении к неравным людям. Проф. А. И. Экимов определяет справедливость как «нравственно обоснованный критерий для соизмерения действий субъектов, в соответствии с которым осуществляется воздаяние каждому за его поступки в виде наступления тех или иных последствий» [7, 51].
Право по своей природе есть регулятор, действующий на основе применения равных мер к различным субъектам. И в этом состоит справедливость права, ибо такое регулирование основано на принципах соразмерности, сбалансированности интересов, равного несения того или иного бремени.
В то же время право есть и «право неравенства», поскольку в силу самой своей природы, принципа действия оно не учитывает всей полноты индивидуальных качеств людей. В определенной мере этот момент компенсируется предоставлением субъектам права свободы в рамках правовых предписаний, путем правоприменительной деятельности, направленной на справедливую индивидуализацию общего правового предписания. Особое значение справедливость приобретает в сфере юрисдикционного применения права при разрешении социальных конфликтов, назначении наказания, где воздаяние со стороны государства должно соответствовать мере содеянного правонарушителем.
Противоречия между правом и справедливостью могут выражаться не только в несправедливом применении правовых норм, но и в издании государством изначально несправедливых норм права. Поэтому справедливый подход должен быть обеспечен прежде всего в процессе издания государством нормативно-правовых актов.
Таким образом, право, с одной стороны, должно основываться на моральных началах правды и справедливости, а с другой - быть формой возведения справедливости в закон жизни общества.
3. Роль права в жизни общества и достижении справедливости
Тенденция к подробной регламентации человеческого поведения и регулированию всех общественных отношений статьями писаных законов присуща полицейскому государству.
Если поставить перед собой задачу достижения справедливости вообще и в юридическом пространстве, в частности, то придется решить вопрос, какими средствами этого можно добиться и является ли право панацеей от всех бед.
Исходя из определения права, можно прийти к выводу о том, что у права всегда признавались две основных функции: регулятивная и охранительная. И именно для выполнения этих функций существуют законы. Совершенно очевидно, что современное общество не может обойтись без этих функций права. Отпадение любой из них ведет к хаосу. Однако, вряд ли право можно считать единственным инструментом осуществляющим подобные функции. Регулятивную функцию, берут на себя многие другие общественные институты, такие как мораль и нравственность, религия, обычаи [11, 3]. А система мусульманского права фактически инкорпорировала эти регуляторы в себя, даже не подвергая их изменению. Такая правовая система является весьма устойчивой, поскольку она базируется на глубинно осознаваемой народом ценности этих правил и недопустимости их нарушения не только с точки зрения права, но одновременно и религии, нравственности и т.д.).
Правовая система, чтобы отвечать требованию справедливости, должна предусматривать наделение людей равными правами, установление равных обязанностей, и равной ответственности при одинаковом уровне поведения. Право в действительности закрепляет как равенство, так и неравенство людей, которое существует объективно. При этом компенсаторная функция права развита достаточно слабо и часто проявляется в виде требования всеобщей уравнительности. Так как значительная часть общественных отношений регулируется правом, то правомерен вывод, что в юридическом пространстве, как и в реальной жизни, абсолютной справедливости нет [13, 70].
Тем не менее, среди позитивистов распространено мнение, что основная форма справедливости это именно законная справедливость. Законная справедливость это исключительная сфера государства, но она имеет силу везде, где нужно охранять общее благо. Поскольку справедливое законодательство базируется на морали и учитывает культурные традиции народа, то оно и воспринимается народом как нечто в отношении чего существует не только законная обязанность его защищать, но и моральный долг. Такая точка зрения вполне допустима как модель. Но право не всегда опирается на мораль. Помимо законной справедливости, допустимо ее существование и в сферах не урегулированных правом или урегулированных изначально несправедливо.
Но нельзя противопоставлять право, мораль, нравственность, религию, возлагая на первую только регулятивно-охранительную функцию, а соблюдение справедливости оставить за иными регуляторами. Это спорно потому, что мораль и религия сами выходят далеко за рамки справедливости и при формировании критериев поведения руководствуются не только пониманием справедливости, но и совершенно иными критериями.
Нельзя отрицать того, что с усложнением общественных отношений уже не получается их регулировать только естественными природными законами и моральными предписаниями. Необходимость позитивного права все более возрастает.
Это привело к тому, что право, изначально состоявшее из небольшого количества правовых норм, разрослось до сотен тысяч правовых норм в каждой стране, стало делиться на отрасли каждая со своим предметом и методом регулирования. Сегодня ситуация такова, что право призванное дать человеку ориентир правильного поведения и способы защиты своих прав, перестало быть правом для человека, а стало быть правом для касты избранных. Если при зарождении права каждый человек, даже неграмотный и забитый, ясно представлял себе как он должен действовать чтобы защитить свои права, то на сегодня человек с высшим образованием не способен своими действиями самостоятельно реализовать свои права. Для того чтобы это сделать, он вынужден обратиться к людям, профессия которых, знать и толковать право [18, 59]. Современный человек не способен сам ни заключить сделку, ни отстоять свои права в суде. В последнем случае он неизбежно допустит множество процессуальных ошибок, не позволяющих ему получить справедливый результат. Напрашивается вывод, что только закрепления в праве справедливых норм не вполне достаточно, а необходимо создать справедливый механизм их реализации и защиты. Это и привело к тому, что произошло разделение права на права материальное и право процессуальное.
Процессуальное право и было призвано обеспечить реализацию права путем возможности его судебной защиты. Именно в нем и должна была состоять так называемая процедурная справедливость, т.е. устройство самих правил выработки решений таким образом, чтобы обеспечить справедливый результат.
Создание справедливой процедуры абсолютно необходимо для достижения справедливого результата, а критерий оценки справедливой процедуры это справедливость возможных результатов. Нужно отметить, что вполне возможно достичь справедливого результата интуитивно, не руководствуясь правом, но в этом случае справедливость результата не гарантирована и зависит исключительно от субъективных факторов. Идеальная процедурная справедливость призвана устранить такой субъективизм и стремиться к тому, чтобы независимо от воли приминителей права и того, как сложатся дела, применяя эту процедуру, человек всегда получал справедливый результат. Однако, современное процессуальное право в большей степени настроено на то, чтобы этот результат был, прежде всего, законным, а его справедливость уже предполагается изначально. Хотя эти понятия не являются совпадающими. Понятие справедливости подменено формальной справедливостью, т.е. соответствию полученного результата правовым предписаниям [10, 249].
Наиболее абстрактным правовым примером процедурной справедливости является Конституция. Конкретным органом, где происходит реальное правоприменение является суд. Даже идеальная законодательная деятельность подлинно народной власти не может умалить значения суда для осуществления господства права в государстве. В современном государстве суд, прежде всего, хранитель действующего права. Но, применяя право, он становится и созидателем нового права (особенно в англосаксонской правовой системе). В последние десятилетия юристы обратили внимание на то, что эта роль суда сохранилась за ним, несмотря на существующую систему законодательства, дающую перевес писаному праву. Этот взгляд на суд начинает проникать и в новейшие законы и предписывает, чтобы в тех случаях, когда правовая норма отсутствует, судья решал дело на основании правила, которое он установил бы, «если бы был законодателем».
Право имеет дуалистическую сущность, в которой заведомо существует антагонизм, с одной стороны право закрепляет и охраняет свободу, а с другой стороны для этой же цели ее и ограничивает. По Канту право есть «Ограничение моей свободы или произвола таким образом, чтобы он мог существовать согласно всеобщему закону совместно с произволом каждого другого человека». Милль считал, что по принципу непричинения вреда использовать закон нужно только для предотвращения вреда гражданам, а потому и сфера законодательного регулирования должна быть существенна сужена.
Несмотря на все противоречия, сегодня нельзя отказаться от права, поскольку именно оно является легальным и полноценным регулятором, обеспечиваемым силой государства. Издание справедливых законов и обеспечение их исполнения одна из важнейших задач государства. Но, практически невозможно издать абсолютно справедливый закон, который удовлетворил бы всех людей. Поэтому, задачу минимум нужно свести к тому, чтобы законы не только не являлись явно несправедливыми, но и напротив, их принятие устраняло бы максимальное число несправедливостей. И для такой оценки закона могли бы пригодиться два различных философско-правовых подхода. С одной стороны утилитаристский подход, когда проводится оценка: будет преобладать в результате принятия закона благо или страдания. А с другой стороны, по мнению Ролза, законы должны оцениваться с точки зрения стороннего наблюдателя, что исключило бы влияние на них отдельных групп людей и приблизило бы их к идеальной модели закона такого вида [16, 8].
Таким образом, в ближайшее время позитивное право будет оставаться основным регулятором в юридическом пространстве, именно потому, что даже при наличии явных элементов несправедливости, его наличие устраняет еще большую несправедливость. Она неизбежно проявилась бы, если лишить человека ясных критериев поведения и заставить его руководствоваться только его субъективным пониманием справедливости.
4. Соотношение понятий законного и справедливого
Всегда ли справедливы законы? Очевидно, что далеко не всегда, тем не менее, видны их обязательность и правовой характер. Более того, зачастую можно прийти к выводу, что многие законы, прежде всего выполняющие регулятивную функцию (например, Правила дорожного движения), вообще абсурдно оценивать с точки зрения их справедливости. Оценивая закон с точки зрения справедливости, необходимо соотносить его с понятиями свободы и равенства.
В современном правовом пространстве прочно обосновалась формальная справедливость, т.е. предположение, что поскольку закон изначально справедлив, то и его исполнение и есть проявление справедливости. На данной позиции, в ее крайнем проявлении, стоял Ницше, утверждая что «право и бесправие существуют лишь как производные от установления закона. Говорить о праве и бесправии самих по себе, лишено всякого смысла» При этом само право справедливо, когда исходит от сильного правителя, который императивно утверждает правильные правила поведения [6, 289].
Когда закон справедлив, естественное ожидание человека, что его реализация приведет к справедливому результату. Однако, даже в ходе применения справедливого закона, не гарантирован справедливый результат, так судья может неверно истолковать закон или неверно его применить. И уж тем более сложно ожидать справедливого результата, когда сам закон изначально не обладает признаками всеми признаваемой справедливости. Закон это проявление определенной воли в конкретных исторических условиях и результат политической борьбы и потому нельзя говорить о его абсолютной справедливости, а только применительно к конкретному обществу. Даже то, что существование закона оправдывается какой-либо веской причиной, еще не может свидетельствовать о его справедливой основе. Еще Платон отмечал, что законы должны приниматься в интересах всего общества, а не отдельных групп людей и именно через правосудие наступает справедливое возмездие.
Аристотель считал право «критерием справедливости», Ульпиан - «искусством добра, равенства и справедливости», Цицерон - «истинным законом».
По смыслу, право восходит к справедливости, обозначает наличие в социальном мире правового начала и выражает его правильность, императивность и необходимость.
Подтверждение можно найти в образе богини справедливости Фемиды с весами Правосудия. Интересны символические средства, используемые для данного образа: завязанные глаза, означающие равный правовой подход ко всем, весы, меч и др.
Справедливость входит в понятие права как внутреннее свойство и качество права, такова его идеальная модель. Поэтому, всегда уместен вопрос о справедливости или несправедливости закона - это, по существу, вопрос о правовом или неправовом характере закона, его соответствии или несоответствии праву [17, 78].
Соотношение права и справедливости в юридической литературе трактуется неоднозначно. Спектр мнений по данному вопросу лежит между полным непризнанием справедливости юридических категорий и общим определением права как нормативно закрепленной справедливости.
Достаточно много работ посвящено вопросу, о возможности существования несправедливого закона и обязанности его исполнять. Достаточно устоявшаяся точка зрения, что закон как бы он не был эффективен, не должен существовать, если он несправедлив. В этом смысле не имеет никакого значения, что данный закон несет благо для многих, за счет ущемления свобод других людей.