Современные проблемы подведомственности гражданских дел.

Введение
1. Общие положения о подведомственности гражданских дел. Виды судебной подведомственности
1.1. К понятию подведомственности гражданских дел
1.2. Виды судебной подведомственности дел, рассматриваемых в порядке гражданского судопроизводства
2.Некоторые проблемы подведомственности в современной России. Зарубежный опыт
2.1. Проблема разрешения коллизий подведомственности
2.2. Зарубежный опыт решения проблем подведомственности
Заключение
Список использованных источников

Современные проблемы подведомственности гражданских дел.

6. Уровень органа, принявшего акт, определяет звено судебной системы, в котором этот акт может быть оспорен.
2.Некоторые проблемы подведомственности в современной России. Зарубежный опыт
2.1. Проблема разрешения коллизий подведомственности
Анализ судебной практики свидетельствует, что суды довольно часто обращаются к предписаниям, позволяющим возвратить исковое заявление или прекратить производство по причине неподведомственности дела
Среди некоторых связанных с нею проблем в качестве предмета настоящей работы выбрана проблема разрешения коллизий подведомственности. Это обусловлено тем, что в ряде случаев действующее законодательство ведет к возникновению между органами правосудия недопустимых в современных условиях споров о подведомственности. Характерным является следующий пример.
ООО-инвестор заключило с гражданином К. договор, по которому оно уступило свое право потребовать от ООО-застройщика передачи нежилого помещения. Участник ООО-инвестора гражданин Д., полагая, что эта сделка совершена с нарушением требований п. 1 ст. 46 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", ее оспорил. С этой целью он обратился в Ленинский районный суд г. Тюмени с исковым заявлением к ООО-инвестору, ООО-застройщику и гражданину К. о признании указанного договора недействительным. Суд возвратил исковое заявление с рекомендацией обратиться в арбитражный суд Тюменской области. Истец обжаловал действие Районного суда. Тюменский областной суд жалобу отклонил. Обе инстанции, сославшись на ст. 33 АПК РФ, пришли к выводу о неподведомственности спора суду общей юрисдикции. Тогда Д. с тем же требованием обратился в арбитражный суд Тюменской области, который производство по делу прекратил ввиду его неподведомственности арбитражному суду. Апелляционная и кассационная инстанции пришли к тому же выводу. Лишь в ходе надзорного производства Президиум ВАС РФ установил, что в этой ситуации заявитель по существу лишается права на судебную защиту12.
Такого рода ситуации, явно демонстрирующие нарушение права на судебную защиту (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ), как ни странно, отчасти являются результатом стремления обеспечить полноценное осуществление указанного положения посредством его конкретизации в виде права на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (ч. 1 ст. 47 Конституции РФ)13. По мнению Конституционного Суда, в силу требований Конституции РФ, в том числе ее ст. ст. 46 и 47 (ч. 1), подсудность дел определяется законом. В таком законе должны быть закреплены критерии, которые в нормативной форме (в виде общего правила) предопределяли бы, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное гражданское либо уголовное дело, что позволило бы суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности в этом вопросе. В противном случае неопределенность приходилось бы устранять путем правоприменительного решения, т.е. дискреционным полномочием правоприменительного органа или должностного лица, и тем самым определять подсудность дела не на основании закона14.
Праву граждан на судебную защиту соответствует обязанность государства создать эффективную и доступную систему правосудия. Сложность, разнообразие и многочисленность споров оправдывают необходимость специализации судебных органов, разграничение их компетенции по роду дел и территории с той целью, чтобы обеспечить квалифицированное судопроизводство, наиболее доступное, удобное или наименее обременительное для участвующих в нем лиц. Необходимость правил, определяющих полномочие каждого органа правосудия, не вызывает сомнений, и соблюдение этих правил, действительно, является гарантией полноценной судебной защиты. Однако вряд ли было бы правильно переоценивать их значение и любое отступление от них отождествлять с нарушением ч. 1 ст. 47 Конституции РФ, в особенности если речь идет о разграничении компетенций судов общей юрисдикции и арбитражных судов.
Специализация суда - важная предпосылка качественного судопроизводства, однако она не должна превращаться в абсолютное условие правосудия. Другими словами, то обстоятельство, что суд рассмотрел то или иное требование, формально не относящееся к его ведению, само по себе еще не означает, что принятое им решение является незаконным как противоречащее конституционному праву на независимый и беспристрастный суд. Суды общей юрисдикции и арбитражные суды обладают всеми обязательными атрибутами органа правосудия. Несоблюдение правил подведомственности как нарушение норм процессуального права является основанием для отмены решения суда первой инстанции только при условии, если это нарушение привело или могло привести к неправильному разрешению дела (ч. 1 ст. 364 ГПК РФ, ч. 3 ст. 270, ч. 3 ст. 288 АПК РФ).
Между тем отечественное регулирование подведомственности явно ориентируется на концепцию ее абсолютной ценности. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что в этом регулировании акцентируется проблема совершенствования критериев подведомственности. В отечественной доктрине среди основных способов разрешения коллизий юрисдикций называют законодательные изменения, направленные на более четкое разграничение компетенции между различными ветвями судебной власти; единообразное и уточняющее толкование соответствующих законодательных норм высшими органами правосудия15.
Только посредством совершенствования критериев подведомственности или подсудности проблема разграничения юрисдикций не решается. По этому поводу известный правовед Российской империи К.Н. Анненков писал: "...никакой закон не может предусмотреть и определить наперед все случаи, могущие встретиться в жизни, и никакой комментарий не в состоянии рассмотреть тот или другой закон со всех сторон и разрешить все недоумения, возникающие вследствие неясности того или другого законоположения. Наконец, толкование иногда даже самого ясного закона может быть весьма различно: один суд может понимать известное правило закона в одном смысле, другой же суд тому же самому правилу будет придавать совершенно другое значение. Иногда такое разномыслие двух судов по поводу какого-либо постановления о подсудности может повести, например, к тому, что какое-либо дело, подсудное одному из двух судов, будет, однако же, обоими судами признано неподсудным ни одному из них, вследствие чего истец будет поставлен в невозможность восстановить при содействии суда свое нарушенное право. Отсюда необходимость установления таких правил, которые определяли бы тот путь, следуя которому истец имел бы возможность устранить разномыслие судов по вопросам подсудности и нашел суд, компетентный для разрешения его просьбы"16.
Таким образом, в механизме правового регулирования компетенции юрисдикционных органов должны присутствовать не только четкие критерии определения подведомственности дел, но и средства разрешения возможных коллизий юрисдикций.
Коллизии подведомственности разрешаются по новым правилам. В современной России действуют формально независимые друг от друга ветви судебной власти: конституционные (уставные) суды, суды общей юрисдикции, арбитражные суды. В этих условиях проблема подведомственности приобретает иное свойство. Она нередко возникает не как проблема выбора между судебным и несудебным вариантом рассмотрения дела, а как проблема определения надлежащего судебного пути его разрешения. Чаще всего приходится решать, находится ли определенный спор (например, возникший между гражданами из договора купли-продажи акции) в компетенции судов общей юрисдикции или арбитражных судов. Своеобразие этой ситуации состоит в том, что суд как орган независимый и подчиненный только Конституции РФ и федеральному закону обладает известной свободой в решении всех вопросов, связанных с рассмотрением дела, в том числе в определении своей компетенции. Ограничение судебной свободы допустимо лишь в пределах, установленных федеральным законом.
В отличие от ГПК РСФСР действующее процессуальное законодательство не предусматривает обязанности суда (арбитражного суда), отказывающего в принятии искового заявления или прекращающего производство по причине неподведомственности дела, указывать орган, в который заявителю следует обратиться. Оно также не наделяет суд общей юрисдикции полномочием выносить определение, которое обязывало бы арбитражный суд принимать дело к рассмотрению, или правом арбитражный суд предписать суду общей юрисдикции принять к производству спор, разбирательство по которому прекращено по причине неподведомственности. Общей нормы об обязательности судебных постановлений (ч. 2 ст. 13 ГПК РФ, ч. 1 ст. 16 АПК РФ) для обоснования таких полномочий недостаточно.
Принципиальных препятствий к установлению таких полномочий не обнаруживается. Концепция автономности различных ветвей судебной власти, которая может быть противопоставлена праву суда предрешать подведомственность дела, уравновешивается идеей единства органов правосудия. Самые разнообразные судебные учреждения едины в своей сущности - они действуют как независимый орган, беспристрастно рассматривающий дела на основе правовых норм с предоставлением субъектам процесса равных возможностей для защиты юридических интересов. В силу этих качеств они обладают общей способностью разрешать правовые споры различного содержания, в том числе касающиеся подведомственности. Характерно, что в ст. 118 Конституции РФ слово "суд" используется в единственном числе как абстрактное обозначение органа правосудия, осуществляющего конституционное, гражданское, административное и уголовное судопроизводство; а Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. "О судебной системе Российской Федерации" содержит особое положение о гарантиях единства правовой системы (ст. 3). Все это является достаточно солидной базой для того, чтобы как минимум суды общей юрисдикции и арбитражные суды можно было бы рассматривать в виде единого органа гражданского правосудия, имеющего в своем составе специализированные подразделения общей и специальной юрисдикции. Обращение в этот орган посредством направления в то или иное его подразделение искового заявления порождает обязанность этого подразделения либо принять дело к своему производству, либо направить его для рассмотрения по существу в другое подразделение.
Сложности, связанные с разграничением судебных компетенций, усугубляются тем обстоятельством, что подведомственность в российском праве традиционно рассматривается в качестве предпосылки права на предъявление иска17. В законодательстве и судебной практике эта идея интерпретируется таким образом, что бремя отыскания надлежащего места рассмотрения спора, разрешение коллизий соответствующего законодательного регулирования и неблагоприятные последствия возможных ошибочных действий в основном возлагаются на истца (заявителя).
Прежде всего, как уже отмечалось, нарушение подведомственности влечет за собой отказ в принятии искового заявления (п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ) либо прекращение производства по делу (абз. 2 ст. 220 ГПК РФ, п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ). В результате истец должен начинать процесс защиты своих прав заново, и для этого ему необходимо вновь составить и подать исковое заявление, добиться возврата государственной пошлины (пп. 3 п. 1 ст. 333.40 Налогового кодекса РФ), а затем вновь ее уплатить, представить доказательства и т.д., а ответчику - готовить свои возражения18.
Далее, поскольку судья, отказывая в принятии искового заявления или прекращая производство, не несет обязанности указывать, какой орган, по его мнению, должен дело рассматривать, истец оказывается один на один с проблемой подведомственности. Более того, вступившее в законную силу определение об отказе в принятии искового заявления или прекращении производства исключает возможность повторного обращения заявителя с иском к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям в ту ветвь судебной власти, орган которой принял такое определение (ч. 3 ст. 134, ст. 221 ГПК РФ, ч. 3 ст. 151 АПК РФ). В результате истец может лишиться права на рассмотрение его требования по существу, права на судебную защиту своих интересов, причем по причине ошибочных действий органов правосудия.
Еще один важный момент: ошибка в определении подведомственности в отечественной судебной практике и доктрине рассматривается как предъявление иска с нарушением установленного порядка в смысле ст. 203 ГК РФ19. Следовательно, если истец неправильно сориентировался в разграничении судебной компетенции, то его обращение в суд течения срока исковой давности не прерывает.
Подобные санкции, обеспечивающие соблюдение подведомственности, вряд ли можно считать соответствующими стандартам судебной защиты. Доступ к ней не должен затрудняться юридической казуистикой, которая сопутствует применению норм, разграничивающих компетенцию судебных органов.
2.2. Зарубежный опыт решения проблем подведомственности
Среди некоторых проблем подведомственности в существует проблема разрешения коллизий подведомственности, в связи с этим интересен зарубежный опыт решения проблем подведомственности.
Например, в Англии и Уэльсе рассмотрение гражданских дел возложено на суды общей юрисдикции и ряд специализированных судов. Среди них коммерческий суд (Commercial Court), торговый суд (Mercantile Court), технологический и строительный суд (Technology and Construction Court), суд по морским делам (Admiralty Court), суд по делам компаний (Companies Court), суд по делам о несостоятельности (Bankruptcy Court), суд по патентным делам (Patent Court). При таком разнообразии специализаций, естественно, возникает проблема разграничения компетенции, существуют и правила, определяющие юрисдикцию каждого специализированного судебного учреждения. И хотя в английском праве разграничение между понятиями подсудности и подведомственности не проводится - судебная компетенция обозначается понятием "юрисдикция" ("jurisdiction"), - указанные правила по своей сути аналогичны нормам, регулирующим подведомственность в российской правовой системе. Важно заметить и подчеркнуть, что эти правила вовсе не претендуют на однозначное размежевание юрисдикций.
Существование судов специальной компетенции английской доктриной объясняется стремлением содействовать более удобному и быстрому рассмотрению дела, признанием того обстоятельства, что особые категории дел, во-первых, могут быть более качественно и эффективно подготовлены и представлены адвокатами, которые являются специалистами в определенной отрасли права, а во-вторых, могут квалифицированно рассматриваться судьями, специализирующимися в той же правовой отрасли. При этом все специализированные судебные органы являются частью единого судебного учреждения - Высокого суда правосудия (High Court of Justice). Закон предусматривает разграничение компетенции внутри Высокого суда, однако юрисдикция, которой он обладает в целом, принадлежит в равной мере всем его подразделениям. Более того, в предусмотренных Правилами гражданского судопроизводства (Civil Procedure Rules 1998) (ПГС) случаях то обстоятельство, что дело, возбужденное в Высоком суде, относится согласно закону к компетенции его определенного органа, не порождает обязанности рассматривать дело именно в этом органе или передать его туда для разбирательства20. Истец обладает правом подать исковое заявление в то подразделение, которое, по его мнению, является надлежащим, а суд обладает полномочием передать дело по собственной инициативе в иной юрисдикционный орган (ст. 64 и 65 Закона о Высших судах (Senior Courts Act 1981)21, п. 30.5 ПГС).
В Германии действует совершенно иная система органов правосудия. Здесь разрешение правовых споров возложено на несколько независимых друг от друга ветвей судебной власти, а именно на суды общей юрисдикции, которые рассматривают все уголовные и гражданско-правовые дела (включая споры, возникающие из предпринимательской деятельности), и специализированные суды (административные, финансовые, трудовые, социальные). Каждая ветвь имеет трех- или двухзвенную систему судебных органов, обеспечивающих рассмотрение дел по первой инстанции и возможность обжалования решений. Структура, компетенция и порядок деятельности соответствующих судов регулируются раздельными законами.
В германском праве системы нормы, регулирующие подведомственность, являются императивными и не могут изменяться соглашением сторон. Если дело относилось к компетенции определенной судебной системы в момент предъявления иска, то последующее изменение обстоятельств, влияющих на подведомственность, значения не имеет. Этот принцип неизменности компетенции (perpetuation fori) действует и в случае, когда принимается закон, корректирующий подведомственность22.
В какой суд направить свое требование, решает истец, руководствуясь соответствующим законом. Является ли его выбор правильным, определяется (как правило, окончательно) судом, в который было направлено исковое заявление (§ 17 - 17b Закона о судоустройстве, § 173 Устава административных судов, § 155 Устава финансовых судов, § 202 Закона о судах по социальным вопросам). С точки зрения германской доктрины и судебной практики сомнения относительно компетенции должны устраняться до рассмотрения дела по существу. Важным является право стороны заявить возражение о неподведомственности. Заявление влечет за собой обязанность суда рассмотреть его в судебном заседании и принять постановление, которым он должен определить, обладает ли он компетенцией в отношении данного дела или оно должно быть рассмотрено в другом органе23. В последнем случае постановление содержит вывод о неподведомственности иска и о передаче его в другой суд с учетом соответствующих правил родовой и территориальной подсудности. Тем самым по поводу заявленного требования прекращается юрисдикция одной ветви судебной власти и учреждается юрисдикция другой ветви. Постановление о передаче дела по подведомственности может быть обжаловано. Суд, указанный в постановлении в качестве компетентного, переадресовать дело в иную юрисдикцию не может, но за ним сохраняется право на иную квалификацию родовой или территориальной подсудности (§ 17a Закона о судоустройстве). Таким образом, проблема разграничения компетенции между независимыми ветвями судебной власти Германии разрешается по принципу приоритета: суд, в который поступило исковое заявление, наделен властью окончательно установить, в чьем ведении находится начатое в нем дело. В случае передачи дела принимающий суд этот вывод изменить не вправе.
С момента вступления в законную силу постановления о передаче дела по подведомственности дело считается находящимся в производстве суда-адресата, однако материально-правовые последствия предъявления иска, в том числе касающиеся соблюдения сроков, определяются по дате первоначального предъявления иска (абз. 1 § 17b Закона о судоустройстве).
Наиболее важные результаты английского и германского вариантов решения проблемы подведомственности состоят в том, что они исключают возможность пререканий о судебной компетенции; основное бремя определения надлежащего места рассмотрения спора возлагается на суд; неблагоприятные для истца последствия из-за ошибки в выборе суда сведены к минимуму и состоят главным образом в потере времени, необходимого для передачи дела.
Аналогичные результаты в Российской Федерации достижимы посредством незначительных по объему законодательных изменений (ст. 33 ГПК РФ, ст. 39 АПК РФ), которые позволяли бы суду (арбитражному суду) передавать дело на рассмотрение другого суда (суда общей юрисдикции или арбитражного суда), если при рассмотрении дела в данном суде выявилось, что оно было принято к производству с нарушением правил подсудности или подведомственности; а кроме того, предусматривали, что при передаче дела производство по нему считается начатым со дня обращения в суд с исковым заявлением.
Заключение
Значение подведомственности достаточно многогранно. Подведомственность является одним из юридических условий, определяющих возникновение права на обращение в суд.