Метафоры в политическом дисскурсе.

СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1 МЕТАФОРА В ЛИНГВИСТИКЕ
1.1 Понятие метафоры. Классификация метафор
1.2 Техники метафоризации
ГЛАВА 2 УПОТРЕБЛЕНИЕ МЕТАФОРЫ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
2.1 Метафора в политическом дискурсе
2.1 Функции метафоры в политическом дискурсе
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Метафоры в политическом дисскурсе.

В ситуации вооруженного конфликта стране-врагу обязательно приписывают такие индивидуальные человеческие качества, как коварство и жестокость. Например, в заголовке статьи «Is the West losing Ukraine?»2 - «Запад теряет Украину?» человеческие качества придаются Западу и Украине.
В следующем примере из этой же статьи At times, alienation in relations between Kyiv and the West seems understandable3 – Иногда отчуждение в отношениях между Киевом и Западом кажется объяснимым - человеческие качества приписываются Киеву и Западу.
Приведем еще один пример – заголовок статьи из электронного журнала Russia, Ukraine Moving Closer to Each Other – Россия и Украина пододвигаются друг к другу.4
В этом примере также видно приписывание человеческих качеств странам.
В следующем: Russia and USA stand shoulder to shoulder to struggle against terrorism.5 – Россия и США стоят плечом к плечу в борьбе с терроризмом – мы видим мертвую метафору - stand shoulder to shoulder (стоят плечом к плечу).
Метафора to fish in troubled waters – ловить рыбу в мутной воде - относится к мертвым метафорам. Turkey will try to fish in trouble waters and settle its numerous problems at the account of this or that force.1 – Турция попытается ловить рыбу в мутной воде и решить свои многочисленные проблемы с точки зрения применения силы.
Kremlinologists in the West have long speculated that Soviet Communist Boss Leonid Brezhnev would sing his swan song at this year's 25th Party Congress. Some swan song.2
Данный пример также является случаем мертвой метафоры - sing his swan song – петь лебединую песню/лебединая песня. Словарь Lingvo 12 дает следующие варианты перевода выражения swan song: «appearance, publication, or utterance of a person before retirement or death» (появление, публикации или высказывания человека перед отходом от дел или смертью).
Действительно, с рациональной точки зрения государству как таковому неуместно приписывать возможность отвечать, выдвигать ему обвинения в коварстве, наглости, агрессивности, упрекать за непоследовательность, нерешительность или, наоборот, одобрять его политические действия, как одобряют индивидуальные действия. Однако на самом деле именно таким образом постоянно описывают, оценивают и, главное, понимают внешнюю политику разных стран.
Данные метафоры не являются риторическим украшением. Они отражают конкретный образ восприятия политических событий, и, что важнее, этот способ восприятия влияет (часто незаметно для деятелей пространства политической власти и даже для экспертов) на характер соответствующих решений и действий, на методы ведения политического диалога.
В некоторых СМИ Россию называют «старшим братом/сестрой», например: Our elder brother, which is called Russia, died.1
On the one side of the frontier, there is Russia which is missing the lost southern paradise, its famous "imperial thinking" is withering away; it no longer regards itself as the "elder brother."2
Для представления отношения с Россией ключевой является другая политическая метафора — метафора родства. И даже если мы давно не употребляем по отношению к России выражения типа старший брат/сестра, это не имеет значения. Представления о родственных связях продолжают существовать на более глубоком уровне. Так, в данном высказывании в скрытом виде содержится значение родства. Поскольку только родственные отношения даются человеку навсегда (брат был, есть и будет братом), а отношения партнерства и союзничества могут быть приостановлены в зависимости от обстоятельств.)
Каждый новый поворот в историческом развитии государства приводит к языковой «перестройке», создает свой лексико-фразеологический тезаурус, включающий также концептуальные метафоры и символы.
Например, политика традиционно связывается с каким-то символом с непристойным отрицательным значением, например – игра, дело. Подобную метафору можно увидеть в самом названии статьи «Politics is a Dirty Game»3, где политика сравнивается с грязной игрой. Аналогичное определение политических технологий находим в статье «Prepare for a dirty campaign», где «грязным делом» называют выборную кампанию 2004 года в Украине.4
Адриан Берд, например, считает, что два наиболее распространенных источника метафоры в политическом дискурсе – это спорт и война, что включает в себя физические действия какого-либо рода.1 Как сами политики, так и те, кто пишет о политике, используют в своей речи метафоры. Например, употребление метафоры gloves off в заголовке статьи “The gloves are off as Hatton edges closer to his moment of destiny”2, предполагает «честную, открытую борьбу». В словаре Лингво 12 мы находим такие значения данной метафоры: «conducted mercilessly and in earnest, with no reservations» - «вести дело беспощадно, серьезно и без оговорок», что примерно соответствует русскому выражению «снять маски».
В США метафоры, связанные с бейсболом, крикетом и другими видами спорта, изобилуют в политическом дискурсе, например: “a ball park figure”- «приблизительная цифра», to be “back at first base”- «вернуться на первую базу», “to keep your eye on the ball” – «внимательно следить за игрой», “play a straight bat” – «играть честно», где straight bat имеет следующие варианты перевода: «1) cricket a bat held vertically 2) informal honest or honourable behaviour»3 и др. метафоры.
Эти метафоры можно найти в текстах политических выступлений:
Armed with a ball-park figure, make for the Grand Bazaar.4
But while the stores undoubtedly need investment, the first task is back at base, trying to have some influence on what will be in the stores for Christmas.5
He is the only politician of substance left standing in the peace process and seems to be the only one capable of keeping his eye on the ball when everyone else gets distracted by deadlines and so on.6
But the public has cause to feel that Mr Blair and his government did not play with a straight bat in the run-up to war.7
Сферой-мишенью метафорического переноса наименования служит в политическом языке понятийная (концептуальная) сфера (концепт) «Политика», что вполне естественно, так как политический язык - это средство борьбы за власть и средство её удержания в случае её получения/захвата, а политика - это сам процесс осуществления власти.
Исходными понятийными сферами переноса наименования для политических (по сфере-мишени) метафор выступают как биологическая и социальная области существования человека и сфера живой и неживой природы («Физиология человека», «Социальная среда», «Артефакты» и «Природа»),2 которые могут быть использованы в том числе и для моделирования других различных «метафорических» (в терминологии Дж. Лакоффа и М. Джонсона) концептов (социальных, ментальных и пр.), а также специфические области, которые целесообразно выделить в самостоятельные группы метафор ввиду их чрезвычайной важности и актуальности именно для языка политической коммуникации.
2.1 Функции метафоры в политическом дискурсе
В политическом дискурсе (политдискурсе) описывается и отражается социальная сфера, которая пронизывает и связывает все области жизнедеятельности общества: собственно политику как осуществление политической власти (или борьбу за нее), экономику (материальные средства производства и потребления), культуру и искусство (духовные ценности), религию (вероисповедование), (профессиональный и любительский) спорт, СМИ (четвертая власть), войну (как продолжение политики «другими» средствами) и пр.
Политдискурс является разновидностью институционального дискурса, в котором каждая отдельная языковая личность (в данном случае - политик) представляет не себя лично, не свою персону, а определенную организацию, конкретный «институт» (в нашем случае - власти): правительство или оппозицию, партию, фракцию. Поэтому политическая речь как продукт языкового творчества политика рассматривается через призму и как продукт деятельности той партии, фракции, того «института», которые данный политик представляет, и является, как отмечает профессор В.И. Карасик, «статусно-ориентированным».1
Метафора представляет из себя полифункциональный объект, и те свойства типичных метафор, которые важны для одних целей могут быть менее существенны для других, а значит, изменятся и наборы феноменов, которые могут быть функционально отождествлены с эталонной метафорой.
В поэтическом тексте главной функцией метафоры признается эстетическая (метафора как украшение речи) и активационная (метафора как средство активизации восприятия адресата), тогда как познавательная отходит на второй план. В политическом дискурсе на первое место выходит познавательная, эвристическая функция метафоры, позволяющей осмыслить новый объект исследования, опираясь на знания о других типах объектов (ср. метафору химической валентности, использованную для объяснения различающихся по силе типов синтаксической связи, компьютерную метафору человеческого разума и т.п.). Важна для политического дискурса и аргументативная функция метафоры как средства убеждения в правильности (правдоподобности) выдвигаемых тезисов или постулатов (именно в этих целях мы только что ввели метафору полифункционального объекта).
В политическом дискурсе метафора также выполняет и эвристическую функцию, служа средством осмысления постоянно меняюшейся политической реальности и формулирования новых политических программ, и функцию аргументативную, служа средством убеждения аудитории в правильности тех или иных политических взглядов.
Есть у политической метафоры и функции, не характерные ни для поэтического, ни для научного дискурса. Благодаря своей фигуральности, небуквальности она выполняет прагматическую интерактивную функцию сглаживания наиболее опасных политических высказываний, затрагивающих спорные политические проблемы, минимизируя ответственность говорящего за возможную буквальную интерпретацию его слов адресатом.
И наконец, поскольку метафора в политическом дискурсе (в отличие от поэтического) всегда апеллирует к фонду общих знаний, она тем самым создает у партнеров по коммуникации общую платформу, опираясь на которую субъект речи может более успешно вносить в сознание адресата необщепринятые мнения. Разумеется, и в газетных статьях о политике метафора может служить средством украшения и активизации внимания, но эти ее аспекты здесь не столь существенны и возникают, скорее, в качестве побочного эффекта.
Попробуем теперь определить границы метафоры в политическом дискурсе с учетом его функций.
В поэтике и риторике отличие метафоры от сравнения (имплицитность, и связанные с ней необязательность мотивации, синтетичность значения и лаконичность), справедливо признаются существенными, поскольку они сказываются на эстетических и «активизационных» качествах речи. В политическом же дискурсе на передний план выходят свойства, общие у метафоры с образным сравнением, сколь бы эксплицитным ни было последнее: 1) слияние образа и смысла; 2) контраст с тривиальной таксономией объектов; 3) категориальный сдвиг; 4) актуализация «случайных связей».1 То, что в одном тексте сформулировано в виде метафоры, см. (1а), в другом может появиться в виде сравнения (1б) или перифраза (1в):
(1) а. Паровоз плана Маршалла потянул за собой в Европу инвестиции.
б. Плана Маршалла, как паровоз, потянул за собой в Европу инвестиции.
в. Возьмем план Маршалла. Этот паровоз, потянул за собой в Европу инвестиции.
Поэтому при отборе единиц в БД политической метафоры мы признаем метафорами, или, выражаясь более осмотрительно, метафороподобными выражениями все образные построения, имеющие в качестве когнитивной основы уподобление объектов, относящихся к разным областям онтологии, или типам. Мы предпочитаем говорить об областях онтологии, или типах, а не о классах тривиальной, или обыденной таксономии, поскольку под последними обычно понимаются тезаурусные классификации, моделирующие так называемую наивную картину мира, отражаемую в языке. В такой классификации боярин вполне может оказаться в одном классе, типе, категории с депутатом или членом правительства, а значит уподобление последних боярам, содержащееся в примере (2), оказывается лишенным главного признака метафоричности — утверждении тождества «далеких», в действительности мало похожих друг на друга сущностей:
(2) Для значительной, к сожалению, части московских "ближних бояр" Европа, да и весь мир представляются объектом дележа с американцами... Для их чиновного мировоззрения нестерпимо видеть, как их власть, еще недавно распространявшаяся на пол-Европы, сокращается, как шагреневая кожа, а недавние "холопы", пользуясь временным послаблением, задумали сбежать к ненавистному сопернику.
Однако для политической картины мира, или онтологии, когнитивное расстояние между боярами допетровской Руси и представителями власти в современной России достаточно велико, хотя бы в силу временной дистанции и различия политических систем, в рамках которых те и другие наделены властью. Этой историко-политической удаленностью объясняется явственно ощутимая фигуральность данного обозначения политического денотата, оправдывающая отнесение этой “вторичной номинации” к метафоре. Как и положено настоящей метафоре, она, взаимодействуя со своим подразумеваемым референтом, создает новое смысловое образование, в котором современным политикам оказываются приписанными свойства косности и своекорыстия — коннотации бояр, усвоенные большинством носителей языка со школьной скамьи. Как мы видим, в данном контексте реализуется и так называемое «метафорическое следствие» — появляется коррелят боярина — холоп, собирающийся сбежать — метафорическое же обозначение властей бывших стран социалистического лагеря, стремящихся вступить в политические структуры Запада (ненавистного соперника) — НАТО и Евросоюз. Аргументативная функция данной метафоры достаточно очевидна — предлагая увидеть «ближних бояр» в современных политиках, которые пытаются противодействовать упомянутым политическим тенденциям, убедить читателя присоединиться к авторской отрицательной оценке их самих и их действий.
Если любые тропы, основанные на уподоблении (вплоть до отождествления) онтологически далеких друг от друга феноменов, в рамках политического дискурса целесообразно считать метафорами (в широком смысле), то этого нельзя сказать о тропах, основанных на отношении смежности (метонимии) или части-целого (синекдохи).
Принимая классификацию метафор Чудинова А.П. за основную, исходя из выполняемых ими функций, мы выделили следующие метафоры в политическом дискурсе:
НОМИНАТИВНАЯ: метафора нужна для фиксации знания, особенно в случаях, когда у реалии нет общепринятого или хотя бы устраивающего автора краткого наименования. В подобных случаях метафора используется для создания наименования реалии и вместе с тем для осознания существенных свойств этой реалии. Примером Чудинов А.П. приводит обозначение метафорой «пожевали и выплюнули» арест журналиста, предъявление обвинения и последующий его «обмен» у бандитов на пленных военнослужащих.1
Приведем еще примеры:
Our elder brother, which is called Russia, died.2
On the one side of the frontier, there is Russia which is missing the lost southern paradise, its famous "imperial thinking" is withering away; it no longer regards itself as the "elder brother."3
Для представления отношения с Россией политическая метафора родства является ключевой метафорой. Представления о родственных связях существуют на глубоком уровне, поэтому данная метафора выражает близкие отношения между странами.
ПРАГМАТИЧЕСКАЯ (воздействия на адресата): метафора является мощным средством формирования у адресата необходимого говорящему эмоционального состояния и мировосприятия. Например, ассоциируя название партии с образом медведя, люди переносят на партию традиционное для России позитивное восприятие «хозяина тайги», «генерала Топтыгина», сильного и добродушного героя народных и литературных сказок и даже символа Олимпиады-80.
Подобную метафору можно увидеть в названии статьи «Politics is a Dirty Game»4, где политика сравнивается с грязной игрой. Аналогичное определение политических технологий находим в статье «Prepare for a dirty campaign», где «грязным делом» называют выборную кампанию 2004 года в Украине.
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНАЯ: метафора помогает сделать сообщение более образным, ярким, наглядным, эстетически значимым. Как известно, для публицистических текстов метафорическое словоупотребление традиционно считается абсолютно закономерным, на страницах газет и журналов оно представляет собой одно из характерных средств «текстовой экспрессии», с течением времени преобразующейся в стандарт, штамп.
В следующем: Russia and USA stand shoulder to shoulder to struggle against terrorism.1 – Россия и США стоят плечом к плечу в борьбе с терроризмом – мы тоже видим изобразительную метафору - stand shoulder to shoulder (стоят плечом к плечу).
Метафора to fish in troubled waters – ловить рыбу в мутной воде – также относится к изобразительным метафорам. Turkey will try to fish in trouble waters and settle its numerous problems at the account of this or that force.2 – Турция попытается ловить рыбу в мутной воде и решить свои многочисленные проблемы с точки зрения применения силы. Под «мутной водой» понимается неясная политическая ситуация вокруг страны.
Kremlinologists in the West have long speculated that Soviet Communist Boss Leonid Brezhnev would sing his swan song at this year's 25th Party Congress. Some swan song.3
Данный пример также является случаем мертвой метафоры - sing his swan song – петь лебединую песню/лебединая песня. Выражение swan song: означает: «appearance, publication, or utterance of a person before retirement or death» (появление, публикации или высказывания человека перед отходом от дел или смертью).
ЭВФЕМИСТИЧЕСКАЯ: метафора помогает передать информацию, которую автор по тем или иным причинам не считает целесообразным обозначить при помощи непосредственных номинаций. Возможно, примером подобного использования метафоры может служить следующее предложение:
In fact, the Putin generation is perhaps more ready to honour the pioneers of perestroika — who thought they were trying to strengthen, not weaken, the communist State — than the Yeltsin-era apostles of privatisation and free for all.
Где под фразами Putin generation, pioneers of perestroika и Yeltsin-era apostles подразумевались поколение времен правления Путина и сторонники политики Ельцина.
ГИПОТЕТИЧЕСКАЯ: метафора позволяет представить что-то еще не до конца осознанное, создать некоторое предположение о сущности метафорически характеризуемого объекта. Вполне возможно, что, начиная использовать метафору «перестройка», М.С. Горбачев еще не до конца представлял сущность и результаты своих реформ. Например:
As third-generation theatrical experimentalists, the company survived the collapse of the Soviet Union as well as the subsequent ups and downs of glasnost and perestroika.1
Под выражением subsequent ups and downs of glasnost and perestroika понимаются возможные последующие взлеты и провалы в политике перестройки М.Горбачева.
МОДЕЛИРУЮЩАЯ (схематизирующая): метафора позволяет создать некую модель мира, уяснить взаимосвязи между его элементами. Например, метафора общеевропейские братья помогла выразить те взаимосвязи, которые должны были, по мнению автора, развиваться между европейскими странами: предусмотрительные жильцы поддерживают хорошие отношения со всеми соседями, помогают друг другу, совместно эксплуатируют и ремонтируют дом, защищают его от посторонних и т.п.
We are all European brothers because we do not want to become Islamised.2
Заканчивая обзор, следует отметить, что рассмотренные функции метафоры лишь относительно автономны, они тесно переплетаются между собой, а некоторые из них можно рассматривать как специфический вариант когнитивной функции.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Изучив теоретический и практический материал на заданную тему, мы смогли достигнуть следующих результатов:
1. Дано определение понятию «метафора». Метафора является тропом и характерна для художественного и поэтического языка. Под метафорой понимают слово или оборот речи, употреблённые в переносном значении для определения предмета или явления на основе какой-либо аналогии, сходства.