Роль Московского Университета в отечественной культуре 18 века

Содержание
ВВЕДЕНИЕ
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Глава 1.Московский университет в первые десятилетия своего существования
Глава 2. Деятельность Н.И.Новикова. Типография МГУ. Периодические издания.
Глава 3. Библиотека МГУ. Научные общества. Газета «Московские ведомости»
- Московское общество истории и древностей Российских (МОИДР)
- Дружеское ученое общество
- Газета «Московские ведомости»
- Московский университет: просвещение и искусство.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Роль Московского Университета в отечественной культуре 18 века

Типография МГУ - одно из старейших предприятие отрасли, созданное 250 лет назад усилиям первого куратора Московского университета графа И. И. Шувалова.
4 марта 1756 г. специальным указом Сената при Московском университете были учреждены типография и книжная лавка: «Чтобы сочинения и переводы университетских писателей печататься и продаваться (в пользу общую) могли...». Уже 25 апреля 1756 г. состоялось официальное открытие типографии в университетском доме на Моховой улице.
Менее чем за полвека (до 1800 г.) в типографии МГУ было напечатано 2 709 изданий, среди которых первое собрание сочинений М. В. Ломоносова, "История Российская" Татищева, первые оригинальные русские учебники, русские литературные и научные журналы. Всего же из типографии вышли сотни тысяч наименований печатной продукции, большую часть из которых составляли научно-популярные книги, учебные пособия и справочники.
Одним из главных направлений популяризации научных и культурных знаний было издание периодических альманахов и журналов.
Это направление деятельности МГУ тесным образом связано с Н.И.Новиковым.
"Кому неизвестно, хотя понаслышке, имя Новикова? Как жаль, что мы так мало имеем сведений об этом необыкновенном и, смею сказать, великом человеке!
Этот человек имел сильное влияние на движение русской литературы и, следовательно, русской образованности... Благородная натура этого человека постоянно одушевлялась высокою гражданскою страстию—разливать свет образования в своем отечестве»,— так писал В. Г. Белинский о Николае Ивановиче Новикове — крупнейшем общественном деятеле XVIII века, выдающемся просветителе, талантливом писателе и журналисте, неутомимом издателе и книготорговце1.
В 1757 году тринадцатилетний Николай Новиков, обучавшийся до этого у деревенского дьячка в родовом имении своего отца Авдотьино-Тихвинское (сейчас это Ступинский район Московской области), поступил в гимназию Московского университета, созданного по инициативе М. В. Ломоносова.
Во времена Новикова университет занимал два помещения: в одном, у Воскресенских ворот (сейчас на этом месте находится здание Исторического музея), находились общежития, библиотека, кабинеты, лаборатория, книжная лавка и типография, в другом, на Моховой,— аудитории и столовая В апреле 1779 года он переехал в Москву на постоянное жительство. К этому времени имя Новикова было уже широко известно в России. Его журналы «Трутень» (1769—1770) и «Живописец» (1772—1773) заняли выдающееся место в русской общественной жизни и сразу же поставили издателя в оппозицию к правительству.
Кроме журналов до переезда в Москву Новиков выпустил еще три очень интересных издания: «Опыт исторического словаря о российских писателях», «Древнюю российскую вивлиофику» и «Древнюю российскую идрографию». В сентябре 1777 года Новиков возглавил масонский журнал «Утренний свет».
Он мечтал о дальнейшем расширении издательской и благотворительной деятельности, но Екатерина II, подозрительно относившаяся к любому его начинанию, постоянно стояла у него на пути.
Вот почему, когда летом 1778 года друг Новикова куратор Московского университета Михаил Матвеевич Херасков предложил ему взять в аренду университетскую типографию, он, почти не раздумывая, согласился.
С Новиковым заключили контракт.
«1) Университетская типография,— говорилось в нем,— поступает в арендное содержание Новикова на 10 лет с 1 мая 1779 года по 1 мая 1789 года.
2) Новиков обязуется платить ежегодно за эту аренду 4500 рублей.
3) Все типографские служители должны получать жалованье и заработную плату от Новикова»2.
Надо было безгранично верить в успех, чтобы подписать подобный документ, зная, в каком плачевном состоянии находится университетская типография.
Николай Иванович поселился в доме у Воскресенских ворот и с энтузиазмом принялся за дело. Под руководством Новикова типография ожила: к концу 1780 года, по утверждению одного из его друзей, она не уступала лучшим европейским типографиям.
Уже в первый год вышло 45 изданий, в том числе «Эмиль и София» Ж.-Ж. Руссо, комедия М. Хераскова «Ненавистники», «Латинская грамматика», «Исследование юридическое», «Поваренные записки» и т. д. В следующем году появилось - много учебников, еще через год вышло полное собрание сочинений А. П. Сумарокова, «Бабушкины сказки», «О блаженстве» Руссо, «Нравоучения древних философов» — всего 73 названия.
Во многих городах России, в том числе и в Петербурге, стали появляться издания с маркой Новикова. Комиссионеры Полтавы, Тамбова, Коломны, Киева, Казани, Пскова, Симбирска и т. д. устанавливали деловые связи с московским издателем, который отдавал им литературу на очень выгодных условиях: со скидкой и с рассрочкой платежа.
Много времени уделял Новиков и газете «Московские ведомости», которая перешла к нему вместе с типографией. Благодаря ему подписчики получили наконец вполне занимательное чтение. Новиков, по словам Н. М. Карамзина, «сделал «Московские ведомости» гораздо богаче содержанием, прибавил к политическим различные другие статьи... Число субскрибентов (подписчиков.— Авт.) ежегодно умножалось». В 1779 году их было 600, через десять лет — 4 тысячи.
Но на газетных страницах издатель при всем желании не мог воплотить всех своих замыслов. И вот он задумал бесплатно раздавать подписчикам по листу «Прибавлений» при каждом номере. Самыми популярными из них стали «Экономический магазин», который редактировал известный агроном и журналист Андрей Тимофеевич Болотов, и «Детское чтение для сердца и разума», активнейшими сотрудниками которого стали будущий автор «Бедной Лизы» и «Истории государства Российского» Николай Михайлович Карамзин и переводчик Александр Андреевич Петров.
Деятельность Новикова была настолько кипучей, что для отдыха и развлечений почти не оставалось времени. Однако Николай Иванович урывал часок-другой, чтобы навестить своих старых друзей — М. М. Хераскова, братьев Трубецких. В доме Николая Никитича Трубецкого Новиков познакомился со своей будущей женой, племянницей хозяина Александрой Егоровной Римской-Корсаковой, воспитанницей Смольного института. Свадьбу отпраздновали в 1781 году. Но, судя по всему, брак этот не был счастливым. Обе стороны в своем решении больше руководствовались разумом, чем сердцем. Да и прожили супруги вместе не очень долго: через десять лет Александра Егоровна умерла, оставив мужу троих детей — сына и двух дочерей.
Московские годы Новикова характеризуются огромным размахом просветительской и филантропической деятельности. Так, еще 13 ноября 1779 года по инициативе Николая Ивановича и друга его Ивана Григорьевича Шварца, профессора Московского университета, известного масона, была учреждена педагогическая семинария, задача которой состояла в том, чтобы готовить для народа образованных, проникнутых новым духом учителей.
В октябре 1782 года в доме известного московского богача П. А. Татищева у Красных ворот состоялось открытие «Дружеского ученого общества», также созданного по инициативе Новикова и Шварца для распространения «учености» в России. Членами Общества кроме Новикова и Шварца были правитель канцелярии главнокомандующего Москвы графа 3. Г. Чернышева Семен Иванович Гамалея, адъютант главнокомандующего, блестяще образованный, богатый симбирский помещик Иван Петрович Тургенев, известный масон, представитель знатной фамилии Иван Владимирович Лопухин и другие.
Одной из главных забот «Дружеского общества» стало издательское дело. Воспользовавшись новым указом о «вольных» типографиях, оно открыло три типографии: одну на имя Новикова, другую — на имя Лопухина (она помещалась в его доме в Армянском переулке), третью, «тайную», находившуюся на квартире у Шварца, близ Меншиковой башни (ныне на этом месте дом № 12 по Кривоколенному переулку),— специально для издания масонских книг.
Типография Новикова разместилась в его собственном двухэтажном каменном доме на Лубянской площади (ныне площадь Дзержинского, дом не сохранился). Сюда он переехал в 1782 году, когда пришлось освобождать помещение у Воскресенских ворот для новых присутственных мест, открывавшихся в Москве. Дом Новикова, прежде принадлежавший аптекарю Мейеру, двумя главными фасадами выходил на Лубянскую площадь. За домом был огромный сад, доходивший почти до Лучникова переулка.
В четырех типографиях — университетской, двух «вольных» и одной «тайной» — в 1783 году вышло 79 изданий. Книги продавались при типографии университета на Красной площади и в других новиковских лавках, в частности у Спасских ворот на мосту и на Никольской улице. Для складов архитектор В. И. Баженов построил Новикову дом в Малом Знаменском переулке (ныне улица Маркса и Энгельса, 7, строение во дворе).
Вскоре из «Дружеского ученого общества» родилась еще более солидная организация — Типографическая компания: название говорит само за себя. Первым ее начинанием было создание новой большой типографии на 20 печатных станков. Размещалась она у Новикова на Лубянке и еще в нескольких домах на Никольской улице.
Типографическая компания начала издавать в огромном количестве книги самого различного содержания. В их числе были научные и философские труды, романы и пьесы, пособия по народному просвещению и учебники. Видное место занимали произведения русских писателей — Ломоносова, Сумарокова, Княжнина, Хераскова, Майкова.
Новиков познакомил русское общество и с лучшими образцами западноевропейской литературы. Он перевел ряд статей французских энциклопедистов, английских экономистов, немецких философов.
В ведении Типографической компании находился выходивший с 1784 года журнал «Покоящийся трудолюбец». У Типографической компании были своя собственная больница и хорошо оборудованная аптека. Для заведования аптекой из-за границы были выписаны фармацевт и пять провизоров. Лекарства из аптеки Типографической компании отпускались бедным бесплатно.
Кроме того, компания отправляла за границу молодых людей для завершения образования, помогала создавать школы и оказывала безвозмездную помощь беднякам.
В 1785 году Типографическая компания, давно уже искавшая большое, удобное помещение, решила приобрести построенный В. И. Баженовым особняк графа И. С. Гендрикова па Садовой-Спасской (дом № 1). Сюда с Лубянки переехали типография с типографскими служащими, семья Новикова, его младший брат Алексей, его друг С. И. Гамалея и вдова Шварца с детьми. Тут же расположили аптеку. Но купчая была совершена очень неудачно, и Типографическая компания, став собственником гендриковского дома, одновременно приобрела 100 тысяч рублей долгу.
Тем не менее, благотворительная деятельность Новикова и его кружка продолжалась. В неурожайные 1786—1787 годы Николай Иванович смог организовать широкую помощь голодающим крестьянам, особенно в Авдотьине и близлежащих деревнях. Очень помог ему в это время сын богатого уральского горнозаводчика Григорий Максимович Походящий, предложивший Новикову 50 тысяч рублей на покупку хлеба крестьянам.
Широкая помощь голодающим совпала с путешествием Екатерины II в Тавриду, поездкой, которая должна была продемонстрировать процветание России. «У нас умирают от объедания и никогда от голода,— утверждала императрица.— У нас вовсе нет людей худых и ни одного в лохмотьях, а если есть нищие, то по большей части это ленивцы: это говорят сами крестьяне».
А вот слова Новикова: «Всякий, у кого есть дети, не может равнодушно отнестись к известию о том, что огромное число несчастных малюток умирает на груди своих матерей. Я видел исхудалые бледные личики, воспаленные глаза, полные слез и мольбы о помощи, тонкие, высохшие ручонки, протянутые к каждому встречному с просьбой о корке черствого хлеба,— я все видел это собственными глазами и никогда не забуду этих вопиющих картин народного бедствия. Целые тысячи людей едят древесную кору, умирают от истощения. Если бы кто поехал сейчас в глухую деревню, в нищенскую хату, у него сердце содрогнулось бы при виде целых куч полуживых крестьян, голодных и холодных. Он не мог бы ни есть, ни пить, ни спать спокойно до тех пор, пока не осушил бы хоть одной слезы, пока не утолил бы лютого голода хоть одного несчастного, пока не прикрыл бы хоть одного нагого»[7,38].
Екатерина расценила благотворительную деятельность Новикова по-своему. «Вам известно, что Новиков и его товарищи завели больницу, аптеку, училище и печатание книг, дав такой всему благовидный вид, что будто бы все те заведения они делали из любви к человечеству; но слух давно носится, что сей Новиков и его товарищи сей подвиг в заведении делали отнюдь не из человеколюбия, но для собственной своей корысти, уловляя пронырством и ложною как бы набожностью слабодушных людей, корыстовались граблением их мнений, о чем он неоспоримым доказательством обличен быть может», — писала императрица Прозоровскому, назначенному ею в феврале 1790 года главнокомандующим Москвы[7,39]
Новиков давно знал о нерасположении к нему Екатерины II. По ее распоряжению в новиковских лавках уже дважды производили обыск — в 1784 и 1785 годах. Самодержица была напугана размахом просветительской деятельности московского издателя, отлично видела, какую любовь он снискал себе и в широких народных массах, и в кругу интеллигенции, особенно среди студенчества. Екатерина II ждала только подходящего случая, чтобы окончательно расправиться с Новиковым. Новиков понимал это и с энтузиазмом продолжал свою деятельность.
За три года, с, 1786 по 1788, Новиков выпустил 353 названия книг! Сумароков, Херасков, Бомарше, Мольер — вот наиболее часто встречающиеся имена. Но с 1789 года издательская деятельность Новикова, несмотря на все его усилия, пошла к закату. Контракт на университетскую типографию, по распоряжению Екатерины II, не был возобновлен. Долги Типографической компании, появившиеся после неудачной покупки гендриковского дома, увеличивались с каждым днем. Пошатнулось здоровье. Новиков уехал в Авдотьино.
После этого он появлялся в Москве всего несколько раз, и то ненадолго. Больше времени, чем обычно, он провел в городе в ноябре 1791 года. Предстояло завершить дела Типографической компании, которую пришлось распустить из-за недостатка средств и из-за постоянных придирок правительства.
Покончив с делами, Николай Иванович снова вернулся в Авдотьино, занялся там хозяйством и воспитанием детей. Но Екатерина продолжала зорко следить за ним. «Новиков живет в деревне, в округе Бронницкой,— доносил ей главнокомандующий Москвы Прозоровский,— строит, сказывают, превеликое каменное строение». «Послать под каким ни есть видом... осмотреть, какие строения заводит у себя в деревне Новиков»,— распорядилась Екатерина. Она искала улик или хотя бы какого-нибудь мало-мальски серьезного повода. Когда однажды Прозоровский предложил ей издать указ об аресте Новикова, она недовольно возразила: «Нет, надобно найти причину».
В апреле 1792 года Екатерина отправила в Москву указ расследовать, не печатает ли Новиков книг церковного содержания. Произвели обыск в книжных лавках Москвы и в Авдотьине. И хотя ни церковных литер, ни типографского оборудования в имении Новикова обнаружено не было, его все-таки арестовали и привезли в Москву к Прозоровскому.
Большинство новиковских изданий было сожжено. Следствие велось тайно. Допрашивали Новикова в Тайной экспедиции у Мясницких ворот (теперь улица Кирова), там же, где держали арестованного Е. И. Пугачева. Руководил допросами Новикова сам Прозоровский. Допросы сопровождал угрозами, но добиться ничего не мог. Наконец взмолился о помощи. «Я сердечно желал бы,— писал он в Петербург прокурору Шешковскому,— чтобы вы ко мне приехали, а один с ним не слажу!»[7,48]
2.3. Московское общество истории и древностей Российских (МОИДР)
Московское общество истории и древностей Российских - первое научное историческое общество в России для изучения и публикации документов по русской истории. Основано в 1804 при Московском университете. В него вошли преподаватели университета, а также историки, архивисты и археографы (Н. М. Карамзин, Н. Н. Бантыш-Каменский, А. Ф. Малиновский, К. Ф. Калайдович, А. И. Мусин-Пушкин и др.). Научная деятельность общества начала развёртываться после Отечественной войны 1812; наибольший размах исследовательская и публикаторская работа общества (издание летописей, древних актов и т. д.) получила с 40-х гг. XIX в., когда во главе его находились, последовательно, О. М. Бодянский, И. Д. Беляев, А. Н. Попов, Е. В.Барсов и др. В XIX — начале XX вв. общество объединяло большую часть русских историков и археографов, а также собирателей рукописей; издавало "Записки и труды", "Русский исторический сборник", "Чтения МОИДР" и др., в которых было опубликовано огромное количество разнообразных источников, а также исследований по русской истории. Архив рукописных документов общества, главным образом по истории России XVII—XVIIIвв., хранится в Отделе рукописей Государственной библиотеки СССР им.В. И. Ленина. общество было официально закрыто в 1929[4,174].
2.4. Дружеское ученое общество