Российская дипломатия и НАТО

Введение
1. Становление современной российской дипломатии
1.1. Период конфронтации в дипломатических отношениях
1.2. Трансформация российской дипломатии на рубеже XX-XXI вв.
2. Особенности внешней политики России и стран НАТО в начале XXI в.
2.1. Изменение роли НАТО в международной политики как фактор трансформации российской внешней политики
2.2. Расширение НАТО на восток как источник разногласий НАТО и России………………………………………………………………………... 15
3. Перспективы взаимоотношений России – НАТО
3.1. Взгляды зарубежных политологов на будущее России – НАТО
3.2. Взгляды российских политологов на перспективы сотрудничества
Заключение
Список литературы

Российская дипломатия и НАТО

Итак, отметим, что характеризуя сложившиеся в настоящее время отношения российской дипломатии и НАТО, необходимо обратить внимание, что существенный поворот в этих контактах начал происходить только в последние годы. Активную прозападную (проамериканскую) позицию постепенно начала сменять позиция, основанная на национальных интересах государства.
2.2. Расширение НАТО на восток как источник разногласий НАТО
и России
Ослабление позиций России в государствах Центральной и Восточной Европы повлекло за собой появление новой проблемы – расширение НАТО на восток. От решения этой проблемы, по мнению ряда специалистов2, во многом зависит военная безопасность России. Факторами, повышающими уровень военной опасности, называют, во-первых, включение новых стран в состав НАТО увеличивает его возможности оказывать политическое и военное давление на Россию с южного, юго-западного, западного и северо-западного направлений, во-вторых, расширение НАТО представляет угрозу военно-стратегического характера1. Под этим имеется в виду потеря Россией стратегического плацдарма для ведения оборонных действий.
Российское внешнеполитическое министерство во главе с А.В. Козыревым (1991-1996 гг. – министр иностранных дел) пыталось предотвратить вступление бывших членов ОВД, а также прибалтийских стран в НАТО. С этой целью была предложена идея предоставления странам Центральной Европы перекрестных гарантий безопасности как со стороны России, так и со стороны западноевропейских стран. Руководство Североатлантического союза, в свою очередь, объявило о промежуточном варианте сотрудничества с этими странами: без предоставления статуса полноправного члена НАТО они могли подписать программу Партнерство во имя мира. К лету 1994 г. ее подписали более 20 стран Центральной и Восточной Европы, включая членов СНГ. 22 июня 1994 г. к ней присоединилась Россия.
10 декабря 1996 г. сессией Совета НАТО было принято решение о начале процесса расширения альянса. В Мадриде 8 июля 1997 г. приглашение вступить в НАТО получили три государства – Венгрия, Польша и Чехия. После коротких переговоров 16 декабря 1997 г. с ними были подписаны протоколы о вступлении в НАТО. 12 марта 1999 г. процесс ратификации протоколов завершился вступлением трех стран в НАТО.
С января 1997 г. между НАТО и Россией состоялось несколько раундов консультаций и переговоров относительно совершенствования и развития механизмов политического диалога и согласования политики. Эти переговоры завершились подписанием в Париже 27 мая 1997 г. Основополагающего акта о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Организацией североатлантического договора и Российской Федерацией1.
2 апреля 2004 г. в состав НАТО были включены страны Балтии: Латвия, Литва, Эстония, а также Болгария, Румыния, Словакия и Словения. По мнению Ф. Лукьянова, такая скорая процедура включения произошла из-за стремления США пополнить свои военные силы в войне с Ираком и укреплений позиций в Альянсе, который начал трещать по швам в связи с расколом в рядах стран НАТО по вопросу о войне. Свое мнение автор обосновывает тем, что предыдущий пример включения Чехии, Польши и Венгрии, закончился для «новобранцев» действиями в войне с Югославией2.
Главным отличием в новом присоединении для России является то, что впервые в своей истории НАТО оказалось на границе с Россией. Российскую дипломатию этот вопрос беспокоит по ряду причин: во-первых, Эстония и Латвия до сих пор не урегулировали пограничные споры с Россией, во-вторых, эти страны не подписали Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), который предусматривает сокращение вооружений со стороны войск НАТО и сохранение уровня вооружений со стороны России, сохраняющей помимо прочего свои военные базы в Армении, Грузии и Украине. Учитывая это, Москва поставила перед руководством НАТО вопрос о присоединении балтийских государств к ДОВСЕ. Однако Брюссель отказывается ратифицировать адаптированный ДОВСЕ по сей день.
Подытоживая волнения и разногласия в России по поводу вступления стран Балтии в НАТО, директор Института стратегических оценок С. Ознобищев отметил, что «вступление стран Балтии – это факт свершившийся, его надо воспринимать как новую реальность наших отношений»3. А что касается трактовки поведения МИДа, то С. Ознобищев констатирует, что «здесь нельзя обойтись без упреков нашей дипломатии, вообще нашей внешней политики. Расширение НАТО, с одной стороны, может быть расценено и как то, что это линия западной политики одерживает верх. Но это и провал нашей политики: мы не смогли противостоять, не смогли противиться»1.
Второй проблемой для российской дипломатии стала передислокация войск НАТО с территории Германии на территории стран Восточной Европы, тем самым приблизившись к южным границам России. Открытие американских военных баз в Болгарии и Румынии запрещает Основополагающий акт Россия – НАТО. Но в Брюсселе утверждают, что эти базы не имеют никакого отношения к НАТО, – они создаются на двусторонней основе. Так происходит и в отношении третьего позиционного района стратегической ПРО США, который Пентагон создает в Чехии и Польше. На обеспокоенность Москвы, которая считает, что эти элементы ПРО угрожают ее стратегическим силам сдерживания, в Брюсселе опять отвечают, что это проблема трех стран – США, Польши и Чехии. Но в то же время говорят, что после создания третьего позиционного района ПРО США в Восточной Европе готовы объединить ее с ПРО ТВД2.
Официальная реакция российской стороны была озвучена первым заместителем начальника Генштаба Юрием Балуевским. По сути реакция очень осторожная и неоднозначная: сегодня НАТО для России и партнер в борьбе с терроризмом и агрессивный блок, стремящийся окружить страну своими военными базами.
Следующим этапом расширения НАТО на восток является включение в состав бывших республик СССР. В 2006 г. министр иностранных дел С. Лавров на встрече в Москве с верховным главнокомандующим объединенных вооруженных сил НАТО Дж. Джоунсом заявил, что «снять напряженность может переход к более тесному сотрудничеству РФ и НАТО. В противном случае Россия угрожает альянсу адекватным ответом»1. Заметим, что адекватным ответом может быть размещение военных баз РФ на территории Белоруссии. Как способом начала тесного сотрудничества МИД предлагал «участие кораблей Черноморского флота в антитеррористической операции альянса «Активные усилия» в Средиземном море. Однако главные надежды Россия связывает с установлением конструктивного сотрудничества между НАТО и Организацией Договора о коллективной безопасности»2.
Главной проблемой российской дипломатии уходящего года можно назвать осложнение отношения с НАТО в связи с грузино-юго-осетинским конфликтом августа 2008 г. В данной ситуации позицией Брюсселя была поддержка фактического агрессора. Не лишним вспомнить, что схожая ситуация сложилась в свое время во время конфликта в Косово, где вооруженные действия НАТО были признаны законными.
Руководство альянса под давлением Вашингтона отказалось собрать экстренное заседание Совета Россия – НАТО, на котором бы российская сторона могла изложить свою точку зрения на произошедшие события. Все это и привело к резкому замораживанию отношений между Москвой и Брюсселем3.
21 августа 2008 г. заместитель министра иностранных дел РФ Александр Грушко заявил, что Россия намерена пересмотреть свои отношения с НАТО. По его словам, изменения затронут в том числе и область военного сотрудничества между Россией и Североатлантическим альянсом4.
Тем временем представитель РФ в НАТО Дмитрий Рогозин прокомментировал информацию о прекращении сотрудничества с НАТО. Он заявил, что Москва отказывается только от некоторых совместных операций, в частности от военно-морских учений в Балтийском море. По его словам, российская сторона по-прежнему заинтересована в сотрудничестве с альянсом.
 Но Россия не рвет свои связи с альянсом прежде всего потому, что у России и НАТО есть общие интересы в области безопасности. Прежде всего по борьбе с международным терроризмом, распространением наркотиков, ракетных и ядерных технологий, незаконной миграцией и другими угрозами ХХI века.
 Тем не менее отношения между Россией и НАТО требуют серьезной модернизации. Как заявил президент Дмитрий Медведев, «Россия никогда не примет мироустройство, в котором все решения принимают только США. Такой мир грозит конфликтами»1. Но пока в Североатлантическом альянсе доминирует одна страна, пока там нет настоящей демократии в принятии решений, надеяться на это трудно.
3. Перспективы взаимоотношений России – НАТО
3.1. Взгляды зарубежных политологов на будущее России – НАТО
Проблема взаимоотношений Российской Федерации и НАТО существует и как всякая проблема требует своего решения. Рассмотрим основные позиции зарубежных экспертов по оценке будущего Россия – НАТО.
По мнению постоянного представителя США в НАТО с 2005 г. Виктории Нуланд, продуктивным шагом к взаимодействию НАТО и РФ является совместная работа по разработке и внедрению систем противоракетной обороны. Работу в области решения вопросов противоракетной обороны театра военных действий представитель оценивает очень высоко, считая, что «наша безопасность только укрепится, если мы будем работать сообща»1.
Создание Совета Россия – НАТО В. Нуланд считает весьма правильным направлением в совместной работе. При этом главной задачей такой работы видится борьба с терроризмом, распространением ОМУ. Большое значение придается задаче налаживания практического сотрудничества, при котором необходимо учиться работать сообща и доверять друг другу. В этой сфере проводился ряд мероприятий, таких как подготовка афганцев и военных из стран Центральной Азии для действий по пресечению наркотрафика, в 2006 г. в Вайоминге проходили учения по ликвидации последствий ядерного взрыва, участие российского корабля в патрулировании Средиземного моря наряду с кораблями НАТО.
События в Югославии представитель США в НАТО комментирует как провал дипломатии, «что касается Югославии, то мы не смогли получить мандата ООН – его и не было»1. Участие России в балканском кризисе расценивается как консолидированное с позицией НАТО.
Комментируя проблему расширения НАТО на восток, Виктория Нуланд утверждает, что «неверно думать, что Россия когда-либо получала гарантии того, какими будут границы НАТО»2. Среди гарантий она перечисляет обязательства, касающиеся ядерного оружия, а также неразмещение значительных контингентов НАТО на постоянной основе на территории новых членов союза. Проблемы в расширении альянса представитель США в НАТО не видит: двери НАТО открыты и для Грузии, и для Украины.
Посол США в России А. Вершбоу, характеризуя перспективы взаимодействия России и НАТО, также делает упор на совместное сотрудничество, направленное на борьбу с терроризмом и решение вопросов противоракетной обороны: «Сотрудничество НАТО – Россия по противоракетной обороне должно стать способом лишения государств-изгоев возможности нанесения удара или шантажа с помощью ракет большой дальности, способных ударить по нашим городам»3.
В своей статье «НАТО следует остерегаться России» Збигнев Бжезинский очень четко выразил мнение США относительно отношений НАТО, «который является величайшим достижением Америки после окончания второй мировой войны»4, и Россией: «Ассимиляция России желательна и даже исторически неизбежна… Но то, на каких условиях произойдет эта ассимиляция, будет определять, насколько стабильным станет Евразийский континент и насколько прочным будет (евро)атлантический альянс»5. По мнению автора, стремление России обезопасить свои границы с помощью особых условий размещения ПРО и интеграции бывших советских республик может оказать отрицательное влияние «на общие ценности и жизнеспособные консенсуальные процедуры (евро)атлантического альянса»1. Ассоциация России с альянсом может проходить только в соответствии с европейскими стандартами.
Активной критике подверглось предложение Великобритании о создании нового механизма принятия решений для укрепления сотрудничества между Россией и НАТО по принципу равноправного участия всех стран НАТО и России. Причина опасности такого предложения видится З. Бжезинскому в том, что в таком случае страны НАТО не успеют выработать единую позицию в противовес четкой собственной позиции России, которая может сыграть на расхождениях во взглядах членов НАТО. Такой вариант сотрудничества представляется автору как «формула для внутренних раздоров, а не для укрепления сотрудничества с государством, не являющимся членом НАТО»2.
В 2000 г. Лондонским международным институтом стратегических исследований был выпущен аналитический труд «Стратегический обзор 1999-2000», в котором, в частности, дается анализ перспектив военного взаимодействия Россия – НАТО. Характеризуя программы обменов в военной области между Россией и США, в 1996 г. министр обороны США Уильям Перри ввел термин «превентивная оборона»3. Данная концепция включает два измерения: 1) предотвращение новых угроз жизненным интересам США (распространение ядерного, химического и биологического оружия) и 2) формирование военных и оборонных учреждений по всему миру для распространения демократии и расширения доверия и понимания между народами.
При этом упоминается ряд сложностей в военном взаимоотношении России – НАТО: во-первых, военнослужащие, прошедшие курсы обучения в США, не получают доверия руководства в России или попадают в военную разведку, «создавая тем самым проблемы в плане безопасности для принимающих стран»1. Делается укор в сторону России, в которой не сформирован должный уровень доверия и взаимопонимания. Вывод следующий: обмены «целесообразны только в случае продолжения политики расширения НАТО»2.
Позиция Москвы относительно расширения НАТО на восток в книге Дж. Суровелла «Капиталистическая Россия и Запад» характеризуется разнопланово: с одной стороны – показное сопротивление действиям США и Запада, с другой – линия на сдачу национальных интересов страны. Причиной второго, скрытого, плана автор называет финансовый интерес от стран Запада и США: после подписания Основополагающего договора об отношениях между Россией и НАТО были сняты формальные возражения на включение в НАТО нескольких стран Восточной Европы. «Буквально через два дня после подписания этого документа Валютный фонд разморозил очередной транш в 700 миллионов из общего кредита в 10 миллиардов долларов, рассчитанного на три года. Согласие России на экспансию НАТО было щедро оплачено «зелеными»3.
Позиция В.В. Путина, высказанная в феврале 2000 г. относительно вступления стран Балтии в НАТО, была расценена однозначно: «если сама Россия готова войти в НАТО, то как она может возражать против включения туда стран Балтики?»4. Таким образом, автор делает вывод, что дальнейшая история взаимоотношений России и НАТО должна развиваться не параллельно, а едино.
Руководитель Центра европейских политических исследований М. Эмерсон в своей статье «Пора готовить стратегическую сделку с Россией высказывает мнение «предложить России диалог о возможности ее вступления в НАТО»5. По мнению автора, «диалог НАТО – Россия недостаточно развит на высшем уровне»1, поэтому предлагается создание т.н. «Большой четверки» для евро-атлантических отношений или проведение «специальных саммитов с участием Евросоюза (с его новым руководством в случае одобрения Лиссабонского договора), России, США и НАТО (с ее генеральным секретарем)»2.
Также предлагается Совет НАТО – Россия развить до уровня, близкого к частичному членству в альянсе путем передачи в ведение Совета определенные задачи НАТО, по которым уже достигнут консенсус или по которым консенсуса легко добиться (например, борьба с терроризмом, проблема распространения оружия массового уничтожения и т.п.).
Таким образом, общая позиция зарубежных исследователей сводится к одному: вопрос о сближении НАТО и России остается открытым до тех пор, пока не будет найден консенсус, устраивающий всех. Идея британского премьера Тони Блэра о предоставлении места России за столом Североатлантической ассамблеи так и не была реализована. Во многом благодаря отрицательной позиции США, которые не испытывают энтузиазма по поводу вовлечения России в процесс принятия решений на равных основаниях. В свою очередь, дипломатическая служба России с опаской следит за планами США по продолжению антитеррористической деятельности и за размещением авиабаз НАТО на территории среднеазиатских стран.
3.2. Взгляды российских политологов на перспективы сотрудничества
Выстраивая систему партнерства по периметру границ, российская дипломатия должна учитывать, «что основной массив экономических, политических и военно-стратегических интересов России исторически сосредоточен в Европе»1, поэтому принципиальным значением является налаживание отношений с Евросоюзом и НАТО.
В современном мире главным врагом объявлен терроризм. Т. Пархалина считает, что «для разработки адекватных ответов на реальные вызовы безопасности и для эффективных действий России необходимы союзники и партнеры, поскольку учитывая транснациональный характер этих угроз, в современном мире ни одно, даже самое мощное государство не способно отразить качественно новые вызовы и риски. Таким стратегическим союзником, а в последующем и партнером для России может стать только Запад со всеми его институтами в сфере безопасности, трактуемой в самом широком смысле. Ни Китай, ни Индия, ни Иран, ни Арабский мир по разным причинам не пойдут на стратегический союз с Россией на антизападной основе, несмотря даже на существование договорных документов различного уровня»2.
По мнению А. Уранова, у России существует два пути развития отношений с НАТО: «Если Россия может справляться с угрозами терроризма самостоятельно, то партнерство (в старой версии «ради мира») с НАТО можно свести до уровня консультаций. Если России нужна более гарантированная безопасность, то без тесного союза с НАТО обойтись нельзя. Судя по всему, диалог между Россией и НАТО начинает неуклонно развиваться по второму сценарию»3.
Наибольшая активность по переориентации вооруженных формирований на борьбу с терроризмом проявила Россия, которая настаивает на том, что эти мероприятия – дело первой срочности.
По линии специальной рабочей группы Совета Россия – НАТО по борьбе с терроризмом в 2007 г. состоялись экспертные семинары по взаимосвязи оргпреступности с терроризмом и проблематике борьбы с захватом заложников за рубежом. Были проведены мероприятия по обеспечению информационной безопасности, пресечению террористической пропаганды в СМИ, обмену опытом в различных сферах антитеррора. В мае в Анкаре состоялась конференция, посвященная противодействию идеологической поддержке терроризма и анализу тактики и методологии террористической деятельности. Россия продолжала принимать участие в контртеррористической операции НАТО «Активные усилия» в Средиземноморье1.
Доктор военных наук генерал-майор запаса Владимир Слипченко по поводу расширения НАТО на восток заявил, что «спасательным кругом для военного блока на целое десятилетие стало «партнерство» со странами Восточной Европы, в том числе и с Россией. Генералы занимались откровенным «политическим» туризмом и выдумывали мифические планы сотрудничества. ...А теперь партнеров пригласили стать членами альянса. Это просто гениальное коммерческое ноу-хау американцев»2.
Анализируя доклад Международного клуба «Новое поколение» и молодежного отделения Совета по внешней и оборонной политике, можно выделить ряд проблем, касающихся дипломатической позиции России. Во-первых, «российская политика отстает от потребностей страны в новом мире»3, во-вторых, отмечается, что нет единой стратегии, которая была бы направлена «на создание системы активного взаимодействия с внешним миром по вопросам борьбы с наркоманией, оргпреступностью, терроризмом»4.