Церковь и государство в 17 в.: основные проблемы взаимоотношений и система власти.

Введение
Глава 1. Исторические аспекты взаимоотношений государства и церкви
Глава 2. Политические взаимоотношения церкви и государства
2.1. Государственное реформирование
2.3. Церковная реформа
Заключение
Литература

Церковь и государство в 17 в.: основные проблемы взаимоотношений и система власти.

Поворот в сталинской политике в отношении церкви приходится на 1943 г., когда состоялась его встреча с духовенством. Церковь как институт получила возможность восстановления. Впервые после 1926 г. церковному Синоду было разрешено выбрать патриарха . В то же самое время СНК СССР учредил новый Совет по делам Русской православной церкви, который должен был представлять в правительстве интересы церкви.
В январе 1945 г. был принят новый устав, восстанавливающий организационную основу Русской православной церкви. В1946 г. вновь были открыты семинарии.
Однако при этом Русская православная церковь должна была, безусловно, поддерживать внутреннюю и внешнюю политику правительства. Руководители церкви даже присвоили Сталину титул «духовного вождя» и «истинного защитника церкви».
В 1945 г. Был созван Поместный собор, на котором был избран новый патриарх Алексий (Симанский), и Русская православная церковь вновь вернулась в лоно морового православия.
Дальнейшая деятельность Русской православной церкви тесно связана с «борьбой за мир». Ко времени смерти Сталина церковь вновь обрела в обществе и государстве духовную силу, но затем последовали новые испытания.19
Эпоха умеренного ослабления напряжения в отношениях между государством и церковью окончилась с развертыванием Хрущевым в 1959 г. антирелигиозной кампании, которая длилась до конца 1964 г. Курс на победу коммунизма, провозглашенный Н.С.Хрущевым, предполагал ликвидацию религии. Московская патриархия, как и вся Русская православная церковь, рассматривалась в известном смысле как пережиток сталинизма, который должен быть устранён.
За пять лет церковь потеряла большинство прав, полученных во время войны. Начавшееся с 1959 г. преследования церкви привело к утрате ею 2/3 её институтов (из 22тыс. храмов и 69 монастырей, существовавших к 1958 г., осталось 10 тыс. храмов и 16-17 монастырей; в брежневское время число храмов уменьшилось до 7 тыс.). Единственным положительным моментом было лишь возобновление в этот период международных контактов Русской православной церкви с другими церквями. Новая политика руководителя партии и государства М.С.Горбачёва привела к более терпимому отношению к религии и существенно улучшила взаимосвязи между государством и Русской православной церковью20
Глава 2. Политические взаимоотношения церкви и государства
2.1. Государственное реформирование
Предпосылки для государственного реформирования складываются еще к моменту начала царствования Александра Михайловича. Незадолго до вступления его в царствования - в годы «смуты» в начале XVII в. роль церкви существенно возросла.
После пресечения царской власти, когда правительство “семибоярщины” открыто предавало интересы народа иностранным интервентам, глава Православной церкви патриарх Гермоген выступил с призывом к возрождению русской государственности. Патриарх Гермоген, репрессированный “правительством национальной измены” и погибший в феврале 1612 г. от голода в подвалах Чудова монастыря, в глазах русских людей того времени являлся национальным героем (наравне с Мининым и Пожарским). Усилению роли церковных властей способствовал и тот факт, что с 1618 г. (после возвращения из польского плена) страной фактически правил отец юного царя Михаила Романова патриарх Филарет, присвоивший себе даже титул “великого государя”. 21
Первые серьезные противоречия между государственными органами и духовенством возникают после принятия Соборного уложения 1649 года и последующих указов.
Соборное уложение 1649 года, вопреки уставам св. Владимира и Ярослава, впервые делало запрет на приобретение земель церковью. В гл.XVII, статье 42, 43 Уложения перечислялись все духовные власти и учреждения от патриарха до монастырей, которым впредь запрещалось принимать имения по духовным завещаниям на поминки усопших, как водилось в старину, под страхом конфискации в пользу государя:
«…ныне государь царь и великий князь Алексей Михайлович всея Русии, советовав со отцем своим и богомолцем святейшим Иосифом патриархом Московским и всея Русии, и с митрополиты, и со архиепископы, и с епископом, и со архимариты, и игумены, и со всем Освященным собором, и говоря с своими государевыми бояры, и с околничими, и з думными людьми и с столники, и с стряпчими и з дворяны московскими, и з городовыми дворяны и детми боярскими указал, и собором уложили: впредь с нынешняго уложения патриарху, и митрополитом, и архиепископом, и епископом, и в монастыри ни у кого родовых и выслуженых и купленых вотчин не покупати и в заклад не имати, и за собою не держати, и по душам в вечной поминок не имати никоторыми делы, и в Поместном приказе за патриархом, и за митрополиты, и за архиепископы, и епископы, и за монастыри таких вотчин не записывати, а вотчинником никому вотчин в монастыри не давати. А кто и напишет вотчину в монастырь в духовной, и тех вотчин в монастыри по духовным не давати, а дати в монастырь родителем их денги, чего та вотчина стоит, или что умеръшей вотчине цену напишет в духовной. А будет родители тоя вотчины себе взяти не похотят, и денег в монастырь не заплатят, и ту вотчину прикащиком продать сторонним людем, а деньги дать в монастырь по умершаго душе по духовной. А будет кто с сего уложения вотчину свою родовую, или выслуженую, или купленую продаст, или заложит, или по душе отдаст патриарху, или митрополиту, или архиепископу, или епископу, или в которой монастырь, и та вотчина взятии на государя безденежно, и отдати в роздачю челобитчиком, кто о той вотчине учнет государю бити челом.
…А будет кто вотчинник какова чину ни будь или вдова постригутся, а за ними будут родовые, или выслуженые, или купленые вотчины, и им тех вотчин в монастыри не отдавать, а самим теми вотчинами постригщися не владети…». 22
Соборное уложение включило Главу XIII О Монастырском приказе (а в ней 7 статей). Судебная же власть Церкви переходила в особое учреждение — Монастырский Приказ, созданный в 1649 г.
Статья 1 Главы XIII гласила «1. На митрополитов, и на архиепископов, и епископов, и на их приказных, и на дворовых людей, и на детей боярских, и на их крестьян, и на монастыри, на архимаритов, и игуменов, и на строителей, и на келарей, и на казначеев, и на рядовую братью, и на монастырских слуг, и на крестьян, и на попов, и на церковной причет, во всяких делех, по нынешнее государево уложение, суд даван в Приказе Болшаго Дворца.
А ныне государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии, по челобитью столников, и стряпчих, и дворян московских, и городовых дворян, и детей боярских, и гостей, и гостиные, и суконные, и иных разных сотен и слобод и городовых торговых и посадских людей, указал Монастырскому приказу быти особно, и на митрополитов, и на архиепископов, и на епископов, и на их приказных и дворовых людей, и на детей боярских, и на их крестьян, и на монастыри, на архимаритов, и игуменов, и на строителей, и на келарей, и на казначеев, и на рядовую братью, и на монастырских слуг, и на крестьян, и на попов, и на церковной причет, во всяких исцовых искех суд давати в Монастырском приказе».23
Еще за несколько лет (1660 г.) до утверждения Уложения, окружающими царя чиновниками высказываются следующие идеи: "царь сам мог созывать Соборы; обязанностью его было озаботиться о прекращении вдовства Церкви, церковное управление и суд исходят от царя, как от своего источника, царь имел право отбирать у патриарха данные ему полномочия по церковному управлению и, наконец, по-своему устраивать церковный суд и вручать его кому угодно".24
Новопринятые Указы и Уложение воспринимают эти идеи, кроме того, как мы уже отметили, ограничивается экономическая и судебная функции церковных органов.
Однако проведенное реформирование взаимодействия государства и церкви «сводится на нет» рядом решений Собора проводившегося ежегодно в Москве.
Прежде всего, Собор коснулся Монастырского Приказа. Как было сказано, это «учреждение… успело нанести чувствительный вред Русской Церкви, к пущей выгоде нескольких привилегированных бояр[1].
На Соборе 1667 года было сформулировано следующее понимание духовной и царской власти: "Да будет признано заключение, что Царь имеет преимущество в делах гражданских, а Патриарх в делах Церковных, дабы таким образом сохранилась целою и непоколебимою стройность церковного учреждения".
Московский Собор 1675 года упраздняет действие «Монастырского приказа».25
Таким образом, налицо двувластие, когда царь принимает определенный указ, а церковь, путем Собора, ограничивает его действие.
К концу 17 века духовенство и церковь является следующим после дворянства привилегированным сословием. Оно пользуется определенными сословными привилегиями: духовенство и его дети освобождались от подушной подати; рекрутской повинности; подлежали церковному суду по каноническому праву (за исключением дел “по слову и делу государеву”). По своей социально-классовой характеристике духовенство, точнее церковь, относилось к классу феодалов, так как патриаршему двору, архиерейским домам и монастырям принадлежали на вотчинном праве огромные земли и до '/5 всего крестьянства в стране. Экономическое могущество церкви обеспечивало ей определенную независимость от власти, что являлось основой для притязаний на вмешательство в государственные дела и оппозиционности петровским реформам.
Отношение самодержавной власти к церкви было двойственным. С одной стороны, церковь, осуществляя идеологическую функцию, внедряла в массы идею, что всякая власть и царская в особенности от Бога и повиновение ей является божественной заповедью. А потому и власть поддерживала и защищала церковь, а господствовавшая православная религия имела статус государственной религии. Но с другой стороны, абсолютизм не мог терпеть даже тени какой-либо власти, независимой от самодержавного монарха. Тем более, что подчинение православной церкви государству являлось исторической традицией, коренившейся в ее византийской истории, где главой церкви являлся император.26
2.3. Церковная реформа
По мере развития российского самодержавия все острее вставал на повестку дня вопрос о приоритете государственной власти над церковной. В период феодальной раздробленности русская церковь сыграла существенную роль в объединении страны для борьбы с монголо-татарским нашествием. Однако при всем своем стремлении играть самостоятельную роль, русская православная церковь всегда находилась в зависимости от государственной власти. Этим она сильно отличалась от римско-католической церкви, обладавшей полной самостоятельностью в церковных делах. Превращение церкви из орудия господства феодалов в орудие господства дворянского государства получило свое завершение в XVII веке, когда после смуты дворянство окончательно захватило руководящее положение в Московском государстве. Это коснулось и церкви. Она потеряла значительную часть своего влияния, и даже патриарх был вынужден считаться с постоянным контролем со стороны царя и боярской думы. Это изменение в положении церкви имело под собой экономическое основание. Правда, абсолютные размеры церковных вотчин и численность церковных людей были в XVII веке весьма внушительны патриарху, митрополитам и епископам принадлежало в конце века около 37000 дворов, в которых числилось около 440000 душ тяглового населения кроме того, значительные земли принадлежали отдельным монастырям. Но, все-таки, по сравнению с дворянским государством, это было не так много. Росли торгово-промышленные города и слободы. Дворянство ревниво следило за церковным хозяйством и продолжало принимать меры против его роста.27 Московское правительство провело на соборе 1580 г. постановление, согласно которому запрещалось давать монастырям вотчины на помин души, а также вообще запрещалось церковным лицам и учреждениям покупать и брать в залог земли.28 Смута парализовала действие этого правила но в 1649 г. при составлении Уложения оно было восстановлено, расширено и введено в жизнь в качестве общегосударственного закона. Именно Соборное Уложение постановило гл. XVII, ст. 42 Патриарху и митрополитом и архиепископом и епископом, и в монастыри ни у кого родовых, и выслуженных и купленных вотчин не покупати, и в заклад не имати, и за собою не держати, и по душам в вечный поминок не имати некоторыми делы Уложение окончательно уничтожило церковную юрисдикцию по отношению к церковным людям по гражданским и уголовным делам. Эти меры помимо их юридического значения наносили церкви немалый материальный ущерб, лишая ее постоянных и крупных доходов в виде судебных пошлин. Инициатива учреждения патриаршества исходила от царя. Все они были избраны соборами по указанию царя. Царь вмешивался не только в административные, финансовые и судебные дела. Он также издавал распоряжения о соблюдении постов, служении молебнов, порядке в церквях. И нередко эти указы отправлялись не архиереям, а царским воеводам, которые ревностно следили за их выполнением и наказывали ослушников. Таким образом, главенство в церкви во всех отношениях фактически принадлежало царю, а не патриарху. Это положение в церковных кругах не только не считалось ненормальным, но даже признавалось соборами официально. Церковная реформа 50-60-х годов XVII века была вызвана стремлением укрепить централизацию русской церкви аналогично другим звеньям государственного аппарата. 29
До июля 1652 г., то есть до избрания на патриар­ший престол Никона (патриарх Иосиф умер 15 апреля 1652 г.), положение в церковно-обрядовой сфере оста­валось неопределенным. Протопопы и священники из ревнителей благочестия и митрополит Никон в Новгоро­де, не считаясь с решением церковного собора 1649 г. об умеренном «многогласии», добивались совершения «единогласной» службы. Напротив, приходское духовен­ство, отражая настроения прихожан, не выполняло реше­ния церковного собора 1651 г. о «единогласии», в связи с чем в большинстве церквей сохранились «многоглас­ные» службы. Результаты исправления богослужебных книг не внедрялись в практику, так как не было церков­ного одобрения этих исправлений. Эта неопределенность более всего беспокоила цар­скую власть.30
Во внешнеполитическом плане первосте­пенное значение приобрели для нее вопросы воссоедине­ния Украины с Россией и войны с Речью Посполитой, что было связано с началом в 1648 г. осво­бодительной войны украинского народа против власти шляхетской Польши (уже в 1649 г. в Москву прибыл представитель Б. Хмельницкого С. Мужиловский с предложением принять Украину под власть России). Приступать к решению этих вопросов, не устранив религиозно-обрядовых расхождений между русской и грече­ской церквами и не преодолев отрицательного отношения русских православных иерархов к церкви Украины, было, по меньшей мере, неосторожно. Однако события 1649 - 1651 гг. в церковной сфере и особенно ухудшение взаимоотношений между светской и церковной властями сыграли отчасти и положительную роль. Их следствием было то, что царь и его ближайшее светское окружение почувствовали сложность и грандиозность перемен, которые предстояло осуществить в ре­лигиозной области, и невозможность проведения такого рода реформы без теснейшего союза с церковной властью. Алексей Михайлович понял также, что недостаточ­но иметь во главе церкви сторонника такой реформы. Ус­пешное осуществление преобразования церковной жиз­ни России по греческому образцу было доступно только сильной патриаршей власти, обладавшей самостоятель­ностью и высоким политическим авторитетом и способ­ной централизовать церковное управление. Это опреде­лило последующее отношение царя Алексея к церковной власти.31
Выбор царя пал на Никона, и этот выбор поддержал цар­ский духовник Стефан Вонифатьев. Казанский митро­полит Корнилий и находившиеся в столице ревнители благочестия, не посвященные в планы царя, подали че­лобитную с предложением избрать в патриархи Стефана Вонифатьева, наиболее влиятельного и авторитетного члена кружка. Реакции царя на челобитную не последо­вало, а Стефан уклонился от предложения и настойчиво рекомендовал своим единомышленникам кандидатуру Никона. Последний тоже был членом кружка. Поэтому ревнители благочестия в новой челобитной царю выска­зались за избрание в патриархи Никона, бывшего тогда новгородским митрополитом.
Никон (до пострижения в монахи — Никита Минов) обладал всеми нужными царю Алексею качествами. Он родился в 1605 г. в Нижегородском уезде в семье кре­стьянина. Богато одаренный от природы энергией, умом, прекрасной памятью и восприимчивостью, Никон рано, с помощью сельского священника, овладел грамотой, профессиональными знаниями служителя церкви и уже в 20 лет стал священником в своем селе. В 1635 г. он постригся в монахи в Соловецком монастыре и был на­значен в 1643 г. игуменом Кожеозерского монастыря. В 1646 г. Никон по делам монастыря оказался в Моск­ве, где и встретился с царем Алексеем. Он произвел самое благоприятное впечатление на царя и потому получил место архимандрита влия­тельного столичного Новоспасского монастыря. Новоиспеченный архимандрит сблизился со Стефа­ном Вонифатьевым и другими столичными ревнителями благочестия, вошел в их кружок, неоднократно беседовал о вере и обрядах с иеру­салимским патриархом Паисием (когда тот находился в Москве) и стал активным церковным деятелем. Перед царем он выступал чаще всего в качестве ходатая за бедных, обездоленных или невинно осужденных, и завоевал его расположение и до­верие. Став в 1648 г. по рекомендации царя новгород­ским митрополитом, Никон проявил себя как решитель­ный и энергичный владыка, и ревностный поборник благочестия. Царю Алексею Михайловичу импонировало и то, что Никон отошел от точки зрения провинциальных ревни­телей благочестия на церковную реформу и стал сторон­ником плана преобразования церковной жизни России по греческому образцу.32
Никон считал себя единственным реальным кандидатом в патриархи. Суть его далеко идущих планов сводилась к тому, чтобы ликвидировать зависимость церковной власти от светской, поставить ее в церковных делах выше царской власти и самому, став патриархом, занять, по меньшей мере, равное с царем положение в управлении Россией.
Решительный шаг последовал 25 июля 1652 г., когда церковный собор уже избрал Никона пат­риархом и царь одобрил результаты выборов. В этот день в кремлевском Успенском соборе для посвящения новоизбранного в патриархи собрались царь, члены царской фамилии, боярская дума и участники церковного собора. Никон появился лишь после посылки к нему ряда делегаций от царя. Никон объявил, что не может принять сан патриарха. Свое согласие он дал только после «моления» царя и присутствовавших в соборе представителей светской и церковной власти. Этим «молением» они, и, прежде всего царь Алексей Михайлович, обязались слушаться Нико­на во всем, что он будет «возвещать» им о «догматах божиих и о правилах», слушаться его «яко начальника в пастыря и отца краснейшаго». Этот акт существенно поднял престиж нового патриарха. 33
Светская власть приняла условия Никона потому, что считала эту меру полезной для проведения церков­ной реформы, а самого патриарха - надежным сторон­ником плана реформы. Более того, ради решения первоочередных внешнеполитических задач (воссоединение с Украиной, война с Речью Посполитой), чему должна была содействовать церковная реформа, свет­ская власть пошла на новые уступки. Царь отказался от вмешательства в дей­ствия патриарха, затрагивавшие церковно-обрядовую сферу. Он допустил также участие Никона в реше­нии всех интересовавших патриарха внутриполитиче­ских и внешнеполитических дел, признал Никона своим другом, и стал именовать его великим госу­дарем, то есть, как бы пожаловал ему титул, который из прежних патриархов имел только Филарет Романов. В итоге возник тесный союз светской и церковной вла­стей в форме «премудрой двоицы», то есть царя и пат­риарха.
Патриарх Никон вскоре после своего избрания стал самовластным владыкой русской церкви. Он начал с ус­транения вмешательства в церковные дела своих преж­них единомышленников по кружку ревнителей благоче­стия. Никон даже велел не допускать к себе протопопов Ивана Неронова, Аввакума, Даниила и других. Их жалобы не под­держали ни царь, ни Стефан Вонифатьев, ни Ф. М. Рти­щев, которые уклонялись от вмешательства в действия патриарха.34