Политический Антикризисный пиар. На примере "Норд-Ост"

Введение
1. Анализ целевой аудитории
2. Постановка проблемы
3. Контент –анализ СМИ
3.1 Анализ работы СМИ в период захвата Норд-Оста
4. SWOT-анализ, выбор стратегии и рекомендации
5. Рекомендации по выходу из кризисной ситуации
Заключение
Список литературы

Политический Антикризисный пиар. На примере "Норд-Ост"

(117 сообщений)
По реакции СМИ можно определить, насколько тот или иной акт терроризма достиг этой цели.3
То, что террористы тщательно готовятся к своим действиям и что у них просчитано все до мелочей, даже освещение событий средствами массовой информации, подтверждает Брайан Дженкинс в своей конструктивной статье 1974г.: «Терроризм – это театр. Теракты зачастую тщательно режиссированы, чтобы привлечь внимание электронных СМИ и международной прессы». Британский журналист Джон Буллок, часто освещавший события террористических актов, отмечает, что террористы на протяжении всего кризиса знают в точности, что делать.4
Конечно, может быть, журналисты и изобретают изощренные способы воздействия на читателя, но так получается, что основные правила для СМИ террористы устанавливают сами.
Приосвещении событий наблюдались:
частое придумывание «новостей» для оправдания присутствия и расходов на месте событий. Следовательно, наблюдается явный перекос в освещении событий: множество «жалостливых» сюжетов (интервью с заложниками и их семьями или конкретная информация);
погоня за сенсацией.
Ряд сообщений, которые распространили СМИ во время захвата заложников, затем не подтвердились. Это были следующая информация: люди Бараева отпустили всех мусульман с 23 на 24 октября; по словам Ирины Хакамада (24.10.2002), террористы будут убивать по 10 человек в час. В итоге за трое-четверо суток убили 4 человека; в Тверской области начали убивать чеченцев. Эту информацию опровергли губернатор Тверской области и сотрудник МВД; Бараев требовал денежный выкуп. Это сообщение предоставил телевизионный канал НТВ 24 октября; 28 октября сайт газеты «Известия», а на следующий день и сама газета, сообщили о задержании сотрудника милиции, помогавшего террористам. 29 октября начальник главного управления собственной безопасности МВД России Константин Ромодановский опроверг эту информацию.5
неумеренность и показной характер репортажей;
ведущие, а не участники событий в центре внимания.6
С учетом того факта, что терроризм изначально призван привлекать внимание общественности и что самые ранние его проявления много столетий назад намеренно работали на аудиторию, рамки которой включали не только непосредственных жертв их деятельности, то почему лишь в недавнее время СМИ начали обвинять в защите точки зрения террористов? Это может быть связано с двумя технологическими прорывами в средствах массовой коммуникации, которые осуществлены столетие назад и значительно повлияли на способы передачи новостной информации, а также сделали ее доступной для огромной аудитории. В свою очередь эти достижения стали эффективно эксплуатироваться террористами. То, что террористы незамедлительно признали возможность новых технологий массовой коммуникации, это было отмечено еще в XIX веке во время движения «Народная воля». Подав зрителю сенсацию и завоевав его внимание, нужно и дальше удерживать его столь же захватывающими новостями.
Главная задача террористов – выжать до последней капли из возможности в получении огласки, известности и влияния от каждой конкретной акции. И это им вполне удается.7
Стремление поддержать жизнеспособность телеистории неизбежно приводит к сильному смещению в сторону «рассказов о личных переживаниях»: чаще всего интервью с высказываемыми в них скорбью и гневом друзей и родственников жертв терактов и заложников:
Я с друзьями сидела в бельэтаже. В начале второго действия мюзикла из всех дверей появились люди с автоматами, в камуфляже и масках. Они начали кричать и стрелять в воздух, чтобы нам сразу стало понятно, что происходит. Объявив, что они чеченцы и что здание захвачено, они приказали выкинуть мобильные телефоны и сумочки в проход между рядами и держать руки за головой. Не могу сказать, что террористы вели себя очень жестоко, однако я видела, как нескольких, кажется, троих мужчин, били по голове прикладами автоматов. Все зрители были сильно напуганы, и никто не пытался сопротивляться. Нам сразу же сказали, что при попытке штурма за каждого убитого товарища они будут расстреливать 10 заложников. Мужчин и женщин с детьми развели по разным сторонам зала. (АиФ. №44, 2002)
14-летний Никита Заболотный: «Ко мне приходил сам Путин»
41 человек из числа пострадавших, не имеющих огнестрельных ранений, доставлены в Институт скорой помощи им. Склифосовского. 14-летнему Никите Заболотному, артисту мюзикла «Норд-Ост», повезло больше остальных: к нему в субботу пожаловал самый главный посетитель - Владимир Владимирович Путин. Охрана потом долго отшучивалась, говоря, что никого к нему не пустит, так как «член семьи» у парня уже побывал. Сам Никита чувствует себя настоящим героем: «Президенту я сказал, что моя мечта - помыться и почистить зубы. Выпишусь и обязательно встречусь с друзьями, расскажу им, как с самим Путиным за руку здоровался!». (АиФ. №44, 2002)
Случаи терактов, являющиеся по своей сути драматическими, изобилуют человеческими историями. Таким образом, они занимают центральную позицию, сочетая и новости, и развлечение. Иногда результатом является опошление телевизионных новостей, делающих акцент на тех аспектах истории, которые волнуют большую часть аудитории, а не на реальном анализе или расследовании целью лучшего понимания событий, породивших ту или иную ситуацию.8
Сегодня подача новостей происходит выборочно и необязательно обусловлено важностью тех или иных событий, но стоимостью освещения или даже более прозаичными соображениями, вроде того, кто в данный момент находится на месте событий.
Во время освещения событий в печатных средствах массовой информации часто сравнивают 23 октября 2002 года с 11 сентября 2001 года в США. Наверное, потому что только эти события можно было приравнять друг к другу по масштабности. Но все же аналитиками наблюдаются отличия между этими терактами:
Там – битва за изменение реальности, и в результате такого терроризма реальность доводится до раскаленного абсолюта, превращаясь в то, что, собственно говоря, и именуется сюрреализмом. 23 октября в «Норд-Осте» все было совсем по-другому: отчаянное неприятие реальности бросило вызов реальности ненастоящей и смоделированной.
В чем и стоял главный просчет террористов. (Новое время, №52.2002)
Итоги (№43.2002):
На улице Мельникова в Москве начался отсчет новой исторической реальности, окончательно похоронившей старую эпоху политкорректности. Круша Всемирный торговый центр в Нью-Йорке, террористы метили в сердце мировой экономики. Взяв в заложники мирных зрителей «Норд-Оста», международный террор нанес удар в сердце всего человечества. Превратив в заложников абсолютно мирных граждан, террор ударил по Человеку.
В момент захвата в газете «Коммерсант» от 25.10.2002 была напечатана информация об отношении власти к происходящим событиям:
Владимир Путин вчера заявил, что главной целью силовых структур является сохранение жизней людей. Но трагизм происшедшего на улице Мельникова в том, что сохранить жизни заложников может только чудо. Причем речь идет не о нескольких случайных жертвах штурма Дома культуры, а о жизнях сотен людей и настоящей боевой операции почти в центре Москвы. Ни одного намека на то, что террористы дадут себя обмануть, попытаются покинуть здание ДК и скрыться, за весь вчерашний день они не дали.
На тот момент вице-спикер Госдумы Ирина Хакамада, после встречи с главой администрации президента Александром Волошиным, дала интервью журналисту газеты «Коммерсант»:
- Какое у вас сложилось впечатление после встречи с Александром Волошиным: Кремль делает ставку на переговоры или на силовую операцию?
– Волошин заверил меня только, что у Кремля в приоритете – жизнь заложников.
– А что лично вы считаете более эффективным для спасения заложников – переговоры или штурм?
– Я считаю, что только переговоры. По крайней мере, пока это возможно. Мне больно представить, как там в результате силовой операции по освобождению гибнут люди. Может быть, Израиль и против переговоров с террористами, но вот у них у самих теракты там чуть ли не каждый день происходят. И что им дала эта принципиальная позиция?
Однако же иностранные СМИ имеют свою точку зрения в отношении приоритетов российской власти:
В России жизнь по-прежнему стоит дешево. Самое ужасное, что в зале московского театра не было хотя бы одного американца или родственника члена кабинета министров президента Владимира Путина. Потому что присутствие этого одного американца или родственника спасло бы жизнь всем заложникам, поскольку российское правительство было бы вынуждено вести переговоры с теми, кто захватил заложников. Способ, которым российские военные решили проблему, показывает всему миру, что в России мало что изменилось… Джоаннна Джазкиу. Бромптон. («Toronto Star», Канада)
Такое мнение не только у зарубежных граждан. Правозащитник С.А. Ковалев, который пристально следил за чеченскими событиями, сказал следующее: «Мне представляется, что власть дала отчетливый ответ о своих приоритетах. Жизнь граждан, судя по всему, не первый приоритет. Государственные амбиции оказались выше, чем забота о спасении жизней заложников. Почему я так думаю? Завершение всего этого кошмара было осознанным риском. Представьте себе, что террористы оказались бы чуть более осведомленными и догадливыми и заметили бы, что началась «газовая атака». В результате – руины театра, под которыми оказались бы погребены все. Отравленные люди под развалинами живут еще меньше, чем в больнице. Однако предпочли риск». (Новое время, №44. 2002)
По словам доктора Фредерика Хакера, психиатра и признанного специалиста по терроризму, террористы стремятся запугать и тем самым подчинить и установить контроль. Они желают поразить наше воображение. Они играют на аудиторию ради привлечения еще большей аудитории и требуют ее участия.9 Но террористам не все удается, т.к. многие люди не поддаются запугиванию и ведут себя в таких случаях как в самой обычной ситуации. Потому что в отличие от жителей благополучных западных стран, жители России за последние десять лет пережили столько потрясений, что психологи называют базовым доверием к миру. Это бессознательное внутреннее ощущение, что все будет хорошо. Базовое доверие разрушается, когда кардинально меняются образ жизни и правила поведения, усвоенные с детства и приносившие успех на протяжении долгого времени. У большинства россиян чувство, что мир изменился, и жизнь никогда не будет прежней, появилось значительно раньше, чем у американцев. Они пережили его после того, как обесценились их сбережения, остановились предприятия, на которых они работали по 30-40 лет, а страна, в которой они выросли, распалась на отдельно воюющие друг с другом регионы. Они пережили его после политических событий 1991 года и 1993 года, дефолта 1998г. и взрывов домов в 1999-м.
Подавляющее большинство россиян после недавней трагедии в Москве продолжают обращать мало внимания на угрозу терактов.10 И внимание многих людей сконцентрировано на других вещах.
Рассказ девушки, вырвавшейся из театрального центра накануне штурма:
– Бегу вдоль стены, слышу, кричат: «Стой, б...!» Это, понимаю, свои... Потом журналисты стали брать интервью. Мне подружка говорит потом: «Наконец-то ты стала звездой!» (Коммерсант, №196.2002)
Тут, конечно, стоило бы обратить внимание не на поведение самой заложницы, а на слова ее подруги, для которой в этот момент слава и известность становится, может быть, важнее самой жизни заложницы.
В репортаже журнала «Новое время» (№52.2002) журналист отметил, что даже в этой ситуации люди старались поживиться всем, чем могли:
Милиционеры слушали радио, а журналисты мерзли вместе с любопытными жителями Дубровки, отдельные из которых предлагали свое знание путей на крышу или через дворы – рублей за сто или просто так, за факт приобщения к истории.
Отметил журналист и странную реакцию на произошедшие трагические события:
…уже на второй день у «Норд-Оста» будут фотографироваться влюбленные парочки.
Москва всколыхнулась, но не содрогнулась. Москва наблюдала за драмой в прямом эфире, полагая, что в этом и состоит сюрреализм, и нисколько не собиралась отождествлять себя с теми, кто молил из «Норд-Оста»: не допустите штурма. Но Москва уже знала про стокгольмский синдром и потому к подобным призывам относилась трезво, она сочувствовала заложникам, но, круша бараевские расчеты, сама себя заложницей не ощущала. Она рукоплескала штурму, скорбела по погибшим возмущалась бестолковостью спасателей. И большей частью никаких лишних вопросов не задавала.11
Таким образом, эффект, на который рассчитывали террористы, не получился в полной мере осуществленным, потому что были такие люди, которым было по большому счету все равно и которые не так реагировали на все происходящее, как, наверно, следовало бы, на что рассчитывали террористы.
Теракт в столице – это, конечно, заветная мечта любого террориста, это апогей его зловещей славы и высшее доказательство его профпригодности. Между тем с практической точки зрения террор в столицах – если, конечно не направлять захваченные самолеты на небоскребы и не взрывать по несколько дискотек в неделю – не слишком эффективен для достижения поставленных целей, если считать таковыми вовлечение в историю максимальное число новых испуганных. В этом смысле более впечатляющим был как раз Буденновск. Захват одной больницы в городке, где каждый каждому или сосед или одноклассник, равнозначен захвату этого городка целиком, потому что даже не быть застреленным на улице и не оказаться среди заложников не означало остаться не вовлеченным. А поскольку таких буденновсков в стране тысячи, то и содрогнулись тысячи тех, кто живет в городках с одной больницей и где все друг другу соседи.
А Москва – одна. И дворцов культуры в ней десятки, и шарикоподшипниковский ДК лишь один из сотен тысяч зданий, а рядом продолжали работать магазины, и машины по близлежащим проспектам проносились в обычной вечерней суете. Потому что одно из сотен тысяч зданий и пусть даже тысяча людей из десяти миллионов жителей очень большого города – это даже меньше, чем война в очень маленьком субъекте федерации очень большой страны.12
III. SWOT-анализ, выбор стратегии и рекомендации
Чтобы избежать ошибок в выборе стратегии, необходимо в первую очередь собрать исчерпывающую информацию о случившемся событии. С этой целью проводится расследование, собираются и изучаются все данные по интересующей нас проблеме. После проведения анализа ситуации, необходимо занять четкую позицию, она должна быть достаточно гибкой, но принципиальной. В момент проведения антитеррористического акта, действия СМИ должны быть подвержены жесткому контролю и информация, касающаяся тактических действий силовых структур или применение насилия, должна быть ограничена.
Основная цель: предотвратить гибель заложников, захват или уничтожение террористов.
Задачи: изучить ситуацию, найти слабые места в действиях террористов, грамотно и с минимальными потерями провести операцию по освобождению заложников.
Проблема терроризма возникла не вчера, и причины ее кроются в глубине общественных отношений, и связаны с неудовлетворенностью сложившейся ситуации определенных категорий населения. Следовательно, для предотвращения терактов в первую очередь, необходимо бороться не с последствиями, когда нарыв созрел, а с причиной, т.е. с теми явлениями, которые порождают террор.
Кризисы бывают прогнозируемые и не прогнозируемые. В любом случае необходимо быть готовым к кризисной ситуации и к моменту возникновения во всеоружии ее встретить. С этой целью рекомендуется привлекать PR-агентства для подготовки плана антикризисных действий, а в случае наступления кризисной ситуации, включать их представителей в координационную команду по ликвидации последствий возникшей проблемы. Помимо этого, в координационную команду должны входить необходимые эксперты, такие как представители руководства, юристы, технологи, внутренние служба безопасности и расследований и т.д. Необходимо максимально прописать планы действий во всех возможных кризисных ситуациях. Это поможет быстрей сориентироваться и принять определённые меры.
Рассматривая ситуацию на примере Норд-Оста, мы можем разработать стратегию с использованием результатов SWOT-анализа:
1) Прежде всего необходимо собрать всех членов координационной команды, достать заранее разработанный план действий и освежить в памяти его содержание. В связи со сложившейся ситуацией необходимо внести в него коррективы. Всех участников операции необходимо снабдить сценарием ответов на вопросы, которые предположительно могут быть заданы журналистами.
2) Для быстрого принятия решения в сложившейся ситуации целесообразно разделить команду на 3-4 группы. Одна будет осуществлять работу с представителями СМИ. Вторая – налаживать связь с террористами и пытаться облегчить участь заложников; выяснить, возможно, ли избежать штурма; как настроены террористы, действительно ли готовы на крайние меры в случае невыполнения их требований, т.е. вести переговоры и прочее. Третья группа изучает ситуацию на месте, выявляет лиц способных дать дополнительную информацию (рабочие или служащие по соседству что-то видевшие накануне, и прочее), исследует возможные пути отхода террористов или пути незаметного проникновения группы в захваченное здание. Четвертая группа готовит план штурма здания в случае, если не удастся договориться с террористами мирным путем. При этом, данный штурм должен рассматриваться как крайняя мера.
3) Все четыре группы должны работать оперативно и совместно координировать свои действия.
4) Важным этапом является работа со СМИ:
Нельзя скрывать факты от журналистов или пытаться «замять» проблему, тем более, если она уже стала достоянием гласности через другие источники информации. Молчание, неизвестность может лишь нагнетать напряженность и лишить возможности контролировать ситуацию, расставлять необходимые акценты, тем самым ещё больше усугубить положение.
В критический период кризиса необходимо ограничить количество источников информации до минимума. Хорошо, если единственным докладчиком будет политический лидер пользующийся безупречной репутацией, а еще лучше, если у него был положительный опыт решения аналогичных проблем.
Необходимо так же придерживаться следующих правил:
1. Никогда не давать интервью журналистам, если не готовы к разговору. Прежде необходимо выработать позицию и только тогда давать свои комментарии СМИ.
2. Отвечать коротко, просто и ясно, что бы снизить вероятность редактирования изданиями ответов, а значит – возможность искажения первоначального текста и, соответственно, смысла.