Лингвистический анализ переводов рассказа Э Хемингуэя " Старик и море"

Введение
1.1 Структурность и систематика художественного текста
1.2. Стилистические особенности художественной речи
1.3. Специфика спонтанной разговорной речи в литературном произведении
1.4. Прагматика художественного перевода (необходимость лексических и синтаксических трансформаций)
Глава 2. Проблема адекватного перевода рассказа Э. Хемингуэя “Старик и море”
Заключение
Список использованной литературы

Лингвистический анализ переводов рассказа Э Хемингуэя " Старик и море"

«Адекватность перевода, - указывает М. Брандес в статье «Стиль и перевод», - означает, прежде всего, адекватную передачу структуры повествовательного субъекта (то есть стиля). Структуры повествовательных субъектов в различных языках, соотносимы, а отсюда требование точности их передачи. Иначе: свобода переводчика ограничена стилем произведения. Стиль произведения — не только структурный показатель художественности (образности) произведения, но и олицетворение его единства. Произвольное обращение со стилем произведения ведет к немотивированной стилистической пестроте» (8) .
Выводы
Таким образом, для литературного текста свойственна определенная структура и систематика в использовании художественных и образных средств.
Речь всегда конкретна, всякое высказывание предполагает определенную цель. В зависимости от цели высказывания в речи часто возникает необходимость установить смысловые связи между предметами, о которых идет речь, контекстом, сослаться на уже известное (указать на тождество предметов, выделить предмет из ряда аналогичных, противопоставить предметы разного рода, охарактеризовать частное через общее, дать предмету ту или иную квалификацию, выделить его признак).
Речь персонажа в литературном произведении имеет двойственный характер, будучи связана одновременно с художественным и разговорным функциональным стилями.
Точный перенос на другой язык логического содержания не дает должного эффекта, особенно при художественном переводе, так как здесь чем точнее перевод, тем дальше он от оригинала с точки зрения стилистики.
Глава 2. Проблема адекватного перевода рассказа Э. Хемингуэя “Старик и море”
Уже с самых первых строк рассказа бросается в глаза, что буквальный перевод текста без разнообразных лексико-семантических и синтаксических трансформаций вряд ли уместен.
He was an old man who fished alone in a skiff in the Gulf Stream and he had gone eighty-four days now without taking a fish.
Старик рыбачил один на своей лодке в Гольфстриме. Вот уже восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы.
Переводчики рассказа Е. Голышева и Б. Изаков, как мы видим, упрощают структуру предложения, избавляясь от излишнего определительного придаточного (who fished alone in a skiff in the Gulf Stream), прибегая, кроме того еще и к членению предложения с добавлением слов «Вот уже», подчеркивающих рематичность информации.
The blotches ran well down the sides of his face and his hands had the deep-creased scars from handling heavy fish on the cords. But none of these scars were fresh. They were as old as erosions in a fishless desert.
Пятна спускались по щекам до самой шеи, на руках виднелись глубокие шрамы, прорезанные бечевой, когда он вытаскивал крупную рыбу. Однако свежих шрамов не было. Они были стары, как трещины в давно уже безводной пустыне.
Здесь опять-таки на лицо лексические и синтаксические трансформации, обусловленные желанием переводчика передать текст с сохранением спонтанности повествования. Следует обратить внимание на логическую синонимию и экспликацию при переводе сравнения «as old as erosions in a fishless desert» - «стары, как трещины в давно уже безводной пустыне» (букв. «стары как эрозия в безрыбной пустыне»).
“But remember how you went eighty-seven days without fish and then we caught big ones every day for three weeks.”
- А помнишь, один раз ты ходил в море целых восемьдесят семь дней и ничего не поймал, а потом мы три недели кряду каждый день привозили по большой рыбе.
Здесь следует обратить внимание на перевод императивной конструкции «But remember how you went…» риторическим вопросом «А помнишь, один раз ты ходил…», обусловленный желанием сохранить доверительный характер диалога.
“Can I go out to get sardines for you for tomorrow?”
“No. Go and play baseball. I can still row and Rogelio will throw the net.”
- Можно, я наловлю тебе на завтра сардин?
- Не стоит. Поиграй лучше в бейсбол. Я еще сам могу грести, а Роджелио забросит сети.
Опять-таки на лицо синтаксические трансформации (использование безличной конструкции «можно» вместо личной «Могу ли я…» (Can I …), конкретизация «Не стоит» вместо «нет» (No), опущение и добавление слов (Go and play - Поиграй лучше), связанные с желанием передать текст в переводе максимально экспрессивно (экспрессивность страдает при буквальном переводе).
“If you were my boy I’d take you out and gamble,” he said. “But you are your father’s and your mother’s and you are in a lucky boat.”
“May I get the sardines? I know where I can get four baits too.”
“I have mine left from today. I put them in salt in the box.”
- Если бы ты был моим сыном, я бы и сейчас рискнул взять тебя с собой. Но у тебя есть отец и мать и ты попал на счастливую лодку.
- Давай я все-таки схожу за сардинами. И я знаю, где можно достать четырех живцов.
- У меня еще целы сегодняшние. Я положил их в ящик с солью.
Здесь вновь переводчики отходят от буквализма, прибегают к конкретизации (boy - сын), добавлению и опущению слов (take you out and gamble - и сейчас рискнул взять тебя с собой), синтаксической трансформации (May I get… (букв. могу я достать) - Давай я все-таки схожу…), учитывая прагматическую направленность данного речевого акта (May I get the sardines? - предложение).
“Where are you going?” the boy asked.
“Far out to come in when the wind shifts. I want to be out before it is light.”
“I’ll try to get him to work far out,” the boy said. “Then if you hook something truly big we can come to your aid.”
- Ты где будешь ловить?
- Подальше от берега, а вернусь, когда переменится ветер. Выйду до рассвета.
- Надо будет уговорить моего тоже отойти подальше. Если тебе попадется очень большая рыба, мы тебе поможем.
Вновь используется не буквальный перевод, а воссоздание сходной коммуникативной ситуации с опорой на экспрессивные средства другого языка и контекст (конкретизация: Where are you going? (букв. Куда ты идешь?) - Ты где будешь ловить?; опущение слов и упрощение синтаксиса с заменой придаточного предложения на существительное с предлогом: I want to be out before it is light - Выйду до рассвета; опущение слов: we can come to your aid - мы тебе поможем.,
“What do you have to eat?” the boy asked.
“A pot of yellow rice with fish. Do you want some?”
“No. I will eat at home. Do you want me to make the fire?”
“No. I will make it later on. Or I may eat the rice cold.”
- Что у тебя на ужин? - спросил мальчик.
- Миска желтого риса с рыбой. Хочешь?
- Нет, я поем дома. Развести тебе огонь?
- Не надо. Я сам разведу попозже. А может, буду есть рис так, холодный.
Опять на лицо внимание к прагматике: предложение в форме вопроса передается неполным предложением (Do you want me to make the fire? - Развести тебе огонь?), отказ передается с конкретизацией отсутствия необходимости при помощи модального слова (No. - Не надо.).
“You study it and tell me when I come back.”
“Do you think we should buy a terminal of the lottery with an eighty-five? Tomorrow is the eighty-fifth day.”
- Почитай газету и расскажи мне, когда я вернусь.
- А что, если нам купить лотерейный билет с цифрой восемьдесят пять? Завтра ведь восемьдесят пятый день.
Экспрессивность текста компенсируется путем синтаксической трансформации и добавления слов («А что, если…» вместо «Do you think we should…»; «Tomorrow is…» - «Завтра ведь…») – в первом случае замена вызвана необходимостью сделать предложение в подчеркнуто дружеской форме.
“Keep the blanket around you,” the boy said. “You’ll not fish without eating while I’m alive.”
“Then live a long time and take care of yourself,” the old man said. “What are we eating?”
“Black beans and rice, fried bananas, and some stew.”
- Не снимай одеяла, - сказал мальчик. - Покуда я жив, я не дам тебе ловить рыбу не евши.
- Тогда береги себя и живи как можно дольше, - сказал старик. - А что мы будем есть?
- Черные бобы с рисом, жареные бананы и тушеную говядину.
Желание сделать коммуникацию максимально экспрессивной вынуждает переводчиков к приему антонимического перевода (Keep - Не снимай ), перестановке слов и логической синонимии (Then live a long time and take care of yourself - Тогда береги себя и живи как можно дольше).
“That means nothing. The great DiMaggio is himself again.”
“They have other men on the team.”
“Naturally. But he makes the difference. In the other league, between Brooklyn and Philadelphia I must take Brooklyn. But then I think of Dick Sisler and those great drives In the old park.”
“There was nothing ever like them. He hits the longest ball I have ever seen.”
- Это ничего. Зато великий Ди Маджио опять в форме.
- Он не один в команде.
- Верно. Но он решает исход игры. Во второй лиге - Бруклинцев и Филадельфийцев - шансы есть только у Бруклинцев. Впрочем, ты помнишь, как бил Дик Сайзлер? Какие у него были удары, когда он играл там, в Старом парке!
- Высокий класс! Он бьет дальше всех.
И опять переводчики чрезвычайно внимательны к микро- и макро- контексту, в связи с чем и решаются на широкий ряд трансформаций разного рода: опущение слов (That means nothing - Это ничего), антонимический перевод (They have other men on the team - Он не один в команде), логическую синонимию (Naturally - Верно), экспликацию восхищения (But then I think of Dick Sisler and those great drives In the old park - Впрочем, ты помнишь, как бил Дик Сайзлер? Какие у него были удары, когда он играл там, в Старом парке!; There was nothing ever like them. He hits the longest ball I have ever seen - Высокий класс! Он бьет дальше всех).
The old man reversed the oar and put the blade between the shark’s jaws to open them. He twisted the blade and as the shark slid loose he said,
“Go on, galano. Slide down a mile deep. Go see your friend, or maybe it’s your mother.”
Старик повернул весло другим концом и всунул его акуле в пасть, чтобы разжать ей челюсти. Он повертел веслом и, когда акула соскользнула с рыбы, сказал:
- Ступай вниз, galano. Ступай вниз на целую милю. Повидайся там со своим дружком. А может быть, это была твоя мать?
Здесь переводчики прибегают к лексической замене (Go on, galano. Slide down a mile deep. Go see your friend - Ступай вниз, galano. Ступай вниз на целую милю. Повидайся там со своим дружком ) по причине передачи экспрессивности текста ( вместо повтора «Go» повторяется «Ступай вниз»), значение существительного «friend» воссоздается с добавлением диминутивного суффикса «дружок», что вызвано необходимостью сделать речь персонажа максимально экспрессивной и эмоциональной.
Выводы
Таким образом, мы видим, что не буквальный перевод, а многообразные синтаксические и лексические трансформации помогают добиться максимальной адекватности перевода.
Данные трансформации обусловлены прежде всего экспрессивностью речи персонажей (экспрессивность теряется при буквальном переводе и находит свое выражение в разных языках по-разному), а также учетом прагматической направленности речевого акта и необходимостью использования для достижения данной иллокутивной цели других синтаксических средств (например, повелительное наклонение вместо общего вопроса с модальным глаголом для выражения суггестива, т.е. предложения).
Заключение
Основной проблемой перевода художественного текста является перевод образной системы, метафор, метонимий, литот, эпитетов и других тропов. Перевод тропов тесно связан с психолингвистическим аспектом перевода, учетом привычных для языка перевода метафор и других фигур речи.
Помимо навыков осуществления лексических и грамматических трансформаций в переводе художественного текста, переводчик должен уметь правильно интерпретировать текст, учитывать смысловую значимость каждого отдельного эпизода, каждой детали, мельчайших значений ЛСЕ текста оригинала, которые являются определяющими для его понимания, учитывать не столько грамматическую форму, сколько прагматическую цель каждого отдельного высказывания, стилистику произведения в целом и стилистику отдельных его частей, если в таковых возникают значительные стилистические расхождения, учитывать характер и жанр переводимого произведения.
Непременным атрибутом полноценного перевода является его стилистическая верность оригиналу, а потому качественно соизмеримым с подлинником может считаться лишь такой перевод, который правильно отражает основные содержательные и стилистические особенности исходного текста.
Стилистическая равноценность текстов оригинала и перевода создается в результате соположения множества отдельных высказываний, стилистически эквивалентных друг другу. В этом случае адекватность перевода отнюдь не исчерпывается точной передачи содержания художественного произведения. Возникает вопрос воссоздания формы и стиля исходного текста, связанный с передачей всей парадигмы смыслов и интерпретаций, передачей стилистических категорий экспрессивности, оценочности и эмотивности, находящих свое выражение в необычных синтаксических конструкциях, фразеологии и неформальной лексике.
Трудность, а порой и невозможность нахождения средств, способных в равной мере отражать и семантические, и стилистические черты подлинника, заставляет некоторых переводчиков отдавать предпочтение какому-то одному из этих аспектов, тем самым ставя под вопрос саму возможность адекватного перевода.
Для воссоздания всех смысловых и стилистических деталей, составляющих сложную парадигму ссылок и взаимопереплетений переводчику приходится учитывать используемые им интерпретации в течение всего процесса перевода, используя различные модуляции повторяющейся этикетных стереотипов или один и тот же вариант. С этой проблемой исследуемый нами текст перевода «Старик и море» Э.Хемингуэя превосходно справился путем использования экспрессивного синтаксиса, образных средств и идиоматических выражений в речи персонажей, эмоционально оценивающих свою ситуацию, компенсации идиоматичности при невозможности подобрать адекватную по денотативному и коннотативному компонентам лексического значения единицу перевода, добавление и опущение слов (при очевидности по контексту их значения и при необходимости восполнить имплицитные смыслы текста оригинала).
Что касается идеального перевода художественного произведения, мы вынуждены согласиться, что вникнуть в содержание произведения настолько, чтобы быть в состоянии предусмотреть каждую из его возможных интерпретаций, по-видимому, является неосуществимой задачей, но все же следует стремиться к воплощению этого практически неосуществимого идеала, для чего необходим талант и неуклонное желание обнаружить в тексте оригинала мельчайшие детали, мельчайшие оттенки смысла, часто в тексте оригинала лишь подразумевающиеся, и передать их в тексте перевода так же талантливо, как они были воплощены в тексте оригинала, вместе с тем, не внося в текст ничего нового, что могло бы исказить понимание исходного текста.
Важно отметить, что игнорирование, например, прагматического аспекта перевода (несохранение цели коммуникации) делает перевод неэквивалентным, даже если в нем сохранены все остальные части содержания оригинала.
Особую трудность для перевода представляет речь персонажа, которая в каждом языке имеет свои стилистические, синтаксические, лексические, фонетические и многие другие особенности. При переводе рассказа Э.Хемингуэя «Старик и море», как мы убедились, переводчику приходится часто передавать нейтральную лексику текста оригинала ласкательными, ироническими и шутливыми словами с эмоционально-экспрессивной окраской.
Список использованной литературы
1. Андреева К.А. Литературный нарратив: когнитивные аспекты текстовой семантики, грамматики, поэтики. Тюмень, 2004.
2. Апресян Ю. Д. Дистрибутивный анализ значений и структурные семантические поля // Лексикографический сборник. М., 1962. Вып. 5. - С. 52—72.
3. Арнольд И.В. Стилистика. Современный английский язык. М., 2002.
4. Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: Междунар. отношения, 1975.