«Русская Православная Церковь в начале XX века»

Курсовая работа за 3 курс историко-филологического факультета.
Защита в 2006 году в г. Мурманске, оценка "5". ...

План.
Введение
1. Русская Православная Церковь в конце XIX века.
2. Противосектантская деятельность Русской Православной Церкви в конце XIX- начале XX века.
3. Русская Православная Церковь в начале XX века.
4. Русская Православная Церковь на Кольском Севере в начале XX века.
Заключение.
Список литературы.

Исследование взаимоотношений Русской Православной Церкви и большевистского государства в последние годы стало одной из самых популярных тем российской исторической науки. Долгие годы историки не могли заниматься этой тематикой без оглядки на официальные догмы, выходить за которые подчас было опасно. В этом свете вполне объясним тот факт, что в работах историков наблюдаются заметные «перекосы».

     В это же время, в 1922 –1923 годы, стала набирать обороты, по своим масштабам, еще одна санкционированная правительством26, кампания – массовая антирелигиозная пропаганда. Издается огромное множество периодических изданий, таких как: газета “Безбожник” (к ноябрю 1924 года тираж составлял 210.000 экземпляров), журнал “Антирелигиозник” и др. В 1925 году окончательно оформилась организация с антицерковной направленностью – “Союз воинствующих безбожников”, вышедший из “Союза друзей газеты “Безбожник”.
     Задача всей антирелигиозной пропаганды сводилась к одному: “Выбивать камень за камнем из крестьянского мировоззрения, заполнять его новыми элементами научного мировоззрения” Достигаться это должно через “материалистическое объяснение явлений природы. В материалистическом объяснении самой религии”[11,c.452]. Но в основном все сводилось к практическому противопоставлению религии и науки по эмпирическому хозяйственно-экономическому результату, а также противопоставлению жизни духовенства и советского народа.
     Итогом правительственной деятельности, как фактора, влияющего на отношение крестьян к Русской православной церкви, стало индифферентность населения по этому вопросу. Хотя до событий 1917 года это явление не носило массовый характер, дальнейшие действия власти привели к тому, что население, проявляющее свое отношение к РПЦ, можно определить как “безмолвное большинство”. Именно такое поведение привело к чрезмерному вмешательству власти в духовную жизнь общества, в обход Декрета 23 января 1918 года.
     Помимо этого, политика правительства спровоцировала обострение внутренних противоречий в самой церкви, привела к дифференциации духовенства.
     Следует сказать, что в начале ХХ века существовало три направления в церковном размежевании. Первое, возникшее в XVII веке и носящее определение “старообрядческого раскола”, огромное влияние оказало не столько на клир, сколько на паству. Второе и третье, относительно связанные между собой, во многом привели к дезинтеграции самого духовенства, оказав на население опосредованное влияние. Определим их – это обновленческий раскол и участие духовенства в политической жизни страны. Их связь, между собой, во многом была определена после событий 1917 года.
     «Об истории старообрядческого раскола написано очень много работ: о причинах возникновения, о гонениях на раскольников, духовной жизни старообрядцев»[28]. Мы же рассмотрим старообрядческий раскол в начале ХХ века с позиции фактора, повлиявшего на отторжение населения России от РПЦ.
     Царское правительство в своей деятельности не обошло старообрядцев стороной. К этому следует добавить то, что в начале XIX века была организована так называемая единоверческая церковь. Это попытка создания среднего звена между официальной православной церковью и старообрядцами и в своей основе она должна была служить переходу старообрядцев в православие. Литургии в единоверческих храмах служили православные священники, но по канонам и книгам, приемлемым старообрядцами. В начале ХХ века обострился вопрос о необходимости существования этой “посреднической” церкви. «Так протоиерей И.Легатов, в своей работе “О современных нуждах единоверия и о мерах для сближения старообрядцев с Православною Церковью”, высказывает мнение о реорганизации (изменения методов работы) единоверческой церкви для успешного привлечения раскольников в лоно православия».[26] Единоверие для него “есть действительно ступень для перехода в православие, этого отрицать нельзя”.
     Наличие вышеупомянутой церкви, имеющей несущественные отличия в ведении литургии от православной, благотворно сказывалось на населении. Если по официальным данным за 1899 год в Архангельской епархии раскольников беспоповского толка насчитывалось 2620 человек обоего пола, то количество сторонников и примыкающих по взглядам составляло 11005 человек обоего пола32. Деятельность единоверческой церкви была направлена именно на сочувствующих расколу, она всячески старалась привлечь их. И ей это удавалалось. По отчетам священников – миссионеров, в частности о. миссионера Вологодской епархии А.Заплатина, в единоверческий храм православного прихода ходило более 60 % населения прихода33. По всей видимости, при отсутствии единоверческого храма, в православной церкви количество прихожан не увеличилось.
     К работе со старообрядцами добавляется еще миссионерская деятельность в приходах, “зараженных” расколом. Через проповеди и беседы православные священники пытались убедить раскольников и примыкающих к ним в том, что они заблуждаются. Подобный метод работы с сочувствующим расколу населением также давал положительные результаты, хотя и не значительные.
     Политика власти в вопросе веротерпимости, однако, привела к тому, что старообрядцы, истинно верующие в свою правоту, стали более негативно относиться к православию. Возможность осуществлять без ограничений свой культ оградило раскольников от лишних контактов с официальной церковью, что привело к росту индифферентности, а порой и негативизма в отношении к православному духовенству.
     Следующее направление размежевания РПЦ был опосредованно связан с властью. Кризис, постигший русскую церковь, заставил предпринимать меры по его решению и самих священников. Обновленчество, возникшее во второй половине XIX века как философско-мировоззренческое течение, в начале ХХ века глубоко проникло в религиозную среду.
     Наряду с правительственными мероприятиями духовенство также пытается преобразовать как сам институт церкви, так и взаимоотношения с паствой. Одной из таких попыток и явилось обновленчество.
     Впервые обновленцы, как религиозное течение, заявили о себе в 1905 году. В это время уже функционировал “Союз церковного обновления”. Основные идеи обновленцев этого периода были выражены в “Записке 32-х”. «Они (идеи) заключали в себе ряд мер, направленных на реорганизацию всех сторон религиозной жизни» [28]:
1. Первое, что требовали обновленцы, - это отделение церкви от государства. Данное предложение ничем не было похоже на Декрет СНК от 23 января 1918года, а выражало освобождение церкви от опеки государства;
2. Обновленцы выступали против восстановления патриаршества. По их мнению, церковное управление должно было осуществляться через представительный всеобщий поместный собор;
3. Как организация церковь должна бала быть децентрализованной;
4. Бюрократизация синодальной церкви привело к появлению требования ликвидации клерикализма;
5. Следующее требование шло в русле общецерковных желаний и правительственных преобразований. Церковь должна участвовать в общественной жизни, учить и воспитывать паству в духе православного благочестия;
6. И последнее, что предлагали обновленцы, было связано с изменениями в литургии (т.е. ведении церковной службы)
     «Подобные требования не вызывали недовольства со стороны остального духовенства и тем более не являлись еретическими по своим замыслам».[13,с.44]
     После этого события обновленцы заявили о себе только в начале 20-х годов. В это время у них назревал конфликт с официальной церковью патриарха Тихона. По вопросу о причинах появления обновленческого раскола мнения исследователей координально разделились. Историки – марксисты утверждали, что это объективный исторический процесс. На место старой феодальной церкви пришла новая, реформированная со своими социальными идеями и возможностями, способными удовлетворить имеющиеся культовые потребности граждан. Иной позиции придерживаются церковные историки. «По их мнению, сущность обновленческого размежевания заключается в элементарной борьбе за власть, в большинстве случаев за автономное существование в границах епархии».[27] И еще одна, наиболее популярная, историографическая позиция заключается в том, что обновленческий раскол был спровоцирован властью в ходе кампании по изъятию церковных ценностей. Но в одном они все солидарны – к лету 1922 года в Советской России образовалось две, различные по отношению к власти, церкви.
     По большому счету, обновленческий раскол коснулся только духовенства, повлияв на население опосредованно через настоятелей храмов и епископат.
     Последнее, из рассматриваемых направлений церковной дифференциации, опять таки было связано с деятельностью власти. Это разделение духовенства по политическим взглядам. Появление этого стало возможным после того, как священников допустили к участию в заседаниях Государственной Думы. Наиболее остро отличие, занимаемых позиций, проявилось в период созыва II Гос. Думы. Конфликт был вызван вопросом о принадлежности к левоцентристским и левым думским фракциям и получил отражение в различных периодических изданиях.
     Наличие расколов приводило население в определенное замешательство, вызывало конфликты прихожан с настоятелями. Наряду с этим, росло недовольство политикой государства по религиозному вопросу, как со стороны духовенства, так и светского населения страны. Все это негативно отражалось на отношении населения к РПЦ, приводило к увеличению количества граждан, проявляющих свое безразличие, как к вере, так и к церкви (особенно это проявилось в послереволюционный период). Во многом это было определено деятельностью власти по отношения к РПЦ, и произволом со стороны местной администрации. Нельзя не согласиться с мнением Н.С. Гордиенко, что "с переходом России на путь капиталистического развития всё явственнее обнаруживалось несоответствие традиционного православия новым историческим условиям", что породило в нём всё усиливающиеся кризисные явления. В конце ХIХ века церковно-государственная симфония в России характеризовалась следующими чертами: во-первых, опека и контроль государства лишали православную Церковь самостоятельности. Она находилась под бдительным оком обер-прокурора Синода. И так как большинство государственных чиновников воспринимали Церковь сугубо охранительно, в связи с решением государственных задач, в конце концов это привело к полному непониманию внутренней основы православия. Негативные для Синода и церкви в целом изменения православная иерархия связывала исключительно с чиновничьими инициативами, с деятельностью обер-прокурора. Архиереи были далеки от того, чтобы связать перемены, происходившие в церковной жизни с внутренней политикой государства. Церковь и государство связывали столь прочные узы, что любое колебание курса внутренней политики неизменно отражалось на церковной жизни; во-вторых, религиозное инакомыслие жестоко подавлялось. Перемена конфессии в смысле выхода из "господствующего вероисповедания", рассматривалась (до1905г.) как уголовное преступление. Д.Е. Фурман проводит параллель между господствующим положением Церкви в обществе и тотальным подчинением Церкви государству: "За своё тотальное господство в обществе Церковь платила таким же тотальным подчинением государству, которое боялось способной подорвать единство самодержавия и православия самостоятельной Церкви не меньше, чем оно боялось "сектантов", подрывающих единство русского, самодержавного, православного"[12,c.376].
Из всего выше сказанного вытекает третья черта времени: исторически навязанный Церкви союз с самодержавием подрывал доверие к ней среди тех, кто желал преобразований общества, а также среди многих деятелей культуры, в том числе и верующих, для которых свобода мысли и творчества была необходимой ценностью.
Следует искать тенденции охлаждения народа к православию не только в политическом положении Церкви в конце XIX-начале XX в., но и в её экономическом положении.
Воздавая похвалу первоначальным монастырям глубокой древности за их трудолюбие, Пётр I, в указе от 31 января 1724г. говорил, что "лет через сто от начала сего чина монахи стали ленивцами, тунеядцами и развращёнными".
Россия в конце XIX столетия уже перешла к новому экономическому укладу, а монастырское хозяйство велось по старинке и с экономической точки зрения часто было несостоятельно.
"Если бы монастырское хозяйство было поставлено рационально ,- сетовал в последствии митрополит Евлогий , - не велось также лал сто лет назад, ресурсы монастырей были бы огромны …"[15,с.382] По мнению церковного историка Н.М. Никольского, Церковь на рубеже XXв. Работала не столько на себя, сколько на государство. Можно поспорить с утверждением Никольского, о бедственном положении и малоземелье большей части русского клира. Это утверждение слишком преувеличенно, все крупные монастыри, вроде Троицкой, Александро-Невской и Киево-Печерской лавр имели свои лавки и большие доходные дома. Другие монастыри имели мельницы, пристани, лавки на базарах и другие подобные мелкие доходные статьи. Образ жизни приходского духовенства требовал всё больших денег. Его уже не устраивало, то что на селе прихожане расплачивались за требы в основном продуктами сельского хозяйства. Поэтому, совсем не голодая, они дружно по всей стране заявили о своей бедности, как только "ветер перемен закружил над Россией "
Государственная политика по отношению к православной Церкви привела к пагубны последствиям. Зависимость от светской власти вызвала своего рода селекцию иерархии: довольно часто архиереи – ради собственной выгоды старались выказать готовность услужить обер-прокурору….либо, подражая свету, вели жизнь, неподобающую монашествующим, заботясь о личных удобствах, изобилии стола либо, что ещё хуже, занимались накопительством не щадя казны монастырей, отданных им в управление .
Главными источниками существования всех церковных учреждений были казённые кредиты и доходы от чисто религиозных операций. «Огромная по тем временам сумма –20 млн. руб. серебром – представляла собой так называемый неприкосновенный капитал – ещё одно порождение государственного вмешательства в дела Церкви».[15,с.383] Все церковные деньги, в том числе епархиальные, в обязательном порядке отсылались в государственные банки ,где хранились в течении 15-20 лет под 4% годовых. Разрешалось тратить на нужды духовных школ только часть новых поступлений и проценты с неприкосновенного капитала. Таким образом, Духовно-учебное управление располагало только обязательствами государства, а фактически не могло воспользоваться числившейся за ним огромной суммой. Казна же нашла себе ещё один источник пополнения, пользуясь деньгами верующих. По масштабу изъятия средств эта акция сопоставима только с секуляризацией церковных имений.
В конце XIX-начале XX веков наблюдаются значительные различия в правовом и имущественном положении отдельных разрядов духовенства, что приводило к разногласиям между чёрным и белым духовенством, между иерархами и рядовыми священниками. Особенно обострилась вражда приходского духовенства к епископату со времён реформы духовного сословия и заключения приходов в твёрдые штаты соответствующим указом Алексея II от 16апреля 1869 года. Не получив обещанного повышения доходов, духовенство вдруг встало перед опасность частично лишиться мест, а значит и средств к существованию. Затея с сокращением приходов и причтов была наименее удачной в церковной реформе Александра II.
После трагической гибели Александра II новое правительство сделало вывод о неудаче церковной реформы, и прежде всего на том основании, что она не оправдала охранительных надежд. В середине 80-х годов XIX века. Церковь снова подверглась преобразованиям, теперь уже по инициативе К.П. Победоносцева. Решались те же задачи, с той же охранительной целью, изменилась лишь тактика.
Таким образом, к началу ХХ столетия православие в России оказалось в сложнейшей исторической ситуации. Накануне 1917 г. сама Церковь, внешне мощная организация, попала в условия нарастания кризисных явлений.
Критическое положение церкви обнаруживается прежде всего в ее экономической базе. Паразитические черты церковной экономики во второй половине XIX века приобретают особенно неприглядные черты. «Церковь тянется вслед за веком к капиталистическому накоплению, но совершает это чрезвычайно уродливым образом и в конечном итоге «работает» не столько на себя, сколько на государство»[11,с.465]. Преобладание административных методов в управлении Церковью над духовными, отсутствие обратной связи с приходами усилило разобщенность между епископатом и белым духовенством, снизило активность приходской жизни, способствовало падению интеллектуального и культурного уровня клира и в целом отрыва Церкви от участия в жизни мирян. Это отсутствие единства в Церкви стало важным фактором падения ее авторитета среди широких слоев населения, сделало невозможным ее выступление в качестве консолидирующей силы в период потрясений. Непоследовательность властей в проведении церковных реформ также обостряла религиозную ситуацию в стране и противоречила требованиям, назревавшим в обществе. Последствия развившегося кризиса способствовали формированию социальной опоры большевиков в их борьбе с Церковью и религией.
 Таким образом, суммарное влияние внутренних факторов не намного уступало тому, как воздействовала власть. Наличие расколов приводило население в определенное замешательство, вызывало конфликты прихожан с настоятелями. Наряду с этим, росло недовольство политикой государства по религиозному вопросу, как со стороны духовенства, так и светского населения страны. Все это негативно отражалось на отношении населения к РПЦ, приводило к увеличению количества граждан, проявляющих свое безразличие, как к вере, так и к церкви (особенно это проявилось в послереволюционный период). Во многом это было определено деятельностью власти по отношения к РПЦ, и произволом со стороны местной администрации.
4.Православная Церковь на Кольском Севере в начале XX века.
По мнению И.Ф.Ушакова: «Христианство появилось на Кольской земле в середине XV века, когда на Терском берегу поселились русские крестьяне».[18,с.5] За пять столетий, прошедших после крещения Руси, христианство прочно вошло в быт и в сознание русского народа. Посещение храма, совершение обрядов и предписаний церкви стало потребностью верующих.
«Фактически, начиная с середины XVI столетия, начинает складываться весьма специфическая картина государственно-церковных отношений на территории этой северной окраины России».[7,с.67]. Распространяя на Кольском земле православие и Церковь, и государство стремились закрепить за собой северный край. При этом решались как духовные, так и политико-экономические задачи. На территории Кольского полуострова, благодаря обращению местного населения в православие, сложился форпост для отражения любых притязаний со стороны протестантской Скандинавии.
К концу XIX- началу XX столетия отличительные черты религиозной жизни Кольского Севера стали наиболее заметны. К началу XX века из девяти с небольшим тысяч человек лишь 1048-1500 человек по учету 1900-1902 гг. финских и норвежских поселенцев и колонистов принадлежали к лютеранскому вероисповеданию, остальные же принадлежали к лону Русской Православной Церкви.
« Другой характерной особенностью было то, что, несмотря на достаточно большое количество храмов и часовен- 53 церкви и 28 часовен к началу века,- край был весьма плохо обеспечен штатными священниками»[7,с.67-68]. Представители духовенства составляли к 1913 г. лишь 1, 73% от всего населения Кольского Севера. Для удовлетворения религиозных нужд явно было недостаточно имевшихся в начале XX века причтов. В первую очередь такое положение дел было связано с относительно низким жалованьем священников, не покрывавшим расходов на переезд, обустройство на новом месте, неразвитостью инфраструктуры края, суровостью климата, которые отпугивали многих священников от Кольской земли. Не случайно поэтому, что в крае оказывалось достаточно немного хорошо образованных и просвещенных священников, хотя сказать, что их вообще не было, нельзя.
Частично проблема нехватки причтов решалась в конце XIX- начале XX веков командированием священников в становища на Мурманский берег к рыбопромышленникам для требоисправлений на весь промысловый период. Однако такие меры помогали поддерживать приходскую жизнь, но не снимали проблемы нехватки священно-и церковнослужителей. Необходимо было открывать новые приходы и храмы с назначением к ним новых причтов, что способствовало бы укреплению позиций православия на Кольском Севере.