Идентификация заимствованных лексических компонентов и их роль в словообразовании русского языка

Хорошая работа, на основе литературных источников. ...

СОДЕРЖАНИЕ

Введение…………………………………………………………………………3
Глава I. Освещение проблематики идентификации заимствованных
лексических компонентов в лингвистической науке…………..5
1.1. Понятие, механизмы и виды лексических заимствований………..5
1.2. Стратегии и опоры при идентификации лексических
заимствований……………………………………………………….11
Глава II. Исследование роли заимствованных лексических
компонентов в словообразовании русского языка…………….21
2.1. Процесс морфемизации заимствованных элементов
и их роль в русском словообразовании…………………………….21
2.2. Словообразовательное значение новейших заимствований……...27
Заключение……………………………………………………………………..30
Список литературы…………………………………………………………....32

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Одним из наиболее живых и социально значимых процессов, происходящих в современном русском языке - процесс активизации употребления иноязычных слов. В конце XX - начале XXI века русский язык становится активным акцептором лексики из различных языков. При этом необходимо говорить не только об активизации употребления иноязычных слов, но и об усилении влияния этих слов на словообразование русского языка.
Заимствование и словообразование в совокупности инициируют языковые процессы в русском языке. Словообразование в высшей степени подвижно, в его системе заложены большие потенции, реализация которых практически не ограничена. Словообразовательная адаптация иноязычных слов - признак их успешной ассимиляции в языке-реципиенте. В процессе словообразован ия на основе иноязычных слов выстраиваются многообразные системные смысловые и словообразовательные связи, - как с исконными русскими словами, так и с ранее заимствованными. Отмечается повышение продуктивности иноязычных словообразовательных моделей - заимствование компонентов и способов словообразования из других языков.
Функционирование в русском языке большого числа заимствований ставит перед исследователями новые задачи: с одной стороны, всесторонне изучить вопросы идентификации иноязычных лексических единиц и механизмы их освоения русским языком; с другой стороны - выявить значение заимствований в словообразовательной сфере русского языка. Все перечисленные вопросы являются чрезвычайно актуальными.
Объект исследования: заимствованные лексические компоненты в системе русского языка.
Предмет исследования: идентификация и словообразовательная функция заимствованных лексических компонентов.
Цель работы: изучить вопросы идентификации заимствованных лексических компонентов и их роль в словообразовании русского языка.
Исходя из предмета и цели, сформулированы задачи исследования:
1) обобщить теоретические сведения о понятии, механизмах и видах лексических заимствований;
2) на основе современных научных положений психолингвистики изучить стратегии и опоры, с помощью которых индивид осуществляет идентификации лексических заимствований;
3) исследовать протекание процесса морфемизации заимствованных элементов и их роль в русском словообразовании:
4) охарактеризовать словообразовательное значение новейших заимствований в системе русского языка.
Методы исследования: общетеоретические (анализ литературы по теме исследования, теоретическое сравнение и обобщение), метод лингвистического наблюдения с элементами словообразовательного анализа, а также исторический и системный подходы.
Структура работы определена ее задачами. Работа состоит из введения, двух глав и четырех параграфов, заключения, списка литературы (37 источников). Общий объем работы составляет 35 листов.

1.2. Стратегии и опоры при идентификации лексических заимствований
Современные модели восприятия речевого сообщения предполагают, что динамические процессы, участвующие в распознавании слова, оперируют на базе ментального лексикона. «Под ментальным лексиконом мы понимаем следующее - это сведения о том, что индивид знает, предполагает, думает, воображает об объектах мира», - указывает А.А. Кузнецова [20]. Данный подход является современным. Более ранние исследования в этой области основывались на данных о природе перцептивных (познавательных) процессов и проводились с позиций психологии восприятия. Начиная с 1990-х гг., основное внимание уделяется психическим процессам, связанным с репрезентацией знаний у человека, с организацией этих знаний и особенностями их хранения и извлечения (А.А. Залевская) [13, 42].
Под термином «идентификация» в литературе по психолингвистике понимается процесс распознавания визуального стимула. Предполагается, что доступ к значению слова осуществляется только тогда, когда стимул идентифицирован полностью [1, 309]. А.А. Залевская предлагает более широкую трактовку термина «идентификация слова». Под этим понятием автор понимает «обозначение всего ансамбля психических процессов, конечным продуктом которых является субъективное переживание знания (понимания) того, о чем идет речь, готовность оперировать этим знанием с учетом разностороннего предшествующего опыта и эмоционально-оценочных нюансов, при постоянном взаимодействии осознаваемого и неосознаваемого, вербализуемого и не поддающегося вербализации» [1, 320].
В процессах идентификации принимает участие не только воспринимаемая информация, но и информация, содержащаяся в памяти. Моделируя процесс идентификации слов, Т.Ю. Сазонова условно разграничивает такие стадии этого единого процесса: «доступ к слову → узнавание слова → идентификация слова» [29, 2].
Ученые по-разному объясняют механизмы понимания сообщения. В унитарных моделях память рассматривается как обширная взаимосвязанная сеть. Активация какой-то части сети выше порогового уровня выводит связанные с ней образы и представления на уровень актуального сознавания. Многие подходы к проблеме идентификации слов предполагают, что уровни познавательных структур воссоздаются строго последовательно; при этом семантическая (смысловая) интерпретация начинается только после того, как получены фонетическая и синтаксическая репрезентация (толкование). Для интерактивных моделей характерна идея параллельной обработки опознаваемых слов на всех уровнях. В них также предполагается, что результат обработки даже одного уровня является доступным для всех остальных уровней и может служить опорой для активации полной ментальной репрезентации нового слова [29, 4].
Многих ученых (Т.Г. Родионова, Т.Ю. Сазонова, С.И. Тогоева и др.) при рассмотрении процесса идентификации новой информации интересует, в первую очередь, стратегия (общий план деятельности, способ достижения цели) и опорные элементы (какие ключевые моменты помогают идентификации). Стратегические модели отводят первостепенную роль субъекту - говорящему и воспринимающему информацию. Они объясняют, как человек интегрирует и организует новую информацию, заполняет пробелы в случае недостаточной или искаженной информации и т. д. Изучение стратегий идентификации показало, что некоторые из них используются сознательно, другие неосознанно (автоматически). При этом познавательные стратегии процесса идентификации слова и понимания текста чаще всего являются неосознаваемыми и ненаблюдаемыми.
Т.Ю. Сазонова отмечает такие стратегии при идентификации иноязычных слов, как: 1) опора на фонетический образ слова; 2) опора на графический образ слова; 3) опора на морфологический образ слова; 4) опора на ситуацию [29].
Опора на фонетический образ слова. Установлено, что на начальных этапах идентификации имеет место фонетическая «подмена» стимула (иноязычного слова), что облегчает его понимание.
А.А. Залевская устанавливает принципы организации единиц «поверхностного яруса» языка: между отдельными словами возможно установление связей на основе совпадения элементов (звуков) разной протяженности и разной локализации в составе их словоформ. Слова включаются в контексты разного характера и разной протяженности. На этой основе каждая единица поверхностного яруса лексикона образует большое количество связей по линиям звуковой (а также графической) формы. На основе этих связей в лексиконе образуются различные группировки единиц, что облегчает их поиск и идентификацию [14, 50].
Т.Ю. Сазонова считает, что поверхностный ярус лексикона, соответствующий формам слов, подразделяется на два подъяруса: подъярус графических образов и подъярус звуковых образов. Начальная стадия процесса идентификации - обработка графического стимула. А так как читаемые слова «озвучиваются» во внутреннем «проговаривании», основной опорой все-таки необходимо считать именно фонетический образ слова [29, 6].
Стимулом, «запускающим» систему понимания, для чтения является написанное слово, а для восприятия устной речи - слово произнесенное. Стимул обеспечивает доступ к ментальному лексикону. В результате последних исследований (К. Эммори, В. Фромкин) выявлено, что в процессе распознавания слова орфографические и фонологические репрезентации активируются одновременно. При этом быстрый доступ к слову обеспечивают его начальные элементы (первые созвучия или сочетания букв) [29, 7]. Но последнее положение не бесспорно.
Опора на графический образ слова. Помимо фонологической репрезентации, для всех грамотных носителей языка слово имеет и орфографическую репрезентацию. Это особенно актуально для слов, в которых не соблюдается графемно-фонемное соответствие, что характерно для многих языков.
Возможность реализации доступа к слову путем сопоставления стимула с его орфографической репрезентацией предусматривается моделями так называемого «прямого доступа». Среди них наиболее известной является «модель логогенов» Дж. Мортона. Ученый рассматривает логоген как некоторый набор признаков, который является центральным компонентом системы распознавания слова. Каждому слову или, возможно, каждой морфеме, которые известны человеку, соответствует один логоген. Распознавание слова осуществляется посредством слухового или визуального анализа стимула и сопоставления результатов этого анализа с набором признаков логогена [8, 112].
На конкретном материале (китайские слова) Л.Н. Уланская доказывает, что идентификация значений незнакомых лексических заимствований у большинства реципиентов проходит на ассоциативном уровне и с опорой на сходство звуко-графического оформления иноязычных слов. Л.Н. Уланская замечает, что при идентификации уже знакомых иностранных слов в ход вступает другая стратегия: люди относят заимствованное слово к какой-либо категории; определяют дефиницию заимствования; подбирают синоним; описывают значение ситуативно; иллюстрируют примером или выражают субъективную оценку [33, 11].
На звуко-графическое основание опирается такой известный способ идентификация иностранных слов в русском языке, как идентификация по наличию или сочетанию определенных звуков (букв). Так, часто называемыми в учебной литературе (Д.Э. Розенталь, И.Б. Голуб, М.А. Теленкова и др.) признаками заимствованных слов являются такие фонетико-орфографические признаки, как наличие:
- начальной буквы «а»: абажур, апрель, алый, армия,  аптека. Русские слова с начальной «а», если не считать слова, образованные на основе заимствований, встречаются редко. В основном это междометия, звукоподражания и слова, образованные на их основе (ага, а, аи, ах, ахнуть, ау, аукаться и т. д.);
- буквы «э» в корне слова: мэр, алоэ, эмоции, фаэтон. В исконно русских словах буква «э» встречается в словах междометного и местоименного характера - эй, эх, этот, поэтому, а также в словах, образованных в русском языке на основе заимствований (энный, энский, эсер);
- буквы «ф»: графин, скафандр, февраль. Исключение составляют междометия, звукоподражания - фу, уф, фи, а также слово филин;
- сочетаний двух и более гласных в корнях слов: диета, дуэль, ореол, поэма, караул;
- сочетаний согласных «кд», «кз», «гб», «кг» в корнях слов: анекдот, вокзал, шлагбаум, пакгауз;
- сочетаний «ге», «ке», «хе» в корне: легенда, кеды, трахея. В русских словах такие сочетания обычно бывают на стыке основы и окончания (по дороге, к снохе, в песке);
- сочетания «бю», «вю», «кю», «мю» в корнях слов: бюро, гравюра, кювет, коммюнике;
- наличие двойных согласных в корнях слов: вилла, прогресс, ванна, профессия, сессия. В исконно русских словах двойные согласные встречаются только на стыке морфем;
- произношение твердого согласного звука перед гласны­м [э] (буквой «е»): модель [дэ], тест [тэ] [26, 165].
В зависимости от созвучий можно определить и происхождение заимствованных слов (И.Е. Литневская):
- начальное «э» отличает преимущественно грецизмы и латинизмы: эпоха, эра, этика, экзамен, экзекуция, эффект, этаж;
- особенности греческих заимствований:
а) звук «ф» (философия, фонарь);
б) начальное «э» (этика, эпиграф);
в) сочетания «пс», «кс» (лексика, икс);
г) корни «авто», «логос», «фото», «аэро», «антропо», «фило» и др.;
д) приставки «а-», «анти-», «пан-» и др.;
- признаком слов тюркского происхождения является гармония гласных (сингармонизм) - закономерное употребление в одном слове гласных только одного ряда: заднего [а], [у] или переднего [э], [и]: атаман, караван, карандаш, башмак, аркан, сундук, сарафан, барабан, каблук, кушак, улус, мечеть, бисер;
- особенности  германизмов:   
а) сочетания «чт», «шт», «хт», «шп», «фт»: почта, штраф, вахта, шпроты, ландшафт;
б) начальное «ц»: цех, цинк;
в) сложные слова без соединительной гласной: бутерброд, лейтмотив, гроссмейстер; 
- особенности англицизмов:
а) сочетания «тч», «дж»: матч, джаз;
б) сочетания «ва», «ви», «ве»: ватман,  виски,  вельвет;
в) конечные  -инг, -мен, -ер: брифинг, бизнесмен, таймер.
- особенности галлицизмов: 
а) ударение на последнем слоге: мармелад, павильон;
б) конечные -о, -и, -е в неизменяемых словах: пюре, манто;
в) сочетание «уа»: вуаль, эксплуатация;
г) сочетания «бю», «рю», «вю», «ню», «фю»: трюмо, пюпитр, гравюра; 
д) сочетания «он», «ан», «ен», «ам»: контроль, антракт;
е) конечные -ер, -аж, -анс, -ант: пейзаж, режиссер, ренессанс, дебютант [21, 10].
Лексические заимствования, вступая во взаимодействие с акцентологией в русской лексике, частично или полностью ассоциируются ею, перестраивая свои изначальные ударения. Как замечает И.В. Токарева, основное отличие между ударением в собственно русских словах и заимствованиях заключается в том, что начальные элементы почти не влияют на ударение в заимствованных словах, в то время как в русских префикс может перетягивать на себя ударение (вЫставка, прОпасть, прОседь), что говорит о разном действии закона аналогии: в собственно русских словах большое значение принадлежит семантике, в заимствованных - внешнему сходству моделей слова или их слоговых типов. Немецкие заимствования, таким образом, могут либо сохранять ударение языка-источника (бИнт, дЮны, социАльный, штудИровать и др.), либо не сохраняют его (инфЕкция, танцмЕйстер и др.). «Процесс фонетических изменений заимствованного слова определяется возможностями дающей и принимающей системы, поскольку фонетическое освоение иноязычных слов, на наш взгляд, осуществляется на основе принципа умеренного приспособления, а русский язык обладает достаточной силой, чтобы приспособить к своей структуре даже формально неассимилированные слова», - пишет И.В. Токарева [32, 8].
Опора на морфологические компоненты слова. Мотивирующими элементами идентификации заимствований служат различные компоненты слова, - как значимые (морфологические компоненты), так и простые цепочки графем (или фонем), находящиеся в начале, середине, или в конце слова. Идентификация может обуславливаться и комбинацией двух или более мотивирующих элементов.
Многие лингвистические модели распознавания и идентификации слов предполагают, что морфология включена в лексические репрезентации слов. Некоторые исследователи предполагают, что морфологически сложные слова «хранятся» в лексиконе независимо от базовых форм, от которых они были образованы. Противоположный подход представлен исследователями, полагающими, что полиморфемные слова подвергаются декомпозиции (расчленению) на стадии, предшествующей лексическому доступу, и первоначально осуществляется доступ к базовой форме. На основе экспериментов Л. Хендерсон делает заключение, что регулярные морфологические признаки воспринимаются как правила, позволяющие ограничить объем сохраняемой информации (гипотеза «минимального списка слов»). В некоторых моделях предусмотрен параллельный поиск морфологически сложного слова в лексиконе по двум маршрутам. Этот подход допускает наличие репрезентаций доступа и для целого слова, и для его отдельных компонентов. Модели двойного доступа имеют ряд преимуществ, так как объясняют процесс идентификации новых слов, не встречавшихся человеку в его речевой практике.
Ученые вводят также понятие «частотности морфемы» - кумулятивной частотности всех дериватов, образованных от одной основы. Частотность морфемы - основы существенно влияет на доступ к слову [29, 15].
А.А. Залевская трактует морфему как важную психолингвистическую единицу, а морфологическое знание - как важное орудие обработки лексической информации. При этом морфема рассматривается как связующее звено между поверхностным уровнем форм и глубинным уровнем значений [14, 56].
Т.Ю. Сазонова считает, что при идентификации чаще всего происходит опознание, во-первых, мотивирующего слова (основы) и, во-вторых, опознание словообразовательной модели этого слова. Эти две условно разграниченные модели находятся в тесной взаимосвязи, поскольку обеспечиваются одним и тем же механизмом - механизмом морфологического анализа слова. Меньшим числом примеров представлены случаи, когда идентификация была мотивирована аффиксами и/или флексиями. В любом случае выделение морфологических компонентов слова в качестве опоры для идентификации заимствований предполагает наличие определенного морфологического знания [29, 26].
С.И. Тогоева выдвигает гипотезу о функционировании в сознании человека общих идентификационных эталонов, обеспечивающих осознание новых слов, построенных по типовой словообразовательной модели, и частных идентификационных эталонов, позволяющих понимать слова, построенные по новым словообразовательным моделям [31, 7].
Стратегия опоры на ситуацию (контекст). А.А. Залевская выдвигает концепцию «внутреннего контекста» и подчеркивает постоянное взаимодействие между процессами переработки информации и их продуктами. «Новое в опыте, не вписывающееся в рамки системы, ведет к ее перестройке, а каждое очередное состояние системы служит основанием для сравнения при последующей переработке нового опыта» [13, 55]. Поэтому значение слова не сводится к понятию: в процессе идентификации «осознанное или протекающее на подсознательном уровне сопоставление с продуктами предшествующего опыта индивида охватывает все многообразие увязываемых со словом чувственных впечатлений, т.е. фактически происходит включение слова в многогранный «внутренний контекст», изначально являющийся перцептивно-когнитивно-аффективным», - указывает А.А. Залевская [13, 64].
Р. Стернберг считает, что внутренний контекст индивида влияет на процессы кодирования, хранения и извлечения информации. Автор полагает, что наряду со схемами знаний, внутренний контекст определяется эмоциями, модальностями разных видов, состояниями сознания, а также внешним контекстом, - как усвоения знаний, так и их воспроизведения. Все указанные характеристики внутреннего контекста так или иначе определяют процесс идентификации слова. В случае взаимодействия с совершенно новыми словами, индивид опирается на ближайшие контексты, используя все доступные для идентификации признаки. Из этого следует, что идентификация никогда не происходит в «вакууме». Даже незнакомое человеку слово, предъявленное вне контекста, вызывает в сознании человека определенную информацию [по: 29, 28].
Таким образом, идентификация заимствований может быть рассмотрена с позиций различных научных подходов и моделей. Многие подходы предполагают, что уровни структуры при идентификации воссоздаются один за другим (фонетический, синтаксический, а затем уже семантический уровень). Для других моделей характерна идея параллельной обработки входящей информации на всех уровнях. Нами были кратко освещены стратегии и опоры при идентификации иноязычных слов: опора на фонетический, графический, морфологический образ слова, а также на ситуацию (внешний и внутренний контекст). По-видимому, вначале опознается мотивирующая основа слова - по опоре, наиболее доступной или наиболее актуальной в настоящее время для человека. Эта основа опознается чаще всего как факт пересечения графических и фонетических элементов (для незнакомых слов), и как результат морфологического анализа или в результате актуализации контекста (для знакомых слов).
ГЛАВА II. ИССЛЕДОВАНИЕ РОЛИ ЗАИМСТВОВАННЫХ ЛЕКСИЧЕСКИХ КОМПОНЕНТОВ В СЛОВООБРАЗОВАНИИ РУССКОГО ЯЗЫКА
2.1. Процесс морфемизации заимствованных элементов и их роль
в русском словообразовании
Словообразование тесно связано с другими уровнями языковой системы - фонологией, морфологией, синтаксисом и, конечно, лексикой, так как результатом словообразовательных процессов является появление новых слов. Обычно словообразование делят на словопроизводство (при ис­пользовании аффиксации), словосложение (при участии минимум двух полнозначных единиц), конверсию (при переходе, или транс­позиции, слов из одной части речи в другую), аббревиацию (при сокращении исходных слов). Образование новых слов с помощью формальных средств называется деривацией, а сами произведен­ные слова - дериватами. Выделяют также отдельные способы словообразования. Например, при ис­пользовании аффиксации характерны следующие основные спо­собы: суффиксальный, префиксальный, постфиксальный. В рамках способов словообразования выделяются типы слово­образования с тождественным видом словообразующего форманта (суффикса, префикса) и т. д. Повышение продуктивности тех или иных словообразовательных моделей, в том числе и при участии заимствованных слов, объясняется причинами социального плана, языковой модой и т. д.