Отношения России со странами Восточной Азии в контексте развития Дальнего Востока

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Таким образом, международные политические и экономические отношения в Восточной Азии находятся в состоянии перехода к новой модели, которой еще предстоит сформироваться окончательно и «отстояться». Прекращение раздела мира на два противостоящих блока открыло для многих стран региона, прежде всего средних и малых, возможность проведения самостоятельного внешнего курса.
В последнее время все более активно и определенно звучат высказывания представителей политических и научных кругов в пользу так называемого «азиатского пути» развития, под которым понимаются – в общих чертах – преобладающее влияние восточно-азиатских стран на принятие решений по основным вопросам жизнедеятельности региона и создание механизма принятия решений, в основе которого лежат социокультурные ценности азиат ...

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ 3
1. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА РОССИИ В ВОСТОЧНОЙ АЗИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ 5
1.1. Политическое и экономическое сотрудничество РФ со странами Восточной Азии 5
1.2. Участие и роль России в интеграционных объединениях стран Восточной Азии 12
2. ДАЛЬНИЙ ВОСТОК В СИСТЕМЕ РЕГИОНАЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА РФ И СТРАН ВОСТОЧНОЙ АЗИИ 20
2.1. Векторы трансграничного взаимодействия на Дальнем Востоке 20
2.2. Дальний Восток в российско-китайских отношениях 28
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 32
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 34

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. Конец прошлого столетия и начало XXI-го века совпали с радикальными переменами в жизни мирового сообщества. Осталась в прошлом холодная война, завершилось противостояние мировых систем. Продолжает эволюционировать международная ситуация, а с ней и роль России в глобальной политике. Исходным пунктом российского анализа международной ситуации является констатация того, что в последние годы события развивались в русле наших идей и оценок – в направлении демократической многополюсности. На это указывают и такой феномен, как обретение глобализацией «азиатского лица», и расширяющаяся практика завязывания «стратегических диалогов». В условиях сегодняшнего дня подтвердилась верность основополагающих принципов внешней политики России – прагматизма, многовекторно сти, последовательного, но без скатывания к конфронтации, продвижения национальных интересов.
Заметное усиление роли и места Восточной Азии в мировых экономических и политических процессах, с одной стороны, и изменение геостратегических позиций постсоветской России – с другой, диктуют необходимость придания российской внешней политике большего динамизма и конкретных политических действий азиатскому направлению.
Одним из наиболее важных аспектов сотрудничества России и стран Восточной Азии является региональное трансграничное сотрудничество.
Степень изученности проблемы. Изучение внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности Дальнего Востока ведется в контексте изучения азиатского направления внешней политики Российской Федерации. Актуальность этого внешнеполитического вектора развития России аргументировано доказана в работах Л. Аносовой, К. Барского, А. Волынчука, Б. Кузык, М. Титаренко, А. Лукина, А. Иванова .
Такие исследователи, как А. Волынчук, Е. Деваева, Е. Потапова провели глубокий анализ активизации двусторонних отношений России с соседними странами на региональном уровне. Несмотря на некоторые опасения и одновременно завышенные ожидания в целом, опыт международной деятельности дальневосточных регионов на рубеже XX- XXI веков оценивается положительно. В 2000-е в работах дальневосточных ученных стал чаще употребляться термин «трансграничный» в отношении региона, территории, взаимодействия или сотрудничества. Под трансграничным взаимодействием понимают локальные геополитические отношения соседствующих государств.
Объектом исследования являются отношения России со странами Восточной Азии.
Предметом исследования – дальневосточный регион в системе регионального сотрудничества.
Целью данного исследования является комплексный анализ отношений России со странами Восточной Азии в контексте развития Дальнего Востока.
Для достижения поставленной цели в работе формулируются следующие задачи:
– раскрыть политическое и экономическое сотрудничество РФ со странами Восточной Азии;
– изучить участие и роль России в интеграционных объединениях стран Восточной Азии;
– проанализировать векторы трансграничного взаимодействия на Дальнем Востоке;
– охарактеризовать положение дальневосточного региона в российско-китайских отношениях.
Структура работы. Курсовая работа состоит из введения, двух разделов, четырех подразделов, заключения, списка использованных источников и литературы (19 позиций). Общий объем работы составляет 36 страниц, из них основного текста – 32 стр.

В ноябре 2011 г. РФ, наряду с США, впервые приняла участие в Восточно-Азиатском Саммите, что свидетельствует о расширении сотрудничества России с АСЕАН. В октябре 2010 г. РФ также впервые участвовала во встрече министров обороны стран АСЕАН, на которой кроме 10 стран-членов Ассоциации присутствовали представители Китая, США, Японии, Южной Кореи, Индии, Австралии и Новой Зеландии. С октября 2010 г. РФ принимает участие в работе Форума «Азия-Европа» (АСЕМ) – международной организации, объединяющей страны Восточной Азии и Европы. В АСЕМ входит 51 страна, на которые приходится 2/3 мировой торговли и около 60% мирового валового продукта, и две международных организации (Европейская комиссия и секретариат АСЕАН), Форум был организован в 1996 г.
В связи с расширением интеграционного поля в Восточной Азии, появлением новых региональных организаций представляется важным выработать формы и методы нашего участия в них, не принижая ценность сотрудничества с давно признанными региональными организациями, в том числе с теми, которые в силу разных причин остались вне российского поля зрения14.
На развитие ситуации в Северо-Восточной Азии и в Центрально-Азиатском районе (ЦАР) не может не оказывать влияние создание Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), состоявшееся по инициативе двух влиятельных участников интеграционных процессов в Восточной Азии - России и Китая. Призванная заполнить политический «вакуум» в критический момент жизни стран Центральной Азии, когда активизация сил экстремизма, терроризма и сепаратизма стала представлять угрозу не только для государств региона, но и их соседей, ШОС превращается в настоящее время в многопрофильный механизм политического сотрудничества в целях поддержания и укрепления мира, безопасности и стабильности в регионе, противодействия терроризму, сепаратизму, экстремизму во всех их проявлениях, а в перспективе - и в области экономического сотрудничества для содействия экономическому росту, социальному и культурному развитию, повышению уровня и условий жизни народов стран этого региона15.
Успешный старт ШОС – президент В.В. Путин назвал эту Организацию в числе «принципиально новых механизмов позитивного влияния на эволюцию системы международных отношений» – не должен заслонять немалого числа проблем, все еще разделяющих государства ЦАР на пути дальнейшего развития организации. В настоящее время это вызывает потребность в постепенных, осторожных, без забегания вперед, тщательно взвешенных шагах по закреплению взаимопонимания, воспитанию «чувства соседа», сближению и гармонизации интересов центральноазиатских стран, в шагах, сопровождаемых осторожным поиском взаимовыгодных экономических проектов на основе согласия всех без исключения сторон, в том числе проектов, касающихся, например, острого вопроса пользования водными ресурсами10.
В связи со становлением новых региональных образований, таких, как АСЕАН+3, России приходится считаться с вновь складывающейся ситуацией в сопредельном районе. Практически к югу от российско-китайской границы до северного побережья Австралии создается громадная зона свободной торговли с населением около 2 млрд человек и совокупным национальным продуктом в 2 трлн долл., с формирующимся специфическим режимом и правилами. России, которая находится вне этой зоны, предстоит ответить на вызовы, связанные с ее возникновением, равно как определить открывающиеся возможности16. В политическом плане РФ позитивно оценила создание новых региональных организаций. Между Россией и Китаем достигнуто соглашение, что Пекин будет содействовать Москве в установлении отношений сотрудничества с АСЕАН+3. Однако основная работа еще впереди – определение конкретных направлений, форм этого взаимодействия.
Задача активизации участия и повышения внимания к новым региональным образованиям не должна отодвигать на второй план вопросы российского участия в традиционно действующих в регионе организациях, прежде всего в деятельности Экономической и социальной комиссии для Азии и Тихого океана (ЭСКАТО). Это крупнейшая среди региональных комиссий ООН – в регионе ЭСКАТО проживает 3,8 млрд человек, или около 60% населения планеты, она универсальна по составу государств – членов организации и призвана содействовать социально-экономическому развитию стран Азии и Тихого океана, субрегиональному, региональному и межрегиональному взаимодействию17. Особое значение и актуальность участие России в ЭСКАТО приобретает в связи с тем, что в рамках Комиссии возможно содействие разработке тех направлений сотрудничества, которые являются приоритетными для вхождения России в экономическое сообщество АТР: транспорт, энергетика, сфера информационно-коммуникационных и космических технологий.
Давно перезрел вопрос о вступлении России в члены Азиатского банка развития (АзБР), что могло бы дать возможность участвовать в реализации финансируемых банком проектов. Россия вправе претендовать на успешное участие в тендерах по таким проектам, особенно в странах, которые используют российские технологии – например, в среднеазиатских республиках СНГ членах Банка. В целом, это открывало бы дорогу для более активного вовлечения российских предприятий в предпринимательскую деятельность в Азиатско-Тихоокеанском регионе18.
Целесообразно также активизировать поиски и разработку формата возможного участия России в АСЕМ.
Постепенное включение азиатской части России, прежде всего Дальнего Востока и Сибири, в систему мирохозяйственных связей представляет собой основное условие нормального социально-экономического развития региона и государства в целом, устойчивого наращивания экономического потенциала и укрепления позиций России в мировой экономике. Поэтому азиатско-тихоокеанское направление должно стать основным в стратегии взаимодействия Дальнего Востока как неотъемлемой части России с мировым хозяйством, что одновременно отражало бы тесную взаимосвязь общегосударственных и региональных интересов РФ.
Как известно, в Азиатско-Тихоокеанском регионе действуют три основных центра экономического притяжения:1) Япония и Южная Корея; 2) «Большой Китай» – КНР, включая Гонконг, Тайвань; с ним тесно взаимодействует Сингапур; 3) группа стран АСЕАН. Внимательный анализ возможного партнерства России с тремя основными центрами показывает, что наиболее перспективным как для России в целом, так и для Дальнего Востока, в частности, является «Большой Китай», экономическая роль которого будет повышаться по мере экономического роста КНР и присоединения к ней ее отдельных территорий, таких как Гонконг (присоединен в 1997 г.), Макао (присоединен в 1999 г.) и Тайвань (видимо, в ближайшие 5-10 лет)19.
Китай является оптимальным партнером для российского Дальнего Востока по многим показателям: наличие взаимодополняемости экономик – энергоресурсы, тяжелая промышленность, наукоемкие отрасли и добывающая промышленность – у России, легкая промышленность и наличие избыточной рабочей силы – у Китая; значительный объем валютных резервов у КНР, Гонконга, Тайваня и Сингапура и потребности Дальнего Востока в инвестиционном капитале; близость КНР, прежде всего Северо-Востока Китая, по уровню развития производительных сил и уровню технико-технологического развития производственной базы к уровню российского Дальнего Востока; географическая близость и наличие у Китая необходимой инфраструктуры для быстрого развертывания торгово-экономических отношений с российским Дальним Востоком. Кроме того, в политическом плане экономическая интеграция российского Дальнего Востока с Северо-Восточным Китаем позволит найти оптимальное решение проблемы миграции из Китая в Россию и создать в перспективе новые рычаги давления на Японию и США как в рамках тихоокеанской политики, так и в масштабах глобальной мировой политики20.
Для развития российского Дальнего Востока и Сибири наиболее предпочтительными сферами являются такие, как энергетика, транспорт, финансы, использование на контрактно-договорной основе иностранной рабочей силы для освоения Дальнего Востока и Сибири, особенно строительство объектов инфраструктуры – дорог, жилья, соцобъектов.
Среди этих проектов следует выделить четыре основных направления, которые и будут определять как дальнейшие перспективы развития российской экономики, так и возможности России для интеграции в экономику АТР. К ним относятся: 1) транспортировка нефти из России в Китай; 2) освоение Ковыктинского газового месторождения под Иркутском и поставка газа в КНР, Монголию и Корею, осуществление проектов «Сахалин-1», «Сахалин-2» и поставка газа в Корею и Японию; 3) переброска электроэнергии из Иркутской области в Китай и из Сахалинской области в Японию; 4) воссоздание и реконструкция Транссибирского контейнерного моста «Европа-АТР» за счет реконструкции Транссиба и БАМа, морских портов – Восточный в СЭЗ Находка, Владивосток и Зарубино и магистральных автомобильных дорог21.
Осуществление этих проектов позволит оживить производственный спрос в азиатской части России, даст возможность предприятиям энергетики и транспорта путем активизации своих производственных связей обеспечить экономическое возрождение большого количества предприятий региона в различных отраслях народного хозяйства и, соответственно, создать большое количество новых рабочих мест. Реализация хотя бы части этих инфраструктурных проектов может обеспечить растущий антикризисный спрос на товары и услуги не только в районах Дальнего Востока и Сибири, но и неминуемо отразится на экономической ситуации в России в целом22. Кроме того, позволит значительно улучшить инфраструктуру экономики в азиатской части России и сделать более привлекательным инвестиционный климат для иностранных бизнесменов.
Таким образом, на сегодняшний день Россия далеко не в полной мере использует потенциал своего влияния на экономику региона. Ключевым сектором для увеличения роли РФ в экономическом сотрудничестве в Восточной Азии в настоящее время является энергетика.
Однако не следует забывать, что, опираясь на возможность дальнейшего расширения и развития экспортного потенциала в энергетической сфере, Россия попадает в ситуацию углубления зависимости от мировых цен на нефть.
Кроме того, дальнейшая интенсификация добычи ресурсов потребует значительных вложений в инфраструктуру, включая трубопроводы, перерабатывающие предприятия и транспорт, что, в свою очередь, вызовет необходимость в иностранных инвестициях. Заинтересованность в энергетических ресурсах России может также обострить скрытые противоречия между потенциальными импортерами, прежде всего, Китаем и Японией.
И наконец, увеличение доходов от экспорта энергоресурсов неизбежно войдет в противоречие с остро стоящей перед российской экономикой необходимостью диверсификации экспорта и снижения зависимости от сверхприбыльного энергетического сектора. В данной ситуации ключевой является необходимость перенаправлять возрастающие доходы от экспорта энергоресурсов на развитие неэнергетического сектора. В противном случае РФ неизбежно столкнется с угрозой остаться в роли экспортера сырья и далее покупать за рубежом высокотехнологичные товары. Поэтому стратегической задачей для экономики страны является преодоление многолетней экономической отсталости и уменьшение доли сырьевых товаров в экспорте с одновременным увеличением доли готовой продукции.
2.  ДАЛЬНИЙ ВОСТОК В СИСТЕМЕ РЕГИОНАЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА РФ И СТРАН ВОСТОЧНОЙ АЗИИ
2.1. Векторы трансграничного взаимодействия на Дальнем Востоке
Нынешнее трансграничное взаимодействие дальневосточных субъектов Российской Федерации с регионами-соседями может стать эффективным способом преодоления многих политических неразрешенных проблем, оставшихся после «холодной войны», снижения уровня недоверия к нашей стране и недооценки ее роли в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Ценность такого сотрудничества велика еще и потому, что окончание «холодной войны» и заметное потепление отношений России с ее дальневосточными соседями отнюдь не устранили все противоречия в регионе23. Среди последних, в частности, следует упомянуть вопрос о государственной принадлежности Южных Курил, а также проблемы объединения полуострова Корея и ядерный потенциал КНДР.
Трансграничные связи российского Дальнего Востока охватывают все основные сферы его жизнедеятельности. При этом ключевую роль в региональном сотрудничестве играют торгово-экономические связи (что, собственно говоря, и создает сущностную основу феномена «глокализации»), ибо их легче всего наладить между сопредельными и прилегающими к ним внутренними частями различных стран.
Естественным фундаментом трансграничного сотрудничества, требующего объективной оценки, являются исторические традиции, опыт взаимодействия в прошлом. В Северо-Восточной Азии как части Северной Пацифики и Азиатско-Тихоокеанского региона в целом, куда входит и российский Дальний Восток, этот опыт имеет своеобразный характер24.
Русские появились в рассматриваемом регионе в XVII веке, но политическое и культурное влияние нашей страны оставалось там весьма ограниченным вследствие явной недостаточности ресурсов, направлявшихся на освоение нового края. При этом следует заметить, что Северо-Восточная Азия имеет гораздо меньшую культурную и цивилизационную историю, чем АТР в целом. В течение длительного времени она не выделялась в качестве самостоятельного трансграничного географического образа. Политически данный регион воспринимался, а отчасти и сейчас воспринимается как дальняя периферия великой полуазиатской державы, как символ большого этнографического и природного разнообразия и богатства.
Завершение строительства Транссибирской магистрали в начале XX в. существенно изменило ситуацию. Получив такую несущую «конструкцию», страна остановила распад на европейскую и азиатскую половины, и по мере развития российского Дальнего Востока ее единство только усиливалось. При этом в условиях царской империи регион рассматривался как колония, а в советские времена - как резервная промышленная база и одновременно как крепость и плацдарм для продвижения в Азию. Для достижения поставленных целей центральная власть прибегла к затратной мобилизационной модели развития, основанной на использовании несвободного труда многих сотен тысяч людей, требуя полного и слепого подчинения своим директивам25. Подобная политика привела к затруднению трансграничных процессов и фактической изоляции региона от своих соседей, обусловив многие особенности его экономики, социальной структуры и менталитета населения. Все это с неизбежностью следует учитывать при экспертных оценках и будущем планировании векторов развития процессов реальной глокализации.
Нелишне напомнить о результатах, с которыми советский Дальний Восток пришел ко времени распада СССР. На огромной территории нынешнего Дальневосточного Федерального округа в 1990 г.
Уровень производства составил лишь 0,7% уровня стран Тихоокеанского бассейна, в 30 раз меньше Японии, в 12 раз – пяти тихоокеанских штатов США. За прошедшие с тех пор годы ситуация лишь обострилась. В этой связи вряд ли стоит удивляться зарубежным прогнозам, не учитывающим тихоокеанскую составляющую России: при расчетах крупных чисел малыми величинами можно пренебречь. Отечественный Дальний Восток продолжают высокомерно называть «задворками России» на Тихом Океане, где русские, как и в XVII в., представлены промысловыми и лесозаготовительными факториями, а также рудниками26.
Описанное положение вещей в большей степени можно объяснить особенностями географического положения российского Дальнего Востока, его природными условиями. Как известно, геополитическую связь дальневосточных территорий с основными пространствами евразийской России затрудняют бассейновые разграничения, прежде всего мировой водораздел. Зонально-климатические особенности региона позволяют выделить однородный комплекс Манчжурии (Северо-Восточный Китай), Приамурья, Приморья и полуострова Корея. Он отличается как от российских Северо-Восточной Азии и Восточной Сибири, так и от китайской Восточной Азии. Нетрудно заметить, что поселенческая структура этих пространств находится в существенной зависимости от их зонально-климатических особенностей27. Все это создает крайне противоречивую ситуацию «несоответствия» административно-политических границ геополитическим, наложения разных геополитических зон. Подобное положение вещей, с одной стороны, создает атмосферу потенциального соперничества между государствами региона, с другой – при определенных условиях способно стать фактором сотрудничества этих же государств, но в формате их приграничных регионов, т.е. базой для формирования глокальных и их реальных политических практик в условиях трансграничности.
Региональные администрации государств Северо-Восточной Азии, встречая эпоху глобализации и регионализации, прилагали настойчивые усилия по развитию своих территорий с помощью трансграничного сотрудничества. Согласно некоторым экспертным оценкам многосторонних связей в СВА, наиболее весомый вклад в их институционализацию внесли префектуры западного побережья Японии. Например, Хоккайдо играет активную роль в построении более масштабной региональной организации - Северного форума, в состав которого входят Хоккайдо, Сахалин, Аляска, канадская провинция Альберта и ряд других северных областей. Особую интенсивность приобрели всесторонние контакты между губернаторством Хокайдо (Япония) и Сахалинской областью (РФ). С середины 1990-х годов произошло упрочнение и институционализация трансграничных связей между муниципальными властями префектурного уровня, примером чему стало соглашение между Хоккайдо и Сахалином, согласно которому с 1996 года проводятся ежегодные двусторонние встречи двух губернаторов28.
А в начале 90-х годов несколько администраций, в первую очередь, префектур Ниигата, Тоттори, Тояма (Япония), провинций Цзин- линь, Хейлуйнцзян (КНР), Канвон, Северный Кёнсан, Южный Кёнсан (Республика Корея), Приморского и Хабаровского краев (РФ) сформировали ведущую группу по развитию сотрудничества в СВА, сердцевиной которого было развитие взаимосвязей в зоне Японского моря. В дальнейшем к ней присоединились и другие участники. В середине 90-х с новой инициативой одновременно выступили еще две префектуры западного побережья (Сима- нэ и Тоттори) и, во многом на конкурентной основе, приступили к формированию многосторонних институтов сотрудничества в СВА на уровне субнациональных администраций. В 1993 году в префектуре Симанэ прошло первое ежегодное Совещание глав администраций стран СВА, представлявших Японию, Россию, КНР и РК29. Среди ее основателей были: префектуры Симанэ, Хёго (Япония), Хабаровский край (РФ), провинция Северный Кёсан (Южная Корея) и др. В 1994 году в префектуре Тоттори представители этих же четырех стран провели первое ежегодное Совещание глав региональных администраций по развитию сотрудничества в бассейне Японского моря. Ее основателями, помимо Тоттори, стали провинции Цзилинь (КНР), Кавгон (Р.Корея) и Приморский край (РФ), позднее к ним присоединился Центральный Аймак (Монголия).
Главной целью организации было развитие научных, культурных и экономических связей. Основная направленность деятельности Саммита по международным связям и сотрудничеству региональных администраций стран Северо-Восточной Азии - формирование в бассейне Японского моря общего международного коммуникативного пространства, углубление взаимопонимания, создание соответствующей инфраструктуры развития людских ресурсов. Проводимые в рамках Саммита мероприятия направлены на выработку единой региональной политики в области экономики, охраны окружающей среды, транспорта, туризма, культуры, детских и молодежных обменов30.
Данные мероприятия стали первыми шагами на пути к институционализации регионального трансграничного сотрудничества как новой формы интеграции в условиях общей (поверхностной) гуманизации постбиполярных международных отношений.
В 1996 году на очередном ежегодном Совещании в г. Кёнджу (Северный Кёсан, РК) была создана Ассоциация субнациональных (региональных) администраций стран СВА.