Особенности жанра сатирического романа в англоязычной литературе (на примере романа П.Г. Вудхауза Jeeves and the Feudal Spirit)

Заключение

Переводчики произведений сэра Вудхауза, и роман «Jeeves and the Feudal Spirit» не является в этом отношении исключением, отмечают, что жанровая структура авторского стиля полисемантична и состоит из набора постоянных и переменных элементов, которые сам автор мастерски чередует порою не столько для формирования основной семантики, сколько для придания основному смыслу тех или иных стилистических нюансов.
Фактически, эти переменные компоненты сэр Вудхауз активно использует в создании микротем внутри этого произведения, применяя свои собственные метафоры и стилистические решения, что, по всей видимости, только способствует формированию возможностей создания и расширения сатирического пространства текста.
К числу жанровых и стилистических особенностей этого произведения следует о ...

нет

нет

Вне всякого сомнения, к этому порою добавляется формирующая иронию или сарказм семантическая «игра» между смыслами одних и тех же лексических единиц в каких-либо официальных (с одной стороны) и разговорных стилях, инструментарием формирования которых выступают коллоквиальные обороты и создаваемая коллокациями экспрессия. Сам прием импликации в английском романе разговорных стилей в стили официальные часто расщепляет стандартную семантику последних, формируя тем самым неожиданные эффекты двусмысленности, незавершенности и непредсказуемости авторского замысла, самопротиворечивости возникающей полисемии, амбивалентности мнений и оценок, нарочито доводимых автором порою до абсурда.
Используемое многообразие инструментальных средств формирования стилистических особенностей жанра сатирического романа в англоязычной литературе и определило актуальность, цели и задачи настоящего исследования.
Актуальность работы – связана с многообразием приемов и средств формирования иронии и сарказма внутри английского сатирического романа.
Цели и задачи работы – определение полного комплекса инструментария формирования жанровых особенностей английского сатирического романа на примере романа П.Вудхауса “Jeeves and the Feudal Spirit”. Данное произведение является одним из наиболее удачных романов этого автора в целой серии произведений, посвященных похождениям и приключениям связывающих все эти произведения двух главных персонажей – Вустера Берти (молодого аристократа – бездельника) и Дживса (его камердинера).
Структура работы – настоящее исследование состоит из введения, основной части, включающей две главы – теоретическую и практическую, заключения, списка использованной литературы и приложений к настоящему исследованию.
Глава I. Сатирический роман в англоязычной литературе: история, особенности сюжетных линий и характерные черты стиля
1.1 История жанра сатирического романа в англоязычной художественной литературе
Классическая теория современного социокультурогенеза постулирует, что сатира возникает в качестве неизбежного артефакта несоответствия реального состояния социальной реальности с представлениями большинства социума об идеальном общественном устройстве. Возникающая рефлексия сатирического наполнения возникает там, тогда и в те времена, когда это несоответствие между действительным и желаемым достигает наибольшей степени расхождения, отражая своим эзоповым языком чудовищную порочность власть предержащих, прегрешения которых оказываются нарушающими все без исключения основные религиозные заповеди с особым цинизмом. Подобно скульптору, который формирует образы своих скульптур как совокупность (в норме – гармонию) некоторых характерных для данного образа черт, литератор – сатирик, автор английского романа, «лепит» своих персонажей как причудливую игру человеческих пороков, - как систему, состоящую из россыпи элементов, взаимодействующих внутри этой системы таким образом, что одни пороки лишь усиливают другие, которые начинают «играть» новыми оттенками и нюансами на фоне новой исторической действительности. В эпохи хронологически относительно сжатых и интенсивных изменений норм, стандартов и стереотипов социального бытия, наполненные иронией и сарказмом сюжеты такого рода возникают один за другим [5], [15].
Подобную картину можно наблюдать уже в литературной английской традиции позднего Средневековья, когда все более ясной и отчетливой становится перспектива культурно-исторической исчерпанности и краха многовекового господства церковной схоластики. Вне всякого сомнения, литература не могла не отреагировать на это ощущение «надвигающейся грозы», за которой, по мнению многих, должна была последовать деклерикализация и либерализация общественного бытия. Однако, жизнь, как известно, всегда оказывается значительно сложнее и многообразнее любых подобных сценариев, и, вопреки известной исторической доктрине Маркса, именно общественное сознание то меньше, то сильнее отстает от интенсивно и скоро изменяющегося социума [4], [10].
Острый ум сатирика давно научился блестяще использовать в своих многочисленных сюжетах это очевидное историческое несоответствие. Однако, - не только в этом кроется некоторое неповторимое достоинство английского сатирического романа. Собственный, «эндемичный» английский стиль сатирического измерения социальной реальности еще от драматических произведений Шекспира изобиловал целым набором весьма специфических литературных средств и приемов, зачастую заводящих, например, переводчиков с английского языка в самый настоящий тупик. Так, тексты шекспировских драм (а порою и трагедий) изобиловали иносказаниями, метафорическими оборотами английской разговорной речи, каламбурами, паремиями, иронией и сарказмом. С замечательным мастерством употребляя весь этот крайне полисемантичный лексический материал, великий английский драматург невероятно осложнил задачу перевода либретто возможным переводчикам. Кроме того, очень многие текстологические фрагменты были имплицированы в визуальные сценарные эффекты, и весь смысл шекспировского текста становился понятен лишь в связи с тем, что в данный момент времени по ходу развертывания всего театрального действа происходило на сцене. Эта традиция в дальнейшем обрела и весьма конкретное стилистическое развитие: сюжетные линии многих пост-шекспировских английских прозаиков отмечала отчетливо выраженная процессуальность, сценарность, формирующая динамически модулируемые иронию или сарказм [1], [3].
Хронологически детерминированная история развития жанра английского сатирического романа сформировала внутри последнего один из наиболее динамично и ярко развивающихся англоязычных литературных стилей. Выраженный алогизм шекспировской драматургии в своих сценических произведениях Бернард Шоу (1856 – 1950) посредством череды сменяющих друг друга мистификаций доводит до состояния полной парадоксальности, ставя своего зрителя и читателя перед фактом невозможности дальнейшего прогнозирования развития сюжета и возможных судеб его персонажей внутри него.
В своем творчестве современник Шоу Джозеф Конрад (1856 – 1913) многократно обращается к теме индивидуального человеческого эгоизма, исподволь структурирующего основу социального бытия по принципу “Homo homeni lupus est”. Общество в произведениях Конрада не разрушается и воссоздается лишь благодаря инверсии и мимикрии истинного смысла подавляющего большинства стандартных интеракций между отдельными индивидами внутри социальной реальности, причем в числе инструментов инверсии часто оказывается острая социальная сатира. Злую иронию Джона Голсуорси (1867 – 1933) и Арнольда Беннета (1867 – 1931) можно определить как способ трактовки и экспликации социальных конфликтов как артефактов противоборства между господствующими нравами, лжи и фарисейством («Сага о Форсайтах») уходящего в историческое прошлое дворянства («знати»), с его же беспомощностью перед совершающимися изменениями социальной структуры нового индустриального общества, в которой им не находится места. В творчестве Роберта Хиченса ирония и сарказм стилистически конвергируются с целым рядом элементов классического романтизма, в рамках которых сатира порою формируется как ряд актов высмеивания социальных инноваций с позиций прошлого [2], [5].
1.2 Английский сатирический роман: основные представители и сюжетные линии
Череда странных и невзаимосвязанных между собой персонажей формирует сюжетное поле многочисленных комедий положений, на котором колючие всходы сатиры восходят как будто сами по себе. Так, например, персонажи Хью Уоллпола (1884 – 1991) в своих стремительных рывках и в стремлении успеть за материковой (прежде всего французской) модой вытворяют одну нелепость за другой, а поскольку мода распространяется не только на экстерьер, но и на весь стиль жизни, реализм в произведении автора регулярно чередуется с целым рядом мистификаций, увлечений оккультизмом и экспликацией в сюжетные линии «темных» оккультных сил души человека. Его многочисленные современники, - Оливер Онионс, Комптон МакКензи, Гилберт Кэннан обращаются в своих романах к жизни самых различных социальных слоев описываемого ими общества, - нищенствующая художественная богема, невостребованные артисты, художники и драматурги, секретарши, натурщицы, девицы легкого поведения, пропойцы и маргиналы формируют особый социальный контекст действия, на фоне которого межличностные и общественные противоречия выворачиваются творцами английского сатирического романа в смеховый, комический ракурс. Большинство из вышеперечисленных авторов тяготеют к перешагнувшему первую половину прошлого столетия гуманитаризму, однако, в подавляющем большинстве их произведений он остается несобранным в композицию множеством отдельных сюжетных штрихов, едва намечаемым, туманным контуром личных интенций и пожеланий авторов этих романов, не находящих никаких действительно эффективных механизмов для своего практического претворения в жизнь [3], [6].
Нет достаточных оснований для того, чтобы винить авторов английского сатирического романа рубежа 19 – 20 веков в хронической незавершенности авторского замысла, ибо персонажи их произведений, - чаще всего молодое поколение, которое только обретает свои пути. Бурно меняющаяся на рубеже веков социальная реальность, сопровождающаяся интенсивной сменяемостью одних культурных форм другими, не способствуют какой-либо организованности или хотя бы даже определенности этого процесса. Писатели, тоже в значительном числе своем люди не пожилые, пытаются отразить в своих произведениях эту рассогласованность и дисгармонию колючим языком сатиры. Однако, до высот писательского мастерства Шоу или Гарди им так и не удается дотянуться.
Первоначальный сатирический импульс классической английской литературы – противоборство старой английской аристократии с новой буржуазией, - формировался как творческая литературная рефлексия (переосмысление) целой череды острых конфликтов между этими социальными группами («борьба нового со старым» и наоборот).
Сатирические трактовки многих характерных черт и особенностей новой становящейся общественно-экономической формации по факту являлись попытками интерпретации средствами художественного романа тенденций примитивизации актуального общественного бытия, особенно ярко проступающими на фоне прежних нравов «старой доброй Англии», прежде всего, - в отношении новых буржуазных социальных добродетелей и буржуазной же ограниченности. В каком-то смысле это напоминает «Вишневый сад» Чехова – раневские и гаевы восхитительны в своей патетике, и одновременно, - столь же уморительны и комичны в своей беспомощности и непрактичности, а в итоге верх берут лопахины, «новые люди».
В первых сатирических опытах английских романистов сама сатира очень быстро приобретает выраженный политический оттенок, ибо, наряду с нравами и устоями буржуазии сама она как новый общественный класс начинает критиковаться как политический соперник «старой доброй английской аристократии». Если рассматривать генезис жанра сатирического романа, то первые образцы этого жанра создавались именно писателями, симпатизировавшими старым порядкам – шедеврами этого периода становятся и «Путешествие Гулливера» Свифта, а также «Школа злословия» Шеридана. Плохо скрываемая мизантропия этих авторов имеет своей мишенью всех ниспровергателей «старых отживших устоев», либералов и реформаторов, крушащих социальную структуру старого английского общества ради торжества новых нарождающихся порядков, соответствующих новому способу производства, новой экономике, и, как итог, - «обществу нового типа» [4], [7].
Джонатан Свифт избирает инструментами своей сатиры социальный и индивидуально-личностный релятивизм, проводя связующую линию, глубоко скрытую связь между относительностью всех общественных установлений и индивидуальной относительностью самого человека как набора норм, социальных стандартов и стереотипов, беспрерывно мутирующих в его личном социокультурогенезе под лозунгом “Tempora mutandis, et nos mutamur in illis” – времена как бы увлекают живущих в них в пучину своих изменений. В итоге экстраличностная, надличностная основа формирования общественной системы оказывается глубоко вторичной («гетерономной» в терминах Имманула Канта) по отношению к внутренним изменениям внутри самого человека, носящим глубоко индивидуальный характер, неразрывно связанный с личными мнениями, оценками, и предпочтениями.
В последующем антибуржуазную линию в английской сатирической литературе вслед за Свифтом продолжил лорд Байрон. Однако, в отличие от Свифта Байрон держался особняком, и под огнем его сатиры оказывались то ложь и фарисейство старой аристократии, то примитивизм и ограниченность новой буржуазии.
Однако, на рубеже 18 – 19 веков общая история европейской литературы, как английской, так и континентальной, складывается таким образом, что после революционных событий во Франции в конце 18 века (Великая французская революция и дальнейшая общественная рефлексия ее итогов), происходит значительное переосмысление и ревизия причин и последствий основного социального конфликта Европы Нового времени между уходящим в историю феодализмом и вытесняющим его с исторической арены капитализмом с соответствующими ему социальными новациями преимущественно либерального толка [7], [14].
Тем самым постепенно ослабевают и исчезают те противоречия, которые на протяжении практически двух веков служили сатирикам неиссякаемым источником сюжетов для их романов и памфлетов. В значительной степени этому способствовало знаменитое Французское Просвещение 18 века, имеющее значительно более существенное социокультурное и общефилософское наполнение по сравнению с Английским просвещением 17 века, во многом явившимся организованной философской рефлексией достижений науки того времени. Французским просветителям 18 века будущее виделось как безраздельное торжество всесильной и не знающей пределов в своем могуществе науки, в котором просто не могло быть места для социальных конфликтов и сатиры, эти конфликты высмеивающей.