Колонизация Аляски. Русская Америка. Аляска после продажи

Итак, суммируя многочисленные факты, а также мнения и доводы различных ученых, можно прийти к однозначному выводу о том, что продажа Русской Америки была вызвана сложным комплексом самых разнообразных причин. Некоторые из них носили второстепенный характер  (например, отдаленность колоний), другие имели решающее значение. Среди последних в историографии абсолютно доминирует политический фактор (в зависимости от позиции ученые делают упор на те или иные его аспекты). Правда, по мнению академика Н.Н. Болховитинова, наряду с конкретными политическими мотивами, зафиксированными в документах, существовали и более общие причины, "закрывавшие перед Русской Америкой будущее — отсталый самодержавно-крепостнический строй, малочисленность русского населения в колониях, державшегося на уровне 600-800 ...

Содержание
Введение
Глава 1. История взаимоотношений России и США, связанных с Аляской
Глава 2. Причины продажи Аляски США
Глава 3. Аляска после продажи
Заключение
Список литературы

В нынешнем году официально исполняется 225 лет с того момента, когда русские основали первое постоянное поселение на Аляске. Тогда Аляска принадлежала России, а столицей русской Америки стал Форт-Росс (т.е. русская крепость) в современной Калифорнии. Вплоть до 1867 года – года сомнительной «продажи» Аляски Северо-Американским Соединенным Штатам. В первой половине ХIХ века Русская Америка была процветающей провинцией, в ней строились даже паровые суда, отсутствие которых в военном флоте – сыграло столь пагубную роль в Крымской войне. Но вначале мы поговорим о менее известном – о Русской Америке в ХVII веке. В 1937 г. на берегу Кенайского залива открыты руины древнего поселения, судя по типу построенных домов, материалу, вещам – русского. Анализ древесины показал, что строились дома примерно за 300 лет до этого. Святитель Герман Аляскинский в 1795 г. полагал, что первыми колонистами Аляски были новгородцы, бежавшие от гнева Ивана Грозного, – только вот Четвертого или еще Третьего, тоже носившего это прозвание? О том же говорят старые поморские хроники, открытые в 1949 С.Н. Марковым. Впоследствии, однако, об этом было забыто из-за наступившего Смутного времени. Смута последовала как за смертью Ивана IV (1603-1617), так и Ивана III (1525-1545), но предпочтительней кажется время Ивана III, ибо именно после него, в 1550-х гг. Тюменское ханство, земли которого лежали к востоку и юго-востоку от Южного Урала, было завоевано Бухарским царевичем Кучумом Шейбанидом – закрывшим путь русским в Сибирь. В наше время открыто славянское поселение на Вайгаче, датируемое еще Х веком – за два века до похода Гюряты Роговича. Первая известная исторически экспедиция за Обь новгородцев, когда они разделились на отряды и первый «воеваша по Оби реке до моря», второй же «наверх Оби воеваша», датируется 1384 годом! Целью курсовой является оценка Аляски в историческом и географическом ракурсах. Для достижения поставленной цели были решены следующие задачи: были изучены взаимоотношения двух держав, среди которых Россия и США; рассмотрены их цели в плане экономических перспектив; изучена история открытия и становления Аляски; сделан обзор основных причин продажи Аляски; выявлены основные направления в развитии Аляски после продажи. Курсовая работа характеризуется объемом 30 страниц, состоит из трех глав, включает в себя 2 рисунка и 16 источников литературы, среди которых 1 на иностранном языке.

Глава 2. Причины продажи Аляски США
Проблема уступки Аляски Соединенным Штатам в 1867 г. уже неоднократно привлекала внимание отечественных и зарубежных историков,1 причем интерес к этой теме не утрачен до сих пор, о чем свидетельствует целая серия работ ведущего отечественного американиста академика Н.Н.Болховитинова.2 Он, в частности, впервые в нашей науке детально исследовал основные мотивы отказа царского правительства от своих заокеанских владений ("Русской Америки") и сам процесс заключения договора с Соединенными Штатами, обнаружив при этом немало новых архивных материалов. Однако, не все ученые согласились с выводами Н.Н.Болховитинова, что привело к дискуссии на страницах научной периодики.3 Данная статья в определенной мере продолжает эту дискуссию. Правда, из всего комплекса вопросов мы остановимся лишь на одном, но весьма важном аспекте: анализе причин продажи Аляски США и его отражении в отечественной историографии.
Каковы же были реальные и мнимые причины уступки Аляски США? В официальных документах и трудах современников, работах отечественных и зарубежных историков представлен целый калейдоскоп мнений по этой проблеме. Правда, нередко аргументация повторяется, но иногда встречаются и противоположные точки зрения. Некоторые авторы просто перечисляют существенные причины, повлекшие, по их мнению, продажу Русской Америки, другие же стараются выделить из них главные, определяющие аспекты.
Начнем анализ с природных и географических факторов, которые выдвигаются некоторыми исследователями в качестве достаточно серьезных аргументов в пользу продажи Русской Америки. Речь идет о суровом арктическом и субарктическом климате и огромных расстояниях, отделявших колонии от метрополии. На эти факторы, указывали, например, представители правительственного "Комитета об устройстве русских американских колоний", созданного в начале 1860-х гг. для решения судьбы монопольных привилегий Российско-Американской компании (РАК), под контролем которой с 1799 г. находились заокеанские владения России. В докладе Комитета прямо говорилось, что для колоний характерен застой, причем "главную коренную причину этого застоя нельзя не открыть в естественных, климатических и географических условиях края".4
Однако современные отечественные исследователи не считают эти факторы решающим аргументом, определившим судьбу Русской Америки, а некоторые вообще не упоминают их. С другой стороны, по мнению канадского профессора Дж.Р. Гибсона, если учесть крайнюю отдаленность Русской Америки от Москвы и Петербурга, то неудивительно, что продажа заокеанских владений России в 1867 г. стала простой неизбежной формальностью — слишком дорого обходилась поддержка коммуникаций, в то время как гораздо более благоприятные перспективы открывались перед русскими на Амуре и Сахалине. Невозможность развития сельскохозяйственного производства в колониях из-за сурового климата и трудности снабжения их провиантом из-за огромных расстояний, как считает Дж.Р. Гибсон, несомненно повлияли на решение царского правительства расстаться с заморской территорией.5
Действительно, нельзя сбрасывать со счетов природно-географические аспекты, но определяющими они все же не были. Так, суровый климат не позволял развивать в Русской Америке сельское хозяйство несмотря на упорные попытки РАК (порой насильственным путем) насадить в колониях земледелие и скотоводство. При всем том суровый климат не стал преградой при дальнейшей американской колонизации Аляски. Аналогично обстояло дело и с оторванностью российских колоний от метрополии. Не следует забывать, что в этот же период Англия, например, поддерживала регулярные коммуникации со своими не менее отдаленными колониями и вовсе не собиралась отказываться от них. Здесь нужно, пожалуй, подчеркнуть слабость российского торгового флота как следствие недостаточного развития товарно-денежных отношений в России, а это, в свою очередь, было следствием господства в ней политаризма. Дело в том, что Россия в XVIII-XIX вв. представляла собой не феодальное, как это принято считать в нашей историографии, а политарное государство, с наличием, правда, двух социально-экономических подукладов — феодального и постепенно набиравшего силу капиталистического. Для политарного строя характерна верховная частная собственность государства на основные средства производства и личность непосредственного производителя. Именно этот строй и был воспроизведен в российских колониях в Новом Свете, хотя, разумеется, он имел ярковыраженную специфику. К проблеме политаризма и его влияния на продажу Русской Америки мы будем возвращаться еще не раз.
Наряду с отдаленностью и суровым климатом еще одним "природным" аргументом, спровоцировавшим царское правительство на продажу колоний, были, по мнению ряда авторов, находки на Аляске золота. Здесь необходимо сказать несколько слов об этой проблеме, которая в научной литературе излагается часто весьма произвольно. Встречается, например, точка зрения, что царское правительство знало о наличии в колониях золота, но тщательно скрывало эту информацию, опасаясь наплыва иностранных старателей и в конечном итоге отторжения ее владений.6 Это совершенно не соответствует действительности. О существовании золотых россыпей на п-ве Кенай писал в открытой печати П.П.Дорошин, который производил там геологическую разведку в 1850-1851 гг.,7 причем первые образцы кенайского золота были получены им еще в 1848 г. О том же говорилось на страницах фундаментального труда П.А.Тихменева8 и в официальных документах. Другое дело, что найден благородный металл был в ничтожных количествах и такая информация вряд ли могла всерьез заинтересовать иностранных старателей. Тем не менее, в новейшем пятитомном издании "История внешней политики России" сообщается о том, что к 1860-м гг. на Аляске якобы были открыты огромные месторождения золота: "Вопреки расхожему мнению о том, что тогда еще о богатствах Аляски не было ничего известно, царское правительство знало о наличии там золотых россыпей, но именно это таило в себе немалую опасность. "Вслед за армией вооруженных лопатами золотоискателей могла прийти армия вооруженных ружьями солдат", — пишет отечественный исследователь С.Б.Окунь. На эту цитату из монографии С.Б.Окуня ссылается и академик Н.Н.Болховитинов. По мнению же самого Окуня, царские власти торопились продать Аляску как раз  из-за широкой огласки, которую получили находки там золота и опасности наплыва иностранных старателей.9
На самом деле никаких "огромных месторождений" золота в Русской Америке обнаружено не было; опасения же царского правительства были спровоцированы в первую очередь стикинской "золотой лихорадкой" 1862 г. в соседних английских владениях в Британской Колумбии, а не жалкими находками золота на территории собственных колоний, которые имели место в 1848-1852 гг. Кстати, именно "золотая лихорадка" в верховьях р.Стикин, устье которой находилось в русских владениях, продемонстрировала всю шаткость положения российских колоний и пренебрежительное отношение к ним со стороны царского правительства. Появление иностранных старателей на Стикине встревожило администрацию Русской Америки, тем более, что в газетах соседних британских владений начали публиковаться воинственные статьи, авторы которых недвусмысленно заявляли о необходимости аннексировать принадлежащую Российско-Американской компании полосу материка в районе устья Стикина.10
Колониальное начальство, скованное предписанием царского правительства избегать каких-либо открытых столкновений с иностранцами, просило прислать на Аляску военное судно для защиты, в случае необходимости, интересов РАК. Однако, на запрос Главного правления РАК управляющий Министерством финансов М.Х.Рейтерн в записке от 31 августа 1862 г. писал, что рассчитывать на быструю присылку военного судна компания не может, поскольку этот вопрос еще требует согласования в Петербурге; следовательно колониальная администрация должна полагаться только на собственные силы. Рейтерн настоятельно рекомендовал: "... При невозможности открытого и решительного сопротивления (которого предписано всеми мерами избегать), действиям золотоискателей, допустить добывание золота в наших владениях с известною платою в пользу Компании". Рейтерн тогда не знал, что золото было найдено в британских, а не русских владениях.
Cтикинские события 1862 г. вызвали серьезную озабоченность у царского правительства и дипломатического корпуса. Российский посланник в Лондоне барон Ф.И.Бруннов, извещенный обо всех обстоятельствах дела, в секретном письме главе МИД князю Горчакову от 14(26) ноября 1862 г. писал, что для РАК лучше было бы добровольно уступить территорию, на которую претендуют англичане. Оптимальным вариантом он считал продажу спорной земли Компании Гудзонова залива (КГЗ), под контролем которой в то время находились земли Британской Колумбии. Это мнение влиятельного царского дипломата не могло не сказаться в дальнейшем на позиции правительства в вопросе о будущем Русской Америки и, очевидно, подтолкнуло саму Российско-Американскую компанию к попыткам продать КГЗ спорные территории. Последовавший отказ англичан опровергает распространенный в отечественной историографии тезис об экспансионистской политике Великобритании в отношении Русской Америки. На самом деле Англия была скорее заинтересована в сохранении российских колоний для противовеса растущего влияния США, которых она рассматривала как агрессора и своего наиболее вероятного соперника на Тихоокеанском Севере.11
Что же касается стикинской "золотой лихорадки", то она закончилась также стремительно, как и началась из-за незначительности месторождений золота и не повлекла за собой непосредственной угрозы российским колониям, продемонстрировав лишь капитулянтские настроения чиновничьего корпуса Российской империи. Таким образом, "золотой" фактор, столь часто фигурирующий в историографии не может быть признан в качестве одной из основных причин продажи Аляски США.
Более значимым, в том числе и в глазах Российско-Американской компании, был так называемый "туземный" или "индейский фактор". Суть его заключалась в противодействии российской колонизации со стороны населявших материковую часть Аляски индейских племен. Из-за этого сама компания не видела перспектив для прочного освоения Аляски, даже вопреки интересам империи и при ее поддержке. Главное правление РАК откровенно писало по этому поводу в 1863 г.: "Таким образом, занятие Американского материка в видах государственного интереса на прочном основании, не может быть ни в каком случае исполнено самою Компаниею, даже ежели бы она решилась употребить на это все свои материальные средства; усилия же и пожертвования Правительства к достижению этой цели равномерно не приведут к благоприятным последствиям по причине непреодолимых препятствий, которые встречены будут при осуществлении подобного предприятия".
В свое время профессор С.Б.Окунь также обращал внимание на этот аспект: "В глазах правительства компания дискредитировала себя тем, что не смогла справиться с туземным населением. Все туземные племена, кроме алеутских, почти постоянно находились в состоянии войны с компанией, а  в 50-х годах  наносили компании серьезные убытки, грабя и уничтожая ее фактории".А по мнению М.И.Белова, виноваты в этом были иностранцы, подстрекавшие местных жителей, в том числе алеутов, к восстанию против русских и снабжавших их огнестрельным оружием. Сходной точки зрения придерживается и академик Н.Н.Болховитинов: "В целом сопротивление коренного населения оказалось едва ли не главным фактором, препятствующим успешной колонизации Американского материка, и ограничивало влияние компании ее островными владениями. В конечном итоге это не могло не повлиять на общую оценку деятельности РАК, а косвенно и на решение о продаже Русской Америки". На этот фактор указывают и некоторые зарубежные ученые.
Говоря о враждебности туземцев и реальной роли "индейского фактора" в продаже колоний, не следует все же преувеличивать их значение и более критически относиться к официальным документам РАК и правительства. За исключением Юго-Восточной Аляски, где обитали воинственные и хорошо вооруженные тлинкиты и хайда-кайгани, русские с середины XIX в. могли достаточно легко освоить всю ее материковую часть, не встречая серьезного сопротивления относительно  малочисленных и более миролюбивых эскимосов и индейцев-атапасков. Если бы они находились с РАК в состоянии постоянной войны, как писал С.Б.Окунь, вряд ли компания могла ежегодно выменивать у них тысячи бобровых шкурок. Что же касается  зависимых туземцев, и в первую очередь алеутов, то они никакой угрозы для русских в это время уже не представляли и не снабжались иностранцами оружием, о чем сообщал М.И.Белов. Следует учесть также, что РАК явно завышала численность индейского населения Аляски, исчисляя его в 40 000 человек, причем эта цифра фигурирует и в работах современных историков.12 Как нам уже доводилось отмечать, "индейская угроза" была сознательно преувеличена представителями РАК для обоснования прошений правительству о помощи и объяснения своих провалов в деле колонизации Аляски; противники же РАК использовали этот аргумент в качестве еще одного довода в пользу продажи колоний, населенных "враждебными дикарями".
Более существенным фактором, препятствовавшим успешной колонизации Аляски, было все-таки не противодействие индейцев, которое в конце концов можно было сломить силой оружия, а крайняя малочисленность русского населения на огромных территориях Аляски, составлявшая в течение всего периода Русской Америки в среднем всего 550 человек. Именно этому "демографическому" фактору многие отечественные исследователи придают решающую роль в уступке колоний США. Обычно в качестве основной причины такого положения ученые единодушно называют господствовавшее в России крепостное право: царское правительство и РАК в интересах помещиков тормозили крестьянскую колонизацию Русской Америки.
Действительно, крепостное право препятствовало свободному перемещению крестьян, но не одно оно было главной причиной слабой заселенности Аляски выходцами из метрополии. Суть заключалась в двух более фундаментальных факторах: господстве в России политаризма и политике монопольной Российско-Американской компании. Именно политаризм позволяет понять внутреннюю слабость российской колонизации — почти полное отсутствие на Аляске постоянного русского населения. Здесь уместно напомнить, что все податное население Российской империи (в том числе и "вольные" жители посадов и городов) было жестко приписано государством к соответствующему "обществу" и  могло  покидать его только по разрешению чиновников на строго определенный срок.  Промышленники и "работные" получали при посредничестве РАК  государственные паспорта для пребывания в колониях сроком на семь лет, после чего обязаны были возвращаться на место своей первоначальной "прописки". И хотя позднее РАК удалось добиться возможности продления паспортов, но это принципиально не решило проблему. Лишь в 1835 г. царское правительство официально разрешило селиться в Америке престарелым служителям компании, женившимся на местных туземках и имевшим там свое хозяйство. Но число таких людей было очень незначительно, да и создание "инвалидных поселений" едва ли могло помочь прочной колонизации края. В документах РАК достаточно откровенно отмечалась причина слабой населенности колоний выходцами из метрополии: "Европейцы, Русские подданные прибывают в Колонии не для колонизации, а для работ, а потому число их определяется потребностию производства последних".13 И далее: "Всякий Русский, как объяснено, служит срочное время по контракту и потом выезжает, остающиеся из Русских навсегда в Колониях, так называемые Колониальные Граждане, одни не в состоянии водворить русское хозяйство; они скорее сами привыкают к образу жизни своих [туземных] жен и их родни, нежели бывают в силах вводить свои обычаи". Кроме того, как справедливо замечает С.Г. Федорова, сама РАК была не заинтересована в значительном притоке людей из метрополии, так как это повлекло бы для нее дополнительные расходы и, возможно, помешало бы развитию промысла.
Защищая свои интересы, РАК выступала против свободной колонизации Аляски, отмечая, что земель для хлебопашества в колониях нет, да и имеющиеся "дикари добровольно не уступят", а у компании и правительства "способов защиты поселенцев не будет никаких". Сама того не ведая, РАК рыла могилу Русской Америке и себе своими собственными руками, задавая риторический вопрос и сама же на него отвечая: "Наконец, нужны ли для России поселения в местности столь отдаленной и отрезанной от метрополии океаном? Малейший политический переворот, — и они будут от нея отделены. Положительно можно сказать, при всех этих препятствиях и неудобствах, не найдется порядочных людей, которые бы решились на подобное переселение, а пойдут разве (и то крайне сомнительно) бродяги и негодяи, о коих не стоит заботиться. Внутри России множество мест, ожидающих заселения, остаются еще незанятыми. ... Одним словом, Компания считает самую мысль об устройстве там [в колониях] поселений несбыточною". Трудно лучше сформулировать аргументы в пользу продажи Аляски, чем это сделала сама РАК в своем отзыве правительственному Комитету об устройстве русских колоний в Америке.
Компания изначально делала главную ставку не на использование выходцев из метрополии, а на эксплуатацию туземного населения колоний. Однако в 1866 г. этот источник благосостояния РАК был официально сокращен правительством  в связи с ликвидацией обязательного труда зависимых туземцев в пользу компании, вслед  за проведенной ранее  отменой крепостного права в самой метрополии. Кроме того, бурное развитие капитализма  в пореформенной России настоятельно требовало упразднения  исключительной монополии РАК на эксплуатацию природных ресурсов и населения Русской Америки. Поэтому отнюдь не случайно компания столкнулась в высоких правительственных кругах с мощным противодействием ее поползновениям к продлению монопольных привилегий в начале 1860-х гг.. Главным противником РАК выступал влиятельный глава Морского министерства, брат царя вел. кн. Константин. Его непримиримая позиция в отношении компании определялась, видимо, не только либеральными воззрениями, на что неоднократно указывал академик Н.Н. Болховитинов. На наш взгляд, не менее веской причиной неприязненного отношения Константина к РАК было его положение во главе Морского министерства, на которое ложилась главная обязанность защиты колоний в случае войны с какой-либо морской державой. После поражения в Крымской войне военный флот России был слаб, а международная обстановка достаточно напряженна (Гражданская война в США, Польское восстание и т.д.). Усиливались англо-русские противоречия из-за все более активного проникновения царизма в Среднюю Азию. Поэтому в случае открытого военного конфликта (особенно с Великобританией) колонии могли подвергнуться разорению со стороны враждебной эскадры, противостоять которой российский ВМФ на Тихом океане, скорее всего, был бы не в состоянии. Это отмечал и американский историк А. Мазур, писавший, что после Крымской войны вел. кн. Константин пришел к выводу, что Россия никогда не будет в состоянии создать надежную защиту для своих заокеанских владений от набегов вражеского флота. МИД империи в целом разделял его точку зрения. Ответственность за гибель или отторжение колоний неминуемо легла бы на Морское министерство во главе с Константином. Поэтому избавившись от заокеанских владений, глава морского ведомства обеспечивал себе более спокойное будущее. По сходной причине на продаже колоний настаивал и царский посланник в Вашингтоне Эдуард Стекль: проникновение американских китобоев и контрабандистов в территориальные воды Русской Америки  порождало жалобы со стороны РАК, а это ухудшало устоявшиеся  в середине XIX в. дружественные американо-русские отношения.14
Глава 3. Аляска после продажи