ИДЕОЛОГИЯ И ГЕОПОЛИТИКА

Дан анализ идеологической функции геополитики в современном обществе ...

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ
1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ СОВРЕМЕННОЙ ГЕОПОЛИТИКИ………………………………………………………..
3
1.1 Концептуальное определение предмета геополитики …………. 5
1. 2 Геополитика как идеология……………………………………… 5
2. ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИОРИТЕТЫ ЗАРУБЕЖНОЙ ГЕОПОЛИТИКИ ………………………………………………………
9
2. 1 Континентальные геополитические учения…………………… 14
2. 2 Англо-американская геополитика………………………………. 18
3. ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ……………. 22
3. 1 Особенности геополитических построений русской геополитической мысли………………………………………………… 22
3. 2 Развитие геополитических идей в современной России………. 27
ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………….. 31
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК……………………………….. 34

ВВЕДЕНИЕ

Термин «геополитика» довольно прочно вошёл и укрепился в современном лексиконе. Идеи, которые принято относить к геополитическим, в том или ином их выражении, очевидно, возникли достаточно давно. Предположительно это шло параллельно с оформлением феномена государственной экспансии, формированием имперских государств. В том виде, в котором мы знаем и понимаем геополитику сегодня, оформление происходит на рубеже XIX – XX вв.
При всём том, что геополитика сегодня довольно активно развивается, её история и судьба как науки довольно парадоксальна. При всём том, что понятие «геополитика» стало привычным, активно используемым как в политике, так и за её пределами, сама наука до сих пор не вошла в ряд общепризнанных. И это при том, что активно издаются и переиздаются труды классиков г еополитической мысли, создаются сообщества исследователей, издаётся профессиональная периодика, да и в обществе растёт интерес к этой науке.
Интерес этот неслучаен. Геополитика в общественном сознании ассоциируется с актуальной, довольно прогрессивной сферой исследований, устанавливающей связь между политикой государства или государств и факторами географической среды.
Подпитку этого интереса обусловливают так же исследования отечественных и западных специалистов, раскрывающие особенности мировой политики, ранее мало известные, неочевидные для обывателя. Новый взгляд на мировой политический процесс даёт приобщение к геополитическим концепциям прошлого и настоящего. Тем более, когда становится очевидным, ряд таких концепций лёг в основу национальных и региональных стратегий внешней политики. Приобщение к идеологическим аспектам геополитики, позволяет с иной стороны взглянуть на происходящее в мире и дать ему более аргументированную, взвешенную оценку.
Целью данной курсовой работы является уяснение связи геополитики и идеологии, выявление факторов, которые способствуют превращению геополитических идей в стратегии национальной государственной политики.
Стремление к достижению поставленной цели обусловило перечень задач, требующих разрешения в ходе проводимого исследования:
1) Рассмотреть дефиниции геополитики и определиться с предметом её исследования и функциями, которые она выполняет;
2) Установить соотношение геополитики как идеологии и геополитики как стратегии;
3) Отследить идеологическое воздействие геополитических концепций на примере зарубежных и отечественных учений.
Методологически достижение заявленных целей и задач требует привлечения структурно-функционального анализа геополитики, осуществления компаративистского исследования (на основе сравнительного анализа отечественных и зарубежных школ и направлений геополитической мысли).
Заявленный круг целей и задач обусловил внутреннюю структуру и направленность данного исследования.

Иными словами, идеологическое значение геополитических учений и принципов в мировой политике очевидно на протяжении всей человеческой истории (по крайней мере, её «цивилизованного» периода развития).Геополитика теснейшим образом связана с идеологией. Она выполняет роль своего рода строительного проекта или эскиза, на основе которого конструируются структуры и функции власти в том или ином обществе, или обществах. Важнейшая функция геополитической идеологии состоит в том, чтобы отделить то или иное сообщество или группу от остальных сообществ и групп. Как отмечал германский исследователь О. Ламберг, защитное действие этой функции наиболее отчётливо проявляется в тех случаях, когда остальной окружающий мир видится как враждебная сила, что и провоцирует инстинкты обороны, страха, агрессивности у членов соответствующей группы. Каждая идеологическая конструкция обязательно содержит в себе концептуальное выражение об антиподе и противнике. От сложившегося образа противника во многом зависит степень достигнутой интегрированности группы. С этой точки зрения политика – это арена столкновения разнообразных идеологических систем, идейно-политических течений и направлений. Кардинальные изменения, произошедшие в раскладе европейских и мировых сил на рубеже тысячелетий заставили активизировать деятельность идеологов геополитики в разных странах по поиску новых геостратегий.По-видимому, называя XX век «веком идеологии», исследователи указывали на ту особую роль, которую она стала играть в обществе и политике, выступая своего рода секулярной религией. В период биполярного мира сами понятия «Восток» и «Запад» приобрели идеологическое измерение и, перестав быть чисто географическими, превратились в идеолого-политические. Именно идеологическое измерение служило одним из стержневых элементов, составляющих ось двухполюсного мира. Именно оно в значительной мере обеспечивало тот стержневой императив, который заставлял большинство стран сгруппироваться вокруг того или иного полюса.Идеологизированная внешняя политика, по крайней мере, в теории, имплицитно предполагает изменение существующего баланса сил в пользу той или иной стороны, состоящей в противоборстве, отказ от осторожного, реалистического или прагматического стиля дипломатии, основанной на равновесии сил между великими державами.Сущность и вместе с тем уникальность конфликта между двумя блоками, вылившегося в «холодную войну», состояла в том, что в концептуальном плане он, помимо всего прочего, представлял собой глобальное идеологическое, политическое и военное противостояние двух социально-политических систем, носил межсистемный характер и был пронизан мировоззренческим и идеологическим началом.Идейные обоснования, оправдания геополитических устремлений находят повсеместное распространение в политике. Отражается это и на сути выдвигаемых геополитических концепций в разные периоды развития. Несмотря на то, что геополитика наука молодая, ей удалось собрать массу весомых доказательств того, разработчики геополитических стратегий всегда стремятся аргументировано обосновать свои замыслы. Причём эти обоснования адресованы на совершенно различные аудитории: профессиональных, «искушённых» политиков, активистские социально-политические общности или же на массы, как правило, менее глубоко погружённые в «бурные воды» мировой политики и способные рассмотреть ней «подводные камни».Следующие разделы данной курсовой работы призваны отобразить заявленную связь геополитики и идеологии, отследить на примерах идеологических концепций отечественных и западных авторов, каким образом менялась реальная политики под их влиянием.2. ИДЕОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИОРИТЕТЫ ЗАРУБЕЖНОЙ ГЕОПОЛИТИКИ2. 1 Континентальные геополитические ученияКонтинентальной геополитикой принято именовать европейскую геополитическую традицию, представленную, преимущественно, немецкими и французскими идеологами: Фридрихом Ратцелем, Карлом Хаусхофером, Полем Видаль де Ла Бланшем, Э. Банзе, В. Зивертом и др. Во многом образ современной западной геополитики обусловлен той расстановкой политических сил, которая сложилась в современном мире, перешедшем ещё на рубеже XIX – XX веков от европоцентристского устройства (где Европа, фактически, диктовала всему миру правила политической игры) к западноцентристскому (где за лидерские полномочия активно начала бороться молодая, динамично развивающаяся, амбициозная держава – США). Поэтому новая расстановка политических сил во многом определила направленность геополитических исканий на весь XX век.Расцвет немецкой геополитики происходит в межвоенный период (1918 – 1939 гг.). Во многом он связан с именем Карла Хаусхофера, который являлся не только виднейшим представителей германской геополитической науки, но и активным соратником нацисткой «верхушки» (Геббельса, Гесса, Гитлера). Хаусхофер придерживался социал-дарвинистской ориентации (что предопределили выраженную агрессивность и аморальность его идей), считая геополитику разумом государства. Главными факторами, обусловливающими силу государства, он считал способность обеспечить расширение своего жизненного пространства (главным образом, за счёт поглощения более мелких и слабых государств). Если Ф. Ратцель сформулировал идеи германской геополитики, то К. Хаусхофер придал ей статус доктрины Третьего рейха. Обоснование концепции территориальной экспансии он осуществляет с аппеляцией к философскому наследию Ницше, Ратцеля, размывает понятие «граница», вводя альтернативу – «вероятная карта» (на протяжении 20 лет эти карты печатались и распространялись в Германии, убеждая немцев в справедливости и крайней необходимости для Германии изменения границ).«Drang nach Osten» (бросок на восток – в новое жизненное пространство, дарованное Германии судьбой) по мнению Хаусхофера, единственная адекватная геополитическая доктрина для Германии. На её основе и оформляется знаменитая идея «континентального блока» по оси Берлин – Москва – Токио, на которой должен быть сформирован новый европейский и мировой порядок с доминированием в нём Германии. Такой порядок должен базироваться, по мнению Хаусхофера на, т. н. панидеях: панамериканизма, панславизма, пангерманизма, панъевропеизма и т. д., так они охватывают целые народы, инстинктивно стремящиеся их воплотить в жизнь [10, с. 48]. У 1941 г. эта схема Хаусхофером была пересмотрена, вследствие чего оставлено лишь три региона, каждый из которых со своей панидеей: пан-Америка (С США во главе), Великая Восточная Азия (во главе с Японией) и пан-Европа (во главе с Германией). В послевоенные годы развитие геополитики в Германии было сильно затруднено, т. к. она, являясь частью идеологии Третьего рейха, подверглась гонениям (ряд видных геополитиков подпали под действие денацификации и запрета на занятие научной деятельностью).Начало возрождения немецкой геополитики характеризовался выраженной проамериканской ориентаций, что объяснимо, памятуя об особенностях политики того времени. Главной линией геополитики того периода, как, впрочем, и последующих – стремление её представителей всячески доказать свою непричастность к своим нацистским предшественникам. Интерес немецких учёных главным образом сосредоточился на перспективах политического развития Германии (в работах Г. Риттера). Возрождаясь как академическая наука, немецкая геополитика постепенно превращается вновь в прикладную область. Во Франции мода на геополитические исследования вошла в 70-е гг. XX века, после окончательной утраты ею колоний. Сам термин «геополитика» употребляли при объяснении широкого круга проблем. Французская геополитическая наука отличается своей оппозиционностью, большей мягкостью по отношении к жёсткой, экспансионистской немецкой геополитике. Французы поставили на первое место возможности человека, способного рационально использовать географическое положение как преимущественный политический фактор. Если вести речь о традиционной французской геополитической мысли, то это политическая география, что приводило к некой путанице в определениях, акцентированию на географической составляющей, тогда как это совсем не географическая наука. Большое значения для оформления новой французской геополитики (как уже геоэкономики) сыграли труды Фернана Броделя. В лице другого французского исследователя – Жана Готтмана осуществлена новая трактовка геополитического положения государства, как отношение к главным моровым коммуникационным коридорам, по которым осуществляется движение людей, идей, капиталов и товаров. Эти идеи нашли отражение в реальной политики при становлении Европейского Союза и проекта Международных транспортных коридоров [13]. Таким образом, заслуга французской геополитической мысли состоит в переносе акцентов с геополитики военной мощи на геоэкономику.Подытоживая, следует подчеркнуть, что в XX веке европейская континентальная геополитика пыталась развиваться как система идеологий, обосновывающих стратегию развития отдельных европейских государств, объединяющейся Европы, самодостаточного мира, не нуждающегося ни в чьём другом участии. В итоге, геополитике не удалось не запятнаться одиозными геополитическим стратегиями, которые на её основе сложились и начали активно претворяться в жизнь (разумеется, речь идёт о нацистской Германии). Не смогла европейская геополитика и избежать влияния со стороны американской (если быть точнее – англо-американской) геополитической мысли, что, во многом, сделало её зависимой от приоритетов другого геостратегического концепта.2. 2 Англо-американская геополитикаПосле первой мировой войны наблюдался рост интереса к геополитической тематике в рамках атлантического мира (англо-американская геополитическая мысль рассматривается до определенного момента своего развития как условно однородное явление). Этот интерес выплеснулся в новые геополитические представления. Дальнейшее активное развитие геополитики было связано с именем английского ученого X. Маккиндера – одного из признанных и ведущих представителей англосаксонской школы. Он же является автором многих терминов понятийного аппарата геополитики:  «Хартленд» (Heartland);  «осевой регион» (Pivot Area); страны «внешнего полумесяца» (Outer Crescent); зоны «внутреннего океана» (Midland Ocean Area) и мн. др. [2, с. 43].Идеи Маккиндера сначала воспринимались как некие абстрактные схемы, не имеющие, на первый взгляд, практического значения. Однако с течением времени они были положены в основание многих геополитических теорий.Маккиндер жил в то время, когда могущество Великобритании достигло своего апогея. Англия была владычицей морей и обладательницей империи, сравнимой с Римской империей, раскинувшейся от Суэца до Гонконга и от Канады до Индии. Следует сказать, что основная стратегическая цель геополитической конструкции Маккиндера состояла в том, что Великобритания не должна допустить объединения России и Германии и что ей следует пересмотреть свою политику, чтобы воспрепятствовать консолидации «Суши» – евразийского континента. После второй мировой войны центр мировой геополитической мысли переместился из Европы на американский континент – в США. Идеи Г. Макиндера (Хартленда – срединной земли), А. Мэхена (параметры морской мощи), Дж. Фейгрива, Н. Спайкмана претерпели пересмотр. Именно в это время понятия «Запад» и «Восток» приобрели идеологическое измерение. Основу дальнейших геополитических разработок составило противостояние двух суперсистем мирового могущества, образованных вокруг США и СССР. Выражением этого противостояния в условиях «холодной войны» стал биполярный мир, просуществовавший до распада Советского Союза. В 60-е годы Саулом Коэном (в книге «География и политика в разделенном мире») была представлена модель геостратегических зон и соответствующих им геополитических регионов [5]. Он использовал так называемый «подход развития», в котором подчеркивался рост значения региональной геополитической составляющей и независимости между политическими, социальными и экономическими процессами в различных географических шкалах. Коэн был одним из первых, кто обосновал распад биполярного порядка и возрастание роли региональных геополитических структур.Распад советского государства и крушение всей коммунистической системы привели к значительным изменениям мирового политического ландшафта, который зримо превращался в однополярный мир. Укрепление позиций России сегодня позволило заявить о реальной возможности создания многополярной мировой политической системы, в которой оформляются новые центры силы, самым заметным из которых становится Азия.Во 2-й половине XX в. американская геополитика развивала, преимущественно, идеи Н. Спайкмена, направленные на теоретическое обоснование военного контроля над Хартлендом. Вся американская геополитика была брошена на ослабление военно-политического могущества СССР в регионах и мире в целом (политика «сдерживания»). Идеологом этой политики был Дж. Кеннан. Согласно ему, в основе такой политики должен лежать ментальный фактор [7, с. 276]. Распад советского государства и крушение всей коммунистической системы привели к значительным изменениям мирового политического ландшафта, который зримо превращался в однополярный мир. Укрепление позиций России сегодня позволило заявить о реальной возможности создания многополярной мировой политической системы, в которой оформляются новые центры силы, самым заметным из которых становится Азия (интересно, что в таком контексте Япония вновь «возвращается» в Азию, как результат деактуализации деления мира на Восток-Запад и начала оформления нового центра силы).Вместе с тем наступила эпоха некоторой идеологической неопределённости, о чём ещё предупреждал дальновидный М. Вебер – эпоха разочарований, потери иллюзий. Развенчание многих социальных утопий, радикальных идей прошлого, играло роль некого дестабилизирующего фактора, порождающего идейный кризис практически во всё мире (а не только на Востоке, что было бы более объяснимо).Разрушение идеологических мифов, диктовавших международное поведение ведущих государств в течение основной части продолжительности послевоенного периода развития, означает «разъедание» идеологической базы того противоборства, которое и привело к оформлению, в своё время, раскола мира на Восток-Запад.Постепенноё возвращение Россией своего статуса Великой державы, продолжающееся на протяжении последних десятилетий, во многом именно с её подачи, привело к концептуальному оформлению теории «многополярного мира». Этот подход к расстановке сил в мире с огромным воодушевлением подхватили страны Изиатско-Тихоокеанского региона, с которыми активно сегодня сотрудничает Россия. Создавая альтернативные полюсы мира, Россия, её партнёры (не последнюю роль в современных условиях играет сложившаяся международная ассоциация БРИКС), тем самым выступают раздражающим фактором для государств, не желающих поступится лидерскими позициями, не осознавая, что многое из них эти позиции утратили уже достаточно давно (имеется ввиду Европа, которая давно уже не самостоятельна перед США), Соединённые Штаты Америки (которым приходится, в этой связи, пересматривать свои военно-политические приоритеты и переструктурировать ресурсы, во многом – в сторону их большей затратности).Таким образом, необходимо констатировать, что в свете приведённых выше обстоятельств всё большее признание получает стратегия коллективной безопасности, подразумевающая создание такой системы, в которой каждое входящее в неё государство согласно с тем, что его безопасность становится делом всех, и само присоединяется к коллективным действиям по отражению агрессии.В этой связи возникла проблема интегрирования военно-политических аспектов безопасности и социально-экономической политики в глобальном масштабе. Очевидна необходимость также и, в ближайшей перспективе, уже эти аспекты включить в единую концептуальную систему, цель которой – обеспечение оптимального благосостояния и безопасности как можно большего числа людей. Поэтому современные идеологи геополитики активно разрабатывают внешнеполитические стратегии, которые в состоянии обеспечить реализацию казанных принципов. 3. ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ3. 1 Особенности геополитических построений русской геополитической мыслиПредставители российской геополитической мысли внесли немаловажный вклад в разработку геополитических идей. Их формирование в России с самого начала инициировалось поисками путей развития страны, попытками определить её идентичность и судьбу (т. н. «русская идея»), и статус, место и роль российского государства в мировой истории и мировой политической системе. В центре данных споров и исканий стоял вопрос об отношениях России с Европой и Азией, Западом и Востоком. Эта сложная, многоплановая проблема, которая не сводится только к геополитике, довольно подробно освещена в отечественной литературе.Первые попытки выражения собственно геополитических идей можно отследить в позициях славянофилов 2-й пол. XIX века (А. С. Хомякова, братьев Киреевских, братьев Аксаковых, Ю. Ф.Самарина), которые разделяли мир на «Святую Русь» и «гниющую Европу » (противопоставляя их друг другу). В контексте данных споров и дискуссий внимание концентрировалось на проблеме культурно-цивилизационной самобытности России и необходимости её защищать (важнейшее условие жизнеспособности и исторических перспектив российской государственности) [7, с. 56].Когда славянофильство пришло в упадок, и его патриотизм, как отмечал великий русский философ В. С. Соловьев, превратился в мракобесие и безыдейный национализм, его место занял Н. Я. Данилевский с идеологией панславизма. Его концепция обосновывала необходимость обеспечения единства славянских народов для обеспечения безопасности и решения острых международных проблем. Данилевский отмечал, что сама Европа – не что иное, как «западный полуостров Азии» [2, с. 44], и что бескрайние азиатские территории России обеспечивают преобладание над «романо-германскими» окраинами. К книге Н. Я. Данилевского «Россия и Европа» (1868) звучит, отчасти популярная и сегодня в определённых кругах, мысль о том, что Россия не является медленно обучающейся, отсталой страной, занятой поисками входа в «общий европейский дом» [там же].В идеологии евразийства (общественно-политического движения русского Зарубежья, представленного Н. Трубецким, В. Ильиным, Л. Карсавиным, Г. Федотовым, Н. Лосским, Б. Вышеславцевым, Н. Алексеевым, Г. Флоровским и мн. др.) России также отводилось уникальное место в геополитическом пространстве. Евразийство стало основой выражения географической концепции русской идентичности. Так, если славянофилы видели главный источник развития России в самобытности народа России, то евразийцы – в особенностях её «месторазвития» [10, с. 69]. Евразийцы же ввели в русский язык слово «геополитика», поставили себе в заслугу концептуальное обоснование геополитического подхода к русской истории в русской науке. П. Н. Савицкий – один из создателей этой концепции – рассматривал носителей идеологии евразийства как представляющих новое начало в мысли и жизни, корни которого лежат в физических реалиях «Евразийского континента». Россия представлялась ему как самодостаточный мир, состоящий из четырех зон: тундры, леса, степи и пустыни, напоминающих ленту. Главная суть евразийской идеи сводилась к тому, что Россия – это Евразия. Это особый социокультурный мир: не Европа и не Азия, а отдельный, своеобразный, целостный и органичный мир. В силу своего специфического географического положения, Россия, лежащая на границе двух миров – восточного и западного, – исторически и географически выполняет роль некоего культурного центра, объединяющего эти два начала. С середины 50-х годов XX века новое евразийство получило популярное идеологическое оформление в идеях видного ученого-ориенталиста Л. Н. Гумилева. Теория «этногенеза» Гумилева, прежде всего, увлекала оптимистической, но в то же время фантастической идеей, что русская цивилизация может оказаться на подъёме в результате одушевления России пассионарностью. В качестве причин этногенеза как естественного процесса, т. е.