Киноверсия романа Мэри Шелли

Заключение
Удивительно, что на спор написанная повесть , имеет невероятную глубину и идеи, которых хватает для создания многочисленных фильмов и книг . Несомненно, удивительно и то, что повесть, написанная некогда 19-летней юной девушкой, оказала масштабное влияние на последующие развитие отдельного жанра, а в следствие и на самых эпатажных личностей современности, , среди которых Стивен Кинг с «Кладбищем домашних животных» и Тим Бартон, в чьих мультфильмах и фильмах постоянно возникают прямые и косвенные аллюзии на это произведение. Невероятно, что повесть, написанная в 1816 году способна так захватить спустя тысячи просмотренных нашпигованных спецэффектами экранизаций и прочитанных книг на эту же тему.
Странно, что повесть относится к жанру ужасов. Конечно же она щекочет нервы, так как ...

Введение 2
1.Биография автора Мери Шелли. 4
2. Сюжет, фабула и концепция романа. 6
3.Художественный мир готики в романе Мери Шелли «Франкенштейн» 10
4. Долгая жизнь романа Мэри Шелли “Франкенштейн” 15
5. Киноверсии произведений 19
Заключение 22
Библиографическийсписок : 24

Первая книга молодого начинающего автора крайне редко становится известна всему миру , либо является достоянием национальной литературы. Но дальнейшая судьба романа Мери Шелли " Франкенштейн или современный Прометей" является таковым примером. Этот роман оставил свой след в американской и европейской литературе, несмотря на то, что был написал почти два столетия назад. В наши можно утверждать, что "Франкенштейн" ` стоит у истоков жанра научной фантастики. Это повествование об ученом, который создал уникальное изобретение , пропитано мрачной и довольно сильной энергетикой , а также предвосхищает ряд современных научно-фантастических произведений. Именно поэтому уже в ХХ веке многие авторы стали обращаться к сюжету романа , а сам роман был неоднократно экранизирован. Имя Франкенштейна, че ловека, который создал настолько злую силу, что стала неподвластна даже ему, стало нарицательным.
В истории мировой литературы есть имена и названия, которые знают абсолютно все. К ним относится и роман “Франкенштейн, или Современный Прометей” английской писательницы Мэри Уолстонкрафт Шелли (1797–1851).
В умах ХХ столетия , перевоплотившись в созданного им монстра , Франкенштейн начал воплощать демонические черты. Логично, что произведение начинает жить самостоятельной жизнью, отдалившись от автора, но этому способствовал по большей мере кинематограф: за восемьдесят лет экранизировать роман пытались более тридцати раз , роман и "переписывали" , и "дописывали" и пытались пересоздать первоисточник
Также стоит отметить , что под воздействием массовой индустрии второй половины ХХ века Франкенштейн становится "героем" пародий, комиксов и бурлесков, и имеет мало схожести с героем романа. Потребитель массовой культуры сравнивает Франкенштейна с увиденным персонажем мультфильма или кинофильма, а не с прочитанным романом . Такой образ восприятия навязан интерпретаторами и трактуется вольно и первоначальная мифологема возвращается. Каждый читатель сам создает собственный облик героя и придумывает свой образ , но заложенная в произведении психологическая, философская, эмоциональная интенция художника, соединяясь с воображением реципиента, сохраняется.
Цель исследования: выявить особенности содержания и структуры романа "Франкенштейн или современный Прометей";
Предмет исследования: роман Мери Шелли "Франкенштейн или современный Прометей";
Задачи исследования: Изучить теоретические материалы о романе, выявить концепцию, сюжет и фабулу романа, его художественный мир и проанализировать экранизации произведения.

а последняя 2004 г. Но какая же сила превращает «Франкенштейна» в фильм, и не один раз, а снова и снова? Один из возможных ответов: сюжет, хотя и постоянно изменяемый кинематографистами, содержит удивительную дихотомию, которую вложила в него Мэри Шелли: с одной стороны мы чувствуем ужас и отвращение, испытываемое Франкенштейном по отношению к созданному им безжалостному, страшному существу. Но с другой стороны, мы понимаем, что чудовище не виновато .Все эти поздние напластования, уходя всё дальше от исходного текста, представляют собой не примитивные дополнения к франкенштейновскому мифу, но сами по себе, оттолкнувшись от первоисточника, являются самостоятельным неомифом ХХ века . Роман Мэри Шелли, который современники воспринимали как некий художественный эксперимент, возникший на стыкеготической и просветительской эстетики, мощно пророс в ХХ столетии. Имя Франкенштейна стало нарицательным. Трудный и архаичный для современного читателя роман Мэри Шелли кинематограф сделал достоянием массовой культуры и массового сознания. При этом сюжет, тема, идея, урок романа то извращались, то игнорировались, то толковались заново, то восстанавливались в якобы первоначальном смысле, который ушел в прошлое вместе с эпохой высокого романтизма .3.Художественный мир готики в романе Мери Шелли «Франкенштейн»Английская литература начала XIX века характеризуется переходным периодом в развитии европейской цивилизации. Знаток истории литературы Н.А.Соловьёва указывает на необходимость не только представить себе специфику явлений и феноменов прошлого, но и «увидеть их в общей перспективе, глубже почувствовать связь времен, ликвидировать иногда намеренно грубый переход от одного литературного направления к другому» В творчестве Мери Шелли отражены процессы переходности от готического романа к романтизму. Цель этой главы- исследовать художественный мир романа, прослеживая динамику взаимодействия готического и романтического в знаменитом произведении английской писательницы, «Франкенштейн, или современный Прометей».Такие исследователи как У.А. Уоллей, Ф. Робертсон, Г. Блум, К. Смолл, Л. Родвей обращались к творчеству Шелли. Например, К. Смолл пренебрегал целостностью произведения, У.А. Уоллей и Г. Блум подметили тематическое созвучие с Годвином, а Ф. Робертсон изучала творчество М. Шелли в контексте «женской прозы» конца XVIII – начала XIX веков.Большинство советских исследователей рассматривали произведения Мэри Шелли «как маргинальное явление английского романтического наследия», но работы современных литературоведов Т.Г. Струковой, Т.Н. Потницевой, З.Ю. Вороновой, свидетельствуют о появлении новых значительных подходов к творчеству автора «Франкенштейна».Нужно уметь различать понятия "готическое" и "романтическое" для того чтобы выделить черты готики и романтики в романе "Франкенштейн" и узнать как они взаимодействуют. Для человечества эпохи Просвещения слово " готический" означало тоже , что и "варварский", однако для писателей того времени готика воплощала не только страхи, но и фантазию , которую они приписывали уму. Готические романы всегда отличались тоской по «потерянному раю» Средневековья. "Готика" соединяет в себе средневековое и сверхъестественное. Понятие «романтическое», «романтизм», по мнению исследовательницы Н. Дьяконовой, «принадлежит к числу наиболее расплывчатых общих понятий, существующих в историко-литературной науке». Эта неясность, по ее мнению, усугубляется отождествлением романтизма с романтикой, что «в абстрактно-психологическом смысле понимается, как синоним героической мечты о подвиге во имя будущего, вечного порыва к совершенству».После небольшого анализа понятий "готика" и "романтика" можно прийти к выводу что, "готика" насыщена темными силами( призраки, вампиры, демоны), пейзажи страшны и мрачны( склепы, подземелья, освещенные луной замки), герои зависят от воли автора. "Романтика" же, наоборот, прослеживается внутренняя борьба героя. Готический фон добавляет загадочный средневековый колорит романтическому герою, как, например, в исторических романах Скотта. Здесь «готическое» и «романтическое» пересекаются.Для того чтобы проанализировать роман, нужно рассмотреть его литературные и мифологические источники. Для начала, стоит обратить внимание на название романа -«Франкенштейн, или современный Прометей» (Frankenstein, or Modern Prometheus), что отсылает нас к античной мифологии. Миф о Прометее привлекал не только саму Мери, но и ее мужа П.Б. Шелли, автора поэмы «Освобожденный Прометей» и множество других авторов. Кроме античной мифологии, источником сюжета «Франкенштейна» можно считать еврейскую легенду о Големе, человекоподобном существе, которое было создано из глины, с помощью магического акта.Сама Мэри Шелли среди произведений, повлиявших на идею романа, называет «Потерянный рай» Дж. Мильтона и «Бурю» Шекспира. Проводя параллели между романом Шелли и «Потерянным раем», Виктора Франкенштейна можно уподобить Творцу, а монстра – Адаму, но при этом сравнение приобретает карикатурный характер, поскольку они противопоставляются как совершенно чуждые друг другу.Рассмотрев источники романа ( мифы о Прометее и Големе, а также произведения Шекспира и Мильтона) , стоит отметить, что Мэри добавила новизну в предыдущие образы творца и создания. Они не просто противопоставляются друг другу, но существуют во взаимосвязи, как две стороны одного целого.В художественном мире романа «Франкенштейн» взаимосвязь готики и романтики заметна на всех уровнях. Шелли все-таки является представителем романтизма, о чем говорит стилистика ее произведения, ее живое воображение и красочные описания. С готическими романами «Франкенштейн» роднит стиль обращения Виктора к монстру: «devil» – «дьявол», «wretched» – «несчастный», «vile insect» – «зловещее насекомое», «abhorred monster» –- «ужасный монстр» и «fiend», «daemon» – «демон».Композицию романа составляют письма капитана Уолтона, которые и повествуют о Викторе Франкенштейне. Главным рассказчиком является сам Виктор, но определенную долю занимает и рассказ монстра. Произведение завершается смертью Франкенштейна и встречей Уолтона с существом, которая описывается в последнем письме. Прием, который как раз использовал Умберто Эко в "Имя Розы" - "книга-в-книге", только в данном случае правильнее будет сказать "книга-в-письме", придает сюжету особенный шарм. История изгнанного монстра как бы пронизывает обыденную реальность своих рассказчиков - самого создателя чудовища и капитана, нашедшего Виктора на льдине в открытом море. Главный герой, монстр, конечно, невероятен (в обоих смыслах этого слова) и его хоть и было безмерно жаль, ведь он действительно безумно одинок, но оправдать его поступки невозможно. Его стремление к любви подчеркивает его человеческую природу, но зверские поступки абсолютно противоречат ей. И эти противоречащие стороны сущности и подводят к мысли, что не есть ли это само отражение естества человека, без покровов морали и нравственности?Форма письма , конечно же характерна для эпохи Просвещения, и для авторов этого времени письмо выполняло роль передачи мыслей и чувств героя, однако Шелли сделала письмо основой сюжетной линии. Но письма далеко не сентиментальна, а скорее романтичны, они как бы приоткрывают завесу этой грани психики человека и прорисовывают контуры духовного мира героев. Они не охарактеризовывают их автора, а скорее вплетают основную сюжетную линию. Этот прием можно рассмотреть и как постмодернистский (впоследствии им воспользовался Стокер для создания «Дракулы»).На основе такого построения романа следует отметить, что композиция его близка к романтике, а готика присутствует как фон. К романтике также относятся и мотивы путешествия, которые послужили точкой для развития действий. В романе нет характерных для готики мотивов сверхъестественности и фантастики, однако мотив преступления и возмездия является все же общим. Трактовка романтического мотива путешествия очень важно для понимания смысла произведения.Важную роль играет пейзаж. Если в готике прослеживается описание кладбищ, устрашающих замков или монастырей, то в романе автор описывает тревожные сцены в ледяной пустыне, а это отсылает нас к замерзшему озеру в аду у Данте. Вместо знакомого готического пейзажа , Мэри представляет нам фантастические картины неисследованных земель.Переплетение готики и романтики в "Франкенштейн" заключается в "переработке" формы готики самим автором в близкие ей принципы романтизма. Значение этого произведения не утратило своей актуальности в наше время. Наука должна быть нацелена на благо, а не на зло, за познания тайн Вселенной необходимо платить высокую цену. Философский подтекст романа очень глубок- возможность свободы человека, в том числе от самого себя.4. Долгая жизнь романа Мэри Шелли “Франкенштейн”Безусловно, "Франкенштейн"не представлял собой готический роман, а наряду с произведениями В. Скотта образовал романтическую структуру в английской литературе. Избыточные описания жестокостей монстра могли бы в какой-то мере служить доказательством принадлежности романа Мэри Шелли готике, как об этом заявлял Д.Варма в книге “Готическое пламя: живая история готического романа в Англии” (1957) , если бы не возвышенная интонация, свойственная именно романтической литературе. Поэтому стоит отметить , роман появился на стыке трёх эстетических систем: Просвещения, готики и романтизма, поэтому не удивительно сочетание художественных приемов и идеологем различных по структуре. Роман получил высокую оценку знаменитых современников писательницы. Байрон отметил, что это произведение “удивительное… для девочки девятнадцати лет. Нет, тогда ей ещё не было девятнадцати” , — уточнил поэт. Скотт, вначале приписавший книгу поэту Шелли, то есть мужу романистки, отметил: “Это необычный роман, в котором автор, как нам кажется, обнаруживает редкую силу поэтического таланта” .Узнав позже о своей ошибке, он писал в “Эдинбургском обозрении”: “Для мужчины это превосходно, а для женщины удивительно” . В 1973году Д. Глат пишет серию книг под общим названием “Легенда о Франкенштейне”. В 1973году Б.Олдис выпускает роман “Освобождённый Франкенштейн”, являющийся своеобразным ироническим парафразом, приуроченным к 175-летию со дня выхода авантекста. Р.Майерз публикует “Крест Франкенштейна” (1975), который представляет собой постмодернистский пастиш, базирующийся на романе Мэри Шелли и новеллах Конан Дойла. В романе Майерза наряду со знаменитыми романтическими героями действует ещё один литературный персонаж — Шерлок Холмс. Годом позже тот же автор издаёт“Рабы Франкенштейна”, где мифическая фигура монстра соседствует с реально жившими людьми— Р.Ли, Дж.Брауном, Дж.Бутом. Кроме этого,можно упомянуть “Колесо Франкенштейна” П.Фэрмана и “Фабрику Франкенштейна”Э.Хока. В 1976году О.Ноулен и У.Лэрнинг пишут “Франкенштейн. Человек, который стал Богом”. Как утверждают авторы, сущностный уровень пьесы в целом созвучен с романом Мэри Шелли, но в жанровом отношении представляет собой своеобразную реконструкцию “викторианской мелодрамы” . На следующий год М.Парри издаёт антологию своих рассказов “Соперники Франкенштейна”, в которых ведущей вновь становится франкенштейновская тема .Но почему из немаленького творческого наследия писательницы только первый роман так притягивает и массового читателя, и искушённого ценителя, хотя другие её произведения, например “Последний человек” (1826), по художественным достоинствам не уступают “Франкенштейну”? Все дело наверное в том, что в романе Мэри коснулась вопроса человеческого бытия, который привлекает вот уже на протяжении не одного столетия. Именно этот вопрос завораживал писателей ХХ века. Постмодернизм не мыслит духовного развития человека без процесса подлинного творчества, в котором есть скрытая тайна вдохновения , что сродни божественному промыслу.Появятся новые произведения, основу которых составит дилемма Франкенштейна— противоречие между полётом гениальной мысли и ответственностью учёного за реализацию своего открытия. Конечно же идея Шелли будет усовершенствоваться, так как роман является базой для двойственности человеческого сознания. Повествование о Франкенштейне является и продуктом романтического переосмысления предшествующего культурного мифа, и становится основой для современного неомифотворчества. Его можно считать мифом для мифа.В современном отечественном и западном литературоведении используются такие терминологические реалии (особенно для характеристики литературных процессов ХХ столетия), как“новый миф”, “неомиф”, “современный миф”, “мифореставрация”, что адаптирует древнюю традицию отражения реальности к нынешнему пониманию мира и человека в нём .К. Леви- Стросс писал, что “мифологическая ценность мифа остаётся сохранённой даже в плохих переводах” .Французский философ Ж.-Л.Нанси так объясняет активное использование мифа искусством ХХ столетия: “Речь шла, наконец, о том, чтобы ещё раз разыграть всю мощь мифа вне угасших мифологий, подхватить её в правилах иной игры” .Роман, некогда воспринимавшийся как художественный эксперимент, мощно заявил о себе в столетии. Ж.