Выдача преступников и права убежища(30-40)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного исследования были получены следующие выводы:
1. Выдача лица совершившего преступление, является одним из древнейших международных уголовно-правовых институтов. В своем развитии этот институт преодолел четыре последовательных этапа, начиная с того состояния, когда, в основном имело место выдача в отношении политических противников, а также в отношении еретиков и перебежчиков, с постепенным последующим уклоном в уголовно-правовую плоскость, от первых межгосударственных договоров до современных международных Конвенций и других общеобязательных актов международных органов.
2. Говоря об международной экстрадиции, нельзя не упомянуть корреспондирующее ей международное право убежища, согласно которому, любое лицо, подвергаемое преследованиям у себя на родине, ...

Оглавление
ВВЕДЕНИЕ 3
Глава 1. Развитие института экстрадиции и его соотношение с правом убежища в современном праве 5
1.1 Генезис института выдачи лиц (экстрадиции) 5
1.2 Международно-правовые основы права убежища и экстрадиции 11
Глава 2. Понятие экстрадиции и ее уголовно-правовая характеристика 17
2.1 Юридическая природа и понятие экстрадиции 17
2.2. Выдача лица в российском уголовном праве 26
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 34
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ 37

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время международное сообщество осознало необходимость дальнейшего совершенствования и развития сотрудничества государств в целях противодействия преступности. Эффективным правовым инструментом, доказавшим это на протяжении своей многовековой истории, является экстрадиция. Стоит отметить, что термины «экстрадиция» и «выдача» употребляются как идентичные.
Являясь международно-правовым институтом, экстрадиция выполняет ряд функций как международного, так и национального уголовного права. Во-первых, она свидетельствует о проявлении сотрудничества государств, основы которого заложены в международных документах; во-вторых, способствует совершенствованию и укреплению международного правопорядка; в-третьих, обеспечивает неотвратимость наказания лиц, совершивших преступления и укрывающихся на территории другого государства; в-четвертых, имеет значительный превентивный потенциал. В конечном счете, именно с экстрадиции как одного из институтов берет свое начало международное уголовное право.
Экстрадиция лиц, совершивших преступления, для привлечения к уголовной ответственности и передача лица для отбывания наказания в государстве, гражданином которого оно является, основаны на международном и национальном праве.
Следует отметить, что проблемы выдачи лиц, совершивших преступления, постоянно находятся в центре внимания международных организаций. Начиная со второй половины XIX в. международное научное сообщество регулярно обсуждает вопросы экстрадиции, принимает соответствующие резолюции.
В российском праве нормы об экстрадиции закреплены в Уголовном кодексе РФ и Уголовно-процессуальном кодексе РФ.
Актуальность исследования вопросов экстрадиции обусловлена и развитием такого явления как транснациональная преступность, широкими миграционными процессами, прозрачностью границ и другими обстоятельствами.
Данные обстоятельства обусловили выбор настоящей темы для исследования.
Объектом исследования являются общественные отношения в сфере уголовно-правовой регламентации выдачи лиц, совершивших преступления, по запросам иностранных государств.
Цель настоящего исследования состоит в изучении истории возникновения и развития института выдачи лиц, его международно-правовом регулировании и соотношении с институтом убежища, изучении правовой природы экстрадиции и особенностей ее применения в уголовном праве России.
Исходя из поставленных целей, задачи будут состоять в изучении следующих вопросов:
1.Исторический генезис института выдачи (экстрадиции);
2. Международно-правовые основы экстрадиции и права убежища;
3. Юридическая природа и понятие экстрадиции;
4. Выдача лица в российском уголовном праве.
Вопросы выдачи затрагивали в свои работах такие дореволюционные, советские и современные исследователи как Беляев С.С., Благов Е.В., Бойцов А.И., Валеев Р.М., Васильев Ю.Г., Вдовин В.А., Волженкин Б.В., Волженкина В.М., Гаврилов В.В., Галенская Л.Н., Зинченко Н.Н., Кайсин Д.В., Карпец И.И., Крупцов А.А., Лукашук И.И., Мартенс Ф.Ф., Моисеев Е.Г., Натура А.И., Никольский Д.П., Степаненко В.И., Таганцев Н.С., Чайка К.Л. многие другие.

 

(ст. 7, 10, 11, 13-15); Конвенция ООН против коррупции 2003 г. (ст. 44); Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 г. (ст. 9, 11, 13, 15, 16) и др.).Кроме того, в регулировании экстрадиции большое место занимают двусторонние договоры России о выдаче, межправительственные и межведомственные соглашения.В международных актах по функциональному назначению выделяются выдача обвиняемого и выдача осужденного; по форме взаимоотношений государств - договорная и внедоговорная (бездоговорная) выдача; по обязательности - императивная и диспозитивная; по количеству - первичная и повторная; по фактической передаче - условная и реальная выдача; по сроку выдачи - срочная (временная, выдача на время) и бессрочная.Таким образом, в качестве выводов к первой главе можно отметить следующее:1. Выдача лица совершившего преступление, является одним из древнейших международных уголовно-правовых институтов. В своем развитии этот институт преодолел четыре последовательных этапа, начиная с того состояния, когда, в основном имело место выдача в отношении политических противников, а также в отношении еретиков и перебежчиков, с постепенным последующим уклоном в уголовно-правовую плоскость, от первых межгосударственных договоров до современных международных Конвенций и других общеобязательных актов международных органов.2. Говоря об международной экстрадиции, нельзя не упомянуть корреспондирующее ей международное право убежища, согласно которому, любое лицо, подвергаемое преследованиям у себя на родине, имеет право обратиться за убежищем в другую страну. Наиболее яркий пример последних лет – это Э.Сноуден, попросивший убежища в Российской Федерации от преследования его сто стороны властей США. Круг международно-правовых актов, предусматривающих экстрадицию, довольно широк. В международных актах по функциональному назначению выделяются выдача обвиняемого и выдача осужденного; по форме взаимоотношений государств - договорная и внедоговорная (бездоговорная) выдача; по обязательности - императивная и диспозитивная; по количеству - первичная и повторная; по фактической передаче - условная и реальная выдача; по сроку выдачи - срочная (временная, выдача на время) и бессрочная.Глава 2. Понятие экстрадиции и ее уголовно-правовая характеристика2.1 Юридическая природа и понятие экстрадицииПроблема отраслевой принадлежности выдачи преступника в теории права относится к числу дискуссионных. Современные исследователи «до сих пор не определились, к какой отрасли права относить выдачу: к уголовному, уголовно-процессуальному или она предмет административной деятельности исполнительной власти».В литературе наметилось несколько подходов к определению юридической природы экстрадиции.Многие ученые выдачу признают межотраслевым институтом. Так, М.Д. Шаргородский отмечал, что вопрос о выдаче преступников иностранному государству является «смежным для международного, государственного и уголовного права».Ограничивать внутригосударственное регулирование экстрадиции государственным и уголовным правом нет никаких оснований. Так, в дореволюционной России данная процедура регламентировалась не только договорами между государствами, но и процессуальным законодательством (Уставом уголовного судопроизводства). В настоящее время положения о выдаче преступника также содержатся в УК РФ, УИК РФ и УПК РФ.Надо полагать, что М.Д. Шаргородский приоритет отдавал все-таки международному праву. Он утверждал, что выдача преступников - это «акт высших органов государственной власти, осуществляющих государственный суверенитет, а не судебный или административный акт. Выдача осуществляется поэтому дипломатическим путем, что устанавливается как законами, так и договорами».С такой трактовкой сущности экстрадиции не был согласен И.И. Карпец. «Некоторые ученые полагают, - писал он, - что выдача преступников - это чисто административный вопрос, ибо часто решение о ней принимает не суд, а правительство или какой-либо его орган. Следовательно, можно отнести этот институт к административному или государственному праву. В то же время экстрадицию можно рассматривать как элемент уголовно-процессуального права, ибо налицо порядок передачи человека, совершившего преступление, другой стране с соблюдением определенных процессуальных гарантий. Экстрадицию можно считать и частью уголовного права, а именно - института исполнения наказания».Подобный подход, по сути, размывает юридическую природу института выдачи преступника, ссылка же на генетическую связь экстрадиции не позволяет определить ее отраслевую принадлежность. Кроме того, вызывает недоумение отнесение исполнения наказания к уголовному праву, так как эти вопросы в полной мере урегулированы уголовно-исполнительным правом.Некоторые криминалисты полагают, что рассматриваемый институт не является уголовно-правовым. По их мнению, в этом случае «регулируются отношения, которые возникают не вследствие совершения преступлений».Н.Д. Дурманов исходил из того, что экстрадиция преступника относится к области «государственного, международного и уголовно-процессуального права, но не уголовного. При рассмотрении вопроса о выдаче преступника нормы уголовного права имеют значение только для установления того обстоятельства, подпадают или не подпадают деяния под признаки тех, которые предусмотрены уголовным законом».Е.В. Благов также считает, что коль скоро выдача согласно ч. 2 ст. 13 УК РФ должна происходить исключительно в соответствии с международным договором Российской Федерации, а регламентируется она в ч. 5 УПК РФ о международном сотрудничестве в сфере уголовного судопроизводства, следовательно, и экстрадиция лиц, совершивших преступление, не является ни мерой уголовно-правового характера, ни уголовно-правовым последствием, а «потому к уголовно-правовому регулированию никакого отношения не имеет и напрасно введена в Уголовный кодекс».По сути, об этом же говорит Д.В. Кайсин, утверждая, что рассматриваемый институт направлен на регламентацию отношений, которые не входят в предмет уголовного права.Некоторые авторы полагают, что экстрадиция имеет уголовно-процессуальную природу. Например, В.И. Степаненко, исходя из того, что выдача представляет собой процедуру передачи одним государством другому лица, совершившего преступление, относит ее к институтам уголовного процесса.В.М. Волженкина, с одной стороны, считает обоснованным включение института экстрадиции в уголовное законодательство, с другой - правовую природу выдачи преступника связывает с ее реализацией, которая «требует производства процессуальных действий и непременной процессуальной регламентации взаимодействия с другими странами, что относится только к уголовному процессу».Р.М. Валеев, также признавая процессуальный характер экстрадиции, пишет: «Вопросы выдачи преступников следует отнести к области процессуального права». Однако надо иметь в виду, что автор говорит не о национальном, а о международном процессуальном праве.Не соглашаясь с подобным подходом к определению правовой сущности экстрадиции, Ю.Г. Васильев замечает, что «низведение такого комплексного и насыщенного нормами процессуального и материального порядка института к пониманию простой процедуры представляется с научной и практической точек зрения юридически несостоятельным».Л.Н. Галенская приводит целый ряд определений экстрадиции, выработанных юридической наукой, каждое из которых также подчеркивает, что выдача охватывается процессуальным правом.А.И. Бойцов в связи с отнесением экстрадиции к уголовному процессу замечает: «В какой-то мере - да. Но лишь в той, в какой переход уголовной ответственности из возможной в действительную невозможен вне установленной уголовно-процессуальной процедуры. Будучи лишенной своего материального наполнения, эта процедура лишается всякого содержательного смысла».Обосновывая правомерность включения в УК РФ нормы об экстрадиции, С.С. Беляев пишет, что законодатель в этом случае «преследует достижение двух целей: защиту граждан Российской Федерации от возможного необоснованного уголовного преследования и обеспечения суверенного права других государств на осуществление правосудия над своими гражданами и лицами без гражданства».Данное утверждение подверглось справедливой критике.Во-первых, защита российских граждан от возможного необоснованного преследования - в первую очередь функция уголовного процесса, а не уголовного права. Согласно ч. 2 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное же право имеющимися у него средствами лишь обеспечивает реализацию этой функции уголовного процесса.К.Л. Чайка обоснованно отмечает, что основной целью и функцией уголовного права является охрана личности, общества и государства от преступных посягательств, а защита свободы человека от репрессивных злоупотреблений государства имеет производный характер. «По крайней мере, никто из классиков не называл уголовное право твердыней, ограждающей свободу личности от государственного произвола». Подобная характеристика применялась к основной цели и основной функции уголовного процесса.Стоит согласиться с мнением, что выдача преступника - сугубо международно-правовой институт. Однако это не может влечь автоматического признания включения нормы об экстрадиции в уголовный закон необоснованным либо превращающим выдачу в комплексный, уголовно-правовой и (или) институт иной отраслевой принадлежности (уголовно-процессуальный, уголовно-исполнительный и т.д.).Согласно ч. 2 ст. 1 УК РФ уголовное законодательство Российской Федерации основывается на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права. Включение в российскую правовую систему, в частности, норм международного права не меняет их правовую природу, не превращает в собственно уголовно-правовые нормы. Более того, этого не происходит и при имплементации соответствующих положений в уголовное законодательство. Будучи включенными в ткань национального права, международно-правовые нормы предопределяют не только природу таким образом образованных норм, но и многие их характеристики.Выдача преступника связана с действием уголовного закона в пространстве; более того, некоторые авторы полагают, что она даже может конкурировать с таким территориальным принципом действия уголовного закона, как универсальный.Ошибку в определении юридической природы института экстрадиции А.И. Бойцов связывает, в первую очередь, с тем, что норма, предусмотренная ст. 13 УК РФ, рассматривается в качестве самостоятельной, ее специфика видится лишь в том, что она является коллизионной, исполняя роль регулятора при выборе закона в пространственной плоскости. Другими словами, данная норма признается пространственной нормой уголовного права.Она не является самостоятельной, выступает связующим звеном между нормами международного права и нормами национального уголовного права. «...Пространственные коллизионные нормы обладают всеми признаками обычной уголовно-правовой нормы, только их содержание образуют положения как национального, так и иностранного закона или внутригосударственного и международного права. Именно поэтому они и являются транзиторными, или переходными, т.е. такими нормами, благодаря которым функцию юридического регулятора выполняют обе национально-правовые системы или национальное и международное право».В доктрине права наметились различные подходы к определению понятия экстрадиции. Они обусловлены различными обстоятельствами, в том числе характеристикой ее юридической природы, оценкой действия уголовного закона в пространстве в целом и отдельных его принципов в частности, отношением к определенным аспектам выдачи, зафиксированным в международных договорах и национальном законодательстве, и т.д.Как уже говорилось, Л.Н. Галенской дается обзор определений экстрадиции, встречающихся в юридической литературе. Так, выдача понимается как:1) процесс, которым беглецы от правосудия одного государства, ищущие убежища в другом государстве, передаются последним первому;2) акт, по которому государство передает лицо, обвиняемое в совершении преступления или деликта или осужденное, государству, которое имеет право его судить или наказывать;3) формальная передача лица одним государством другому для обвинения или наказания;4) передача обвиняемого или осужденного лица тому государству, на территории которого это лицо считается совершившим преступление или осужденным за него, тем государством, на территории которого находится предполагаемый преступник в данное время;5) передача преступника государством, на территории которого он находится, другому государству для суда над ним или для применения к нему наказания.Сама Л.Н. Галенская определяет выдачу как «процесс передачи преступника... другому государству для применения уголовного наказания».Ни одно из этих определений нельзя признать ошибочным, они в той или иной мере раскрывают суть рассматриваемого института - передачу одним государством лица, виновного в совершении преступления, другому государству для реализации последним своей юрисдикции. Однако все они, как нам представляется, не достаточно полно отражают сущность экстрадиции.Некоторыми авторами в определениях экстрадиции во главу угла ставятся не сущностные, а процедурные аспекты выдачи, и уже поэтому они вызывают критику. Например, В.М. Волженкина признает рассматриваемый институт соответствующей процедурой, «согласно которой государство, под чьей юрисдикцией находится преследуемое лицо, совершившее преступление, запрашивает и получает его из страны, где это лицо скрывается, для привлечения к уголовной ответственности или исполнения наказания».В XIX в. Э.К. Симсон рассматривал выдачу как «акт судебной помощи, состоящий в добровольной передаче лица, обвиняемого в преступлении, со стороны того государства, на территории которого это лицо находится, другому государству, потерпевшему от преступления этого лица и требующему передачи его».В настоящее время указанный подход используется С.С. Беляевым, также считающим, что "»под экстрадицией следует понимать акт правовой помощи, состоящий в передаче лица, совершившего преступление, государством, на территории которого оно находится, государству, потерпевшему от совершенного преступления, или государству, гражданином которого оно является, для привлечения его к уголовной ответственности или для приведения в исполнение наказания по приговору, вынесенному другим государством».Несмотря на развернутый характер определения, оно, по нашему мнению, также небезупречно. Во-первых, в нем не нашло отражения действие уголовного закона в пространстве, в генетической связи с которым находится экстрадиция (другими словами, особенности нормы, содержащейся в ст. 13 УК РФ); во-вторых, выдача сводится к реализации правовых норм, а не к их содержанию, что не одно и то же; в-третьих, неточным является утверждение, что лицо выдается «для приведения в исполнение наказания по приговору, вынесенному другим государством». В ч. 2 ст. 63 Конституции РФ говорится о передаче осужденных для отбывания наказания в других государствах; к моменту поступления соответствующего обращения наказание уже может фактически исполняться. Таким образом, ограничивать передачу осужденного в другое государство только периодом «приведения в исполнение наказания» нет никаких оснований. Кроме того, надо иметь в виду, что подобное возможно только в отношении лиц, осужденных к лишению свободы, а не к любому другому виду наказания.Как уже говорилось, институт экстрадиции связан с действием уголовного закона в пространстве. Территориальный принцип гласит: преступность деяния определяется законами, действующими в месте совершения преступления. В этом принципе в полном объеме проявляется территориальная юрисдикция государства (предписательная, судебная и исполнительная). При таком подходе, разумеется, институт выдачи не мог получить хоть сколько-нибудь существенного развития.Для этого потребовалось признание мировым сообществом юрисдикции государства над своими гражданами и постоянно проживающими в нем лицами без гражданства независимо от места совершения преступления, получившей название персональной юрисдикции или принципа гражданства.Исходя из сказанного, можно сделать вывод, что экстрадицию следует рассматривать в двух аспектах - нормативном и субстанциональном.В первом отношении она представляет собой совокупность нормативно закрепленных оснований и условий, при наличии которых государство пребывания лица (запрашиваемое государство) в соответствии с принятыми на себя обязательствами по многосторонним или двусторонним конвенциям или договорам обязано передать его запрашивающему государству в целях осуществления в отношении данного лица уголовного преследования или исполнения наказания.На основании этих норм возникает специфическое экстрадиционное правоотношение, содержанием которого являются права и обязанности конкретно определенных субъектов - запрашивающего и запрашиваемого государства, первое из которых выступает в качестве управомоченной стороны, второе - правообязанной стороны.В субстанциональном смысле выдача преступника - это акт правовой взаимопомощи государств в реализации действия уголовного закона в пространстве, в частности его экстерриториальности, в целях осуществления юрисдикции запрашивающего государства для обеспечения как собственной безопасности, так и безопасности всех стран, вовлеченных в экстрадиционно-правовое отношение.Следует различать выдачу обвиняемого и выдачу осужденного. В первом случае экстрадиция осуществляется для уголовного преследования лица, во втором - для исполнения наказания по приговору, вынесенному судом запрашивающей стороны.Кроме того, выдача отличается от передачи осужденного для отбывания наказания, назначенного по приговору суда запрашиваемого государства, в государство, гражданином которого оно является.Наконец, экстрадицию необходимо отграничивать от выдворения за пределы Российской Федерации, применяемого в соответствии со ст. 3.10 КоАП РФ.2.2. Выдача лица в российском уголовном праве Конституция РФ непосредственно регулирует ряд обстоятельств, относящихся к экстрадиции, во-первых, устанавливая абсолютный запрет на выдачу граждан России иностранному государству и гарантируя им защиту и покровительство за пределами страны (ст. 61); во-вторых, не допуская выдачу иностранных граждан и лиц без гражданства, которым предоставлено политическое убежище в соответствии с общепризнанными нормами международного права или которые преследуются за политические убеждения либо за действия, не признаваемые в России преступлением; в-третьих, определяя, что выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в других государствах осуществляется на основе федерального закона или международного договора Российской Федерации (ст. 63).Кроме того, следует отметить, что Конституция РФ различает выдачу лица и передачу осужденного как самостоятельные виды оказания правовой помощи иностранному государству.Уголовный кодекс РФ практически дословно воспроизводит предписания указанных статей Конституции РФ, «не только не развивая их, но даже в чем-то обедняя. Так, ч. 1 ст. 61 Конституции запрещает какую бы то ни было выдачу российских граждан другому государству, тогда как ч. 1 ст. 13 УК - только выдачу для осуществления этим государством территориальной юрисдикции. Кроме того, ч. 2 ст. 63 Конституции допускает выдачу на основе как международного договора, так и федерального закона, в то время как ч. 2 ст. 13 УК называет в качестве такой основы только международный договор. Наконец, об исключающем выдачу политическом убежище, о котором говорится в ч. 1 ст. 63 Конституции, УК вообще умалчивает».Выдача основывается в первую очередь на правиле двойной преступности, также именуемого в литературе как принцип тождественности, двойной инкриминации, двойного вменения, двойной преступности, двустороннего определения состава преступления, двойной подсудности. Так, Н.С. Таганцев писал: «...