Методы научных исследований. Теория познания К. Поппера

Цель работы: рассмотреть характерные особенности общественных наук в концепции К. Поппера. ...

Введение
1. Рост научного знания в логико-методологической концепции Поппера
2. Схема развития научного знания
3. Теория познания К. Поппера
Заключение
Список литературы

Карл Поппер рассматривает знание не только с точки зрения готовой, установившейся системы, но и в качестве системы, которая постоянно меняется, развивается и прогрессирует с течением времени. Данный аспект рассмотрения науки был представлен им в форме теории развития научного знания.
Поппер, естественно, прекрасно понимает, что выдвижение на ведущий план изменения научного знания, его прогресса, роста и развития может в какой-то степени идти наперекор известному идеалу науки как классифицированной дедуктивных системы. Данный идеал является ведущим и главенствующим в европейской эпистемологии еще с евклидовских времен.

1) Самое первое наше основание в пользу третьего требования можно выразить так: мы знаем, что в случае, если имели бы проверяемую независимым образом теорию, которая в итоге оказалась истинной, то, в таком случае, она давала бы нам в результате успешные и только успешные предсказания.
Успешно предсказанные факты, хотя и по сути своей, не являются достаточными для доказательства, что теория истинна, являются в то же время необходимыми условиями ее истинности. И, в случае если мы таки принимаем истину как регулятивную идею, то тогда третье требование будет необходимым.
2) Основанием под номером 2 состоит в следующем : в случае, если наша цель - это стремление к созданию все более и более правдоподобных теорий, то, в таком случае, мы обязаны стремиться не только к уменьшению ложных содержаний в наших теориях, но и ко всему прочему также увеличивать содержание в них истины. В некоторых случаях этого можно достичь обычным путем создания новой теории, но таким образом, чтобы опровержения всех идущих до нее теорий получили бы в ней свое логическое объяснение. Но данный путь увеличения содержания истины, как показывает нам опыт и история, является отнюдь не единственным. Также встречаются случаи, когда содержание истины возрастает, но уже без опровержения предыдущих теорий. Ни галилеевская, ни кеплеровская теории не были опровергнуты, пока не появилась теория Ньютона. Ньютон же всего лишь объединил эти самые две теории, исходя из своих, более общих предположений. Птолемеевская теория все еще не была опровергнута во время создания коперниковской теории.
В подобных случаях, центральное значение, как правило, приобретают именно решающие эксперименты. Мы не имеем оснований думать, что новая теория лучше старой и слепо верить в то, что она более истинна, и все это до тех самых пор, пока из новой теории не будут выведены новые предсказания, которые нельзя было бы получить посредством старой теории, и до тех самых пор, пока не обнаружится, что эти все эти новые предсказания оказались успешными. Именно такой успех показывает нам, что новая теория имеет право на существование, и что она имеет истинное содержание там, где старая теория имеет ложное содержание. В случае, если бы новая теория была бы опровергнута при любом из данных решающих экспериментов, то у нас не было бы никаких оснований для того, чтобы устранить старую теорию, даже если бы старая теория была бы не вполне удовлетворительной.
3) И, наконец, третье основание, высказанное в защиту третьего требования выглядит таким образом. Оно опирается на то, что необходимо сделать независимыми проверки новой теории. Пока проверка новой теории не достигнет успеха, мы не вправе сказать, что новая теория проверяется независимо.
Само по себе третье требование возможно разделить на две условные части: первая - новая теория обязана быть успешной в нескольких новых предсказаниях; вторая - опровержение новой теории не должно произойти слишком скоро, т.е. не раньше, чем она достигнет своего явного успеха. Оба эти требования выглядят очень странно.
Внутренняя ценность теории никак не зависит от того, быстро ли она была опровергнута или же это происходило в течение длительного времени. Но это очень легко можно объяснить: успех новых предсказаний, который требуется от новой теории, теории по сути равнозначен тем самым решающим проверкам, которые новая теория обязана выдержать, чтобы стать достаточно интересной для науки и заполучить признание в качестве шага вперед в прогрессе познания по сравнению с предыдущими теориями. Это, соответственно, дает теории законное право на проведение дальнейших экспериментальных проверок, которые, что не исключено, могут запросто привести к ее опровержению. Однако даже право на опровержение теории - его тоже нужно еще заслужить.
2. Схема развития научного знания
Итогом размышлений Карла Поппера явилась схема развития научного знания,в основе которой заложена идея фальсификации, потому что сам К.Поппер утверждает, что люди не имеют никакого критерия истины, и что, по сути, люди способны лишь к обнаружению и выделению лжи. Из данного утверждения следует логичный вывод:
1) понимание научного знания есть некий набор догадок. Догадок, истинность которых нельзя никак установить, однако, можно установить их ложность;
2) критерий демаркации – научным является лишь то знание, которое возможно фальсифицировать;
3) метод науки – это метод проб и ошибок.
Научные теории обычно рассматриваются как догадки, догадки, которые необходимо проверить, чтобы проверить, насколько они ошибочны. Ошибочная теория, как правило, сразу отбрасывается, а приходящая ей на смену новая теория как можно больше отличаться от предыдущей теории. В науке признается не развитие, а изменение.
Когда Карл Поппер говорит нам о смене научных теорий, о росте и развитии их истинного содержания, о все возрастающей степени правдоподобия, то, вполне логично, может сложиться впечатление, что Поппер видит прогресс как последовательность сменяющих одна другую теорий Т1 -> Т2 -> Т3 -> ... причем каждая последующая имеет больше исинного содержания, чем предыдущая. Таким образом, накапливается истинное знание о мире. Однако, как оказывается, это впечатление достаточно обманчиво, ибо до признания кумулятивности Поппер, в принципе, так и не доходит. Переход от Т1 к Т2 вообще не выражает в принципе никакого накопления. Наука, согласно философу, начинает отнюдь не с наблюдений и, как логично предположить, даже не с теорий - наука начинает с проблем. А для решения тех или иных проблем мы строим теории, опровержение которых порождает другие проблемы и т. д. Потому схема развития науки имеет следующий вид:
Рис.1. Схема развития науки
Здесь Р1 – первоначальная проблема;
 Т1, Т2, ..., Т – теории, выдвинутые для ее решения; 
ЕЕ – проверка, фальсификация и устранение выдвинутых теорий;
 P2 – новая, более глубокая и сложная проблема, оставленная нам устраненными теориями.
Из данной схемы видно, что развитие и прогресс науки состоит не столько в накоплении знаний, а именно в увеличении глубины и трудности решаемых наукой проблем.
Сначала может показаться, что Попперовская модель развития наиболее верно описывает одну из многих сторон реального процесса прогресса и развития науки: и действительно, если сравнить проблемы, которые решает наука наших дней, с теми проблемами, решаемыми Аристотелем, Галилеем, Ньютоном, Дарвином и всеми другими учеными прошлых эпох, то у каждого возникает резонное желание сказать, что в нынешнее время научные проблемы стали намного более трудными, сложными и глубокими. Но, увы, недолговременное размышление тут же показывает, что все это впечатление – хоть и льстит нашему самолюбию –все-таки ошибочно, или же, по крайней мере, нуждается в уточнении.
Попробуем все-таки согласиться с тем мнением, что в процессе развития, роста и прогресса знания растет только глубина и трудность решаемых наукой проблем. Тогда перед нами встает вполне резонный вопрос: собственно говоря, на основании чего мы все это утверждаем? Чем в принципе определяется глубина и трудность научной проблемы? Сразу же встает очевидный ответ - нет никакого другого ответа на данный вопрос, кроме того самого, который дает нам сам философ: глубина и трудность представляемой научной проблемы определяется, собственно, глубиной и трудностью теории которая эту самую проблему и решает. Мы же не в состоянии оценить сравнительную трудность проблем, которые решаются учеными. При чем ученые разделены, скажем, двумя веками прогресса науки. И, соответственно, теории ученых поздних эпох для нас будут более сложными и трудными, нежели теории ученых ранних эпох. Таким образом, можно сделать вывод, что в процессе роста, развития знания первым делом растет глубина и трудность теорий, и только этот вывод дает нам некоторое малое основание говорить о том, сложность наших проблем возрастает год от года. Но и это не совсем верно.
Увеличение глубины и трудности теорий в процессе прогресса знания является достаточно очевидным фактом.
Оценивая эйнштейновскую теорию относительности и, соответственно, трудность проблем, решаемых с ее помощью, мы соотнесем ее с уровнем науки начала прошлого, двадцатого века, а не с наукой времен древних греков. Эйнштейновские проблемы мы, конечно же, будем сравнивать с проблемами Лоренца и его современников, а не с проблемами Галилея и всех его современников. Всякое научное достижение, когда бы оно ни было сделано, имеет тем большую ценность, чем больше оно превосходит уровень развития науки своего времени. То есть, оценка научных результатов всегда, во все времена, была довольно относительна.
3. Теория познания К. Поппера
Центром внимания современной философии являются несколько немаловажных проблем. Среди них - способы и пути достижения истины, проблематика теории познания, вопросы методологии. Этот бум начался еще в 1960-г в западной философии, и продолжается по сей день. Как свидетельства, это подтверждают, к примеру, непрекращающиеся уже довольно долгое время дискуссии по вопросам взаимосвязи науки и философии, научной рациональности и т.п. Проведенный в последнее десятилетие в странах Запада поиск основополагающих методологических подходов, целью которого является нащупывание исходной твердой философской базы для научной деятельности [1], в итоге привел к позитивному сдвигу в области эпистемологии, но все же еще окончательно не решил ее базовые вопросы.
Неопозитивизм заложил основы логико-метологического анализа научного знания. Неопозитивизм в конце концов отказался от поиска источника проблемы появления нового знания. В целом, следуя логике неопозитивизма, можно сказать, что цель науки - это, прежде всего, формирование базы опытно полученных данных в виде научных фактов, которые обязаны быть репрезентированными языком, который не допускает двусмысленности. В качестве такого недвусмысленного языка логическим эмпиризмом, как логично было предположить, был выбран логико-математический понятийный аппарат, который отличается точностью и ясностью описания действий. Заранее предполагалось, что термины логики обязаны выражать познавательные значения опытов в предложениях, которые признаются эмпирической наукой как предложения "языка науки".
С начала введения логическим позитивизмом "контекста открытия" была сделана попытка переключиться на анализ опытных утверждений.