Особенности изучения категории залога в трудах лингвистов.

курсовая была сдана на отлично в педагогическом вузе ...

Содержание
Введение…………………………………………………………………………..3
Глава I. Особенности изучения категории залога в трудах лингвистов
XIX в………………………………………………………………………………5
1.1 Грамматические учения о залоге первой половины XIX в………………..5
1.2 Грамматические учения о залоге второй половины XIX в……………....11
Вывод по первой главе………………………………………………………….18
Глава II. Грамматические учения о залоге XX в……………………………...20
2.1Определение залога А.А.Шахматовым……………………………………..20
2.2 Учения о залоге В.В.Виноградова………………………………………....21
2.3 Категория залога в освещении Д.Н. Овсянико-Куликовского…………...22
2.4 Теория залогов А.Маргулиеса……………………………………………..25
Вывод по второй главе…………………………………………………………26
Глава III. Современные концепции русского залога………………………….29
3.1 Двузалоговая (бинарная) теория категории залога……………………….30
3.2 Трехзалоговая теория……………………………………………………….33
Вывод по третьей главе………………………………………………………...34
Заключение………………………………………………………………………36
Список использованной литературы…………………………………………..40

Введение
Категория залога глагола традиционно считается одной из труднейших тем русской морфологии. Термин залог (перевод с греческого diathesis) употреблялся уже в древнейших грамматиках церковно-славянского, а затем и русского языков. Будучи калькой, точным морфологическим слепком греческого слова, этот термин издавна не удовлетворял русских грамматистов (даже тех, кто признавал категорию залога «живым» и существенным элементом грамматической системы русского глагола). В понятие залога вкладывалось и вкладывается крайне разнообразное и противоречивое лексико-грамматическое содержание.
Несмотря на то, что категория залога прошла длинный путь исторического развития, учение о залогах до сих пор содержит много неясностей. Еще дре внеиндийские, древнегреческие, римские и латинские языковеды определили залог как грамматическую категорию, его формы (действительный, страдательный, средний, общий, отложительный), семантический признак и предполагали существование безличного залога. Исследования древних языковедов послужили отправной точкой для изучения залоговой проблематики в лингвистике.
Трактовка каждым исследователем связанных с категорией залога вопросов вносит своеобразный вклад в общую теорию залога.
Наличие существенных расхождений российских лингвистов в определении категории залога обусловливается актуальностью темы данного исследования.
Предметом исследования служит категория залога в русском языке.
Объектом исследования является изучение категории залога в трудах лингвистов.
Цель данной курсовой работы – провести функционально-семантический анализ категории залога в трудах лингвистов.

И.Далем по этому вопросу. В. И. Даль в "Напутном слове" к "Толковому словарю" писал: "Распределение глаголов на залоги — одно школярство, одно из тех пут, которые служат только для притупления памяти и понятий учеников". Для самого русского языка они — "дело вовсе постороннее, случайное, переходчивое; они могут, хотя без всякой пользы, применяться только к каждому частному случаю. Окончание на –ть и -чь — общее, коренное, прямое; ему отвечают в западных языках глаголы переходящие, или действительные, и непереходящие, средние; окончание на -ся... образует возвратный, или обратный, глагол, непрямой, который может быть отнесен, если смысл речи позволяет, и ко всем прочим залогам". Итак, Даль признавал деление глаголов на два основных разряда: на прямые (невозвратные) и возвратные. С мыслями В. И. Даля о залогах совпали выводы Н. П. Некрасова: "...наш язык смело приставляет –ся к глаголу, как скоро мысль сосредоточивается главным образом на проявлении самого действия, а не на отношении этого проявления действия к своему предмету". "Каждый русский глагол может быть употреблен в своей прямой первоначальной форме на –ть и в форме обратной, или возвратной, на -ться... Глагол, принимая возвратную форму на -ся, стремится к выражению самостоятельности действия или, употребляя грамматический термин, — к ограничению своего переходного значения. Через форму –ся русский глагол выражает действие, сосредоточивающееся само в себе, ограничивающееся самим собою, — и в этом только смысле мы называем глаголы на –ся возвратными". Таким образом, и Некрасовым допускаются только два основных класса глаголов: невозвратные, прямые, и возвратные.       В этой двойственности типических форм русского глагола "находим те крайние точки его значения, которыми определяется вся ширь живого употребления его в речи... Уловить все эти значения во всем их живом разнообразии — невозможно... Достаточно быть убежденным, что все разнообразие значений русского глагола в употреблении зависит от тех двух главных типических значений, которые выражаются в языке двумя главными типическими формами глагола. Что же касается до грамматических залогов, то в них можно видеть лишь напрасное стремление науки охватить всю жизнь русского глагола, определить и подвести под общие правила те разнообразные оттенки и беспрерывные переливы красок, которыми отражается значение его в живой речи".В конце XIX в. дан был новый толчок развитию учения о залогах трудами Ф.Ф. Фортунатова и его учеников – Г.К. Ульянова и В.К. Поржезинского. В.В. Виноградов отмечал, что статья акад. Ф.Ф. Фортунатова «О залогах русского глагола» уточнила и объединила то, что было наиболее ценного в предшествующей грамматической традиции. С. Карцевский утверждал, что исследование Ф.Ф. Фортунатова, уточнившее идеи Н. Некрасова и показавшее, что актуальной функцией возвратной формы является интранзитивизация переходных глаголов, ознаменовало собой новый этап в изучении залогов. Концепция залогов, построенная Ф.Ф.Фортунатовым, была основана на принципе соотносительности грамматических форм и соответственных значений. Анализируя многообразие глагольных форм с –ся в русском языке, Ф.Ф. Фортунатов в первую очередь выделял глаголы, которые без –ся не существуют, и указывал, что они вследствие отсутствия соотносительности не имеют значения отдельной грамматической формы. Он выделял формы с –ся, образованные от переходных глаголов и формы с –ся, образованные от непереходных глаголов. Ф.Ф. Фортунатов определил наиболее важные значения глагольных форм с –ся, образованные от пере-ходных глаголов. Исследуя глагольные формы с –ся, образо-ванные от непереходных глаголов (например, хвастаться, краснеться) Ф.Ф. Фортунатов указывал, что данные формы с –ся не имеют значения непереходного залога, так как при них нет соотносительных форм без –ся с переходным значением, т.е. формой залога, по его мнению, располагают лишь соотносительные, парные глаголы без –ся и на –ся. Он резко обособлял те группы, которым присуща лишь форма возвратного залога, но не значение, не ее функция. Ф.Ф. Фортунатов в глаголах различал только два залога: переходный залог –глагольные формы без –ся, имеющие переходное значение, и непереходный залог – соотносительные формы с –ся, имеющие непереходное значение. Новых значений возвратной формы и новых типов возвратных глаголов, по сравнению с теми, которые уже были отмечены А.Х. Востоковым, Г.П. Павским и К.С. Аксаковым, у Фортунатова не было отмечено. В концепции залога Ф.Ф. Фортунатова морфологические признаки явно возобладали над синтаксическими, отмечает В.В. Виноградов. Отношение к субъекту, обобщенное до понятия непе-реходности, вовсе не исчерпывало тех синтаксических явлений, которые сочетались с категорией залога. Проблема залоговых различий отрывалась от вопроса о строе предложения и его типах. Несмотря на это, схема залогов Ф.Ф. Фортунатова оказала решительное влияние на последующие грамматические суждения о залогах. Концепцию акад. Ф.Ф. Фортунатова дополнил В.К. Поржезинский, указав еще на два залоговых значения возвратной формы: непрямое возвратное значение и значение полноты проявления признака.Особую значимость в учении о залогах представляют труды А.А. Потебни. По учению А.А. Потебни, ни один глагол не может сразу обладать несколькими залоговыми значениями: «Выражение: глагол такой-то переходит в такой-то залог – мы должны понимать таким образом, что перед нами два различных, но однозвучных глагола, принадлежащих к двум различным залогам, и что глаголы эти находятся между собою в отношении исторического преемства». Залоговое значение, по мнению А.А. Потебни, возникает и осуществляется в предложении, в составе которого слово только и живет настоящей, индивидуальной жизнью. Залог, как отмечал А.А. Потебня, есть отношение субъекта к объекту, точнее: отношение сказуемого к подлежащему и дополнению. Далее он писал, что деление глаголов на объективных и субъективных – зерно, из которого вырастает категория залога.Вывод по первой главеВ истории разработки теории залогов существовали разные точки зрения. Одни грамматисты видели в залоге выражение отношения действия только к объекту, другие — выражение отношения действия только к субъекту, третьи — выражение отношения действия и к объекту и к субъекту.Традиционное учение о залогах, ведущее свое начало от теории шести залогов, выдвинутой М. В. Ломоносовым, сохраняется до середины XIX в. и завершается работами Ф.И.Буслаева, у которого эта теория получает наиболее полное выражение. Буслаев выделял шесть залогов: действительный (ученик читает книгу), страдательный (сын любим матерью), средний (спать, ходить), возвратный (умываться, одеваться), взаимный (ссориться, мириться) и общий (бояться, надеяться).Категория залога языковедами этого периода понималась как категория, которая выражает отношение действия к объекту. В связи с этим понятие залога и понятие переходности-непереходности отождествлялись. Параллельно с переходностью-непереходностью в основу выделения залогов был положен и другой принцип — различение глаголов с аффиксом -ся и глаголов без этого аффикса. Смешение двух принципов не позволило построить последовательную теорию залогов. Принципиально иное толкование категория залога получает в работах К. С. Аксакова и особенно Ф. Ф. Фортунатова. В статье “О залогах русского глагола” (1899 г.) Фортунатов рассматривает залоги как глагольные формы, которые выражают отношение действия к субъекту. Взамен лексико-синтаксического принципа Фортунатов положил в основу классификации залогов грамматическую соотносительность форм: формальным признаком залога является аффикс -ся, поэтому выделяются только два залога — возвратный и невозвратный. Понятие залога и понятие переходности-непереходности разграничивается, но учитывается связь залоговых значений со значениями переходности-непереходности.Глава II. Грамматические учения о залоге XX в.2.1Определение залога А.А.Шахматовым.Синтезировать теорию залогов Ф.Ф. Фортунатова с учениями А.А. Потебни намеревался А.А. Шахматов. В.В. Виноградов, развивая концепцию Фортунатова-Шахматова отметил, что Шахматов очень близок к Фортунатову и его школе в понимании сущности залога и в определении значений возвратной формы. Определение залога А.А. Шахматова целиком совпадает с определением Ф.Ф. Фортунатова. А.А. Шахматов отметил, что формами залога называются «те различные произведенные от одного и того же глагола образования, в которых обозначаются различного рода отношения действия или состояния, выраженного глаголом, к его субъекту. Он указал, что морфология при изучении залогов занимается выяснением тех формальных средств, которыми выражается категория залога. В русском языке, по мнению А.А. Шахматова, имеется два фор-мальных способа выражения залога: 1) исконно существующие различные формы причастий, образованных от глаголов, обозначающих действие или состояние, проистекающее от самого субъекта (причастие действительного залога) и от глаголов, обозначающих действие, переходящее с другого (психологического) субъекта на субъект предиката (причастия страдательного залога); 2) прибавление частицы–ся. Вслед за Ф.Ф. Фортунатовым он признает, что наряду с глаголами, обозначающими залоговые различия, в русском языке много глаголов, не подводимых под категорию залога из-за отсутствия соотносительных форм (например, идти, долженствовать, возненавидеть, бояться). Опираясь на более широкий и разнообразный материал, А.А. Шахматов различал в кругу возвратных глаголов те же оттенки значений, что и Ф.Ф. Фортунатов. Так же, как и Ф.Ф. Фортунатов, он делил залоги на три основные группы: действительный, страдательный и возвратный (термин «средний залог» он заменил на термин «возвратный». Таким образом, в соответствии с теорией А.А. Потебни признак переходности и непереходности становится у А.А.Шахматова фундаментом учения о залогах. О. Паролковаутверждала, что теории Фортунатова и Шахматова являются антиподами, взаимно исключающими друг друга. Однако И.П. Мучник, указывал, что нельзя согласиться с этой мыслью, так как в этих теориях содержится больше общего, чем различного.2.2 Учения о залоге В.В.Виноградова Концепция Ф.Ф. Фортунатова получила то или иное отражение в учениях В.В. Виноградова, который разъяснил значения формообразующего и словообразовательного аффикса –ся, стремился определить соотношения между глаголами на –ся и глаголами без –ся, а также осветил вопрос об активных и пассивных оборотах, о переходных и непереходных значениях глаголов. В.В. Виноградов отмечал, что в русском языке категория залога прежде всего выражается в соотношении возвратных и невозвратных форм одного и того же глагола. На основе этого явления лежит синтаксическое свойство глагола воспроизводить оттенки одного общего грамматического понятия (отношения действия к субъекту и объекту) соотносительными формами – основной и производной, осложненной агглютинативным аффиксом –ся. В.В. Виноградов, отмечая неоднородность семантической природы залога, полагал, что категория залога находится на самой пограничной черте между грамматикой, лексикологией и фразеологией, в области грамматики – ближе к синтаксису предложения, чем к морфологии слова.2.3 Категория залога в освещении академика Д.Н. Овсянико-КуликовскогоД. Н. Овсянико-Куликовский односторонне воспринимает учение Потебни о залоге. Он устраняет соображения Потебни о генезисе и эволюции категории залога, о связи ее с разными типами предложения. Вместо этого он разбавляет потебнинское учение о залоге психологизмом. Он своеобразно изменяет мысль Потебни об отсутствии полноты энергии в субъекте страдательного оборота. Овсянико-Куликовский определяет залог так: "Залогами называются те глагольные формы, в которых воспроизведено отношение подлежащего как лица действующего к сказуемому как к действию, с точки зрения подлинности, фиктивности и мнимости роли подлежащего как производителя признака, данного в лексическом значении глагола-сказуемого". Такая оценка роли подлежащего невозможна вне лексической характеристики глагола. Например, в выражении камень лежит — камень представляется фиктивным производителем действия, и это представление зависит от лексического значения глагола лежать. Категория залога, следовательно, помещается Д. Н. Овсянико-Куликовским на самой границе грамматики и лексикологии, в переходной между ними зоне. Характерное для Потебни стремление к учету взаимодействия лексических и грамматических значений у Овсянико-Куликовского отзывается смешением тех и других. Залоговое значение, по Овсянико-Куликовскому, — это свойство глагола изображать деятельность подлежащего либо как подлинную, либо как фиктивную или мнимую: "Смотря по лексическому значению глагола, эта мнимость колеблется то в ту, то в другую сторону, увеличиваясь и уменьшаясь". Понятие мнимости, фиктивности у Овсянико-Куликовского двусмысленно. Иногда оно — лексическое, иногда — грамматическое. Тем не менее им определяется грамматическое различие между двумя основными залогами: действительным и страдательным. "Страдательный залог, — учит Овсянико-Куликовский, — есть форма глагола, заставляющая нас мыслить подлежащее как недействующее или, лучше, мнимо действующее и только отвечающее на вопрос: кто?что?". Подлежащее при формах страдательного залога является лишь мнимым производителем признака, "иначе говоря, можно назвать мнимою его деятельность". В отличие от страдательного, действительный залог есть "форма глагола, заставляющая нас мыслить подлежащее как лицо действующее, причем самая деятельность его может быть либо подлинною, либо фиктивною", в зависимости от лексического значения глагола. Ср.: я гуляю и камень лежит. Дальнейшее различение залоговых значений у Овсянико-Куликовского носит еще менее грамматический характер. Оно грешит грубым смешением грамматических и лексических признаков, выделяемых с психологической точки зрения. Так, различая две формы страдательного залога (причастно-страдательный оборот и возвратно-страдательный глагол на -ся), Овсянико-Куликовский вслед за Потебней находит разницу между этими формами "в степени мнимости подлежащего как производителя признака". В формах типа подсудимый был оправдан эта мнимость подлежащего как производителя признака — полная, в пассивных конструкциях с формами на -ся(мост строится) степень мнимости уже не та. Так Овсянико-Куликовский отделяет страдательное значение от грамматической формы (ведь форма глагола, по словам Овсянико-Куликовского, здесь "действительная") и ставит его в полную зависимость от лексических значений слов и от стилистических особенностей словоупотребления.   Устанавливаются две разновидности глаголов действительного залога: 1) переходные (распадающиеся на: а) прямопереходные — с винительным прямого дополнения и б) косвенно-переходные) и 2) непереходные глаголы. Далее различаются следующие разряды непереходных глаголов: 1) непереходные, которые также могут быть и переходными, например: говорить, читать, петь; 2) непереходные — с частицей -ся, которую нельзя отделить (т. е., отделивши которую, нельзя получить живой формы глагола), например: скитаться, бояться, выспаться, сниться, смеяться, улыбаться.  3) непереходные — с отделяющейся частицей -ся(соответствующие глаголы без частицы -ся— переходны), например: молиться, рыться, возиться, носиться, копаться, томиться, водиться и т. п.  4) возвратные — тоже с частицей -ся, "которая здесь указывает на то, что действие подлежащего направлено на него же самого";       5) взаимные — драться, бросаться, целоваться и т. д. — с частицей -ся, "намекающей на то, что объекты действия — это те же действующие лица";       6) те же глаголы — ругаться, драться, сражаться и пр., но только без указания на взаимность;       7) непереходные — без -ся: спать, лежать, умирать, страдать, болеть и т. д.Таким образом, здесь уже использован анализ возвратных глаголов, произведенный К. С. Аксаковым, Ф. Ф. Фортунатовым и А. А. Потебней, и несколько приспособлен к старому учению о залогах. Но в самой классификации непереходных глаголов у Овсянико-Куликовского наблюдается беспорядочное смешение разных критериев — лексических, морфологических и синтаксических.       Понятие непереходности, по мнению Овсянико-Куликовского, имеет разные степени. "Непереходность различных глаголов неодинакова: многие из них стоят на границе между переходностью и непереходностью. Одни и те же глаголы могут быть переходными и непереходными.       Концепция Овсянико-Куликовского эклектически комбинирует разные учения о залогах. Она пропитана наивным психологизмом. Однако заслуга Овсянико-Куликовского состояла в том, что он с точки зрения современного языка глубже осветил понятие переходности и непереходности глагола и разъяснил, следуя за Потебней, невозможность отделять от категории залога вопрос об активных и пассивных оборотах.2.4 Теория залогов А.МаргулиесаА. Маргулиес различает два оттенка собственно-возвратного, или "объективного" (по его терминологии), залога. Возвратный залог может обозначать: а)выполнение субъектом действия над собой (умываться; кошка лижется и т. п.);      б) выполнение субъектом действия самим собой (mit sich selbst): хвалиться, перемениться и другие подобные.       Но легко заметить, что этот второй оттенок возвратного залога является переходным от собственно-возвратного значения к значениям средне-возвратному (например: углубиться в размышление, нравственно перемениться) и общевозвратному. Кроме того, Маргулиес считает грамматически однородными простые (с аффиксом -ся) и усиленные заменой –ся через себя и присоединением местоимения сам формы возвратного залога. Например:он защищался и он сам себя защищал; я мучился и я сам себя мучил и т. п.      Частое употребление усиленной формы возвратного залога в русском языке, по Маргулиесу, находится в связи с тем, что в русском языке простая возвратная форма выражает слишком много залоговых значений. Но вряд ли можно согласиться с этими положениями Маргулиеса. Для нас беречься и беречь себя, застрелиться изастрелить себя различны по своей грамматической природе. На это уже указывали и Овсянико-Куликовский, и Пешковский. "Если вместо "он застрелился" мы скажем "он застрелил себя", то это будет уже другое выражение, другой оборот; оба выражения могут иметь один и тот же смысл, одно и то же материальное содержание, но они различны грамматически, синтаксически, и поэтому их нельзя отождествлять".Вывод по второй главеА.А. Шахматов переработал предыдущие теории, и именно традиционная «шахматовская» теория была принята большинством школ и вузов в середине ХХ века. Он рассматривал залог как категорию, выражающую субъектно-объектные отношения. В основу учения о залоге лингвист кладет признак переходности-непереходности и выделяет три залога: действительный, страдательный и возвратный. Дается тонкий анализ основных значений аффикса -ся у возвратных глаголов. Этот анализ, равно как принцип выделения трех залогов, нашел свое отражение в академической “Грамматике русского языка” (1952 г.). К глаголам действительного залога относились переходные глаголы, невозвратные, которые обозначали действие, исходящее от субъекта и переходящее на объект («ударить»). От глаголов действительного залога, по мнению А.А. Шахматова, образовывались глаголы страдательного и средневозвратного залогов. Глаголы страдательного залога обозначают действие, которое замыкается в самом субъекте («кататься», «умываться»).