государственное обвинение в военном суде: процессуальные и организационные вопросы

Заключение

Таким образом, в ходе работы необходимо сделать следующие выводы:
Военные прокуроры принимают участие в судебном разбирательстве всех уголовных дел о преступлениях, совершенных военнослужащими, гражданами, проходящими военные сборы, лицами гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, других войск, воинских формирований и органов в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей или совершенных в расположении воинской части, соединения, учреждения либо совершенных иными гражданскими лицами в соучастии с военнослужащими, а также по делам частного обвинения, обвинительные заключения или обвинительные акты по которым утверждены военными прокурорами или их заместителями. Формы государственного обвинения, реализуемые прокурором в суде первой инстанции при рассмо ...

Оглавление

Введение 3
Глава 1. Особенности и формы участия государственного обвинителя в военном суде 5
1.1.Подготовка военного прокурора к участию в судебном заседании 5
1.2. Государственное обвинения реализуемые прокурором в суде и его формы 10
Глава 2. Некоторые особенности поддержания государственного обвинения в военном суде 20
2.1. Особенности государственного обвинения в военном суде с участием присяжных заседателей 20
2.2. Особенности отказа государственного обвинителя от обвинения в военном суде 33
Заключение 39
Список использованных источников 41
Приложение ……………………………………………………………………..44

 

Введение

В современном российском обществе все настойчивее утверждается суждение о том, что отсутствие подлинной законности, высокий уровень преступности, коррупционность всех значимых сфер государственной и общественной жизни политической системы общества свидетельствует о необходимости безотлагательного поиска путей преодоления обозначенных кризисных явлений. Эти негативные явления подтверждают тот факт, что среди причин, тормозящих системное реформирование государственного механизма и социально-экономического базиса государства, находится далекая от идеала, громоздкая в своем механизме и неэффективная в свой деятельности уголовная юстиция.
Общепризнано, что главным, базовым элементом уголовной юстиции является уголовное судопроизводство, в котором, как известно, особое место занимает м ногофункциональная процессуальная деятельность прокурора. Вместе с тем, в последние годы, за границами комплексного теоретического осмысления остается научная неразработанность проблемных вопросов назначения правового статуса прокурора в реализации уголовного преследования при расследовании и рассмотрении уголовных дел в досудебном и судебном производстве.
В справке проанализирована практика военных судов по рассмотрению уголовных дел в 2013 году и некоторые статистические данные о работе военных судов в указанный период.
Объем судебной работы по рассмотрению уголовных дел и материалов в анализируемом периоде по сравнению с 2014 годом увеличился на 4,2 % (в 2015г. рассмотрено 17.565 дел и материалов, в 2014 г. - 15.941) .
В этой связи, актуальность темы: « Государственное обвинение в военном суде: процессуальные и организационные вопросы «, обусловлена потребностями осуществляемой судебно-правовой реформы, которая испытывает дефицит фундаментальных научных исследований не только в области права в целом, но и в уголовно-процессуальном праве в частности.
Всё вышеизложенное, обуславливает актуальность и выбор темы курсовой работы.
Объектом исследования являются общественные отношения складывающиеся в области регулирования государственного обвинения в суде.
Предметом исследования являются нормы уголовно-процессуального законодательства регулирующие государственное обвинение в военном суде: процессуальные и организационные вопросы, а также складывающаяся правоприменительная практика.
Вопросами поддержания государственного обвинения в военном суде занимались такие учёные как: С.Н. Абрамов, В.Н. Аргунов, В.И.Басков, Н.Б. Зейдер Н. Басманов, Гусаков Э. и других.
Целью курсовой работы является изучение государственного обвинения в военном суде: процессуальные и организационные вопросы.
В соответствии с целями в ходе курсовой работы будут решены следующие задачи:
1.Исследовать особенности и формы участия государственного обвинителя в военном суде.
2.Изучить некоторые особенности поддержания государственного обвинения в военном суде.

с заявлением о применении к ней насилия Г. подтверждается копией этого заявления, а согласно сообщению фельдшера Х. при освидетельствовании А. 17 ноября 2012 г. она обнаружила у последней ушиб левой ушной раковины, ушиб мягких тканей и подкожную гематому левого бедра.По заключению специалиста указанные ушибы могли образоваться при обстоятельствах, о которых указывала А.Полагая показания Г. последовательными, суд не принял во внимание и не дал оценки в приговоре тому, что оправданный при его допросе в судебном заседании и при осмотре места происшествия дал различные показания о том, как он пытался открыть дверь в подсобное помещение, а также о своем расположении относительно положения потерпевшей.Без внимания суд оставил и то обстоятельство, что свидетели защиты Е., Л. и С., на показания которых суд сослался в обоснование решения об оправдании Г., при осмотре места происшествия судом также изменили свои ранее данные показания.Поскольку суд первой инстанции представленные доказательства оценил односторонне, мотивы, по которым он отдал предпочтение одним доказательствам перед другими, в судебном решении не привел, судебная коллегия направила дело на новое судебное разбирательство. В следующем примере прокурором Омского гарнизона поддерживалось обвинение в отношении рядового М. Омским гарнизонным военным судом был осуждён 19 марта 2007 г. по ч. 4 ст. 111 и ч. 1 ст. 161 УК РФ к лишению свободы на 9 лет и на 2 года соответственно, а по совокупности совершённых преступлений к лишению свободы сроком на 10 лет в исправительной колонии строгого режима.Согласно приговору М. признан виновным в том, что 5 декабря 2006 г., примерно в 18 часов, под Фрунзенским мостом в городе Омске из личной неприязни нанес вместе с Ш. гражданину А. множество ударов руками и ногами по голове и телу, отчего он упал и потерял сознание.Воспользовавшись этим, М. самостоятельно вытащил из куртки потерпевшего деньги, сотовый телефон «Motorola», а также снял с него зимние ботинки и шапку, а всего завладел чужим имуществом на сумму 2999 рублей.В кассационном порядке приговор не пересматривался.Президиум Западно-Сибирского окружного военного суда, рассмотрев по правилам главы 48 УПК РФ надзорную жалобу осуждённого М., признал квалификацию содеянного осуждённым по ч. 1 ст. 161 УК РФ ошибочной по следующим основаниям. По смыслу закона открытым является такое хищение, которое совершается в присутствии потерпевшего либо посторонних лиц, когда виновный сознает, что присутствующие понимают характер его действий, но игнорирует данное обстоятельство. Как усматривается из материалов дела, М. и Ш. из личной неприязни избили А. В результате применённого насилия потерпевший потерял сознание, в связи с чем не воспринимал происходящее и не мог контролировать сохранность своего имущества. Именно в этот момент М. изъял из карманов его одежды деньги и сотовый телефон, а также снял с него зимние ботинки и шапку.Указанное хищение М. совершил в присутствии осуждённого по этому же делу за преступление против жизни и здоровья Ш., который проявил безразличие к его преступным действиям и не предпринял никаких мер для прекращения противоправного посягательства. Иных лиц при завладении имуществом потерпевшего не было.При таких обстоятельствах М. не воспринимал Ш. как постороннее лицо и был уверен в сохранении тайны хищения.В связи с изложенным суд надзорной инстанции признал, что содеянное М. не содержит признаков открытого хищения чужого имущества, а образует состав кражи, переквалифицировал его действия с ч. 1 ст. 161 на ч. 1 ст. 158 УК РФ, назначил по ней наказание в виде штрафа, который постановил исполнять самостоятельно.По представлениям на не вступившие в законную силу судебные решения окружных военных судов по уголовным делам рассмотрено в Верховном суде РФ за 2015 год 28 дел в отношении 53 лиц.В отношении одного лица отменен обвинительный приговор с вынесением нового обвинительного приговора, в отношении 3 лиц отменены обвинительные приговоры с направлением дела на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства.Изменены приговоры в отношении 11 осужденных, в том числе с переквалификацией деяния со смягчением наказания 4 осужденным, без смягчения наказания - одному осужденному. Без изменения квалификации - в отношении 4 лиц со смягчением наказания, в отношении 2 - с усилением наказания.В отношении 9 лиц вынесены апелляционные определения с удовлетворением жалоб, но без отмены или изменения приговоров в части квалификации действий или меры наказания.В отношении 29 лиц приговоры и определения по существу дела оставлены без изменения.По жалобе на постановление об изменении территориальной подсудности прекращено производство по одному делу в отношении 4 лиц (См. приложение схема №2).Глава 2. Некоторые особенности поддержания государственного обвинения в военном суде2.1. Особенности государственного обвинения в военном суде с участием присяжных заседателейГосударственное обвинение в суде присяжных представляет собой самостоятельную процессуальную форму уголовного преследования. При исследовании вопросов участия государственного обвинителя в судебном следствии суда с участием присяжных заседателей наглядно прослеживаются особенности данной деятельности прокурора, определяемые спецификой судебного разбирательства, что в первую очередь относится к особому порядку проведения судебного следствия.На мой взгляд, правы те процессуалисты, которые в предмет доказывания в суде с участием присяжных включают две относительно самостоятельные группы обстоятельств, законодательно строго дифференцированные в зависимости от предметов ведения присяжных заседателей и профессионального судьи.Обозначенный выше научный подход позволяет сделать вывод о том, что законодательное разделение судебного следствия на два этапа, отделенных друг от друга по времени и существенно отличающихся по содержанию, имеет целью в результате первого этапа судебного следствия с участием присяжных заседателей получить их объективный вердикт, а в результате второго этапа, где обсуждаются последствия вердикта присяжных заседателей без их участия, получить законное, обоснованное и справедливое решение профессионального судьи (ст. 350 УПК РФ).Как обоснованно отмечается в литературе, следует обратить внимание, что первый этап судебного следствия начинается не с изложения государственным обвинителем предъявленного подсудимому обвинения и выяснением председательствующим, понятно ли подсудимому обвинение и признает ли он себя виновным (ст. 273 УПК РФ), а со вступительных заявлений государственного обвинителя и защитника.Уголовно-процессуальный закон (ч. 2 ст. 335 УПК РФ) устанавливает, что первым вступительное заявление делает государственный обвинитель, который в нем излагает существо предъявленного обвинения и предлагает порядок исследования представленных им доказательств. При этом законодательно не предусмотрено, какие конкретно обстоятельства и в каком объеме содержательно должны отражать существо обвинения. Не устранена эта неопределенность и в нормативно-правовых актах Генеральной прокуратуры Российской Федерации.Правовые условия проведения судебного следствия наглядно показывают, что при изложении существа обвинения недопустимо излагать обстоятельства, не подлежащие исследованию в присутствии присяжных заседателей или запрещающиеся к применению в соответствующих формулировках при постановке вопросов присяжным заседателям, способных вызвать предубеждение к подсудимому, или требуют от присяжных знания юридической квалификации статуса подсудимого (о его судимости) или предполагают собственную юридическую оценку при вынесении ими своего вердикта.Во вступительном заявлении государственного обвинителя должны быть отражены фактические обстоятельства по всему объему предъявленного обвинения, а именно: место, время, способ и другие обстоятельства совершения деяния, виновность подсудимого в совершении данного деяния. В структуре данного заявления необходимо отражать мотивы совершенного подсудимым деяния, характер и размер причиненного этим деянием ущерба.Излагая вступительное заявление в суде с участием присяжных заседателей, государственный обвинитель не вправе ссылаться и оглашать приговоры по другому делу в отношении ранее осужденного соучастника (соучастников). Оглашение такого приговора будет расценено как незаконное воздействие на присяжных заседателей, которое может повлечь за собой отмену приговора.Составной и обязательной частью структуры вступительного заявления государственного обвинителя должно быть указание на перечень представляемых доказательств, подтверждающих обвинение, и предложение о порядке их исследования. При этом государственный обвинитель не вправе сообщать присяжным о наличии в деле доказательств, признанных ранее недопустимыми по решению суда.С точки зрения присяжных заседателей, обозначенная часть вступительного заявления представляет для них несомненный интерес, так как присяжные не знакомятся с материалами дела до судебного разбирательства и исследуют их только в ходе судебного следствия.Анализ изложенных обстоятельств позволяет нам сделать вывод о том, что вступительное заявление государственного обвинителя в начале судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей представляет собой его обращение к суду и сторонам процесса, в котором излагаются обстоятельства, подлежащие доказыванию в суде с участием присяжных заседателей в пределах их компетенции.За последние годы в литературе отражались вопросы, характеризующие особенности судебного следствия в суде присяжный заседателей. Отдельные авторы предлагают даже продумать наиболее эффективные приемы представления доказательств в суде, в основе которых должны лежать глубокие знания в области психологии присяжных заседателей.Однако, в теории уголовно-процессуального права имеется необходимость научного обсуждения вопросов законодательного совершенствования и установления единообразной практики обеспечения участия государственных обвинителей в судебном заседании с участием присяжных заседателей.В научном плане заслуживает внимания позиция процессуалистов в той части, что при проведении судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей представляемые сторонами, в том числе и государственным обвинителем, доказательства исследуются при ограниченных возможностях присяжных заседателей проявлять в нем активность.Так, законодательно (п. 1 ч. 1 ст. 333, ч. 4 ст. 335 УПК РФ) присяжные вправе задавать вопросы лишь после того, как допрос проведут стороны. Они обязаны излагать их в письменном виде и подавать председательствующему через старшину, а председательствующий, как сказано в ч. 4 ст. 335 УПК РФ, эти вопросы формирует и может отвести как не относящиеся к предъявленному обвинению.Общеизвестно, что государственный обвинитель на первом этапе судебного следствия представляет доказательства как председательствующему, так и присяжным заседателям, которые, на наш взгляд, в пределах собственной компетенции должны иметь возможность без каких-либо ограничений участвовать в их исследовании. В этом заинтересованы все стороны, в том числе и государственный обвинитель. Последний, в ходе судебного следствия, представляя доказательства, имеет цель убедить прежде всего присяжных заседателей в вынесении справедливого вердикта в отношении подсудимого.Исходя из изложенного обоснования равных условий участия председательствующего судьи и присяжных заседателей в исследовании доказательств в судебном следствии, полагаем, что диспозиция ч. 4 ст. 335 УПК РФ требует корректировки и может быть изложена в следующей редакции: «Присяжные заседатели вправе в пределах их компетенции после допроса сторонами подсудимого, потерпевшего, свидетелей, эксперта задавать им вопросы. Они также вправе уточнять у стороны, представляющей доказательства, обстоятельства, характеризующие их относимость и достоверность. Поставленные вопросы могут быть отведены председательствующим только в том случае, если они выходят за пределы компетенции присяжных заседателей или не относятся к предъявленному обвинению».Практика рассмотрения дел с участием присяжных заседателей показывает, что, какими бы доказательными с точки зрения профессиональных юристов ни были материалы уголовного дела, для присяжных заседателей они не будут убедительны, если государственный обвинитель не сможет тактически правильно упорядочить и исследовать в суде собранные органами предварительного следствия доказательства.Так Верховным Судом РФ, было рассмотрено дела в апелляционном порядке, по представлению военного прокурора 2 отдела 4 управления Главной военной прокуратуры Мацкевича Ю.И. на приговор Приволжского окружного военного суда с участием присяжных заседателей от 27 марта 2013 года, которым военнослужащий войсковой части № капитан Олькин В.И. №, оправдан на основании вердикта коллегии присяжных заседателей по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. ч. 3, 4, 5 ст. 33 и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ.В апелляционных представлении и жалобе государственный обвинитель полковник юстиции Жук Е.В. и представитель потерпевшего адвокат Ермаков Д.В. просят приговор Приволжского окружного военного суда от 27 марта 2013 года в отношении Олькина В.И. отменить в связи с существенными нарушениями норм уголовно-процессуального закона, которые повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них, а уголовное дело направить на новое рассмотрение.В обоснование указанной просьбы они приводят следующие доводы.В нарушение ст. 339 УПК РФ составленные председательствующим вопросы не соответствуют предъявляемым к ним законом требованиям.Председательствующий поставил перед присяжными заседателями вопросы по каждому из видов соучастия, предусмотренных ч. ч. 3, 4, 5 ст. 33 УК РФ, в то время как, исходя из структуры обвинения, организация Олькиным В.И. преступления, а также подстрекательство и пособничество образуют одно деяние и в соответствии с ч. 1 ст. 339 УПК РФ и п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 ноября 2005 года N 23 "О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей" (далее - Постановление Пленума) нужно было поставить один основной вопрос. Данное требование закона судом не выполнено.Поставленные перед присяжными вопросы требовали от них при вынесении вердикта юридической оценки, что законом не допускается.Квалифицирующие признаки ст. 33 УК РФ содержат юридические понятия, требующие квалификации деяния, которые непонятны присяжным заседателям, и в поставленных вопросах данные понятия смешиваются между собой.Для присяжных заседателей, не обладающих юридическими знаниями, непонятна разница в вопросах N 1 и N 9.Кроме того, вопрос № 9 касается Г., а не Олькина В.И., и из его содержания невозможно понять, на что именно должны ответить присяжные заседатели.Вопросы содержали упоминания о сумме предложенного Г. вознаграждения, которая исходя из обстоятельств дела ассоциируется именно с Олькиным В.И.Письменные замечания и предложения стороны обвинения по содержанию и порядку постановки вопросов судом не учтены.В нарушение требований ч. 5 ст. 339 УПК РФ и п. 29 Постановления Пленума при постановке вопросов употреблен юридический термин "убийство".В ходе допросов свидетелей К., Г., Г. сторона защиты в присутствии присяжных заседателей делала намеки и однозначные выводы о причастности К. и Г. к убийству О.В судебном заседании защитник подсудимого неоднократно задавал свидетелям вопросы, выходящие за пределы судебного разбирательства, чем нарушил требования ч. 1 ст. 334 УПК РФ.Кроме того, в ходе прений сторон защитником подсудимого - адвокатом Тарасенко В.Г. допускались нарушения ч. ч. 2, 3 ст. 336 УПК РФ.Так, защитник в своей речи касался обстоятельств, находящихся за пределами подлежащих разрешению присяжными заседателями вопросов, также сообщил сведения, которые не исследовались в судебном заседании, а именно обратил внимание присяжных заседателей на то, что в день убийства Г. находился в районе проживания Олькина В.И. и О.В нарушение ст. 74 УПК РФ и п. 21 Постановления Пленума адвокат Тарасенко В.Г. сослался на приговор, по которому осужден непосредственный исполнитель преступления Г.Защитник Тарасенко В.Г. в прениях задавал вопросы в той форме, в которой они, по его мнению, будут поставлены перед присяжными заседателями и сам отвечал на них, указывая на отсутствие доказательств вины Олькина В.И.: "Нет, не доказано".Несмотря на неоднократные замечания, указанная информация была доведена до присяжных заседателей и повлияла на их вердикт.Кроме того, по мнению представителя потерпевшего И. - адвоката Ермакова Д.В., в нарушение ч. 7 ст. 335 УПК РФ и положений п. 21 Постановления Пленума в ходе судебного заседания в присутствии присяжных заседателей государственным обвинителем было заявлено ходатайство об отказе от обвинения в части организации убийства по найму, пособничества и подстрекательства к нему, совершенных в период с 28 января по 5 февраля 2011 года. При этом в нарушение п. 9 постановления Пленума до соответствующего заявления государственного обвинителя все значимые для дела обстоятельства исследованы не были.Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, Верховный Суд Российской Федерации находит приговор суда законным и обоснованным и не усматривает оснований для его отмены.В соответствии с положениями ч. 1 ст. 389.25 УПК РФ оправдательный приговор, постановленный на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора либо жалобе представителя потерпевшего лишь при наличии таких существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора, потерпевшего и (или) представителя на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов или на содержание данных присяжными заседателями ответов.Таких нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора суда с участием присяжных заседателей, при рассмотрении судом данного дела допущено не было.В криминалистике нет единого подхода к выработке тактических приемов представления государственным обвинителем доказательств к их исследованию в судебном следствии.Так, В.В. Воскресенский, исследуя методические вопросы поддержания государственного обвинения по делам о тяжких преступлениях против жизни и здоровья, считает, что в первую очередь необходимо исследовать в судебном заседании те факты, которые наиболее полно обоснованы доказательствами, а затем переходить к более спорным обстоятельствам дела. Если же в заседании предстоит произвести ряд однородных действий, то предпочтительнее начать с исследования доказательств, представляющих наибольшую ценность для обвинения.Другую позицию занимает О.Я. Баев, который полагает, что изложенные выше рекомендации не учитывают психологические механизмы формирования внутреннего убеждения в целом и судейского в частности, в связи с чем в большинстве случаев доказательства следует представлять суду по нарастающей их силе, от имеющих меньшее доказательственное значение к доказательствам, наиболее убедительно подтверждающим тезис обвинения.На мой взгляд, последняя научная позиция является более убедительной. Присяжные заседатели, являясь «судьями факта» и носителями обыденного правосознания, воспринимая факты, представляемые им по системе нарастающей убедительности и наглядности, более результативно их запоминают.В специальной литературе о тактике представления доказательств имеются и иные рекомендации. Так, В.М. Савицкий полагал, что наиболее правильным было бы установление в законе общего правила, согласно которому судебное следствие всегда должно начинаться с допроса подсудимого. Эта позиция имеет поддержку среди современных процессуалистов.С позиции достижения процессуального интереса государственного обвинителя, а также правовых положений действующего процессуального законодательства о порядке исследования доказательств (ст.