Россия - НАТО: проблемы и перспективы взаимоотношений

Заключение

Итак, после событий 11 сентября 2001 г. можно выделить два этапа развития отношения Россия – НАТО. Первый этап начался одновременно с начало действий Коалиции в Афганистане и продолжался до осени 2008 г. Основным документом, зафиксировавшим правовые механизмы расширяющегося партнерства, была Декларация «Отношения России и НАТО: новое качество», подписанная в Риме. В 2008 г. начался кризис в отношения России и НАТО, но в рамках Совета Россия – НАТО продолжали работать специальные рабочие группы по противоракетной обороне, борьбе с терроризмом, по нераспространению оружия массового уничтожения, а также по чрезвычайному гражданскому планированию. Кроме того, были сформированы рабочие группы по проблемам миротворчества, по сотрудничеству в воздушном пространстве и группа экспертов ...

Оглавление
Введение
Глава 1. Отношения России и НАТО – проекты совместного партнерства
1. Перспективы сотрудничества России и НАТО в сфере противоракетной обороны
2. Россия и НАТО в совместной борьбе с международным терроризмом
Глава 2. Проблемы сотрудничества России и НАТО
1. Проблемы сотрудничества России и НАТО по вопросам миротворчества и урегулирования конфликтов
2. «Партнерство ради мира». Проблема расширения НАТО в контексте грузино-южноосетинского и украинского конфликтов
Заключение
Список использованной литературы

Введение
В стратегии национальной безопасности отношения с НАТО не называются внешнеполитическим приоритетом России. Противоречивость отношений России и НАТО не умаляют перспектив из развития, «если будут строго соблюдаться основополагающие принципы, на которых они зиждутся, по словам постпреда России в НАТО». Россию и НАТО объединяет множество интересов, в частности, борьба с международным терроризмом, нераспространение оружия массового уничтожения, система противоракетной обороны, «чрезвычайное гражданское планирование», новые угрозы и вызовы. Ключевой областью интересов, по крайней мере, до недавнего времени, была система противоракетной обороны. Второй блок проблем, который скорее вносит конфронтационное изменение в отношения России и НАТО – это проблемы расширения Североатлантическо го Альянса.
Несмотря на текущий кризис, вызванный конфликтом в Украине, актуальность исследования темы взаимоотношений Россия – НАТО обусловлена необходимостью построения глобальной эффективной системы безопасности, так как действительно общим врагом России и стран НАТО является международный терроризм и глобальная организованная преступностью. Целью диссертационного исследования является выявление перспектив сотрудничества России и НАТО и определение международно-политических проблем, сдерживающих совместные проекты. Задачами исследования являются следующие положения:
- рассмотреть перспективы сотрудничества России и НАТО в сфере противоракетной обороны;
- изучить историю взаимодействия России и НАТО в совместной борьбе с международным терроризмом;
- обозначить проблемы сотрудничества России и НАТО по вопросам миротворчества и урегулирования конфликтов;
- проанализировать Проблема расширения НАТО в контексте грузино-южноосетинского и украинского конфликтов
Проблемы сотрудничества России и НАТО в области ПРО изучали В. Трубников, Новикова Д., Данилов Д. Перспективы сотрудничества России и НАТО активно изучают Юрген И. с и Кулик С. В рамках Центра стратегических оценок и прогнозов М. Юраков изучает совместные проекты России и НАТО в деле борьбы с международным терроризмом. Коргун В. сосредотачивает свои исследовательские силы на проблемах взаимодействия России и НАТО в Афганистане. Известностью пользуются труды Торкунова А. и Лапшина А., Маркедонова С. по проблемам расширения НАТО за счет бывших социалистических стран.
В первой главе работы мы рассмотрим проблемы и перспективы сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны и совместные проекты по борьбе с международным терроризмом. Во второй главе мы проанализируем проблемы расширения НАТО, особенно перспективы вступления в программу «Партнерство ради мира» Грузии и Украины, страны, для которых расширяются геополитические возможности в ситуации конфликта России и НАТО по поводу Украины.
Историю взаимоотношений России и НАТО исследуют в ИМЭМО РАН и в Институте международных исследований в МГИМО (У) МИД России. Текущими аналитическими проблемами сотрудничества России и НАТО занимаются эксперты Центра стратегических оценок и прогнозов, Центра политических технологий и Центра политических исследований России. В последнее время активные разработки по данной тематике проводят в Центре комплексных европейских и международных исследований (ВШЭ).

Медведевым на саммите НАТО в Бухаресте в апреле 2008 г., согласно которому альянсу предоставили право использовать российскую территорию для транзита невоенных грузов в Афганистан. Соглашение по афганскому транзиту стало одним из основных элементов политики налаживания связей между Россией и НАТО. Несмотря на последовавшую в августе того же года военную операцию в отношении Грузии и в связи с этим решение Кремля заморозить контакты Совета Россия-НАТО, подписанное в Бухаресте соглашение не утратило силу. В последующем оно неоднократно модифицировалось, расширяя возможности его использования со стороны НАТО».Можно констатировать, что именно в Афганистане между Россией и НАТО оказалось меньше всего противоречий. Кроме того, содействие Россией силам Коалиции, а также создание совместным групппо борьбе в торговле наркотиками, сотрудничество в области перевооружения и модернизации армии Афганистана, позволили не некоторое время отвлечь руководство НАТО от планов интенсификации расширения Альянса за счет бывших республик ССССР. В 2009-2011 гг. в рамках планируемого завершения военной миссии Коалиции в Афганистане, Россия расширила сотрудничество с Альянсом и не препятствовала транзиту военных грузов с территорий государств Центральной Азии. Россия открыла так называемый «Северный маршрут поставок для НАТО, в том числе авиабазу в Ульяновске. В этот период (в 2011-середине 2012 гг.) ввиду возникших политических трений между Исламабадом и Вашингтоном Пакистан практически закрыл свою территорию для транзита натовских грузов, и акции Москвы обрели решающее значение для вывода войск и техники НАТО из Афганистана». Тем не менее, уже в 2011 г. позиции России и стран НАТО в отношении Афганистана существенно разошлись. Дело в том, что Россия не поддержала решение американской администрации инициировать переговорный процесс с представителями движения Талиба н – российское руководство считает талибов террористами и ссылается в своей аргументации на санкции Совета Безопасности ООН. Кроме того, Россия считает миссию НАТО в Афганистане невыполненной и объявленный план по выводу войск НАТО из страны преждевременным. Таким образом, в 2011 г. взаимодействие России и НАТО по проблемам в Афганистане уже не носит стратегический характер, хотя перспективы в этом направлении имеются – по планам НАТО, страны центральной Азии считаются регионом, который в первую очередь следует вовлечь в урегулирование конфликта в Афганистане. Некоторые из центрально-азиатских стран являются участниками международных политических структур, созданных по инициативе России (ОДКБ). Следовательно, Россия и НАТО могут использовать необходимость привлечения правящих режимов в Таджикистане, Киргизии и Узбекистане в решение кризиса в Афганистане для расширения коридора сотрудничества. Очевидно, что руководство НАТО стремится в условиях отсутствия чрезвычайной террористической угрозы ограничить влияние России в центрально-азиатском регионе и «поддерживают «пунктирное участие» России в афганском урегулировании (отдельные проекты Москвы, связанные с подготовкой наркополицейских, «вертолетный пакет» и т.д.), так как такое участие не приводит к принципиальному изменению (повышению) политического статуса РФ в новой «большой игре» вокруг и внутри Афганистана».Весной 2011 г. состоялось заседание министров иностранных дел Совета Россия-НАТО. На мероприятии был принят усовершенствованный План совместных действий по борьбе с терроризмом в качестве механизма глобальной координации и стратегического управления сотрудничество России и НАТО в области борьбы с терроризмом. «При составлении усовершенствованного Плана действий СРН по борьбе с терроризмом были использованы результаты Совместного анализа общих вызовов безопасности XXI века СРН, утвержденного главами государств и правительств СРН в ноябре 2010 г. в Лиссабоне, и расширен объем сотрудничества СРН в деле борьбы с терроризмом». План действий обозначил три критические области совместный действий по борьбе с международным терроризмом: «предотвращение терроризма, борьба с террористической деятельностью и ликвидация последствий терактов». Совместные действия по предотвращению терроризма предполагают совместные программы в научно-технической области, " в том числе, в области совершенствования устройств обнаружения взрывоопасных предметов в рамках программы Дистанционного обнаружения взрывчатых веществ и террористов-смертников (СТАНДЕКС)». «Отдельным направлением сотрудничества по борьбе с терроризмом стало участие кораблей ВМФ России в операции НАТО «Активные усилия». Уникальность российского участия в этой операции заключалась в том, что она проводилась в рамках ст.5 Вашингтонского договора. С марта 2006 г. по сентябрь 2007 г. на патрулировании в акватории Средиземного моря находились ракетный крейсер «Москва» и сторожевые корабли «Пытливый» и «Ладный». В 2010 г. Россия приостановила свое участие в этом формате, потому что российское руководство сконцентрировалось на вопросах борьбы с пиратством в Аденском заливе и начало сотрудничество с Турцией в рамках программы «Черноморская гармония» с целью обеспечения безопасности пребывания иностранных судов в акватории Черного моря. Однако в ситуации роста противоречий между Россией и НАТО в плане урегулирования конфликта в Афганистане эффективность совместной борьбы против международного терроризма возможна при условии возобновления сотрудничества в рамках антитеррористической операции НАТО «Активные усилия» в Средиземной море.Глава 2. Проблемы сотрудничества России и НАТО§1. Проблемы сотрудничества России и НАТО по вопросам миротворчества и урегулирования конфликтовДостаточно сложно назвать многие операции НАТО миротворческими, тем более, что в случае в реакцией на гражданскую войну в Ливии страны НАТО не прибегали к санкциям Совета безопасности ООН для легитимации своих действий. В данной работе в целях аналитической целесообразности мы предлагаем придерживаться широкого понимания понятия «международное миротворчество» и понимаем под этим феноменом все формы международного коллективного вмешательства со стороны международных глобальных и региональных организаций. НАТО преимущественно работает преимущественно в формате коалиций государств, которые осуществляют международный мандат на вмешательство по собственному коллективному решению. «С 1999 г. четыре раза сменилась формула легитимации вмешательства в конфликты. В период кризиса в бывшей Югославии господствовала формула «гуманитарная интервенция» – военное вмешательство «для предотвращения гуманитарной катастрофы и геноцида». Эту формулу в видоизмененном виде внесли в доктринальные документы НАТО (Россия ее отрицает). После 11 сентября 2001 г. и начала операции в Афганистане появилась формула: вмешательство в конфликт как «контртеррористическая операция» (Россия ее поддержала). При подготовке операции в Ираке и в связи с выходом Северной Кореи из Договора о нераспространении ядерного оружия возникла формула вмешательства в целях «предотвращения распространения оружия массового уничтожения» с помощью «превентивных действий». В период военной операции в Ираке на первый план вышла формула «изменение режима» с помощью военной силы. Россия поддержала «вмешательство для предотвращения распространения ОМУ», но резко критикует «упреждающее военное вмешательство» и особенно «насильственное изменение режима».В период конфликта в Ливии Россия осудила нарушение классических норм международного права и чисто политизированный подход к поиску форм вмешательства в конфликты и легитимацию формул вмешательства постфактум. Несмотря на крайне противоречивое отношение российского руководства к интервенционистским действиям НАТО, в конце 1990-х гг. Россия участвовала в операциях в Боснии и в Косово, которые проводились по мандатам ООН, но при руководящей позиции НАТО. Россия была обеспокоена политикой двойных стандартов, проводимой США в регионе, например, вооружение и обучение армии «Мусульмано-Хорватской Федерации», а также отсутствием комплексного внешнеполитического проекта по региону, обсуждение по которому руководство НАТО и не пыталось инициировать. Россия осуждала разыгрывание «мусульманской карты в противостоянии с сербами» и выступала против фактической политики НАТО на исламизацию Балкан. Миротворческая операция многонациональных сил под эгидой ООН и под непосредственным руководством НАТО демонстрирует пример действительного сотрудничества России и НАТО в целях обеспечения безопасности в Южной Европе. «Российская сторона приняла участие в первой по сути натовской миротворческой операции, развернутой вне зоны территориальной ответственности блока, несмотря на всю противоречивость и спорность Дейтонских соглашений и ту скромную роль, которую ей отводила НАТО».Участие России в миротворческой операции Коалиции западных государств под эгидой НАТО в Афганистане оказалось эффективным с точки зрения военно-технического сотрудничества, но стремление США резко расширить свое влияние в регионе вынудило российское руководство минимизировать участие России в этом проекте. Мы считаем, что напряженность в отношения между Россией и НАТО обострилась после подписания в 2002 г. документов о создании Организации договора о коллективной безопасности. На одном геополитическом пространстве столкнулись интересы стран-участниц международных организаций, лидеры которых (Россия и США) имеют длительную историю конфронтации. ОДКБ, которая стала важной структурой в обеспечении региональной безопасности на территории бывшего СССР, также имела (до украинского кризиса) потенциал для формирования нового формата взаимоотношений Россия – НАТО в системе евразийской безопасности. «Важный элемент роли ОДКБ в этой системе – это не создание объединенных военных группировок и «горизонтальных военных систем» (межгосударственной координации по родам и видам войск), хотя эта работа продвинулась достаточно далеко, а развитие Коллективных сил быстрого развертывания (КСБР) Центральноазитатского региона коллективной безопасности (с 2001 г.) и формирование (с 2009 г.) Коллективных сил быстрого реагирования (КСОР)».§2. «Партнерство ради мира». Проблема расширения НАТО в контексте грузино-южноосетинского и украинского конфликтовВ 1990-е гг. в НАТО произошла доктринальная и стратегическая революция. Во-первых, демонтаж биполярного мирового порядка изменил представления о кризисном планировании в НАТО. Если в период холодной войны кризис рассматривался как период мобилизации боеготовности, но с крахом коммунистических режимов приоритетным направлением тало реагирование на локальные кризисы и их урегулирование – теория «управляемого хаоса». Во-вторых, учитывая перспективу вхождения бывших социалистических стран, а также сотрудничество с другими государствами, в НАТО была разработана «концепция многонациональных оперативных сил. Отработка практических аспектов такого взаимодействия проводится в рамках программы "Партнерство ради мира" (ПРМ), реализуемой НАТО с 1994г».Все заинтересованные стороны имели возможность подписать рамочный документ «Партнерства ради мира». Политическими целями программы было объявлено «обеспечение прозрачности национального военного планирования и оборонных бюджетов, демократического контроля над вооруженными силами, готовность вносить вклад в развертывание миротворческих операций, совместное планирование и проведение учений. В дальнейшем каждое государство могло разработать индивидуальную программу партнерства с НАТО. «Партнёрство ради мира» способствовала индивидуализации отношений Альянса с государствами-партнерами».В рамках программы «Партнерство ради мира» налаживалось фактическое военное сотрудничество стран Балтии с НАТО. Балтийская хартия 1998 г. окончательно закрепила курс стран Балтии на вступление в НАТО, которое произошло в 2004 г. Мы может утверждать, что расширение НАТО за счет Литвы. Латвии и Эстонии ограничило зону военно-политического влияния России. Не столько рост военного присутствия НАТО на границах с Россией, сколько создаваемые и расширяемые военные базы можно назвать самой болезненной проблемой для российского руководства: «В России остро реагируют на развертывание военных объектов в станах Балтии, Польше, Норвегии. Пока это литовская авиабаза Зокняй под Шяуляем, аэродромы Вильнюса, Риги, Лиелварде, РЛС под Резекне, военно-морская база в Лиепае. Предполагается, что НАТО в ближайшие годы вложит более 400 млн. долл. в военную инфраструктуру стран Балтии и Польши». Размещение сил и инфраструктуры НАТО в Польше и странах Балтии сопровождается весьма амбивалентной риторикой руководства Северного Альянса, утверждающего, что военные базы в указанных странах необходимы для борьбы с международным терроризмом. Тем не менее, российские эксперты высказывают сомнения, что размещенные базы могут стать эффективными инструментами в борьбе с терроризмом, основные линии которого размещаются в странах Ближнего Востока. «Прилагаемые усилия альянса, размещаемые силы и средства (связь, ПВО), статьи расходов новых членов НАТО (закупка Польшей танков «Леопард-2», противотанковых ракетных комплексов, планы страна Балтии на приобретение истребителей, противотанковых и зенитных ракетных комплексов) указывают на их подготовку к обычной войне, а не к контртеррористическим операциям».Расширение НАТО комплексно связано со странами Северной Европы. Помимо интенсивного вовлечения стран Балтии в военно-стратегические проекты НАТО, Норвегия возобновила военные учения вблизи с границей Российской Федерации – в 2013 г. в Норвегии прошло четыре объединенных оперативных учения. Происходит постепенная милитаризация Арктики. В частности, «Норвегия провела недавно антитеррористические учения на территории архипелага Шпицберген: в Ню-Олесунне, самом северном в мире поселении». Ответной мерой России на наращивание военного присутствия НАТО в регионе Северной Европы является размещение Россией оперативно-стратегической группы в Калининградской области. По заявлению генерального секретаря НАТО А. Рассуссена, «развертывание российских ракетных комплексов "Искандер" в Калининградской области не соответствует стратегическим соглашениям между НАТО и Россией от 2010 года. Любое развертывание "наступательных вооружений" в неопределенных целях вызывает озабоченность. "Тем более, что это не соответствует стратегическим соглашениям Россия-НАТО от 2010 года. Это также пустая трата средств, потому эта мера направлена на врага, которого не существует". Однако российский политический класс идентифицирует политику НАТО с политическим курсом США, к которому российские избиратели относятся в высшей степени подозрительно. «В 2012 году лишь 18% сочли, что США должны быть в числе стран на сотрудничество с которыми России прежде всего следует ориентироваться в своей внешней политике. В частности «Опрос «Левады» (апрель 2012 года) зафиксировал, что 73% россиян в той или иной степени были против проекта перевалочной базы НАТО в Ульяновске, причем 40% - «категорически против». Кроме того, российское руководство полагает, что «происходящее в настоящее время расширение функциональной сферы НАТО, которая охватывает также и целый ряд невоенных вызовов, порождает новые комплексные или системные угрозы для России. Вторая (после окончания холодной войны) волна расширения не только открыла альянсу путь в регион Центрально-Восточной Европы, но и позволила блоку вплотную приблизиться к российским границам. Определенная опасность просматривается в стремлении НАТО обеспечить себе беспрепятственный доступ к глобальной транспортной инфраструктуре, взять под контроль мировые сырьевые ресурсы и киберпространство».По мнению российских аналитиков, «НАТО переживает глубокий системный кризис, связанный с формированием европейского политического «полюса» и стремлением ведущих государств Европы и Европейского сообщества в целом к большей самостоятельности в мировой политике. Европейские государства создали Европейский корпус быстрого реагирования, призванный стать, со временем, альтернативой атлантическому альянсу. США прилагают значительные усилия по возрождению и развитию трансатлантических отношений, чему, в значительной мере, способствуют многие международные и региональные проблемы, связанные с безопасностью». В 2002-2008 гг. НАТО планировало продолжить расширение на Восток за счет Украины и Грузии, несмотря на то обстоятельство, что Франция, Германия, Великобритания и Италия не поддержали планы во включению новых стран в Североатлантический Альянс. «Если вопрос о приеме Украины сталкивается со столь сильным противодействующим фактором, как неприятие атлантического направления со стороны 55 – 75% населения страны, что и требовалось для аргументации противников приема Украины на Западе, то пауза в отношении принятия в Альянс Грузии объяснялась «дефицитом демократии» в политической системе Грузии». До недавнего времени перспектива вступления Грузии в НАТО препятствовала нормализации двусторонних отношений, так как Российской руководство крайне чувствительно реагирует на возможности военно-политической интеграции Грузии в Североатлантический альянс. Для Грузии НАТО является не гарантом либерально-демократического мирового порядка, но инструментом для решения территориальных проблем, но еще в самом начале своего президентства М. Саакашвили заявил о вступлении в НАТО как о приоритете во внешней политике Грузии. Надо признать, что прагматичную позицию Грузии разделяет руководство НАТО, хотя и не проявляет повышенного энтузиазма, предпочитая ограничиваться декларативными заявлениями по поводу «необходимости построения конструктивного диалога». Мы можем предположить, что фактически НАТО признало Грузию зоной геополитических интересов России. «16 октября 2006 года (то есть в разгар обострения российско-грузинских отношений после «шпионского скандала» и депортаций грузинского населения) председатель военного комитета НАТО генерал Раймонд Эно, выступая перед журналистами, заявил, что НАТО не планирует вводить своих миротворцев в зону грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов: «У НАТО нет никаких планов заниматься этим вопросом. Мы рассматриваем отношения между Россией и Грузией как двухсторонние и не можем иметь прямого влияния на эти отношения».