Административная и промышленная политика в России в конце XIX - начале XX веков: деятельность С.Ю. Витте и П.А. Столыпина

Заключение

Следовательно, подведем следующие итоги по курсовой работе.
Таким образом, проблема реиндустриализации отечественной эко-номики охватывает не только способ производства. С ней соотносятся по-литические, социально-классовые, культурные и идеологические вопросы. Если их не решать, то характеристика России как государства, в котором все всегда меняется так, что ничего не меняется, останется такой же неиз-менной, как и сама страна.
Непреходящее значение экономического наследия С.Ю. Витте и П.А. Столыпина для современных апологетов нерегулируемого капитализма считающих, что «рынок», как некий универсальный агроном способен вы-растить плоды экономического процветания в любых условиях, что кон-куренция делает всех сильными и не разоряет слабых, заключается в про-стой истине: в российс ...

Содержание

Введение 3
1 Особенности экономического развития России в конце XIX - начале XX в. и необходимость преобразований 4
1.1 Основные направления экономической политики самодержавия 4
1.2 Экономические реформы С.Ю. Витте 5
1.3 Проект модернизации России и аграрная реформа П.А. Столыпина 12
2 Итоги и результаты административной и промышленной политики России.. 18
2.1 Последствия аграрной реформы П.А. Столыпина 18
2.2 Итоги и значение реформ С.Ю. Витте для экономического развития России 23
Заключение 31
Список использованных источников 32

Сергея Юльевича Витте и Петра Аркадьевича Столыпина можно рассмат-ривать вместе даже не смотря на то, что между ними прошло целое деся-тилетие, поскольку целью реформ была дальнейшая индустриализация и создание товарного крестьянского хозяйства и включение его в экономику. Обе реформы, соответственно, продолжали модернизацию Российской им-перии и обе реформы требовали 20 лет спокойствия, которого в Россий-ской истории так и не нашлось.
Поэтому тема курсовой работы является актуальной.
Цель курсовой работы заключается в исследовании административ-ной и промышленной политики в России в конце XIX - начале XXв., а именно – деятельности С.Ю. Витте и П.А. Столыпина.
В соответствии с поставленной целью необходимо решить ряд задач, таких как:
охарактеризовать основные направления экономической п олитики самодержавия;
рассмотреть экономические реформы С.Ю. Витте;
изложить проект модернизации России и аграрную реформу П.А. Столыпина;
описать последствия аграрной реформы П.А. Столыпина;
проанализировать итоги и значение реформ С.Ю. Витте и П.А. Столыпина для экономического развития России.
Объектом исследования являются реформы С.Ю. Витте и П.А. Сто-лыпина как экономические преобразования, предметом – их значимость в административной и промышленной политике России.

2 Итоги и результаты административной и промышленной
политики России
2.1 Последствия аграрной реформы П.А. Столыпина
Столыпинская аграрная реформа, ее проведение, итоги, сам замысел реформаторов являлись и являются предметом острых дискуссий. Амплитуда мнений чрезвычайно широка: от вывода о её полном крахе (советская историография) до чрезвычайно высокой её оценки (некоторые историки и публицисты периода перестройки и последующих лет). Это касается, в первую очередь, осмысления историками экономической и социальной роли крестьянской общины. Так, П.Н. Зырянов характеризовал общину как гибкий механизм, способный приспосабливаться к определенным историческим условиям. Община, по его утверждению, способствовала переходу крестьян на более высокий технологический уровень. Много сделано былодля укрепления трехпольной системы земледелия. В начале XX века, благодаря опыту общины, вводились многопольные севообороты. Переделы же земли осуществлялись только тогда, когда деревня оказывалась в сложной экономической обстановке, например, в условиях мирового сельскохозяйственного кризиса.
Авторы аграрной реформы не ставили цели добиться выхода всех крестьян из общин. Общая цель реформы по мысли Гурко, Кривошеина, Столыпина и других заключалась в создании слоя зажиточных хозяйств, которые были бы образцом и постепенно способствовали бы выходу других крестьян. Столыпин в речи на заседании III Думы 5 декабря 1908 г. говорил: «Закон вместе с тем не ломает общины в тех местах, где существуют другие условия, которые делают общину лучшим способом использования земли».   Сибирь, кстати, является примером учета Столыпиным региональных особенностей в проведении аграрных преобразований. Здесь крестьянская община много сделала для приема переселенцев, организации землеустроительных работ, хотя безболезненными эти процессы назвать нельзя1.
 Будучи сторонником частного землевладения и категорически отвергая общину, ­Столыпин – по утверждению П.Н. Казарезова, считал, что на этапе массового переселения самым важным является скорейшее включение в хозяйственный оборот земли и наделение ею всех переселенцев «Главное – писал он, – поскорее заселить пустующие земли, использовать их возможно полнее. Порядок ведения представляется уже на выбор самим переселенцам. Допускается и общинное, и подворное, и хуторское владение. Но, после поездки в Сибирь П.А. Столыпина и А.В. Кривошеина в переселенческой политике намечается новый курс, основы которого были изложены в «Записке председателя  Совета Министров и главноуправляющего землеустройством и земледелием». Столыпин и Кривошеев указывают, что следует встать в Сибири на путь создания и укрепления частной собственности и «устранить общественно-земельные порядки в Сибири, распространив на их Указ 9 ноября 1906 г., и закон 14 июля 1910 г. о выходе крестьян из общины».
Поворот в стратегии столыпинской реформы в Сибири, ставившей своей целью устранение общинно-земельного порядка, разверстание общественных земель на подворные участки и содействие выделению и обособлению от общины крестьянско-хозяйственной единицы, означал переход к частной крестьянской собственности на землю. Реализация этого подхода должна была начаться с землеустроительных работ в переселенческом земельном фонде. Там, в первую очередь на лучших землях, должны были формироваться хуторские и отрубные участки, затем внутринадельное размежевание следовало продолжить в уже созданных переселенческих поселках, где земельное пользование еще не устоялось. В старожильческих селах процесс этот должен был идти медленнее и базироваться на добровольном решении крестьян выхода из общины. Необходимо отметить, что внутринадельное межевание Сибири началось еще до столыпинской реформы на рубеже XIX – XX вв. К 1906 году только по Томскому уезду поступило 100 ходатайств по внутринадельном размежевании. Крестьяне, особенно многоземельные, старались закрепить за собой свои наделы «навечно», тем самым, обезопасив от претензий на эти земли переселенцев, число которых росло. Учитывался и такой фактор, как сокращение незанятых земель. Осуществление нового курса в аграрной политике Столыпина значительно ускорило этот процесс. Всего в Сибири и на Дальнем Востоке было создано около 5 тыс. хуторов и 60 тыс. отрубов. Но хутора и отруба в Сибири на этом этапе не передавали в частную собственность, а лишь в «частное владение на правах наследственного пользования». Десятого марта 1911 года Совет Министров принял положение «Об отводе переселенческих отрубных и хуторских участков в частную собственность». Но проект закона не был утвержден Государственной Дума, а с началом войны и вовсе отложен.
Какова была реакция Сибири на решение власти о введении в регионе института частной собственности на землю? Против этого выступили Сибирские депутаты в Государственной Думе.  «Отвод земли крестьянам в постоянное землепользование, – утверждала газета «Сибирская жизнь», – с сохранением, однако права собственности за государством, обеспечивает вполне интересы крестьян и прогресс земледельческой культуры. В тоже время сохраняет за государством права  верховного распоряжения землей в интересах общества и будущих поколений».
Отношение многих крестьян к перспективе ликвидации общины было  негативным. Проблема поднималась на совещании сельскохозяйственных комитетов на Ишимском крестьянском совещании, где приводились следующие аргументы: каждому домохозяину придется переселяться на свои земли, каждый должен заводить своего пастуха, каждый рыть колодцы, проводить дороги, осушать болота, улучшать покосы и др.  Другие же выступающие, наоборот, подчеркивали, что «при общинном землевладении широкое распространение удобрения пашен и повышение уровня сельскохозяйственных культур немыслимы».
Анализируя столыпинские преобразования, отдельные историки основное их историческое достоинство видят не столько в разрушении общины, сколько в успехах землеустройства, в индивидуализации крестьянского хозяйства. Тот факт, что более 3 миллионов  домохозяйств в России подали заявление о выходе из общин, а более 6 миллионов – о проведении землеустройства – это весомое доказательство, – считает В.Г. Тюкавкин, –  добровольности основной крестьянской массы в стремлении выйти из общины, укрепить свой надел в собственность или провести землеустройство (последнее проводилось с выделом из общин, и внутри общин).
И в Томской губернии часть переселенцев и старожилов стремились размежевать свои земли на хутора и отруба. Здесь на  этапе 1906-1909 годов государство не уделяло должного внимания процессу индивидуализации крестьянского землевладения. Си­туация заметно изменилась после 1910 года, когда П.А. Столыпин заявил, что в Сибири необходимо твердо проводить политику развития крупных хозяйств: хуторов и отрубов. С этой целью с 1912 года кредиты на внутринадельное разме­жевание выдавались не только переселенцам, но и старожилам. К 1914 году пра­вительству и губернским властям удалось поставить процесс размежевания об­щин в Томском районе под свой контроль, объединив частные землемерные орга­низации. По неполным данным в 1908-1915 годах 238 208 домохозяев заявили о желании разверстать свои наделы. В итоге на площади в 10 314 441 десятин было образовано 2 449 хуторов и 10 738 отрубов.
Процесс внутринадельного размежевания в Томской губернии не был завершен к 1914 году. Произошло это потому, что государство не ставило цели бы­строго разверстания сибирских общин. Размеры выделяемых государством ссуд на размежевание не соответствовали реальным нуждам, а ка­зенные землемеры занимались разбивкой общин на хутора и отруба лишь в ред­ких, исключительных случаях.
Общепризнано, что реформы Столыпина  в общем итоге вели к расширению товарно-денежных отношений в сельском хозяйстве, в том числе на Алтае. Мы согласны с историками, которые считают, что развитие товарно-денежных отношений способствовали появлению на Алтае, как  и по всей стране, кредитной кооперации, а после первой российской революции, т.е. в годы столыпинских реформ, наблюдается наиболее быстрый рост кредитных товариществ. Так, в Томской губернии, куда входил и Алтай, с 1911 по 1913 год количество кредитных товариществ увеличилось с 97 до 297, а сумма их денежных средств возросла с 835 тысяч рублей до 2 миллионов 423 тысяч рублей, что значительно превышало финансовые возможности подобных учреждений в других районах Сибири.
Довольно быстро выросло до 118 – число маслоартелей и до 153 – потребительских обществ, объединившихся в 1916 году в Алтайский союз кооператоров. Всего же в 1916 году на Алтае было зарегистрировано 1972 кооперативов: 275 кредитных, 803 потребительских, 865 по сбыту и переработке сельхозпродуктов и 29 прочих. Обследования тех лет показали, что более активно создавали кооперативы и участвовали в них крестьянские хозяйства землеустроенные и вышедшие из общины. Вышесказанное, считает алтайский историк А.П.Анашкин, свидетельствует о том, что в дореволюционный период в Сибири и на Алтае сложилась мощная и жизнеспособная кооперативная система, игравшая важнейшую роль в экономическом, социальном и культурном прогрессе, вносившая значительный вклад в укрепление позиций России на мировом рынке.
Исследуя взаимоотношения общины и кооперации, историки приходят к противоположным выводам. Одни исследователи утверждают, что кооперация «выросла» из общины, другие полагают, что они ничего общего не имеют. Мы сошлемся на мнение крупного сибирского историка-аграрника Л.М.Горюшкина, который исходил из того, что крестьянская община связана со всеми процессами в деревне. Так, решение о создании кооперативных заводов принимались на сельских сходах, на них же выбирались представители от «общества» для ведения дел. Маслодельные заводы были связаны с общиной земельными отношениями, все члены общины должны были сдавать молоко заводам по ценам, устанавливаемым общественными приговорами и пр. Таким образом, община часто была и участником и непосредственным организатором кооперативов.
Рассматривая проблему результатов столыпинских преобразований, многие историки советского и постсоветского периода признают тот факт, что под влиянием переселения, столыпинского землеустройства, под воздействием развития рыночных отношений, а эти процессы были взаимосвязаны и взаимообусловлены, в 1906-1914 годах происходил подъем сельскохозяйственного производства. В Сибири валовой сбор зерна в 1913 году по сравнению с 1901-1905 г. увеличился в два раза, значительно выросло поголовье скота, выросла культура производства. По опросам переселенцев только 23 %  их заявили, что они стали жить хуже, чем на старых местах.
Подводя итоги, можно заключить, что в годы столыпинских реформ, например, на Алтае, благодаря, прежде всего, огромной организаторской работе по переселению крестьян, оказанию им разнообразной помощи, в том числе, размежеванию крестьянских наделов, – значительно ускорились рост сельскохозяйственного производства как в общинах, так и в частных хозяйствах, развитие различных форм кооперации в аграрном секторе, рыночных отношений и, в целом, – экономики региона.
2.2 Итоги и значение реформ С.Ю. Витте для экономического развития России
Заметим, что Витте не сводил вопросы промышленного и в целом экономического роста страны к фискальной, денежной и кредитно-финансовой политике. Помимо аграрных преобразований, он считал необходимым урегулирование социальных проблем и кадровое обеспечение хозяйственного роста, включая привлечение к работе крупных специалистов и массовую подготовку кадров.
При активном участии Витте разрабатывалось рабочее законодательство, в частности закон об ограничении рабочего времени на предприятиях (1897). Витте пригласил Д. И. Менделеева заведовать Палатой мер и весов, и за короткий срок великий ученый смог навести порядок в этом ведомстве. Возглавляемое Витте Министерство финансов развернуло активную деятельность в области технического и коммерческого образования. Законом от 9 мая 1894 г. коммерческие училища были подчинены Министерству финансов. 10 апреля 1896 г. было издано положение о коммерческих учебных заведениях, предусматривающее самое широкое участие обществ, городов, сословий и земств в распространении коммерческих знаний: учреждены коммерческие учебные заведения низшего типа — торговые школы, классы и курсы коммерческих знаний. До 1894 г. существовало всего 8 коммерческих училищ; с 1896 по 1902 г. было открыто 147 коммерческих школ с числом учащихся, превышающим 20000 (в том числе 51 коммерческое училище, 43 торговые школы, 30 торговых классов и 23 курса коммерческих знаний). Законом от 10 марта 1897 г. о сельских ремесленных учебных мастерских положено начало распространению технических знаний среди сельского населения. Законом от 19 марта 1902 г. поощрялось развитие практически- технического образования в рабочей среде. Министерство принимало меры для распространения художественно-промышленного образования и женского профессионального образования. Министерством финансов были учреждены три высших учебных заведения: Киевский, Варшавский и С. -Петербургский политехнические институты. Общее число учащихся в учебных заведениях Министерства финансов превышало в 1902 г. 30000 человек.
В 1902 г. при Министерстве финансов было создано первое в России Государственное агентство печати, получившее наименование Торгово-телеграфное (позднее — Петроградское телеграфное агентство).
Усилия С. Ю. Витте оказали существенное воздействие на промышленный рост, несмотря на ограниченные возможности экономического развития, обусловленные социально-экономическим строем Российской империи. Отдельные периоды заметного оживления сменялись кризисами, а общие темпы экономического роста России, превысив темпы роста Великобритании и Франции, оказались недостаточными, чтобы состязаться с наиболее динамичными промышленными державами того периода — Германией и США.
Общие итоги промышленного роста России в конце XIX — начале ХХ в. приведены в табл. 2.1.
Таблица 2.1- Производство основных видов промышленной продукции в Российской империи в 1887-1913 гг.1
Вид продукции
1887 г.
1900 г.
1913 г.
Чугун
36,1
176,8
283
Уголь
276,2
986,4
2215
Сталь и железо
35,5
163
246,5
Нефть
155
631,1
561,3
Хлопок (переработка)
11,5
16
25,9
Сахар
25,9
48,5
75,4
Какие же важные для современности уроки можно извлечь из теоретического и практического наследия отставленного потомкам Сергеем Юльевичем Витте?
Во-первых, очень тонким представляется наблюдение С.Ю. Витте об отношении российского образованного общества к опыту собственной страны, о периодическом отрицании его представителями основанного на нем теоретического знания. Он говорит о том, что в определенные моменты времени Россия переживает периоды утраченных смыслов и значений экономического знания. Так, во время практической деятельности Витте, когда мир вступил в империалистическую стадию и великие державы, руководствуясь националистическими устремлениями и расовыми теориями, боролись за колониальный передел и новые рынки сбыта, образованное российское общество все еще пыталось обосновывать экономическую политику государства догмами либерального «мейнстрима».
Витте в своей работе «Национальная экономия и Фридрих Лист» четко и недвусмысленно показал, что Германия (как впрочем, и США) решительно отказалась от идей «смитианства» и других космополитичных теорий. В частности, писал он, основной экономический партнер и конкурент России — Германия руководствуется исключительно положениями национальной экономии, впервые сформулированными Ф. Листом, развитыми немецкой исторической школой и определяет свою экономическую политику исключительно из соображений собственного опыта и рекомендаций национальных экономистов. Экономическая политика США также основывается на теориях национальной экономической школы и идеях американского прагматизма.
Поскольку стратегические цели и задачи реализуются в длительном периоде и требуют определенного напряжения сил нации, С.Ю. Витте говорил, что экономическая политика такой страны как Россия должна иметь неизменный и однонаправленный характер как минимум на 10, а лучше — на 20 лет. Проводя определенный курс, например, политику протекционизма в целях развития национальной промышленности, государство обрекает собственное население на жертвы, которое оно несет, покупая промышленные товары по завышенным (вследствие высоких таможенных пошлин) ценам. Если государство, еще не добившись результата, преждевременно отказывается от протекционизма и начинает проводить политику «открытых дверей», то оно, тем самым, делает понесенные жертвы бесплодными. Смена курса в экономической политике «ликвидирует то, что было достигнуто и обречет население на двойные жертвы, поскольку оно, не воспользуясь благами от предыдущей политики, начинает нести новые жертвы».
Подтвердить правоту данного тезиса можно опытом экономической политики из новейшей российской истории. В результате «разворота» экономической политики на 180° население бывшего СССР по уровню материального благосостояния и социальных гарантий было отброшено в разряд стран «третьего мира». Бывшая великая держава, которая на «паритетной основе» с США определяла судьбы мира, распалась на враждующие анклавы, которые получили «внешнее управление» со стороны стран, которые она опекала будучи «единой и неделимой». Экономическая политика может и должна включать в себя экономические реформы, но они не должны носить катастрофического характера.
Именно в этом и состоит суть требования С.Ю. Витте о неизменности и долгосрочности экономической политики, которая может предохранить страну и народ от постоянных инициаций и импровизаций «креативного класса»1.
Витте также считал, что в отличие от океанических держав Россия, как континентальная страна, не может быстро переориентироваться во внешней торговле и во внутренних экономических связях, поскольку железные и шоссейные дороги, трубопроводный транспорт и другая инфраструктура, навечно прикрепленная к земле, не имеют никакой мобильности, в отличие морских судов и подобных им транспортных средств.
Россия не только несет значительно большие затраты по формированию своей экономической инфраструктуры, чем океанические державы, но по срокам их окупаемости. Поэтому экономическая политика России должна как можно дольше быть неизменной и однонаправленной не только по политико-экономическим соображениям, но и в географической привязке.