Понятие, виды и значения факультативных признаков субьективной стороны.

Более убедительной представляется позиция об учете при квалификации единственного доминирующего мотива. Допущение существования нескольких доминирующих или равнозначных мотивов в действиях человека при совершении преступления привело бы к противоречивому выводу – о наличии нескольких целей, способов и средств их реализации в одном преступлении, что практически невозможно. Мотивы разнообразны, еще более разнообразны цели преступлений. В большинстве случаев они имеют разное содержание, силу, способность актуализироваться и другие характеристики, а значит должны иметь средства, орудия, способы, исключающие друг друга. В свою очередь, мотивы и цели, не учтенные при квалификации преступлений, не теряют своего значения и могут быть учтены при назначении наказания и решении иных уголовно-правовых ...

0

Субъективная сторона преступления характеризуется совокупностью процессов, протекающей в психической подструктуре человека и непосредственно связанной с совершением преступления. При этом любая психическая деятельность лица, связанная с совершением преступления, как справедливо подчеркивается в литературе, не существует и не может существовать вне конкретного индивидуального мозга с его периферическими нервными окончаниями, и психические нервные процессы субъективны в том смысле, что они являются свойством индивидуального организма . Следовательно, психическая деятельность всегда характеризует субъективные особенности лица, совершившего преступление. Но в то же время субъективная сторона находит свое проявление во внешнем поведении лица, совершившего преступление.
Содержание субъективной стороны преступления раскрывается с помощью таких признаков: вина, мотив и цель. И хотя данные признаки органически связаны между собой, каждый из них обладает самостоятельным содержанием, и ни одно из них не включает в себя другое в качестве составной части. Это положение хотя и является доминирующим в теории уголовного права, все же разделяется не всеми.

На основе существующих в обществе в конкретный исторический период времени ценностей, принципов мотиву и цели, как и в целом преступному деянию, дается соответствующая моральная и нравственная оценка. Значение социальных институтов велико и при формировании тех или иных мотивов и целей поведения, в том числе и преступного.
Итак, цель имеет объективную природу и существует физически. Она не связана с эмоциональной стороной, в отличие от мотива. Более того, мотивом управляет интеллектуальная сторона, т. е. размышление. Если один убивает другого ради мести, мотивом является месть противнику, в то время как его целью является ликвидация этого противника.
С учетом того, что цель направляет действие лица в условиях социальной действительности и ориентирует его на конкретные общественные отношения, она сама получает ту или иную социальную окраску, значимость и оценку. Поэтому-то цель исследуют не только психологи, изучающие психический механизм зарождения и осуществления деятельности, но и юристы, которых интересует социальный аспект этого механизма и самой деятельности, их оценка личностью, совершившей общественно опасное деяние.
Цель не только направляет деятельность, но и предопределяет систему средств, способов, с помощью которых осуществляемая деятельность должна привести к желаемому результату. Правильно отмечено, что цель «как закон определяет способ и характер действий человека». Цель, определяя этапы деятельности, выступает как системообразующее начало. Она может приводить действия человека в некую систему, предполагающую последовательность каких-то операций (действий, поступков). Это исключительно важное обстоятельство принимается во внимание уголовным правом, например, при отграничении единичных сложных преступлений от множественных преступлений.
Многоаспектность цели, ее различное предназначение отражены в уголовном праве, и все это необходимо учитывать при субъективном вменении. Однако процессу вменения должен предшествовать анализ социальной оценки цели, тех средств и способов, которые избраны для ее достижения. Без этого субъективное вменение даже с учетом цели совершенного деяния невозможно. Действительно, цель может быть благая – улучшить материальное положение своей семьи. А вот достичь ее можно по-разному: честно заработать, украсть, совершить бандитское нападение и т. п.
Цель не входит в состав преступления только в двух случаях. Первый случай – это когда законодатель среди составляющих преступления ищет специальный умысел, чтобы можно было говорить о наличии субъективной стороны. Например, подделка (фальсификация).
Второй случай связан с некоторыми предписаниями, которые касается использования права, т.к. законодатель разрешает использовать право на совершение деяния (например, при самообороне).
Цель может не соответствовать противозаконным последствиям, которые следуют за деянием, совершенным преступником, и не совпадать с ними,так как существует разница между преставлением о чем-либо и осуществлением этого в реальности. Причиной может быть то, что преступник недостаточно хорошо рассчитал последствия или не учел какие-либо объективные причины и факторы.
Итак, цель связана с последствиями. Этим она отличается от мотива, который является чувством и интересом, движущим преступником при совершении им деяния, и он (мотив) опережает последствие во времени.
Мотив – первая стадия преступного замысла, так как является субъективной составляющей, движущей волей, в то время как цель является его конечной стадией.
Цель определяет направленность действия, она характеризует больше деяние, нежели личность. По мнению Ф.Г. Гилязева, цель выполняет стратегическую функцию применительно к совершаемому действию.
Поставленная индивидом цель не только направляет деятельность, но и выступает источником ее устремленности и активности. В этих случаях цель может служить в качестве побуждающего фактора, она как бы сливается с мотивом, выполняет его функции. Однако в подобных ситуациях она не заменяет мотива, а только усиливает его, делает более динамичным. И если мотив, намерение побуждают к действию, то цель определяет вариантность действий, с помощью которых можно удовлетворить возникшее побуждение. В плане же обратной связи, избирая из нескольких вариантов поведения один, являющийся общественно опасным и противоправным, субъект может ставить перед собой самые различные цели и по-разному их осознавать.
Из вышесказанного следует, что цель не входит в рамки преступного умысла и не является одной из его частей. От цели не зависит определение уголовной ответственности и наказания, т. к., с юридической точки зрения, она не имеет противоправного характера. За исключением двух вышеупомянутых случаев, цель берется в расчет только тогда, когда судья использует свои полномочия при определении размера наказания и учитывает условия, позволяющие его смягчить.
Обычно при классификации мотивов преступления исследователями за основу берется социально-психологический критерий и критерий моральной оценки мотива преступления, а также законодательная классификация мотивов и целей.
Б.С. Волков с учетом социально-психологического содержания и нравственно-этической оценки выделял следующие группы мотивов преступлений:
мотивы классового, идейно-политического характера;
низменные мотивы, являющиеся различными формами проявления эгоизма;
мотивы, лишенные низменного содержания.
Б.С. Волков также отмечал, что определенное значение имеет классификация мотивов на устойчивые и ситуационные. Автор, давая уголовно-правовую классификацию мотивов преступлений с учетом реалий советского уголовного законодательства, выделял политические и иные мотивы; низменные мотивы и мотивы, лишенные низменного содержания; мотивы личного характера и иные, не имеющие сугубо личного смысла и значения.
П.С. Дагель, Д.П. Котов различали ситуативные (случайные) и личностные (устойчивые) мотивы. Кроме того, названные исследователи обращали особое внимание на то, автономны ли были побуждения, что должно учитываться при назначении наказания. В конечном итоге, П.С. Дагель, Д.П. Котов предложили следующую классификацию:
«низменные», общественно опасные
мотивы (политические, религиозные, личные «низменные» мотивы);
общественно нейтральные мотивы (обида в связи с действиями потерпевшего или других лиц, стыд, увлеченность какими- либо предметами или какой-либо деятельностью, лишенной низменного характера; жалость и сострадание; материальная заинтересованность, лишенная признаков корысти и т.д.);
общественно положительные мотивы (мотивы, связанные с политическими и социальными интересами личности: ложно понятые интересы организации, альтруизм и др.; личные мотивы: защита личных прав и интересов от общественно опасного посягательства, родственные и дружеские чувства и т.д.). При этом в зависимости от конкретного содержания те или иные мотивы могут быть отнесены к различным группам.
С.В. Скляров полагает, что конкретное поведение человека определяют мотивы трех порядков: целевой, который детерминирует конечную цель, ориентирующий и технический, лежащий в основе выбора конкретных объекта и способа поведения. Такое деление также допустимо, поскольку уровни постановки целей могут быть различны, определяя тот или иной уровень мотивации.
О.С. Ивченко выделяет следующие группы мотивов и целей:
мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает установление уголовной ответственности за конкретное деяние;
мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает ужесточение наказания;
мотивы и цели, с которыми уголовный закон связывает смягчение наказания.
А.И. Рарог отмечает неполноту такой классификации, так как за ее рамками остаются все мотивы и цели простого убийства (ч. 1 ст. 105 УК РФ). Такое замечание отчасти справедливо, если задачей классификации признать обоснование решения вопросов назначения наказания и освобождения от уголовной ответственности и наказания. В этом случае классификацию, предложенную О.С. Ивченко, необходимо дополнить указанием на мотивы, связанные с характеристикой личности, и мотивы, не связанные с характеристикой личности виновного.
Т.А. Плаксина, отмечая тесную связь мотива и цели преступления с объектом уголовно-правовой охраны, считает, что в элементах субъективной стороны находит свое выражение антиобщественное личностное отношение виновного к социальным ценностям. Автор относит к влияющим на степень общественной опасности преступления и динамические характеристики мотива и цели, которые взаимосвязаны с содержательной стороной,
– способность некоторых мотивов и целей предопределять повышенную интенсивность общественно опасного деяния, а, следовательно, более высокую степень вероятности наступления общественно опасных последствий, а также способность отдельных мотивов к более быстрой по сравнению с другими актуализации или к актуализации при незначительном влиянии ситуации.
Классификация мотивов на устойчивые и случайные, часто предлагаемая в литературе, имеет определенное значение при индивидуализации уголовной ответственности и назначении наказания. Но в законотворчестве в плане конструирования составов убийств она неприменима, так как одни и те же мотивы с учетом особенностей личности могут у разных людей носить либо случайный, либо устойчивый характер. При этом эмоции часто имеют решающее значение при формировании мотива. То, какие побуждения в конечном итоге будут трансформированы в мотивы преступления и реализованы, напрямую зависит от особенностей личности – типа темперамента, характера, степени эмоциональной устойчивости.
В случае ситуационных мотивов – они имеют решающее значение. Возможность контроля над своим эмоциональным состоянием определяет те пределы, в границах которых человек может сохранить свое поведение в правовых рамках. Такие пределы зависят от эмоционально-психологического типа личности, который, в свою очередь, определяется некоторыми врожденными свойствами лица – типом нервной системы, психическими нарушениями, не исключающими вменяемости, а также существующими у него потребностями. Однако эмоции, хотя и могут способствовать совершению преступления, при этом остаются лишь условиями поведения.
При оценке личности виновного необходимо учитывать, что эмоциональная несдержанность в сочетании с наличием асоциальных вариантов поведения не в меньшей степени отрицательно характеризуют виновного, чем наличие устойчивых преступных механизмов образования мотивов.
В современной науке уголовного права высказывается позиция, согласно которой мотив совершения преступления сам по себе может быть нейтральным (и даже положительным), но мотивация, которая кроме мотива включает в себя постановку цели, выбор средств ее достижения, в целом всегда имеет негативный, отрицательный характер.
Такой подход вполне обоснован, так как цель преступления, которая теснейшим образом связана с осознанием общественной опасности и предвидением последствий преступления, и средства ее достижения почти всегда отрицательны даже сами по себе. Однако положительный характер цели преступления не исключен.
Т.А. Плаксина делает вывод об отрицательной оценке всех мотивов преступлений по причине того, что все они являются мотивами социально опасной деятельности. Но мотив преступления может и не иметь отрицательной оценки.
Например, мотивы сострадания, мотив выполнения общественного долга, по которому может совершаться убийство при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление. Данные деяния имеют определенные объективные признаки, свидетельствующие об их общественной опасности. Мотивы и цели таких преступлений наоборот – понижают общественную опасность либо до уровня необходимого для выделения соответствующего привилегированного состава, либо до смягчения наказания.
Судя по выводам научных исследователей, цели, как и мотивы, могут быть общественно опасными, «низменными», общественно нейтральными, общественно полезными, положительными. Известна и другая точка зрения. Так, по мнению И.Г. Филановского, цель преступления вообще не может быть расценена как цель, не имеющая преступного характера, но и как социально нейтральная, иначе это означало бы одобрение, допущение такой цели, что, в свою очередь, препятствовало бы задачам предупреждения преступности. Б.С. Волков также по лагал, что ничтожные и безнравственные средства и способы, которые выбраны для осуществления общезначимой цели, делают ее также ничтожной и безнравственной.
Д.П. Котов, критикуя обозначенную точку зрения, считал, что ее сторонники смешивают оценки цели преступления и преступления в целом и полагал, что, даже признав положительными цели лица, возможна отрицательная оценка его поступка, если он причинил вред обществу, который во многих случаях причиняется ввиду явления «перевыполненной цели».
В современных исследованиях отмечается, что классификация целей преступления на низменные и лишенные низменного содержания носит произвольный характер, поскольку определяется исключительно субъектом, оценивающим цель. А.В. Смирнов подчеркивает, что такое деление целей возможно, но оно должно происходить с позиции общественной морали и нравственности. В науке уголовного права высказана и критическая оценка деления целей преступления по нравственной и правовой оценке, поскольку по совокупности таких критериев не представляется возможным четко их классифицировать. Также в исследованиях отмечается необходимость самостоятельной классификации целей преступления наравне с классификацией мотивов12.
Эмоции являются обязательным компонентом любой человеческой деятельности, в том числе и преступной. Влияние эмоций на поведение человека обнаруживается повседневно. Например, в магазине, выбирая что приобрести, не многие подсчитывают в уме ценность для своего здоровья того или иного продукта, и в выборе между любимым пирожным и, скажем, яблоком, скорее всего, победит далеко не самое полезное пирожное. То же самое происходит при выборе стратегии и алгоритма поведения в неоднозначной ситуации конфликта интересов, когда человеку необходимо мгновенно оценить последствия своих решений. И одно из возможных решений при конфликте интересов — совершить преступление.
Эти вопросы давно разделили философов и психологов. Конкурирующие ответы обнаруживаются также в области права. Вопросом понятия, природы и действия эмоций в той или иной степени занимались физиологи (исследование взаимосвязи физиологических процессов и чувств), биологи (эмоции рассматриваются как продукт эволюции организма и специфический способ адаптации) и психологи (эмоции определяются как психическая деятельность). В восемнадцатом и девятнадцатом веках эмоции в психологии понимались как дискретные, эпизодические, так и чисто аффективные состояния сознания. В настоящее время они, как правило, рассматриваются как сложные душевные состояния, существование которых неотделимо от других психических состояний, чисто аффективных, или связанных с познанием и физиологической активностью. Психология эмоций — одна из наиболее динамично развивающихся областей научного знания, которая привносит новые данные о психике человека. Важность этой информации для науки уголовного права неоценима. Уголовное право тесно взаимодействует с психологией, так как непосредственно соприкасается с внутренним миром индивидуума. В самом тексте Уголовного кодекса РФ встречаются понятия, заимствованные из психологических наук (например, мотив, цель, вина, аффект или внезапно возникшее сильное душевное волнение). Каждое общественно опасное деяние, как и любая иная деятельность человека, подвержено внутренним психическим процессам. Общественно опасное деяние только тогда становится преступлением, когда в нем обнаруживается воля лица. Так, Г. С. Фельдштейн указывал, что «...христианство, как известно, уже очень рано выдвинуло на первый план субъективную сторону деяния, под видом греховной, злой воли, как истинной причины наказания»13. Психика индивидуума представляет собой неразрывное единство чувств, воли и познания. Учитывая это единство, Б. С. Утевский ставил вопрос об эмоциях как одном из признаков вины, установление которого необходимо не только для выявления степени вины подсудимого, но и для разрешения вопроса о наличии или отсутствии вины в действиях последнего14. П.С. Дагель считал, что «в каждый психологический акт в той или в иной степени включены три компонента (три стороны, три аспекта) — интеллектуальный (познавательный), волевой и эмоциональный»15. По мнению А. И. Рарога, «эмоции не являются элементом психического отношения лица», но в тоже время он пишет, что «в тех случаях, когда эмоции имеют значение для оценки психологического содержания преступления, они не являются самостоятельным признаком субъективной стороны преступления»16. Таким образом, это подтверждает значение эмоций для установления субъективной стороны преступления. В.В. Лунеев включает в субъективную сторону преступления вину, мотив, цель и эмоции. При этом он признает: «разложение субъективной стороны преступления на интеллектуальные, волевые, мотивационные и эмоциональные моменты условно, но теоретически и практически необходимо». Внутренняя психическая деятельность субъекта преступления является наиболее скрытым элементом состава. Зачастую сам субъект преступления в силу множества раздирающих его противоречивых чувств не может сформулировать свое отношение к произошедшему событию, а его поступки сильно расходятся с желаниями. Субъективная сторона преступного поведения часто не исследуется на основе современных психологических и юридических знаний, а в связи с некоторыми объективными данными просто презюмируется или нормативно оценивается на основе собственных интроспекций. Следует признать, что установление субъективного отношения лица к собственному общественно опасному деянию (действию или бездействию), а также к наступившим общественно опасным последствиям крайне сложно, ведь правоприменитель не может «залезть к нему в голову», не менее трудная задача сформулировать признаки субъективной стороны преступления в законе. Закон относит к содержанию вины лишь психическое отношение — сознание и волю. Однако, степень осознания и предвидения во многом зависит от эмоционального состояния субъекта и такая зависимость должна признаваться в официальных источниках. Отрицательные эмоции, которые нередко сопровождают преступное поведение, заметно снижают интеллектуальные и прогностические возможности субъекта, а значит интеллектуальный момент тесно связан с эмоциональным. Изучение связи между сознанием и эмоциональным состоянием позволит глубже раскрыть реальные возможности субъекта по осознанию общественной опасности своих действий и их общественно опасных последствий, поскольку многие отрицательные и некоторые положительные эмоции часто стимулируют или парализуют сознание и волю субъекта17.