Женские образы в драматургии Шиллера.

Говорим на примере пьес "Коварство и любовь", "Разбойники", "Мария Стюарт".
ОБЯЗАТЕЛЬНО: список литературы!
Все сноски! это ИСТОРИЧЕСКАЯ работа, поэтому ОБЯЗАТЕЛЬНЫ книжные источники в самой работе.

+Оглавление
Введение 3
1. Концепция шиллеровских произведений 4
2. Мир шиллеровских женщин 8
Заключение 19
Список использованной литературы 20

+Актуальность настоящего исследования предопределена, как минимум, двумя аспектами. Во-первых, это незыблемая художественная ценность всей системы женских образов, воспроизведенных Шиллером в своих в произведениях. Они, эти образы, попали в классику мировой литературы, и детальный анализ их уже многое привнес и еще должен дать материал для углубления эстетических знаний об искусстве в целом и о механизмах художественного восприятия женского начала, в частности. Во-вторых, всегда остаются актуальными философские и морально-психологические факторы в процессе исследования женского и мужского характеров в жизни социума, в его традициях и культуре, а произведения Шиллера - это

При этом всегда извечной константой и по-своему участником процесса в произведениях остается обрекающая обыденность, вернее, Действительность с заглавной буквы, как великая сущность, как интерпретация заранее предопределенного Начала.Намеченный автором анализ системе женских образов Шиллера будет уточняться и углубляться по ходу изучения выбранных пьес Шиллера.Мир шиллеровских женщинКонцепция женского образа как выразителя не только «прекрасной, но и сильной половины» человечества формировалась у Фридриха Шиллера поэтапно, в процессе эволюции его творческого «Я» - от первой из известных его драм «Космус фон Медичи» и до последнего серьезного произведения «Марии Стюарт», в которых мастер продолжал восторгаться женским началом, сильными и судьбоносными характерами и решениями.Женские образыпоследнего поражают свой добродетельностью, чистой, благородством, либо полной порочностью. Его женщины редко остаются живыми образами, но при том героини - самое убедительное воплощение женственности и полнокровности. Автор был откровенным в изображении мира своих женщин и мог бы «украсить» свои произведения его лучшими образцами.Тем не менее, надо указать и на тот факт, что область материально-телесного основания интересовала его откровенно меньше, чем духовная составляющая его персонажей. Параллельно драматург находил достаточное количество способов изображать человеческую сущность своих героев, вырисовывая их поступь, позы, манеру держаться, выражение лиц, акцентируясь на их связи с жизнью.Первоисточники представлений драматурга о женщине, как уже упоминалось выше, многочисленны и видится резонным к уже обозначенному добавить сведения об определенных философских и социальных теориях, на которые так или иначе опирался драматург, и в контексте которых творил собственную галерею женских характеров.Прежде всего, речь идёт о древней традиции патриархальных представлений о женщине, - свободная женщина способна мыслить, но в большей степени она руководствуется чувствами, чем политическим или жизненным прагматизмом. К чести немецкой литературы надо сказать, что жесткие антифеминистские настроения были, несколько, чужды её создателям. Поэтому некоторые женщины в пьесах Шиллера наделены высоким интеллектом, их суждения по вопросам литературы, искусства, религии, морали зачастую умны, проницательны, хотя и отяжелены излишней назидательностью, сентиментальной многословностью. Но и исключать воздействие некой «ангелизации» женских образов в творчестве Шиллера нельзя - тут сказывалось и мощное воздействие патриархальных традиций и, отчасти, мировоззрение самого автора.Кроме того, в творчестве Шиллера можно заметить философские заимствования от иррационалистов и позитивистов, что прослеживается в принятии позиций агностицизма, или, проще говоря, в переформулировке древней мифологемы Судьбы, Рока, причем именно женские персонажи становится в его произведениях синхронно и жертвой и инструментом этого явления. Имманентная Воля, по мнению писателя, бесполезно и вечно «жонглирует обстоятельствами», то есть процессом жизнедеятельности каждого человека. Шиллер умел прекрасно передавать столь сложную систему подобных жанровых категорий в жизни на страницах своих пьес. Следует указать и на то, какую роль играл для Шиллера немецкий натурализм, который в некоторой мере был если не образцом, то хотя бы критерием для драматурга, когда он разрабатывал характеры девушек и женщин, духовно богатых, интеллектуально просвещенных, стремящихся, пусть ещё стыдливо и непоследовательно, опротестовывать стандарты женской нравственности.Так, мотивы трагедии невесты Амалии и возлюбленной Луизы, пытавшихся разорвать путы предубеждения и сословной иерархии и заочно приговоренной за это к смерти. Этот же мотив будет повторен и по-своему трактован драматургом в образе Марии, королевы Шотландской и претендентки на английский престол из пьесы «Мария Стюарт». В этом образе Шиллер воплотил свои духовные позиции, наполовину христианские наполовину языческие, свои морально-философские убеждения, в которых явление рока, признание «Предопределения», взаимодействовали с активностью, бунтарством. Подобная дуалистичность заканчивается для героини трагической гибелью. Некоторая схожесть характеров проявляется и в образе Амалии, хотя очень многое рознит этих героинь.Попытаемся теперь хотя бы эскизно сформулировать ту теорию женственности и женского образа, которая нашла свое воплощение в творчестве Фридриха Шиллера. Прежде всего, само понятие «теория или концепция» нельзя применять в данном случае в научном контексте, потому что у драматурга оно формируется не как строительство каких-либо логических постулатов, построений, заключений. Мы можем лишь с большей или меньшей долей вероятности «извлекать» его из системы художественных образов Шиллера, из всего комплекса его художественных текстов-пьес, драм и стихотворений.Женственность для Шиллера - это, параллельно с мужским началом, один из тех непостижимых факторов, которые, будучи в основе своей непознаваемыми и неуправляемыми, отвечают за кругооборот процессов в природе, истории, в повседневной жизни людей. Какое бы название не носили эти метафизические силы - «Божественное проведение», «Мировая сила», «Неизвестная причина», или более понятны,- Фатум, Рок,- все они, согласно Шиллеру, оказывают свое действие непосредственно на мужчин и женщин, трансформируя их в своих активных, либо пассивных резидентов. И, параллельно с этим, в свои жертвы, в участников житейских трагедий. К проигрышу и смертельному исходу ведет персонажей шиллеровских пьес их «индивидуация» (если применить терминологию С. В. Коршуновой), их простое желание вырваться из неизменных рубежей бытия. Тем не менее, нельзя перекладывать на эту тягу героев произведений к самодостаточности, слишком много функциональной нагрузки.Единственное отличие между женскими и мужскими персонажами у Шиллера в этом общем метафизическом сценарии прослеживается в том, что образы первых, как уже указывалось, в большей мере превознесены. Это отразилось в частых уподоблениях его героинь небесным ангельским существам, и в возвышенной «демонизации» некоторых представительниц аристократического сословия. Автор сохраняет пафос женской любви и проносит его сквозь всю призму трагических препятствий, и высокой страсти, которая выстраивает лучшую и самую значимую черту образа у большинства героинь драматурга.О женской любви и преданности, её всевозможных проявлениях, о механизмах и стадиях её расцветания и угасания в произведениях Шиллера можно найти богатейшую информацию. И сам драматург мог бы, по примеру его английского предшественника Шекспира, создать произведение, которое выступило бы ещё одним вариантом пьесы «Ромео и Джульетта». Немецкий писатель рассказывает десятки историй о чувствах между мужчиной и женщиной, внезапно возникающей или медленно подымающейся, активной, бурной, жаркой, или, наоборот, практически неуловимой для окружающих, скрытной, о противостоянии мотивов в душах и сознании влюбленных, борьбе то чрезвычайно простой, то усложненной, трансформирующейся в самые причудливые формы, противостоянии между позициями житейскими (меркантильные и честолюбивые расчеты, учёт мнений только выбранных людей, например Президента из пьесы «Коварство и любовь») и моральными, высшими, об уступках и договоренностях в личных отношениях, полностью соответствующих нравственным традициям Германии, либо о драмах и катастрофах.Среди героинь Шиллера ни одна не помышляет о феминистском выдвижении. Они, как правило, подчиняются власти отцов, родителей, хотя, полюбив, могут и проявлять свой характер, диктовать свою линию поведения. Их сила - в их слабости или, говоря иначе, в их женских чарах. Хотя против власти Рока у Шиллера бессильны все.Многие героини Шиллера преподнесены зачастую сильнее мужчин в другой сфере, в интуитивном постижении жизни. Проще говоря, Шиллер подчеркивал в своих героинях ту природную духовную одаренность, которая, как уже отмечалось нами, связана с мифологией, с «супранатуральными» способностями.Так, Луизу Миллер отличает сильный женский характер от предшествующих героинь драматургии Шиллера, например той же Амалии («Разбойники»); важно и то, что драма близка к современности. С семьей Миллеров сопряжен основной конфликт пьесы, противостояние двух концепций морали, отвечающих каждая конкретной социальной среде. Возлюбленная сына Президента, юного Фердинанда, шестнадцатилетняя Луиза переживает свою первую любовь глубоко, чисто и искренне. Луизе кажется, что ее чувство раскрыло перед ней все тайны мироздания, высот и глубин. Умение простого, безыскусного сердца испытывать подобную гамму чувств описано Шиллером впервые. Однако ей не благоволит окружающая действительность. Попавшая в сети придворных интриг Луиза, которая руководствуется заботой об отце, треплет перед властными и сильными соперниками, тем не менее, сохраняет верность всем своим идеалам.Одна из важнейших антиномий художественного мира Шиллера такова: его герои практически поровну разделены на добрых и плохих, но их не щадит сама действительность. У писателя мы не найдем отъявленных злодеев, каких было немало в творчестве других известных писателей того времени, Гете, Винкельмана, Лессинга, Новалиса, Тика. Если же его действующие герои и проявляют немотивированную жестокость, тщеславие, глупость, жадность, недальновидность, то их персональная вина всё же несравнима с той большой мерой зла, какая привносится в существование благодаря их действиям. Необходимо вспомнить также и о том аспекте трагического, об «иронии событий», о той её объективной ипостаси, которая с такой художественной мощью воплотилась в античной трагедии, и отразилась на творчестве Шиллера.